Оттолкнувшись копытами от Клары, свинья снова встала на четыре ноги и, продолжая недовольно фыркать, затрусила прочь, всем своим видом демонстрируя пренебрежение к сопернице.
- Что все это значит? – Клара озадаченно смотрела ей вслед. – Вроде бы у нее всё на месте.
- Всё да не всё. Помнишь Хелен?
- Тридцатилетнюю мулатку-донора с панели? Еще бы мне ее не помнить! Не понимая, кто ты и что ее ждет, она смотрела на тебя так, будто готова была отдаться в любой момент.
- Ну почему же будто. Эта глупая мулатка таки влюбилась в меня по уши.
- Что тебе ничуть не помешало позаимствовать у нее сердце и легкие для престарелой реципиентки Е.А.
- Что поделаешь. Бизнес есть бизнес. И все же я проявил своего рода гуманность.
...Ч...что т...ты хочешь этим сказать?
О, Клара уже знала ответ.
- Ты правильно догадалась. Я пересадил в эту глупую бошку мозг Хелен. Ведь, по всем показателям, включая состав крови, ближе всего к человеческому организм свиньи. Как видишь, у меня не возникло никаких проблем. Красотка приняла мой подарок так же легко, как шимпанзе - руки. А я получил необходимое и, заметь, уникальнейшее подтверждение, что подобные пересадки вполне возможны и между людьми. Были бы желающие.
- И что же теперь представляет из себя твоя Красотка?
- Я и сам думаю над этим. Ситуация не стандартная. Очень хотелось бы проследить, чего способно добиться обыкновенное парнокопытное с нашими интеллектуальными мозгами. Что она меня понимает, сомнений нет. Ты сама в этом только что убедилась. Но мне интересно узнать, где пределы ее новой восприимчивости и сообразительности, каковы ее способности к обучению. Я имею ввиду не дрессировку, а именно обучение. Хорошо бы приставить к ней учителя-психолога. Пусть порабо...
Не договорив, Гроссе умолк, устремив напряженный, как показалось Кларе, взгляд поверх ее плеча. Сначала она почувствовала, что от чьей-то тяжелой поступи пол начал вздрагивать у нее под ногами, как при землетрясении. А затем услышала характерный цокот копыт и хриплое дыхание у себя за спиной. Клара обернулась, открыла от изумления рот, да так и забыла его закрыть.
По посыпанной галькой аллее к ним приближался не больше, не меньше... живой кентавр. На лоснящейся серой в яблоках спине вместо лошадиной головы мерно покачивался обнаженный торс мужчины – от пояса и выше. Лицо этого жуткого гибрида наполовину скрывала густая огненно-рыжая борода. Сквозь всклокоченные, буйно вьющиеся волосы недобро сверкали зеленые глаза.
Существо подошло к ним почти вплотную и, не обращая внимания на Гроссе, долго, с вожделением изучало Клару. Потом протянуло руку и бесцеремонно скользнуло шершавой грубой ладонью вдоль ее спины. Клара стояла не живая, не мертвая, боясь пошевелиться, боясь даже дышать.
Наконец, обретя способность двигаться, она шарахнулась в сторону, отбежав на несколько шагов. Кентавр, развернувшись на месте и чудом не раздробив копытом Гроссе ногу, пригарцовывая, последовал за ней. Он уже вскинул мощные руки в попытке схватить перепуганную женщину, но тут воздух рассек удар бича и резкий окрик:
- Кент! Не дури! – На аллее появился надсмотрщик в форменной одежде.
Только сейчас Клара заметила Красотку. Свинья сидела на газоне, кокетливо откинув заднюю ногу, и наблюдала за происходящим. На ее морде было написано ехидное злорадство.
- Хозяин сам послал за мной, – хриплым голосом огрызнулся кентавр. – Значит, эту самочку он припас для меня. Я правильно вас понял, Хозяин?
- Нет, дружок, неправильно. Это моя самочка, – в тон ему отозвался Гроссе. – Я собирался представить тебя, как мифическое существо высокого ранга. А ты повел себя как низкая скотина.
- Пошел прочь! – прикрикнул на кентавра надсмотрщик. – Иначе до конца своих дней проторчишь в темном стойле, как обыкновенный мерин! – Он снова угрощающе щелкнул бичом.
Угроза подействовала сильнее удара. Издав дикий гортанный вопль, кентавр пустился вскачь, и вскоре исчез из виду.
- Прошу прощения, сэр, не доглядел, – виновато обратился к Гроссе надсмотрщик.
- Да уж, пожалуйста, проследи, чтобы этого впредь не повторилось... Вот уж поистине рыжий мерин! Совсем потерял контроль над собой.
Красотка успела подобраться поближе и, прислушиваясь к разговору, вертела головой, переводя полный любопытства взгляд с одного на другого.
- До сих пор, сэр, у нас с ним не было проблем. – Надсмотрщик недружелюбно покосился на Клару.
Когда он удалился, Гроссе насмешливо заметил:
- А ты Кенту явно приглянулась.
- Как ты можешь! – возмутилась Клара. – А если бы он...
- Исключено. Во-первых, за всеми питомцами Вивария зорко следят мои люди, вооруженные хлыстами, дубинками, огнестрельным оружием. А во-вторых, они все тут абсолютно безобидные – тупые и ленивые. Об этом заботятся санитары. У них отключена подкорка. Кстати, тебе не стоило так пугаться. Он же твой старый знакомый. Неужели не узнала?
- Кого ты имеешь ввиду?
- Вспоминай: полтора года назад... Большой Билл...
