В апреле 1991 года была создана опергруппа по поимке «Подушечного пиромана». Она состояла из 20 человек и координировала усилия с полицейскими управлениями всей Калифорнии. Три следователя навестили Марвина Кейси в Бейкерсфилде, который охотно показал им отпечаток пальца, найденный в 1987 году. Поскольку в свое время проверка не дала результатов, следователи не питали особых надежд. Но вдруг «Подушечного пиромана» на чем-то поймали за последние четыре года? Отпечаток послали Рону Джорджу в Департамент шерифа округа Лос-Анджелес.
В департаменте была большая база данных с отпечатками пальцев преступников и полицейских округа, а также всех, кто когда-либо хотел поступить на работу в полицию. И на сей раз совпадение обнаружилось: отпечаток принадлежал капитану Джону Орру, пожарному дознавателю с 20-летним опытом работы в Глендейлском управлении пожарной охраны. Поначалу следователи не поверили в его виновность и решили, что он оставил отпечаток случайно. 17 апреля Рон Джордж позвонил в опергруппу и сказал агенту: «Это Джон Орр. Вот растяпа. Скажите этому ослу, чтобы не прикасался к уликам».
Отпечатки Орра попали в базу данных потому, что в 1971 году он пробовал устроиться на работу в полицию Лос-Анджелеса. Тогда его подвела характеристика с прежней работы («заносчивый, безответственный, незрелый»). Дальнейшие психологические тесты подтвердили его непригодность к работе в полиции, и Орр получил отказ. Однако его последующая работа в пожарной службе была безупречной: лично подготовил 1200 сотрудников, организовывал семинары по расследованию пожаров, писал статьи для American Fire Journal. Но как он мог дотронуться до улик на пожарище в Бейкерсфилде, в 150 километрах от его работы в Глендейле?
Напрашивался самый неприятный ответ. Орра взяли под наблюдение и потихоньку переговорили с его коллегами. Оказалось, что у одного из них были подозрения. Уж очень быстро прибывает Орр на место пожара и уж очень быстро доискивается до причин. Завидная способность! (Вспомним объяснения Ниам Ник Дейд: дознаватели действуют шаг за шагом и не сразу начинают работать с очагом пожара.) Однако большинство коллег Орра не верили в его виновность. Да, скромностью не отличается, но хороший специалист, да и вообще «свой».
Еще одна конференция должна была пройти в Сан-Луис-Обиспо. Опергруппа ожидала от Орра новых поджогов и надеялась поймать его с поличным. С него не спускали глаз все выходные, но он вел себя тише воды, ниже травы. Казалось, почуял опасность.
В итоге Орра подвело тщеславие. Он написал роман и отослал его издателю с пояснительной запиской. В записке говорилось: «Мой роман «Точки возгорания» основан на фактах, взятых из жизни реального поджигателя, который устроил ряд пожаров в Калифорнии в последние восемь лет. Кто он, неизвестно. Его пока не арестовали и в ближайшем будущем едва ли арестуют. Этот человек — работник пожарной службы, как и в моем романе». Когда следователи добрались до романа, они не могли поверить своим глазам.
Случаи, описанные в романе, до мельчайших деталей соответствовали многим деяниям «Подушечного пиромана» (за исключением имен). Главный герой — следователь по имени Аарон, желающий поймать этого безумца. Сопоставив время поджогов с рабочими часами пожарных дознавателей, он осознает, что совершить поджоги мог лишь один человек: Аарон...
Утром 4 декабря 1991 года оперативники прибыли к дому Орра. В его машине, под ковриком за сиденьем водителя, они обнаружили блок желтой почтовой бумаги. В черной холщовой сумке лежали пачка сигарет Camel без фильтра, две упаковки картонных спичек, несколько резинок и зажигалка.
На следующий день после ареста Орра следователь Майк Матасса стал обзванивать людей, с которыми тот работал в последнее время. Одним из них был Джим Аллен, пожарный дознаватель и приятель Орра. Он сказал Матассе: «Помните пожар в хозяйственном магазине? Тот, в Южной Пасадене в октябре 1984 года? Джон просто помешался на нем. Страшно сердился, когда пожар называли несчастным случаем». Повесив трубку, Матасса кое-что вспомнил. Как и другие следователи, он читал ксерокопию романа «Точки возгорания». И тут сообразил, что в шестой главе описан пожар в хозяйственном магазине, в результате которого погибли пять человек, включая маленького мальчика. Когда этот пожар сочли несчастным случаем, пироман отправился в хозяйственный магазин неподалеку от первого и подпалил там пенопласт, чтобы до следователей наконец дошло. Сходство было фантастическим.
