– Клоунов тут и без нас с тобой хватает, – мигом припомнив последнее «приобретение» – негра-гомика, сморщился я. – Нам разведывательное дело нужно ставить. Безопасностью всерьез, типа профессионально, озаботиться. Кто лучше тебя….
– Ну, это понятно, – отмахнулся он. По закону жанра я должен был начать его захваливать, а он ломаться и выторговывать привилегии. Только мы не первый год друг друга знали и могли пропустить этот этап. – КГБ тебе нужно с ГРУ в придачу. А выше – кто? Ты?
– Я.
– Один ты или вся твоя шайка?
– Один я, – после небольшой паузы сказал твердо.
– Ну, ты даешь, Дюш, – опять-таки после минутного раздумья сделал вывод майор. – Ты сейчас вроде как власть в свои руки забрал? И со старым другом сразу поделился. Молодец! Не ожидал такого от тебя, но… Но, ты знаешь, было в тебе всегда что-то… этакое. – Он в точности, как это обычно делал мой младший брат, покрутил в воздухе ладонью. – Князь, значит? Ну а я вроде как – командир княжеской безопасности. Так?
– Поздравляю, – протянул я ладонь для рукопожатия. Подавая тем самым сигнал сидящим в засаде, что можно расслабиться. Что кризис миновал и стрелять по новым переселенцам уже не придется.
А эти балбесы не придумали ничего лучшего, как встать из кустов, снять пулеметы с позиций и отправиться в сторону замка.
– Ого, – прищурившись, заинтересованно взглянул на меня Сава. – Серьезно ты к делу подошел. А смог бы? Сердечко не дрогнуло бы?
– Слава богу, что не пришлось это проверять, – откровенно признался я.
Глава 10Равноденствие
На радаре рейдовой баржи, которую для краткости перекрестили в «Сватью», лодки кхаланов появились утром в среду, восемнадцатого. Слабенькие такие засветочки. Совсем неподходящие здоровенным, до пятнадцати метров длиной, ладьям. Оно и понятно. Сергиенко – тот самый старый капитан, что отказался покидать судно и даже сам завел в Подкову свою старую баржу, – говорил, что, мол, металлов у колдунских мореплавателей мало, потому и радар их видит плохо.
Хорошо ли мы их различали на круглом экране, или плохо – радовало, что они нас и так не могут разглядеть. Капитан заверил, что за десять миль с борта гребной лодки даже в бинокль хрен чего разглядишь. Так что флагман нашего морского флота, на который, кстати, Поц в порыве энтузиазма впендюрил целых две зэушки и четыре крупняка в довесок, спокойно проводил незваных гостей до самого Андреевского островка и благополучно скрылся в бухте Тортуга.
От той полянки в джунглях на Андреевском, где стояла прежде золотая баба и покоилась под полуметром песка спящая Подкова, до ближайшего берега Ножа по прямой примерно пять километров. Наш берег намного выше самой высокой точки едва-едва торчащего из моря островка, но с такого расстояния подробности того, что творили кхаланы, рассмотреть невозможно. Было предложение оборудовать и замаскировать секреты непосредственно у места событий, но делать этого мы не стали. Слишком много минусов и всего один плюс. Ну, допустим, мы могли бы своими глазами увидеть, как восприняли жрецы кочевников свершившиеся там изменения. Только толку с того было чуть. Все равно никто из нас при всем желании ни хрена бы не понял из того, что там говорилось. А вот опасность оказаться обнаруженными была признана совершенно реальной. О том, что бы сотворили с отважными разведчиками, даже задумываться не хотелось.
Сава еще предлагал навешать там на пальмах микрофонов. Это куда лучше, чем посылать практически на верную смерть людей, но и от его проекта все-таки решили отказаться. По той же самой причине – незнания языка потенциального противника. Думается мне, пару хитрых электронных девайсин Олег все-таки на Андреевском установил. Ну, я бы на его месте совершенно определенно этим бы занялся. Хотя бы из тех соображений, что рано или поздно переводчик у нас появится, а узнать содержание разговоров сразу после обнаружения пропажи священной статуи всегда полезно. Вдруг там какой-нибудь Верховный Шаман пообещал отрезать у осквернителей уши и пожарить на постном масле, но сначала втереться к супостатам в доверие и вызнать их дьявольские секреты! Мы станем считать этого служителя культа лучшим другом, а он на наши уши, гад, уже давненько плотоядно облизывается.
Ну да ладно. Шутки шутками, а наблюдателей с биноклями и рациями вдоль берега все-таки расставили. На пляже практически круглого островка, того, что прямо напротив Торговой бухты, и который, как вы, внучки, и без меня знаете, называется островом Архангела Михаила, укрыли все четыре моторных катера. Те самые БМК-130 на выдвижных колесах, которые Поц из Белоруссии притащил. Удобная штуковина оказалась. Вкатили, у границы джунглей маскировочной сеткой накрыли, и все. Нету их. Экипажи рядышком в теньке сидят, кокосы дегустируют. Но стоит сигнал подать – лодки в воду скатили, моторы завели и рванули долбленые ладьи кочевников по заливам гонять. Вряд ли у колдунского войска нашлось бы, что противопоставить новеньким «Кордам». И пусть этих новейших крупнокалиберных пулеметов на каждом катере только по одному было, против луков и стрел это гарантия убедительного превосходства.
