Еще одной работой, о смысле которой можно лишь догадываться, является картина Павла Федотова «Разборчивая невеста» (1847). На ней представлена сцена в комнате: на диване сидит невеста, а на одном колене перед ней стоит мужчина. Невеста – девушка непростая: роскошный наряд, прическа, украшения, квартира с дорогой обстановкой. Жених явно недавно вошел: он небрежно скинул свою шляпу и перчатки. Скорее всего, он тоже не беден, поскольку в ином случае вряд ли бы зашел к ней в дом, но в глаза сразу же бросается его горб. Ответа, который она ему даст, ждут не только зрители картины, но и те, кто спрятался за шторой.
Если на секунду представить один из вариантов развязки этой истории, может показаться, что она похожа на сцену, изображенную Василием Пукиревым в работе «Неравный брак» (1862). Показанная ситуация неуникальна и встречается во все времена. Если даже сегодня можно стать свидетелем подобного союза, то уж что говорить про XIX век, когда браки не просто заключались по расчету, а остро стоял вопрос бесправного положения женщины в обществе. Сомневаться в том, что этот брак не по любви, не приходится: об этом говорит не только пожилой возраст жениха и юный возраст невесты, но и слезы на ее лице.
Анри де Тулуз-Лотрек. Рю де Мулен, медицинский осмотр. 1894 год
Примеров того, как художники стали все больше делиться со зрителями чувствами и отношением к различным ситуациям, достаточно. Поэтому сделаем небольшой шаг назад и вернемся в то время, когда особенно часто тематика продажной любви. Перенесемся во вторую половину XIX века во Францию. Это было время, когда с легкой руки художников моделями картин становились куртизанки и танцовщицы. Сегодня проституция является низшей ступенью общественной лестницы, но раньше она была неотъемлемой частью жизни общества. Ходят слухи, что в то время существовали каталоги, с помощью которых клиенты могли выбрать даму, ознакомиться с ценами и услугами. Разброс цен был большим. Например, за приличную сумму мужчина мог позволить себе не только удовлетворение первичных потребностей, но и изысканную беседу. Но главное не это, а то, что деятельность проституток контролировалась настолько, что даже такой интимный процесс, как медицинский осмотр, засветился на картине Анри де Тулуз-Лотрека. Такая искусственная форма любви и любые другие форматы деструктивных отношений не могли не сказаться на психике многих людей.
Стоит вспомнить Эдварда Мунка, который понимал, что ничего хорошего от женщин ждать не стоит, и не заводил серьезных отношений. Вероятно, на взгляды художника повлиял случай с одной из его пассий по имени Тулла Ларсен. Она настолько вцепилась в Мунка, что угрожала ему самоубийством в случае расставания. Все свои мысли насчет любви между мужчиной и женщиной художник передал в работе под названием «Вампир». Несложно заметить, что поцелуй, показанный на этой картине, не взаимный. Женщина словно высасывает из мужчины всю энергию или даже жизнь. Все как в жизни художника.
Свобода и безграничный выбор возможностей не способствуют созданию прочных и долгих отношений, а любовь с каждым днем обесценивается все больше. Об этом в своей работе рассказал британский арт-дуэт, состоящий из художников Тима Нобла и Сью Вебстер. Их работа под названием Toxic Schizophrenia представляла собой огромное сердце из лампочек, пронзенное кинжалом. Оно было выполнено в стиле олдскульных татуировок от легендарного Моряка Джерри. Это сердце больше походило на дешевую вывеску в магазине. Все потому, что любовь в современном мире мало кто ассоциирует с чем-то возвышенным. Но это лишь взгляд с одной стороны.
Эдвард Мунк. Вампир. 1893 год
С другой все выглядит иначе. Для многих художников любовь не просто где-то существует в первозданном виде. Особенно сильно она чувствовалась во время пандемии. Современный китайский художник Чжан Хуань назвал это время Третьей мировой войной и гигантской катастрофой. В серии работ 2021 года под названием «Любовь как мудрость» Чжан не просто рассказал о событиях, связанных с пандемией (по его словам, эти работы написаны под влиянием историй тех, кто пострадал от коронавируса), но и показал, что только через сострадание человек придет к просветлению. Здесь стоит напомнить, что восточное искусство (даже современное) сильно отличается от западного. Даже к любви на Востоке свой подход. Она здесь не про страсть, а про душевное спокойствие. А если взять буддизм, так еще и про сострадание и сопереживание.
Тим Нобл, Сью Вебстер. Toxic Schizophrenia. 1997 год
Чжан Хуань. Любовь № 7. 2020 год
Проблемы
Несмотря на то что заканчивать принято на позитивной ноте, обратимся к проблемам. Многие художники в своих работах поднимают темы, которые сложно отнести к той или иной группе. Их объединяет то, что они затрагивают болевые точки как всего общества, так и отдельно взятых людей.