Впрочем, роман сам по себе не мог быть основанием для обвинительного приговора. Но были и другие улики: отпечаток пальца и данные «маячка», установленного за приборной доской автомобиля. В результате Джона Орра признали виновным в 29 поджогах и четырех убийствах. Он был приговорен к пожизненному заключению без возможности условно-досрочного освобождения. Орр так и не признался в поджогах. Однако герой «Точек возгорания» делает интересное замечание: «Истории серийных преступлений начинаются у человека с первых опытов в молодости, и, оставаясь не пойманным, он делает это снова и снова. А с годами в этой страсти появляется нечто сексуальное. Такие люди слишком неуверены в себе, чтобы иметь нормальные личные отношения с себе подобными. Огонь становится их другом, наставником и иногда любовником. Да, это сексуальный момент».
Глава 3. Энтомология
...Бывало встарь, что камни с мест сходили,
Деревья говорили и, гадая
По в`оронам, сорокам и грачам,
Отыскивали `авгуры убийцу,
Как ни таился тот...
Желание узнать, как умерший человек встретил свой конец, не ново. Более 750 лет назад, в 1247 году, китайский чиновник Сун Цы написал «Собрание отчетов о снятии несправедливых обвинений». Там приводится первый известный нам случай, когда для расследования преступления обратились к энтомологии, науке о насекомых.
Жертву нашли заколотой возле дороги. Следователь изучил раны на теле мужчины, затем опробовал различные лезвия на трупе коровы и пришел к выводу, что орудием убийства был серп. Но чья рука держала этот серп? Следователь задумался о возможных мотивах. Имущество жертвы осталось нетронутым. Значит, грабеж исключался. Вдова уверяла, что врагов у мужа не было. Но оказалось, что убитый не смог вернуть деньги человеку, который недавно потребовал выплаты долга.
Кредитор в ответ на обвинения отрицал свою причастность к убийству. Однако следователь не уступал в пытливости нынешним героям детективов. Он приказал 70 взрослым мужчинам из окрестных мест выстроиться в ряд, положив к ногам свои серпы. Ни на одном из серпов следы крови не были заметны. Однако уже через несколько секунд на серп кредитора села муха. Ее привлекли невидимые для глаза следы крови. За ней последовала вторая муха, потом третья... И тогда следователь обвинил кредитора. Тот «кинулся ему в ноги» и во всем признался. Попытка скрыть преступление не удалась: его выдали жужжащие у его ног насекомые...
Этот учебник был написан Сун Цы в XIII веке и столетиями оставался главным руководством для следователей Восточной Азии.
«Собрание отчетов о снятии несправедливых обвинений» — древнейший трактат по судебной медицине. В течение 700 лет его дополняли и переписывали. Еще в прошлом веке китайские чиновники брали его на место преступления. А когда первые португальские торговцы достигли Китая в начале XVI века, их поразило, что местные суды приговаривают к смертной казни лишь после досконального изучения фактов. Возможно, современные судебные энтомологи обладают более широкими и более глубокими знаниями, но они продолжают традицию тщательного расследования, которая в свое время удивила португальских купцов.
Обычно судебная энтомология помогает установить время смерти. Эта информация зачастую важна для проверки алиби подозреваемого, его виновности или невиновности. В ее основе лежит то печальное обстоятельство, что трупом есть кому полакомиться.
Когда патологоанатомы (см. главу 4) изучают труп, прежде всего они пытаются установить время смерти по трупному окоченению, охлаждению трупа и гниению. Однако примерно через два-три дня эти часы перестают тикать. И тогда нужно обращать внимание на насекомых. Ибо разные виды насекомых являются в «буфет» в разное время и в определенной последовательности. Опираясь на знание этой последовательности, энтомологи способны определить время смерти. Таким образом, насекомое царство невольно помогает погибшим жертвам найти убедительные улики против убийц.
Большинство судебных энтомологов начинают с увлечения насекомыми, а не с юриспруденции. С годами появляется опыт, позволяющий интерпретировать результаты расследования уголовных дел на основе наблюдений за насекомыми, которые можно предъявить в суде в качестве убедительных доказательств. Однако задачи увлеченного энтомолога — тщательно отбирать и сортировать информацию, вскрывать причины странного поведения, обосновывать теории фактами — согласуются с целями здоровой правовой системы.
Одним из основателей современной судебной энтомологии был Жан-Пьер Меньен. Как и Сун Цы, он написал книгу, завоевавшую удивительную популярность. Называлась она «Фауна трупов» (Les faune des cadavres, 1893). Меньен заметил, что трупы животных привлекают сотни видов насекомых. И как ветеринар, служивший во французской армии, он имел все возможности выявить последовательность, в которой они стекаются к трупам, что более детально описано в его ранней книге «Фауна могил» (Faune des Tombeaux). Он сделал рисунки множества видов (особенно клещей и мух) на разных стадиях развития — от личинок до взрослого состояния — и опубликовал свои иллюстрации для широкой аудитории.
Тщательные наблюдения и понимание временн`ых изменений, которые демонстрировал Меньен, задали тон новой научной дисциплине: судебной энтомологии. Скрупулезность его исследований позволила выявить взаимосвязи между насекомыми и трупом, которые стали учитываться в юриспруденции. Меньена вызывали в качестве эксперта в 19 расследованиях во Франции. И все же энтомология счит