— Распишитесь здесь, госпожа Керн, — сухой желчный регистратор подсовывает мне документ и тычет пальцем в положенную строчку. — Теперь вы, господин Керн… Где квитанция об оплате пошлины? Поздравляю, вы муж и жена. Следующие!
Недоверчиво смотрю на собственную корявую роспись, затем перевожу взгляд на безымянный палец. Как и предупреждал Вирт, простое тонкое колечко свободно ходит туда-сюда. Вот и вся свадьба: минутная дежурная речь, обмен кольцами и две закорючки.
— Чудно! — потирает руки мой свежеиспечённый супруг. — Хорошо, что в наше время нет ни испытательных сроков, ни обязательного присутствия свидетелей. Пришёл, заплатил налог — и всё оформлено.
Кошусь на него обиженно. Не соизволил даже переодеться, спасибо, что снял халат и сетку с волос. Понятно, что брак фальшивый, но хоть какое-то уважение должно быть. Я успела забежать домой, благо живу рядом с институтом, надеть лучшее платье и соорудить из жёстких бесцветных волос некое подобие причёски. Только оценить мои старания некому: родных у меня нет, друзей тоже. Наверное, я сама виновата — ничего, кроме Деона, вокруг себя не замечаю.
— Возвращаемся в институт? — спрашиваю очень тихо.
Может, Вирт хотя бы в ресторан меня пригласит? Времени достаточно.
— Ты иди. — Он отдаёт мне свидетельство о браке. — Раз я в центре, заодно улажу пару дел. Увидимся на собрании. Представляю выражения лиц тех, кто пролетит с Деоном из-за новых требований!
Иду. В дверях сталкиваюсь с молодой парой — принаряженный жених с цветком в петлице и сияющая невеста с пышным букетом в руках. Вирт мог хотя бы одну гвоздичку мне преподнести — в знак благодарности… Тут я даю себе мысленного пинка.
Он предложил — я согласилась. Не обманывал, не притворялся влюблённым. Деловое соглашение. Вирт же не знает, что я два года на него любуюсь украдкой. И потом, начни я корчить из себя принципиальную — что тогда? Прощай Деон, все мои планы, мечты, надежды. Закрытое государство лишь раз в месяц принимает небольшую группу туристов, за эту честь соревнуются все крупные учреждения Ариза, и в прошлом месяце победил наш институт. Пролечу сейчас — какова вероятность, что когда-нибудь мне ещё раз удастся попасть в список претендентов? И опять проходить экзамены на знание языка, медицинские обследования, тесты с психологами? О-ё-ёй, вспоминать страшно! Не говоря уже о том, что замуж я точно не выйду — конечно, если Вирт не увлечётся мной по-настоящему, а на такое надежды мало.
Я всегда понимала, что никакого совместного будущего у меня с Виртом быть не может. Слишком мы разные. Мне нравятся тишина, одиночество, старые ви́зокартины, книги и неспешные прогулки по парку. У Вирта в друзьях половина института, он компанейский, общительный, слушает популярную музыку. Мелодия на его визуáле — песня группы «Чёртово копытце», от которой меня наизнанку выворачивает. Только сердцу не прикажешь. Как увидела его в институте два года назад — пропала. Первая не заговаривала, заигрывать не осмеливалась, страдала молча и издали. И теперь — жена… на месяц.
Зато я поеду в Деон. Своими глазами увижу то, о чём остальные могут лишь прочитать в книгах. А изображений Деона вовсе нет, там нельзя делать снимки и визозаписи. На все вопросы «почему?» у деонцев один ответ: запрещено. Господин Берк как-то в сердцах выразился в том духе, что Деон искусственно нагнетает таинственность и злорадно хихикает. Сами посудите: мир у нас един, небо общее, солнце одно. Облака плывут беспрепятственно, океан одинаково омывает берега. Два материка, Ариз и Деон, отделены проливом, который носит гордое название Великий. Через пролив ходит паром, разумеется деонский. Огибать Деон по воде и подходить с другого берега строго возбраняется, были такие случаи сто лет назад, когда корабли Ариза начали плавать на любые расстояния. Тогда дело чуть войной не закончилось. Спрашивается, что они скрывают? У нас горы — и у них горы, там лесá — и здесь лесá. В лесах и горах не чудовища, а обычные звери: волки, лисы, медведи. Конечно, книг о Деоне очень мало, но не может такого быть, чтобы соседние материки сильно отличались.
Предвкушение поездки помогает справиться с неприятным осадком от фиктивного брака. Правильно я согласилась. На наших с Виртом отношениях этот месяц никак не скажется, да и отношений у нас никаких нет. Благоговейное обожание с моей стороны — и полное равнодушие с его. Зато теперь я наконец-то осуществлю свою заветную мечту. К институту я подхожу полностью успокоившаяся. У меня неплохая работа, впереди вся жизнь, и завтра утром я отправлюсь в загадочный манящий Деон. А Вирт… что Вирт. Буду дальше любоваться им на расстоянии. Вернёмся, разведёмся, как-нибудь переживу.
В приподнятом настроении мне удаётся создать то, что не получалось утром, — новый образец «умной помощницы». Кастрюлька кажется обычной, но сама пододвигается, если ты в неё что-то наливаешь или насыпаешь, время от времени встряхивается, словно собачка, чтобы еда варилась равномерно, приоткрывает крышку, выпуская пар, и сходит с огня, едва содержимое начинает пригорать. Я даже удостаиваюсь скупой похвалы Роны. Естественно, это не ваза с ушами и не наглая посудина, показывающая кукиши.
