— Скальпель на девять, — сухо скомандовала я, сосредоточившись взглядом на месте ранения. — Триша, накройте, пожалуйста, лицо пациента салфеткой. Сейчас может хлынуть кровь, я не хочу, чтобы она попала ему на голову.
Когда моя ассистентка из ординатуры накрыла Дереку лицо, я, наконец, смогла отвлечься от мрачных мыслей и сконцентрировать все внимание на операционном поле. Я старалась действовать крайне аккуратно, словно сапер на боевом задании, но карандаш угодил прямо в артерию. Едва я потянула за него пинцетом, как на меня хлынул фонтан крови.
— Срочно два пакета крови и пакет тромбоцитов! — крикнула я, зажав рану обеими руками.
Монитор рядом с моим ухом верещал от ужаса, показывая экстросистолию.
Я давила на рану с такой силой, словно топила его и удерживала ненавистное лицо под водой. По моим жилам растеклась такая мощь, что я чувствовала как горят мышцы на плече и предплечье.
Кровотечение остановилось, а на экране появился синусовый ритм.
— Доктор Скайфилд, как мы будем зашивать рану? — спросила ошарашенная Триша, — если вы отпустите руки — кровь хлынет вновь!
Я закрыла глаза и задумалась. Выход был только один — перевести пациента на искусственное кровообращение, продолжать надавливать на место разрыва стенок артерии, а левой рукой наложить заплатку из сосудистой ткани.
— Триша, ты когда-нибудь брала для заплатки часть вены под коленной чашечкой?
— Да.
— Отлично. Переводим пациента на ИК.
Персонал засуетился вокруг меня, как муравьи. Я старалась не думать о том, что мои руки горят от напряжения, глаза слезятся, а в носу щекочет из-за выбившегося из прически волоска.
Ты мразь и козлина, Дерек Мидлтон. Но я спасу тебя, черт подери!
Часть II. Глава 8
Глава 8
Сквозь прозрачный стеклянный купол международного аэропорта «Охара» в Чикаго внутрь зала ожидания проникали тяжелые фиолетовые тени от затянувшего небо грозового фронта. Каждые пять-десять минут горизонт пронзала вспышка молнии, а следом раздавался оглушающий треск грома.
— Не нравится мне это. Может, будет лучше, если ты полетишь завтра? — Рэй притянул меня к себе и прижался губами к виску.
— У меня нет времени. Последний срок приема заявок на получение гранта уже в эту пятницу, — я глубоко вздохнула, подавляя нарастающее внутри меня раздражение, — из-за этого поддонка Дерека Мидлтона мне итак пришлось перенести перелет на два дня.
Я прикрыла глаза, вдыхая аромат любимого мужчины. Перед глазами сразу же замельтешили события двух последних дней — девятичасовая операция, онемевшая рука, которая теперь болтается на плечевом бандаже, прорыв сосудистой заплатки и остановка сердца, клиническая смерть и новая операция. Я до сих пор не могу понять, зачем так страстно, так яростно сражалась за жизнь этого человека?
«Ты сделала то, что должна была» — сказала мне Мэнди, а затем добавила — «поверь, он предпочел бы умереть, чем вернуться в камеру к людям, которые желают его смерти».
— Т-с-с…, - мое ухо накрыло тепло дыхания Рэя, — ты вновь начинаешь злиться, не нужно этого делать. Ты больше не увидишь его.
— Надеюсь, — выдохнула я и аккуратно отстранилась от мужа.
Моя правая рука, которая несколько часов надавливала на место разреза, нещадно ныла и горела. Молочная кислота разъедала плоть. Я старалась отогнать прочь эти мысли.
Шахматный пол под моими ногами блестел чистотой. Мне, почему-то, в эту минуту пришла в голову мысль, что вся моя жизнь после знакомства с Рэем самая настоящая шахматная партия. Я ферзь, который ведет неравный бой с вражеским королевским войском. Сейчас мой ход.
— Смотри, наша очередь, — нарушил тишину мой муж.
Я обернулась и увидела, что за стойкой регистрации на рейс нам приветливо улыбается молодая блондинка.
— Идем.
Рэй подхватил за ручку чемодан и покатил его к стойке. Я свободной рукой достала из сумочки водительское удостоверение и посадочный талон.
— Добрый день, — улыбнулась идеальной белоснежной улыбкой Саманта Коул — как гласила надпись на ее бейдже, — ваши документы, пожалуйста.
Я протянула ей документы, а Рэй поставил чемодан на ленту транспортера. Продолжая улыбаться, девушка долго всматривалась в мою фотографию на правах, а затем в мое лицо. Чемодан тем временем, нырнул в черную коробку сканера.
В какую-то секунду мне показалось, что улыбка девушки стала менее доброжелательной, и что она зачем-то тянет время. Через мгновение, она уткнулась в монитор компьютера перед собой, и начала что-то строчить на клавиатуре, не поднимая на меня глаз.
— В чем дело? — шепотом спросил Рэй.
Я пожала плечами, не понимая, что не так. В ровном гуле людских голосов и скрипа чемоданных колес мой слух различил четкие стремительные шаги за спиной. Я невольно вздрогнула, почуяв подвох. На мое плечо легла крепкая мужская рука. Мы с мужем резко обернулись.
— Миссис Скайфилд? — на меня смотрели карие глаза сотрудника внутренней безопасности аэропорта. За его спиной, скрестив руки на груди, стояли двое копов. Я удивленно выгнула брови.
