— Сэм, белок…. — я испуганно посмотрела на него, — почему я еще жива? Это ошибка какая-то?
— А теперь подсказка номер два, — он залез во второй карман и достал еще один лист бумаги.
— Что это?
— У тебя в руках твои анализы, сделанные на вторые сутки после инфицирования. А этот — вчера.
Я выхватила листок из его рук и сразу же посмотрела в графу с С-реактивным белком. Все показатели были в норме.
Что за ерунда? Он сам собой пришел в норму или ему помогли? Но тогда здесь не обошлось без противовирусной терапии, а она убила бы и вирус Эпштейна-Барра. Настоящая абра-кадабра.
— А теперь посмотри в ту кипу анализов, что я дал тебе сначала.
Я разбросала на кровати листы и начала просматривать показатели белка. Везде одно и тоже — резкое повышение, но в гораздо меньшей степени, нежели у меня.
— И напоследок, чтобы у тебя окончательно сформировалась ясная картина…, - он залез рукой под халат и достал из кармана брюк три смятых листа, — как ты уже догадалась, та кипа — результаты анализов пациентов с летальным исходом. У меня в руке результаты троих выживших.
Сэм протянул мне результаты. Я чувствовала, что нахожусь в шаге от разгадки. Невероятное волнение овладело мной. Сердце начало подпрыгивать в груди и выписывать акробатические элементы сальто мортале.
Монитор, к которому я была подключена, тревожно заверещал.
— Эй, детка. Потише. Не волнуйся так! — он широко улыбнулся и провел рукой по моей голове, — просто посмотри на результаты выживших и на свои.
Я кивнула.
У всех троих невероятное увеличение С-реактивного белка. Как и у меня.
— Дело в белке? — я начинала догадываться, где собака зарыта, но было очевидно, что команда доктора Хуанг уже до всего докопалась, а играть в загадки у меня больше не было сил. Это уже слишком.
— Именно.
— Объясни. Я устала, правда. Не мучай меня больше. Если мы можем спасти Рэя и Вики — просто скажи.
— Хорошо.
Сэм присел на край кровати и взял мою ладонь.
— Как ты знаешь, во время болезни, количество этого белка резко возрастает в организме, он стимулирует иммунитет, борется с инфекцией.
— Не нужно цитировать мне параграф из учебника по цитологии. Почему у выживших он настолько вырос?
— Ответа нет. Но достоверно известно, что в таком количестве он стал катализатором для иммунной системы, которая уничтожила опухоли. Он словно придал ей мощности, понимаешь? Это если бы я, предположим, решил прокачать свою тачку, добавив лошадиных сил мотору.
— Но почему у остальных он не вырос до такой степени? Это уже известно?
— Нет. Как я уже сказал, ответа нет. Доктор Хуанг предполагает, что дело в генах. Все зависит от потенциала иммунной системы пациента.
— Черт!
Я выругалась. Полученные сведения и обрадовали, и огорчили меня одновременно. Радовало то, что теперь я знаю причину излечения, но мне по-прежнему не были известны механизмы ее запуска в организме. Совершенно не факт, что у Вики и Рэя этот белок сработает также.
— Сэм, что же делать? Как узнать — сработает ли это?
— Ли, у меня есть только одно предположение.
— Говори же, не томи!
— Методом эксперимента.
Я фыркнула и выдернула свою ладонь из его руки. Какой еще эксперимент? Он с ума сошел. Речь идет о моем муже и дочери.
— Подожди злиться. Дай договорить, — он вновь схватил меня за руку, крепко сжав ее, чтобы я больше не могла вырваться, — я не предлагаю экспериментировать с Вики и Рэем. Речь идет об их родственниках. И начало уже положено. Мы знаем, что у тебя иммунная система сработала на все сто. Теперь нужно выяснить, как обстоят дела с иммунной системой семейства Скайфилд.
— Как ты это предполагаешь выяснить? Вне организма вирус быстро погибнет, мы не увидим в крови рост белка.
— Хилари…., - выдохнул Сэм и бросил на меня озабоченный взгляд.
Я удивленно приподняла брови. Они решили использовать ее в качестве подопытного кролика? Уму непостижимо!
— Что вы задумали? Чья это идея? Вы убьете ее!
— Линда, ее убьет опухоль. Она не операбельна. Хилари все взвесила и уже прилетела. Она в проекте.
Я чуть не подавилась слюной от неожиданности? Я три дня в сознании, и до сих пор никто не соизволил сообщить мне новости! Что они там проворачивают, пока я играю роль «овоща»?
— Но как?!
— Проект ее единственный шанс. И она решила им воспользоваться.
— Сэм, Рэй в курсе?
— Да.
Я нахмурилась. Все это попахивало предательством.
— Линда, никто не хотел скрывать это от тебя, мы берегли твои нервы, пока ты окончательно не поправишься. К тому же, Хилари сама попросилась в проект. Никто ее не принуждал.
— Хорошо, если так…
— Очень скоро мы узнаем, каковы шансы иммунной системы производства «Скайфилд продакшн» одолеть чертовы аденомы.
Он пошутил, стараясь разрядить обстановку. Но на душе было муторно. Меня, почему-то, начала мучить совесть.
