— потерпевшие сами лезли к нему и все они представляли собой бродяжек, лиц легкого поведения, потенциальных преступников, были в основном дебилами и умственно отсталыми;
— его на эти преступления толкнуло само общество — его везде травили, унижали, не ценили на работе, посылали часто в командировки, где он на вокзалах вынужден был толкаться среди бродяг; устраивали ему козни по месту жительства его сына — ассирийская мафия г. Шахты пыталась простроить под окнами квартиры его сына туалет и гараж, по поводу чего писал сотни жалоб, но никто ему по его жалобам не помог;
— он страдает половым бессилием и уводил свои жертвы для удовлетворения своих половых потребностей, а не с целью убийства, а уже на месте, когда потерпевшие начинали над ним насмехаться по поводу его половой потенции, — он терял над собой контроль и происходило убийство, в момент совершения которого он не мог себя контролировать;
— орудия убийств — острозаточенные ножи, веревки, проволоки — он постоянно носил с собой не для совершения убийств, а для своих личных бытовых нужд — открывать консервы в командировках, связывать веревками покупки.
После того, как Чикатило четко и продуманно определил свою линию поведения на следствии, 30 ноября 1990 г., после предъявления ему обвинения в совершении в 1982–1990 г.г. 36 убийств женщин и детей, Чикатило признал совершение из них 34 убийств, не признав себя виновным в убийстве гр. гр. Погороеловой и Головаха в 1986 г., и при дальнейших допросах признался еще в совершении 21 убийства женщин и детей на территории Ростовской области и в других областях страны, сведениями о которых, до его признаний, следствие не располагало, а 9 убийств вообще даже не были нигде официально зарегистрированы; в том числе по 2 убийствам мальчиков, найденные скелетированные останки считались женскими.
Назвав новые, неизвестные следствию факты совершенных им убийств, Чикатило особо отметил, что первое убийство он совершил не в 1982 г., как указало следствие, а в 1978 г.: в г. Шахты убил 9-летнюю Лену Закотонову, за которое, как ему позже стало известно, к ответственности привлекли другого человека (т.33 л.д. 40–149, 158–161, 208–217).
Всего Чикатило заявил о 55 совершенных им убийствах женщин и детей в различных регионах страны за период 1978–1990 г.г.
По 52 эпизодам убийств показания Чикатило нашли полное объективное подтверждение (следствие считало, что по 53 эпизодам, которые и были ему вменены в окончательном обвинении).
Один эпизод убийств исключен судом за недостаточностью доказательств вины Чикатило в убийстве в 1983 году 16-летней Саркисян Лауры, о чем подробно будет сказано ниже.
Постановлением следствия от 10.04.1991 г. уголовное преследование в отношении ЧИКАТИЛО в части совершения убийств в 1986 г. Погороеловой И. Н. и Головаха Л. Н. прекращено за недоказанностью его вины в этом. (т.1. л.д. 119–200, 204–205).
Эти материалы выделены в отдельное производство для производства дальнейшего расследования (л.д. 201–202, 206–207 т.1).
Постановлением следствия от 03.09.1991 г. прекращено уголовное преследование против Чикатило по факту убийства им в 1980–1981, 1984 годах 2-х молодых женщин в г. Шахты, о чем он сам заявил следствию, за недостаточностью доказательств его вины, так как, кроме показаний самого Чикатило об этом, никаких других доказательств следствием добыто не было, несмотря на значительный объем проведенных оперативно-поисковых мероприятий. (т.211 л.д. 169–170).
Рассмотрев в судебном заседании настоящее уголовное дело, суд тщательно исследовал все материалы в 222 томах, допросил и оценил показания сотен свидетелей и потерпевших, экспертов, оценил заключения судебных экспертиз, проведенных как в период следствия, так и в суде, выслушав позицию самого Чикатило, которую тот не изменил со дня ее выработки им в ноябре 1990 года и в начале судебного следствия полностью подтвердил совершение им всех 53 убийств, вменяемых ему следствием и в общей части своего допроса подробно рассказал о всех совершенных им убийствах.
Но затем, когда в ходе его допроса, в том числе и по конкретным эпизодам убийств, суд стал ставить перед ним конкретные, детальные вопросы, которые на основании объективных данных, имеющихся в материалах дела, проявляли несостоятельность его позиции по его психическому состоянию, мотивов и целей совершаемых им преступлений, и требовать конкретных ответов, а не общих рассуждений о его тяжелой униженной жизни и расстроенном здоровье, Чикатило, с целью срыва слушания дела, резко изменил свою тактику на процессе — отказался от шести эпизодов убийств, заявил о совершении новых 4-х убийствах, по одним эпизодам давал полные показания, по другим только подтвердил сам факт убийств, а по третьим вообще не стал давать показаний.