Без пяти шесть по громкой связи господин Берк приглашает в актовый зал счастливчиков, соответствующих строгим требованиям Деона. Рона тоже идёт со мной, и не она одна: любопытных и тех, кто по каким-то показателям не прошёл отбор, набирается не меньше сотни. Господин Берк хмур и озабочен. Не хотела бы я оказаться на его месте: представляю, какой сейчас поднимется шум. После второй чистки в списках претендентов осталось тринадцать человек. Сколько из них женатых и замужних? Притом что в Аризе никто не стремится обременять себя семьёй слишком рано.
— Доброго вечера, уважаемые господа, — осторожно, баском начинает Берк. — Как вам всем известно, в этом месяце наш институт заслужил высокую честь отправить группу представителей в Деон. К сожалению, адэн Деона выставил некоторые условия…
— Некоторые? — выкрикивает с места господин Гриз. — Да этот адэн ненормальный! Деонский язык без акцента — учитывая, что мы учим его по книгам и ни с одним живым деонцем не разговаривали!
Согласна. В учебниках есть транскрипция, но вряд ли она заменит живую речь. Откуда мы знаем, правильно ли произносим слова?
— И на кой чёрт нам коммуникабельность? — поддерживает Гриза госпожа Ли́рк. — Если нас всё равно держат в гостинице Грода, словно деток в манеже, а выпускают только под присмотром? Кого ни спроси — шагу без провожатого не дают сделать.
Господин Берк смущённо откашливается и продолжает:
— Сегодня адэн прислал ещё одно требование…
Конец фразы тонет в общем возмущённом гуле.
— Что на этот раз? — язвительно спрашивает Рона. — Туристы должны быть ростом не ниже ста семидесяти иéнов? Родиться в полнолуние? Иметь родинку в форме полумесяца на левой ягодице?
Смеюсь даже я. Визокартину «Девушка с родинкой» не смотрели только самые отъявленные зануды.
— Нет, — Берк прячет взгляд. — Все члены группы должны состоять в законном браке.
На секунду в зале наступает гробовая тишина.
— А это-то зачем? — раздаётся жалобный голос господина Сéрса, убеждённого холостяка. До тридцатилетия ему осталось два месяца, и он неоднократно во всеуслышание прославлял это обстоятельство.
Берк разводит руками.
— За чем дело стало? — хмыкает госпожа Ренк, тощая и мрачная девица из отдела кадров. — Дорогой Свен, мы с вами вполне успеем дойти до мэрии. Слава богу, в Аризе женят быстро.
Судя по побледневшему лицу господина Серса, он на грани обморока, тем не менее смотрит на часы: четверть седьмого, мэрия закрывается в восемь.
— Извините… — Несчастным выражением лица Берк напоминает мне ушастую вазочку. — Уточнённые списки я должен подать ровно в шесть тридцать. Сегодня. Поэтому попрошу остаться лишь тех претендентов, которые отвечают требованиям Деона.
Ругательство, которое вырывается у госпожи Ренк, заставляет мужчин присвистнуть, а меня покраснеть.
— Это издевательство! — переводит на человеческий язык эмоции Ренк господин Серс. — Деонцы форменным образом над нами глумятся!
— Они хозяева положения, — угрюмо отвечает Берк. — Мы не можем с ними спорить. Радуйтесь, что с нас и впрямь не потребовали родинок на заднице. Простите, уважаемые господа. Итак, те, кто до сих пор не утратил желание провести месяц в Деоне и проходят по критериям этих… разборчивых хозяев — подойдите ко мне.
Шагаю вперёд.
— Лика, а ты куда?! — возмущённо вопит Рона. — Насколько я в курсе, у тебя мужа нет!
Вместо ответа я показываю ей кольцо.
— Уже есть.
— Позвольте, госпожа Нерс, — оживляется Берк. — У вас и свидетельство о браке имеется?
— Теперь я госпожа Керн, — протягиваю ему документ. — Всё законно.
За моей спиной возникает довольный Вирт, собственнически приобнимает меня за плечи. Ловлю завистливый взгляд Роны и опускаю голову.
— Надеюсь, деонцы ничего не написали относительно того, когда заключён брак?
— Нет, — светлеет Берк. — Кто ещё остаётся?
Кроме нас с Виртом набирается пять человек. Имя господина Скара Кеста я слышу впервые, самого видела всего пару раз. С полной жизнерадостной хохотушкой Ло́рой Менс знакома, но не близко. Симпатяга Рейк Пенс, кажется, из наших аналитиков. Властная и резкая в суждениях Ри́та Шелн — особа до того неприятная, что я искренне сочувствую господину Шелну. Удивительно, но к нам присоединяется Кнут У́вер, признанный красавчик и сердцеед — вот уж про кого никогда не подумала бы, что он женат.
— Шесть — господин Вирт Керн, семь — госпожа Лика Керн, — Берк вносит имена в новый список. — Прекрасно! Управление прикладных наук в прошлом месяце смогло отправить в Деон всего пятерых.
Соперничество между нашим институтом и управлением — тема для бесчисленных шуток. Меня распирает гордость за то, что мы утёрли задавакам нос.
— Сбор завтра в восемь утра у центрального входа. Пожалуйста, не опаздывайте! Деон пришлёт специальный автобус, который доставит вас до парома. Помните про ограничения по весу — не более десяти станов! Иначе ваш багаж придётся оставить, времени на распаковку и перевешивание не предусмотрено.