— Да, это я. А в чем, собственно дело?
— Пройдемте, пожалуйста, с нами. — Сухо ответил мужчина.
— На каком основании? — Вспылил Рэй, загородив меня своим телом.
— Мистер Скафилд, не так ли? Вы тоже можете пойти с нами. В комнату досмотра личных вещей.
Я ровным счетом ничего не понимала. Что такого они увидели в моем чемодане, что потребовалось задерживать рейс и устраивать нам допрос с пристрастием?
— Хорошо, — я забрала документы у блондинки и спрятала их обратно в сумочку.
Взявшись за руки, мы с мужем последовали за строгим охранником и его товарищами из полицейского участка.
К моему удивлению, в кабинете, куда нас привели, не оказалось белых, выложенных больничной плиткой стен, железных стульев и настольных ламп для пыток. Уютная комната была обклеена приятными однотонными обоями бежевого цвета и утопала в цветах в керамических плошках. Мой взгляд задержался на небольшом овальном столе возле высокого окна в пол, из которого открывался вид на нижний зал аэровокзала.
За столом, склонившись над бумагами, корпела миловидная женщина лет сорока с высокой старомодной прической. Поправив выбившийся вьющийся локон, она приспустила на переносицу очки и посмотрела на нас.
— Мистер и миссис Скайфилд?
— Да, — отрезал Рэй, — по какой причине нас задержали.
— Что это? — она взглядом указала на небольшую стеклянную емкость с кусочком заспиртованной человеческой плоти на полке справа от себя.
Я закрыла глаза и выдохнула. Эта колба была мне прекрасно знакома. Я своими руками поместила туда одну из удаленных опухолей Рэя, чтобы опробовать в Кливленде разработки Сьюзи Драм.
— Это аденома, — ответила я.
— Может быть, объясните? — женщина встала из-за стола, подошла к полке и сняла с нее банку, — как это оказалось в вашем чемодане и есть ли у вас разрешение на перевозку.
В суматохе двух последних дней я совсем забыла об этой колбе и, соответственно, о необходимом для ее перевозки разрешении. Похоже, сегодня я никуда не лечу. Черт!
— Я шеф хирургии клиники Раш. В банке образец опухоли моего мужа. Я лечу в Кливленд для совместной работы в госпитале с доктором Сьюзи Драм. Мы подаем заявку на государственный грант для исследования метода вирусолечения подобных опухолей.
— Хм… — выдала женщина, поставив банку обратно на полку, — но, вы же понимаете, что без соответствующих документов я не могу пустить этот багаж на борт. Или вы летите без этого образца ткани, или получаете разрешение и летите другим рейсом.
— Я позвоню в клинику, мне привезут разрешение в аэропорт. Поскольку я сама шеф хирургии — я здесь же его и подпишу. Когда следующий рейс?
— Через три часа.
— Окей.
Рэй крепко сжал мою ладонь. Я почувствовала его поддержку.
— Ничего страшного, Ли, — тихонько сказал он, — вы успеете.
— М-да…. — пробурчала я, доставая из сумки мобильник.
Пока я рылась в сумочке, в дверь постучали и тут же, не дожидаясь ответа, внутрь залетел уже знакомый мне сотрудник безопасности с испуганным лицом.
— Мэм, на сканере багажа одного из пассажиров рейса Чикаго-Даллас высветилось несколько маленьких пакетов. Содержимое похоже на героин.
Мужчина запыхался. Его глаза блестели от волнения. Из висящей на его груди рации хрипели голоса копов.
Женщина на мгновение застыла, а затем скомандовала:
— Вызвать ФБР, представителей отдела по борьбе с наркотиками, пассажира задержать. Я иду.
— А с этими что? — он взглядом указал на нас.
— Закройте их пока тут, до выяснения обстоятельств.
— Но…. — я раскинула недоуменно руки, наблюдая, как за женщиной захлопнулась дверь.
За моей спиной Рэй плюхнулся на мягкую тахту и вытянул ноги. Скрип подошвы его ботинок о паркет заставил меня поежиться.
Набрав номер Сэма, я уселась рядом с мужем и положила голову ему на плечо.
— Слушаю, — зазвенел в трубке веселый голос друга, — уже соскучилась? Или не доверяешь?
— Сэм, я забыла разрешение на перевозку образца опухоли.
В трубке повисло молчание.
— Ли, ну как так-то?
— Ну, вот так. Сделаешь?
— Сделаю. Тебе с курьером отправить?
— Да.
— Окей. Но с учетом трафика на дорогах — ты получишь бумагу не раньше, чем через час.
— Следующий рейс все равно через три часа. Успеем.
— Хорошо.
— Хорошо.
Я положила трубку.
— Мы заперты, — как-то по-особенному сказал Рэй и посмотрел мне в глаза.
— Заперты.
— И у нас есть минимум полчаса… — он немного приподнял в улыбке уголки рта и провел рукой по моей ноге.
Я с удивлением посмотрела на него, ощущая от его прикосновения волну тепла, которая разливалась по телу, заставляя сердце замирать, а дыхание замедляться.
— Ты хочешь…? — прошептала я, сжав рукой набухшую плоть под его брюками.
Рэй широко распахнул глаза и резко притянул меня к себе.
— Мы еще никогда не занимались любовью в комнате досмотра преступников аэропорта, — его дыхание обожгло мою кожу.