Я сжала в руках простынь и стиснула зубы. Хотелось плакать. Противоречивые чувства сменяли друг друга. Я еще никогда не была так близка к новой жизни, в которой не будет проклятых аденом. Но смогу ли я быть счастливой, если Хилари погибнет из-за этого эксперимента? Не буду ли я винить себя в ее смерти? И не будет ли винить меня в ее смерти Рэй?
Какова она, цена счастья? Жизнь другого человека?
Часть II. Глава 20
Глава 20
Минуты тянулись мучительно долго. Стрелки на больших круглых часах на стене точно застыли, они перестали двигаться. Я сжала губы и шумно выдохнула, затем опустила взгляд вниз, принявшись рассматривать носы туфель. Ничего особенного — острые, как иглы, носы моих новых черных кожаных туфель, изящные и стильные. Они отвлекали меня от тяжелых мыслей и томительного ожидания. Я слегка пошевелила ногой, любуясь игрой света на блестящей поверхности обуви.
Прошло уже больше часа с того момента, когда Хилари увезли в рентгенологическое отделение, чтобы сделать МРТ, и я начинала нервничать. Почему так долго? Что они пытаются найти?
Я отвыкла от каблуков, спина заныла с непривычки, в пятках началось неприятное покалывание. Подняв глаза наверх, я обнаружила кушетку в паре шагов от того места, где я стояла. Но мне не суждено было добраться до нее.
— Еще не привезли? — я настолько погрузилась в свои мысли, что от неожиданности вздрогнула, услышав рядом голос Марго.
— Как видишь. Что, по-твоему, они там делают? Почему так долго? Меня терзают смутные сомнения. Мне кажется, вы мне что-то не договариваете. У нее ведь не одна опухоль, так? — Я бросила на подругу Сэма испытывающий взгляд.
— Нет ничего такого, что тебе следовало бы дополнительно знать, — сухо отрезала она и как-то виновато отвернулась, чтобы избежать встречи взглядами.
— Марго, я имею полное право знать все, что касается моей семьи. Я не инвалид, и не психованная. Со мной все будет в порядке. Перестаньте уже с меня пылинки сдувать. Две недели прошло, как меня выпустили из бокса, а вы все носитесь со мной, как с драгоценностью.
— Я-то уж точно с тобой не ношусь, — ехидно заметила Марго, скривившись в ухмылке.
— Это Сэм дал тебе такое распоряжение, не так ли?
— Если ты все знаешь — зачем спрашиваешь?
— Да идите вы все….
Я махнула со злости рукой и быстро зашагала к лестнице. Позади послышалось торопливое цоканье ее шпилек. Через минуту она схватила меня за предплечье и с силой потянула на себя. Я была вынуждена остановиться и обернуться. В ее глазах читалась немая мольба.
— Линда, куда ты? Тебе туда нельзя, ты же знаешь. Радиация и рентгеновское излучение вредно для тебя. Ты еще не оправилась после лихорадки.
— Пусти, — я дернула руку, но та крепко вцепилась в меня.
— Хорошо. Но не выдавай меня Сэму, — она смущенно потупила взгляд, — пожалуйста.
— Говори уже, в чем дело?
— Хилари — просто ходячая кладовая опухолей. У нее с десяток аденом в разных частях тела. Больше всего в области тазобедренных суставов и на позвоночнике.
Слезы навернулись мне на глаза. Эти проклятые аденомы распространяются по организму со скоростью звука. Еще пару недель назад мы знали только об опухоли на позвоночнике, теперь их больше десяти.
— О Боже! — вырвалось у меня.
Марго отпустила руку, и я тут же прикрыла рот, чтобы зажать вой, рвущийся из глубин моей души. А сколького я не знаю касательно Вики и Рэя? Наверняка они тоже скрыли от меня большую часть информации, чтобы не травмировать нежную психику перенесшей лихорадку Эпштейна-Барра и не волновать лишний раз.
Подумать страшно, что происходит сейчас в Чикаго, пока я тут подопытным кроликом работаю. Вполне возможно, что Рэй и Вики перенесли уже не одну операцию.
— Ли, пожалуйста, не нужно так реагировать. Сэм идет. У тебя на лице ужас, он все поймет. Улыбаемся. — Последнее слово она произнесла сквозь зубы, демонстрируя мне голливудскую улыбку.
Я всхлипнула, быстро поморгала, утерла нос и обернулась через плечо. По коридору в нашу сторону бодро вышагивал мой друг. По своему обыкновению засунув руки в карманы халата, он широко улыбался нам. Я выдавила из себя улыбку и помахала ему рукой.
— Что вы здесь делаете? Прямо по центру прохода, — он быстро чмокнул меня в висок, — вы мешаете персоналу.
— Я шла в буфет, но меня заметила Марго и остановила, чтобы справиться о самочувствии.
— Вот как…. — он пытливо посмотрел мне в глаза. — И как оно?
— Что?
— Самочувствие.
— Великолепно.
Сэм нахмурился и вопросительно посмотрел на Марго. Та только пожала плечами и недовольно фыркнула.
— Ты поджидаешь Хилари с МРТ?
— Именно.
— Все будет хорошо.
— Угу.
Мы замолчали и одновременно посмотрели на дальний конец коридора. Двое санитаров везли мою золовку в инвалидной коляске. Ее бледное лицо не выражало никаких эмоций. Руки сжимали ткань больничной ночной рубахи небесно-голубого цвета.
— Везут, — прошептала Марго и первой бросилась навстречу Хилари.