– Да откуда мне знать, где ваш огород? – ответил я, снимая с себя рубашку.
– Не знаете? Правда? Ну и ладно! Тогда я вам подскажу, как решить знаменитую теорему Ферма.
– Так это вы и есть тот самый Фикс, который мне нужен? – удивился я.
– Может быть, – загадочно ответил Наполеон. – Я знаю много узлов, которые легко распутать, если знаешь, как. Вот, например, ваша теорема Ферма. Её очень просто решить. Достаточно одним ударом разрубить этот гордиев узел. Хотите – расскажу?
Я никогда не слышал про гордиев узел.
– Расскажите! Я с интересом послушаю.
Наполеон-Фикс усадил меня на жёсткую кровать и стал рассказывать:
– Жрецы храма Зевса в древнем государстве Фригия предсказали, что кто первым вступит в город, станет править страной. Первым въехал крестьянин Гордий на своей телеге. Его и выбрали царём. От щедрот царских он подарил храму Зевс свою телегу и привязал к алтарю сложным узлом, видать, чтобы никто не украл. Никто не мог развязать его, и было сказано, что тот, кто развяжет этот узел, будет править миром.
Когда Фригию покорил Александр Македонский, зайдя в храм, он, недолго думая, просто долбанул мечом по этому узлу, и тот развалился… может быть, вместе с телегой.
Выслушав рассказ Фикса, я спросил Наполеона:
– Теорема Ферма – и есть гордиев узел?
– В переносном смысле, конечно, – обрадовался моей догадливости вор и важно добавил: – «Разрубить гордиев узел» – означает применить неклассическую, неординарную и, одновременно, высокоэффективную форму решения задачи. Нет, ну они понавязали здесь! Жаль, что я Наполеон, а не Александр, а то бы тоже разрубил этот морской Гордиев узел!
– Не надо там ничего рубить, вы мне руки отрубите!
– Я пошутил.
Так я и не понял, кто такой этот бывший морской пехотинец Иванов Иван Иванович – Наполеон или вор. Или просто душевнобольной.
Теперь я что-то начинал понимать. Я попал в психиатрическую лечебницу. Меня посчитали душевнобольным, и теперь всё зависит только от решения главврача.
Вот люди, а? У них мозг, целых два полушария, а они мало того что не пользуются им в полную силу, так ещё и доводят до такого состояния! Это ж какая безответственность? Нет, не понимаю я их, ни на грамм не понимаю.
Наступил вечер, и я лёг спать. Я понял, что Фикса искать здесь не стоит, что это была ошибка. Надо поискать в библиотеке, но сначала нужно отсюда выбраться.
Я не мог уснуть и, поднявшись, сел у подоконника и начал читать газету, лежавшую там. Светила полная луна и не было необходимости включать свет.
Меня заинтересовала статья под заголовком «Скажем наше комсомольское «нет» буржуазной уфологии». Она обескуражила меня. Люди не верят в меня. Они считают, что я – плод воображения неких «уфологов». А ведь то же самое можно сказать и о моём соседе Наполеоне.
Тут я задумался о собственном здоровье. А что если я сам себе кажусь, и меня на самом деле нет? Какие-то уфологи тоже думают, что я есть. Но они заблуждаются. На самом деле меня нет – я лишь плод их воображения! Я оказался в отчаянном положении.
Но утром всё решилось очень благополучно. Оказалось, что вечером ко мне в гости зашёл Олег, и соседка со злорадством рассказала ему, что «этого чокнутого инопланетянина» увезли санитары. Олег приехал в больницу, объяснил главврачу, что это недоразумение и, забрав меня, отвёз домой. По дороге я попросил ему показать библиотеку, и он охотно это сделал. Оставив меня перед входом в центральную городскую библиотеку, он уехал на работу, взяв с меня слово, что я не буду больше чудачить. Что именно он имел в виду, я не понял, но на всякий случай слово дал. Слово – это такая вещь, оно хоть и не воробей, но его всегда можно забрать обратно.
Библиотека поразила меня своим богатством. Люди приходят сюда за знаниями, но книги от них надёжно спрятаны в огромных хранилищах.
От кого в библиотеке прячут знания, я так и не понял. Книги хоть медленно, но всё же выдают, только сначала надо постоять в очереди. Я подумал, что очередь – это обычная проверка умственных способностей человека. Но такой проверки здесь не делают. Дают посетителю любую книгу, какую он попросит, не спрашивая, сможет он её понять или нет.
В библиотеке я не нашёл ни одной книги писателя по фамилии Фикс. Это меня удивило, и я спросил у библиотекарши про Фикса. Девушка подумала, что я шучу. Молча покрутила пальцем у виска и ничего не ответила.
Из её жеста я понял: про Фикса знает каждый грамотный человек, и поэтому нет нужды хранить его книги.
6. «Простое» число два
После знакомства с библиотекой в моей голове стала вырисовываться одна новая идея. Для её рождения нужен был толчок. И тут мне очень кстати помогла старуха, хозяйка второй части нашей квартиры. До этого она гостила у родственников, а в тот вечер неожиданно вернулась домой.
Была она не очень старой. Это была даже не старуха, а пожилая, хорошо сохранившаяся женщина. В возрасте людей я не разбирался и мог напутать, но мне казалось, что ей не больше пятидесятии лет и потому, называя её старухой, я несколько преувеличивал.