Видя, что судебная коллегия, тем не менее, продолжает рассмотрение дела и не возвращает его на дополнительное расследование, чего и добивался Чикатило, желая таким образом оттянуть развязку и вынесение ему приговора, Чикатило стал грубо нарушать порядок в зале суда и моментами изображать психическое нездоровье — обнажаться в зале суда, выкрикивая оскорбления в адрес суда, нес заведомую несуразицу — но медицинские заключения, неоднократно истребуемые судом, и проведенная ему в суде судебно-психиатрическая экспертиза, четко и однозначно подтверждали, что Чикатило как физически, так и психически абсолютно здоров, а его поведение — это его способ защиты.
За нарушение порядка в зале суда Чикатило неоднократно удалялся из зала судебного заседания, но в целях объективности и полноты исследования дела суд неизменно возвращал Чикатило в зал суда.
В результате судебного заседания судом установлено:
Чикатило представляет собой ограниченную, ординарную, серую личность с низким, примитивным интеллектом, который мыслит и говорит газетными штампами и цитатами, абсолютно не способный на критическую самооценку как самого себя, так и своего поведения, для которого удовлетворение своих личных преступных желаний всегда является решающим и достигается им любым способом и любыми средствами.
В то же время Чикатило постоянно выражает большие беспредметные амбиции, громадное личное самомнение о своей исключительности и незаменимости как человека и как работника (он считал себя достойным по своим «способностям» занять пост Генерального Секретаря ЦК КПСС и видел себя, в перспективе, Большим политическим Деятелем…).
Однако Чикатило в любом коллективе — среди коллег по работе, среди учащихся, у которых он был педагогом, во внеслужебном общении — никогда и нигде не пользовался ни авторитетом, ни уважением.
Сослуживцы характеризовали его как человека — работы, типичного безынициативного исполнителя, не способного на принятие самостоятельного решения, как серую и невзрачную личность, с которым неприятно и неинтересно общаться.
Также Чикатило чувствовал свою ущербность и примитивность в кругу своей семьи, где он постоянно был на вторых ролях, полностью подчиняясь своей жене, не пользовался уважением даже своих детей, которые всегда отзывались о нем весьма пренебрежительно.
Таким образом, в повседневной жизни Чикатило не мог, при всем своем желании, реализовать свои непомерные амбиции и претензии, что его, натуру низкую и мстительную, весьма злило и угнетало.
Поэтому Чикатило, с одной стороны, постоянно занимался сутяжничеством, засыпая все властные государственные органы — от местных в Ростовской области до высших в столице — сотнями жалоб о чинимых, якобы, ему самому и его семье различных препонах и неприятностях, как по месту его службы, так и по месту жительства.
С другой стороны, совершая десятки жесточайших, чудовищных убийств в течение длительного времени, Чикатило, безнаказанно убивая свои жертвы — беззащитных малолетних детей, подростков, молодых девушек и женщин, не способных оказать ему в силу возраста и физических возможностей никакого реального сопротивления и получая при этом сексуальное наслаждение, чего он и добивался — чувствовал свою абсолютную всевластность над жертвой, упиваясь сознанием того, что именно от него в данный момент зависит вопрос жизни и смерти ребенка, подростка, женщины…
От сознания этого Чикатило вырастал в собственных глазах и, проявляя звериную жестокость, беспощадно и хладнокровно кромсал свои жертвы, буквально растерзывая еще живых детей и девушек, безжалостно наносил им страшные телесные повреждения — распаривал ножом животы и отрезал молочные железы, вырывал кишки руками, откусывал живым детям языки и соски грудных желез и поедал их, руками отрывал мальчикам мошонку и вырезал яичники; сознательно и хладнокровно, чтобы не наступила преждевременно, до получения им сексуального наслаждения, смерть ребенка и девушки, наносил им поначалу десятки несмертельных ножевых ранений в лицо, шею, верхнюю часть груди, отчего дети испытывали жесточайшую боль и муки, а Чикатило получал сексуальное наслаждение, проявляя при этом полнейшее равнодушие и пренебрежение к чужой боли и страданиям…
Являясь, по сути своей, трусливой и низкой натурой, для которого высшей ценностью были собственная жизнь и здоровье, к чему Чикатило относился всегда трепетно и бережно и что весьма наглядно проявилось в ходе предварительного следствия и судебного процесса, Чикатило никогда не вступал в контакт с человеком, который мог оказать ему реальное сопротивление, а тем более — остаться в живых и изобличить его.
Поэтому объектом преступных посягательств Чикатило всегда были только малолетние дети, подростки, девушки и молодые женщины.
Ограниченность и примитивность личности Чикатило наглядно проявляется и в том, что он, пожилой мужчина, отец двоих взрослых детей, дед 2-х внуков — завидовал мальчикам и подросткам (в том числе своим воспитанникам и ученикам по школе-интернату и профессионально-техническим училищам) за их высокую половую потенцию, свойственную их возрасту юношеской гиперсексуальности.
В своих собственноручных заявлениях Чикатило писал, что он, человек с высшим образованием, знающий наизусть имена всех генсеков компартий всех стран — и в то же время не может вести активную половую жизнь.