Я уже рассказывал, что берега южного полуострова не особенно приветливые. Место для высадки отважного одиночки еще можно найти, но для большого отряда уже вряд ли. Нужно телепать или на наш пляж, или в Северную бухту, к одному из устьев то ли больших ручьев, то ли маленьких речек, впадающих в море. На месте незваных индейцев в топкие приречные заросли я бы не полез.
Армия вообще-то в принципе может передвигаться без обоза, но недолго. Сутки, максимум двое – и рядовые воины начнут задавать себе, а потом и командирам простой вопрос: как воевать, когда ни о чем, кроме жратвы, думать не получается? Поэтому умные начальники и прочие полководцы вынуждены-таки тащить с собой всевозможные припасы, палатки, запасы пищи и воды. А для жрецов и господ офицеров и еще того поболе. Плюс штаб с кипой бумаг, без которых никак руководить войсками невозможно. К бумагам прилагается писарь, а к писарю – вестовой. И чем больше отряд, чем больше штаб, тем выше гора бумаги. Количество писарей, что характерно, от числа документов не зависит. Там уже совсем другие расклады. А вот гонцов по-любому приходится использовать больше. Что толку от приказа, если его не донесут до исполнителя?
Короче, марширует в атаку доблестная армия, а в лагере их остается ждать точно такая же толпа всевозможного обслуживающего персонала. Кашевары, штабные, интенданты, служители культа, цирюльники, кузнецы и кожевенники. Те, без кого любая воинская часть очень быстро превратится в огромную банду голодных грязнуль и оборванцев. И, к слову сказать, если в отряде еще и лошади имеются, того народа, что в тылу остается, как бы не больше будет, чем тех, что в бой уходят. Такая вот, бляха от ремня, воинская арифметика.
Я в устье речек ходить пробовал. Пройти можно. Только противно. Гнуса полно, сыро, и ноги в грязи сильно вязнут. И такие слова на язык сами собой наворачиваются, которые тихо себе под нос шептать не выходит. Очень, скажем так, эмоциональные слова.
Мы с братом там налегке прошлепали. Пофантазировали, что надо бы это место или осушить, к чертям собачьим, или китайцев каких-нибудь завезти, чтобы там рис выращивали, да и наверх, к северной стене замка, поднялись. Подъем, кстати, тоже не подарок. Крутоватый, и растительности почти нет. Не скроешься от прищуренного в прицел глаза. Брр.
Потому и сказал, что на месте кхаланских вождей хрен бы я туда с войском полез. Подъем крутой, низина сырая, бухта узкая. Все козыри в руках противника.
Пляж – совершенно другое дело. Из южной бухты замок и городок, уступами спускающийся к морю, отлично видно. Место там открытое. Чтоб все места высадки перекрыть, уйма народа нужна. Наступать можно широким фронтом и атаковать в любое место по выбору. Или обстреливать из луков сгрудившихся у воды защитников. Если исходить из предположения, что у врага, у нас то есть, равноценное или даже немного лучше оружие, южный пляж – идеальное для нападения место.
Западная, та, которую мы в честь пиратского острова Тортугой окрестили, тоже вариант. Только там камней по берегу навалено – черт ногу сломит. Пока эту природную преграду преодолеешь, коварный ворог множество бойцов может на тот свет отправить. С другой стороны, за валунами удобно от огнестрельного оружия прятаться. Но вот стрелять в ответ уже не выйдет. А что это за набег, если противник в тебя стреляет, а ты в него нет?! Глупость какая-то, а не набег.
Майор со старшим мичманом, как главные мои военные советники и эксперты, в один голос утверждали, что город и замок к нападению готовы. На самых опасных направлениях обустроены ДЗОТы, выверены сектора огня. В самом центре бетонной плиты, на которой вскорости должна была вырасти княжеская цитадель, разместили минометную батарею. Пока, до выяснения степени наглости потенциального противника, трубы были повернуты в сторону пляжа. Но, как оказалось, не зря Леха заострял мое внимание на облегченном весе украинских «Подносов». Стволы недолго было повернуть куда надо. Как говорится, малой кровью и максимально быстро. И это просто замечательно, потому как с опытными минометчиками у нас обнаружилась настоящая засада. На восемь стволов – два специалиста. Мин было жаль до слез, но пришлось-таки устроить учебные стрельбы. Чтоб люди хотя бы представление имели, чего крутить и куда мину совать.
А вот на единственный танк легко набралось аж два экипажа. И прапорщиков, которые легко потянули бы командование боевой машиной, у нас тоже имелось два. Вот чего, спрашивается, Михе не сподобилось парочку Т-55 утянуть? Был бы в нашей дружине танковый взвод. Ну, ладно-ладно, ровно половина танкового взвода. Добили бы «бардаками» по весу…
Эксперименты по установке на БРДМ двадцатитрехмиллиметровой спаренной зенитной пушки едва не закончились катастрофой. Ноги бы повыдергать у этих горе-самоделкиных и спички, бляха от ремня, вставить. Догадались же! Причем, пока они палили из сильно легкого танчика в облюбованном овраге и вдоль оси машины, все было просто замечательно. Броневик слегка проседал на рессорах после первой же очереди, и стрелкам приходилось ждать, пока не закончится качка. Но в принципе как средство оперативной доставки зэушки такая комбинация могла сработать.