Я был на кухне, когда вошла эта женщина.
Она подогрела на плите две куриные ножки (о том, что это куриные ножки я узнал позднее, а тогда даже и представления не имел, что это такое) и съела их с завидным аппетитом. Косточки старуха обглодала и высосала. Зубы у неё были крепкие, на зависть молодым.
– Зови меня как хочешь: тётей Машей или Марией Петровной, – ласково назвалась соседка.
– Тётя Маша – радость наша! – весело подхватил я и тут же спросил у неё: – А кто ещё живёт в квартире?
– Моя дочка Нина, та мужик её Генка, – ответила хозяйка. – Детей у нас нету, делить нам нечего. Живём мирно, как все люди. У дочка', – она сказала «дочка» с ударением на «а», – своя семья. Я в её жизнь не вмешиваюсь.
– Где вы работаете? – спросил я соседку.
– Я на пенсии, – улыбнулась тётя Маша.
– Пенсия – это не очень тяжёлая работа? – спросил я снова.
Старуха недоумённо пожала плечами. Я понял – ей легко, и сказал:
– Работать всегда надо. Даже пенсионером. Как можно жить без работы? Ведь труд из обезьяны сделал человека!
– Ну да! – сказала тётя Маша. – А человека снова превратил в обезьяну. От работы кони дохнут. Работа не волк, в лес не убежит.
– Правильно, не убежит, – согласился я. – Работа ведь это не существо о двух или четырёх ногах, она бегать не умеет.
Кто такие кони и волки я не знал, но на всякий случай заметил, что кони дохнут не от работы, а от болезней.
– Так ведь все болезни от работы! – воскликнула тётя Маша.
– Я бы сказал несколько иначе, – ответил я. – Все работы от болезней… лечат.
Старуха была не из любопытных. Она никак не отреагировала на появление в квартире нового человека. Для неё я был пустым местом.
Ну и что с того, что прилетел с другой планеты? В Минусинском районе, где старуха гостила у второй дочери, бывший мент Виссарион выдаёт себя за «нового Бога». Почему сосед по квартире не может назвать себя инопланетянином?
– А тем более, если у вас справка имеется, то вы можете выдавать себя хоть за Наполеона, – заметила тётя Маша. – У вас ведь справочка есть? Вас ведь уже выпустили?
– Нет, – ответил я. – Справочку мне не дали. Меня под честное слово выпустили.
Она замолчала.
– Одна живёте? – спросил я Марию Петровну.
– А кого ж мне ещё надо? – пропела старческим голосом тётя Маша. – Дочка рядом, вот и ладно.
– Надо бы вам супруга найти, – пошутил я. – Женщина вы видная…
– В мои-то годы? – улыбнулась соседка.
– Какие ваши годы? – удивился я. – На вид вам не дашь и пятидесяти…
– Да мне седьмой десяток уже пошёл, – призналась старуха.
Она неслышно провела меня по всей квартире и показала ту невидимую черту, по которой всё жилище условно было разделено на две части.
– Это твой выключатель, а этот наш, – говорила соседка, показывая на кнопки, расставленные по всей квартире.
Все электроприборы в коридоре, в ванной и на кухне были сдублированы. Только в туалете стоял один выключатель, и висела одна лампочка.
– Мы платим за туалет, – сказала тётя Маша.
– Это несправедливо, – заметил я. – Здесь надо повесить вторую лампочку, чтобы, как и в других местах, во всём была бы симметрия…
– Ладно, уж, заплатим за тебя, – ласково отозвалась тётя Маша, – не обеднеем.
Такая щедрость со стороны соседей, которые в квартире поделили каждый сантиметр, показалась мне подозрительной. При помощи индукции я легко определил, что лампочка в туалете «мотает» на мой счётчик, но промолчал. И подумал – если бы я был землянином, то обязательно сделал бы так, чтобы все лампочки были подключены на их счётчик, а не на мой.
Но я не землянин. Я не понимаю, зачем это делать. Для чего? Ну, заплатишь ты на рубль меньше, и что с того? Станешь богаче? Нет. Богаче ты станешь только в том случае, если государство станет платить тебе за использованную тобой энергию, как это делается у нас, на Омега-Центавре. Мы потребляем энергию, а нас за это и награждают…
В эту минуту в моей голове мелькнула такая мысль: «В нашей квартире два хозяина, и в каждой комнате общего пользования – коридоре, ванной и кухне – висит по две лампочки. Всё делится на два. Но в туалете висит одна лампочка. Число два – это чётное число. Но в случае с туалетом оно на два не делится. Значит, это – простое число. Так решили мои соседи».
Я стал размышлять над природой числа «два». Во всех учебниках по алгебре сказано, что это простое число, то есть такое, которое делится только на самое себя и на единицу, как, например, простые числа три, пять, семь, одиннадцать. Но, в то же время число «два» является чётным, чем и отличается от всех простых чисел, которые можно представить в виде суммы чётного и нечётного чисел. Двойку же и любое другое чётное число представить в таком виде нельзя. Следовательно, двойка не может стоять в одном ряду с простыми числами. А если это так, то теорема Ферма верна для всех «простых» степеней и случай «Х2 = У2 – Z2» совсем не является исключением, а подчиняется общему правилу. Следовательно, теорему Ферма и доказывать не надо…