- Большой Билл?!. Тот, чьи ноги понадобились реципиенту J.S.?
- Умница. Он самый. Теперь это мой Шедевр номер три. Еще одна грандиозная победа. Ужасно жаль, что его нельзя прямо сейчас показать ученому миру. Он один мог бы принести мне славу и бессмертие... Так и вижу рекламы на уличных щитах, на обложках журналов, в теленовостях – моя самодовольная физиономия на фоне гордо застывшего кентавра. И подпись: ПЕРЕВОРОТ В МИРОВОЙ НАУКЕ.
- А вслед за этим мощный резонанс по всему цивилизованному миру, – подключилась Клара. – Массовые демонстрации протеста, негодование общественности с требованиями предать суду ученого-злодея, поправшего законы морали и человечности.
- В этом-то и вся загвоздка.
- Все, Эрих, с меня хватит. Не могу больше. Дай мне уйти отсюда.
- Только после того, как ты увидишь еще один, последний экспонат. Мой подарок-сюрприз тебе лично.
Клара раздраженно взглянула на него. Что еще он ей приготовил? Она чувствовала себя так, будто оказалась в преисподне или в кошмарном сне, от которого невозможно проснуться.
- У него не кончился еще инкубационный период. Так что мой Анубис не в вольере пока, а в боксе. Но это и неважно, – деловито объяснял Гроссе, шествуя впереди Клары по узкой, посыпанной морским песком дорожке.
Красотка, держа хвост штопором, трусила за ними следом.
- Кто-кто? – не поняла Клара. – Очередной египетский бог?
- Сын бога Ра и Осириса, правитель царства мертвых. – В глазах Гроссе горел маниакальный огонь. – На фресках гробниц он изображался в виде черного шакала или – человека с головой черного шакала. В Доме Золота, где бальзамировали высокопоставленных покойников, роль Анубиса исполнял жрец в маске шакала. А теперь взгляни на мой вариант.
Он ввел Клару в отгороженный перегородкой загон. Там, на высоком столе, спиной к ним лежало животное, которое Клара поначалу приняла за большую собаку.
- Африканский черный шакал. Я выписал его из Александрийского зоопарка, специально ради тебя. Ну чего ты топчешься у него за спиной. Иди же, поздоровайся.
В сопровождении неотступной Красотки Клара обогнула высокий стол и встретилась взглядом с огромными, дебильно застывшими глазами –голубые белки на эбонитовом лице. О, она прекрасно помнила эти, полные детского страха глаза, с мольбой и надеждой устремленные на нее, когда она вводила в его вену смертоносную иглу.
- Боже мой, Джо... – одними губами прошептала Клара. – Бедное дитя.
Голова Джо в ореоле слипшихся иссиня-черных волос, со слегка приплюснутым носом и оттопыренными, спекшимися губами, украшала теперь тело шакала. Место соединения подстраховывал жесткий широкий ошейник из толстого пластика.
- По-моему я нашел для него вполне остроумное решение, – хвастливо заметил Гроссе. – Черный шакал с головой черного парня. Вот сниму через пару дней ошейник, увидишь, как идеально они друг другу подошли. Я сотворил бога Анубиса, так сказать, наоборот.
Клара, не отрываясь, смотрела на лежащее перед ней существо.
- Как видишь, он жив. И отлично себя чувствует. Был обыкновенным уличным мальчишкой, изгоем, оборванцем. А стал членом моего пантеона, мифическим грозным богом. Его изображение, в числе прочих экспонатов моего Вивария, войдет в учебник по межвидовой трансплантации, который я непременно напишу.
Схватившись за голову, Клара бросилась вон из загона, ненароком наподдав вертевшуюся у нее под ногами свинью. Та громко взвизгнула, и Клара могла бы поклясться, что в ее возмущенном хрюканье явственно различила слово bitch.
ГЛАВА 17
Заслышав долгожданный шум мотора, Гроэр не бросился, как обычно, к воротам. Он остался стоять поодаль, обратив себя в ствол дерева, в кусок торчащей из земли скалы. Его сердце билось беспорядочно и гулко, отдаваясь в ушах.
Ворота разъехались и, пропустив машину, сомкнулись вновь. Хлопнула дверца. Джимми встречал хозяина один. Впрочем, не совсем один. Тим, как всегда путался у него под ногами, не находя видимо иной, более надежной защиты. Гроссе конечно же заметил, что Гроэр стоит в стороне. От него вообще никогда ничего не ускользало.
- Привет, парень! – как ни в чем не бывало крикнул он и даже рукой ему помахал, хотя в иные дни вообще забывал поздороваться. И тут же, не утруждая себя еще одним приветствием, задал Джимми дежурный вопрос:
- Как он?
- В порядке, сэр, если не считать...
- Чего?
- Плохо спит в последние дни. Солнце еще толком не взойдет, а он уже в библиотеке. На головную боль жаловался. Иногда мне кажется даже, что он не в себе.
- Ясно, – с каменным лицом проронил Гроссе. – Разберемся. Еще какие новости?
- О, есть и хорошие, сэр, – оживился Джимми. – На днях мы закололи бычка. И сделал это Гро. Один. Без моей помощи.
- Вот как? - Гроссе прищурясь смотрел на него, то ли с любопытством, то ли с осуждением. – Конечно же ты его об этом попросил?
- Нет, сэр. Я только хотел, чтобы он мне помог. Но он сказал, что справится сам. Я потом освежевывал тушу, и был поражен, как четко и, я бы сказал, профессионально он это сделал.