Начнем с того, что сопровождало каждое поколение людей с первобытных времен, – с войны. Когда искусство было строго религиозным, военная тематика в работах художников показывалась завуалированно. Возьмем, к примеру, картину Адриана ван де Венне «Ловля душ». На ней нет боевых действий, но то, что здесь происходит, – не что иное, как война двух конфессий за прихожан. На одном берегу стоят католики, на другом – протестанты. И те и другие стремятся наловить побольше душ.
Работа Питера Брейгеля Старшего «Избиение младенцев» также имеет религиозный подтекст. Она основана на евангельском сюжете про царя Ирода Великого, узнавшего от предсказателей о рождении младенца, который должен его свергнуть. Ирод не хотел, чтобы тот стал новым царем, и решил убить младенца. Но он не знал, как его найти, поэтому приказал убить всех мальчиков в городе в возрасте до двух лет. Конечно, он делал это не своими руками, а с помощью воинов. Несмотря на то что данная история основана на религиозном сюжете, она выглядит как настоящая жестокая и беспощадная война, в которой одна сторона любыми средствами хочет достичь цели.
Адриан ван де Венне. Ловля душ. 1614 год
Еще одной завуалированной работой Питера Брейгеля Старшего на тему войны стала картина «Безумная Грета». Главным ее героем является известный фламандский фольклорный персонаж по имени Грета. Эта женщина долго терпела все, что ей преподносила жизнь (пьющего мужа, отсутствие денег, уход мужа из семьи, смерть детей), а потерю сковородки пережить не смогла. Однажды утром она хотела взять сковородку, чтобы приготовить завтрак, но не нашла ее и разозлилась. Потом женщина вспомнила, что в церкви рассказывали, как в аду на сковородках жарят грешников, и решила отправиться на поиски своей вещи прямо туда. Пережив столько земных ужасов, она не боялась увиденного. Ее беспокоила лишь справедливость, и она хотела найти сковородку. После такого путешествия Грета лишилась рассудка. История печальная и забавная одновременно, но, по информации исследователей, в работе есть и другой смысл: во времена жизни художника (и даже ранее) «безумной гретой» называли оружие по типу пушки. Поэтому можно предположить, что данная работа является отсылкой к военным действиям, которые, как безумные, захватывают мир. На это также намекают образы солдат и разрушенных стен.
Питер Брейгель Старший. Избиение младенцев. 1567 год
До начала эпохи классицизма художники восхищались драматизмом военных действий и прославляли их в своих работах. Картина французского живописца Жака-Луи Давида «Клятва Горациев» – отличный тому пример. Она является неким образцом, подчеркивающим главенствующую роль мужества, героизма и военного долга в жизни общества. В ее основу легла древнеримская история о трех братьях из рода Горациев, которые были выбраны для сражения с жителями враждебного города и в особенности, братьями Куриациями. На картине изображен момент клятвы, когда троица обещает друг другу, что они либо победят, либо умрут.
Питер Брейгель Старший. Безумная Грета. 1562–1564 годы
Показать восхищение военными достижениями можно было еще одним способом – через образы людей. Но не простых крестьян или рабочих, а полководцев и всевозможных военачальников. Обратим внимание на работу «Бонапарт на перевале Сен-Бернар». Ее автор Жак-Луи Давид показал Наполеона не как императора, государственного деятеля и полководца, а как человека, бросающего вызов природе и одерживающего победу.
Жак-Луи Давид. Клятва Горациев. 1784 год
Но были и те, кто осуждал всяческие проявления агрессии. Например, в серии офортов «Бедствия войны» (1820) Франсиско Гойя показал последствия военных действий. Предпосылкой к созданию работы стало подавление испанской революции и последовавшая за этим война с Наполеоном.
Однако стоит посмотреть на другую работу художника – «Третье мая 1808 года в Мадриде», поскольку лишь после ее создания Гойя решился на свои офорты. Полотно посвящено борьбе испанцев против французских оккупантов. Выступление произошло 2 мая 1808 года. Вслед за этим событием французские власти массово казнили повстанцев. Данный момент изображен на картине, но, если присмотреться, можно заметить, что у художника нет проигравших и победивших. У него есть две группы, которые противостоят друг другу. Несмотря на то что испанцы здесь явно не в выигрышной позиции, на их лицах видны отвага и бесстрашие, а французы представлены как безликая масса.
Жак-Луи Давид. Бонапарт на перевале Сен-Бернар. 1801 год
Франсиско Гойя. Третье мая 1808 года в Мадриде. 1814 год
Вернемся к офортам, названия которых говорят сами за себя: «Какое мужество!», «За что?», «Они стали как дикие звери», «Невозможно это видеть», «Со здравым смыслом или без него». На каждой из этих работ представлены не только люди, борющиеся за свои интересы, но и последствия этой борьбы, принесшей горы трупов, расстрелы и насилие.
Известный художник-баталист Василий Верещагин писал войну в прямом смысле с натуры, так как считал: