оздухе два часа. Стоит добавить: H. E. Попов был дядей известного советского авиаконструктора А. А. Архангельского, ближайшего сподвижника А. Н. Туполева.
Первый полет на несколько десятков метров совершил на биплане с передним рулем высоты и мотором «Анзани» 23 мая 1910 года в Киеве инженер путей сообщения Александр Сергеевич Кудашев. Полет не был официально зарегистрирован, так как выполнялся без регистрации и предупреждения. Это был первый, но, увы, неофициальный полет на аэроплане отечественной конструкции.
24 мая 1910 года аппарат «Гаккель-III», пилотируемый недипломированным авиатором Владимиром Федоровичем Булгаковым, взлетел с Гатчинского аэродрома в присутствии членов комиссии Всероссийского аэроклуба. Он пролетел около двухсот метров.
Борис Модестович Гаккель самоотверженно работал вместе с братом Яковом Модестовичем и создал первый русский аэроплан. К сожалению, его дальнейшая судьба в авиации не сложилась: не получив финансовой поддержки, конструктор полностью разорился к 1912 году.
Летательный аппарат БИС-2 (Былинкин, Иордан, Сикорский), имевший почти все атрибуты самолета (тянущий винт, летчик за мотором, бипланная коробка, киль и рули), был поднят в воздух 3, а затем 11 июня 1910 года в присутствии комиссаров. По мнению историка авиации и авиаконструктора В. Б. Шаврова, он стал третьим русским самолетом (следом за машинами Кудашева и Гаккеля), поднявшимся в воздух в 1910 году.
Первый полет биплана «Россия-А» состоялся 2 августа 1910 года. Управлял аппаратом Владимир Лебедев.
Моноплан «Россия-Б» взлетел 15 августа. Им управляли поручики К. Е. Арцеулов, Б. В. Матыевич-Мацеевич, Г. В. Алехнович, В. А. Лебедев.
В августе 1910 года в воздух поднимались около двух десятков русских летчиков.
С 8 сентября по 1 октября 1910 года на вновь построенном Комендантском аэродроме, неподалеку от Санкт-Петербурга, был открыт первый Всероссийский праздник воздухоплавания. Первый полет совершил прибывший на праздник Михаил Ефимов. «Первый его подъем в небо приводит публику 20-копеечных мест в такой раж, что заборы рушатся в щепки. Толпу сдерживает полиция», – писала газета «Россия». Затем в небо поднимаются сразу четыре аэроплана. «Одновременный полет четырех аэропланов достоин был кисти художника», – писали «Ведомости». «На земле было не менее 175–180 тысяч зрителей».
Аэроплан «Блерио» после крушения
1910
[Из открытых источников]
О. Лилиенталь готовится к полету
Конец XIX века
[Из открытых источников]
Продолжительные полеты провел летчик-инженер Лев Макарович Мациевич. С ним 21 сентября 1910 года летал даже премьер П. А. Столыпин. К сожалению, полет Л. М. Мациевича на «Фармане» 24 сентября 1910 года закончился катастрофой. Этот отважный летчик стал первой жертвой авиации в России.
Деятельность первых авиаторов была сверхопасной. Риск – один к четырем… В 1910 году Французский аэроклуб выдал свой 400-й диплом, к этому времени в катастрофах погибло около 120 летчиков. В конце 1910 года в аэроклубе числилось уже более 450 авиаторов, около 60 имели российское подданство.
3 октября 1910 года произошло открытие Московского аэродрома на Ходынке в присутствии официальных лиц и десятков тысяч человек. На открытии состоялись полеты М. Ф. де Кампо-Сципио и M. H. Ефимова. Вечером 15 октября Ефимов впервые совершил дальний перелет над Москвой, взлетев с Ходынки и приземлившись в районе деревни Черемушки.
На подобные авиашоу, разумеется, стремились и студенты, причастные к авиастроению. Андрей Туполев не был исключением.
…Идея построить планер возникла тогда, когда студенты кружка МВТУ увидели конструкцию Лилиенталя.
Отто Лилиенталь, изучив строение крыльев птиц, решил стать крылатым. Затея кончилась трагедией – он погиб. Гибель первых авиаторов, испытателей летательных аппаратов, была часто предсказуемым, фатальным случаем. Газеты пестрели некрологами. Но… Но отчаянные студенты МВТУ тоже собрали своей планер. Теперь бы это назвали дельтапланом. Испытать его должен был самый крепкий, стойкий студент, а именно Туполев.
«Построенный планер испытывали в первую очередь его создатели: я, Юрьев и Комаров, – вспоминал Андрей Николаевич. – Вышли мы на противоположный училищу берег Яузы, солнце уже припекало по‐весеннему… Управлялся наш планер перемещениями тела пилота, висящего на двух крыльях. А разгонялся он физической силой другого человека. Юрьев “впрягался” в лямку и бежал. Я почувствовал, что земля уходит из-под ног, и полетел. Кто-то успел сделать фотографию… Я упал на землю, но без последствий. Потом пилотом сел Юрьев, а я его возил… Полет подтвердил наши расчеты, правда, лишь в известной степени, поскольку в следующем полете планер основательно помялся при посадке, но летчик, как видите, остался жив».
Поглазеть на диковинных испытателей с крыльями собралось множество людей. Появилась даже полиция. Однако, когда полетел третий пилот, планер задел крылом за землю и сломался. Н. Е. Жуковский на этом зрелище не присутствовал, но своих птенцов поздравил с этим экспериментом.
Все шло по нарастающей… Следующей задумкой кружковцев стало создание собственного аэроплана по типу «Блерио-XI». Однако весной 1911 года работа Андрея Туполева в лаборатории и учеба в ИМТУ были резко и в общем-то безосновательно прерваны.
В советские годы в печати существовало немало утверждений, что талантливый студент Туполев не только прилежно учился, но и следил за происходящим в стране, выступал против карательных мер царского правительства, участвовал в митингах и сходках. Словом, почти настоящий революционер. Думается, это была некая политпропаганда коммунистических времен. Охарактеризовать Туполева борцом с царизмом вряд ли возможно. Но в биографии его есть период, когда он попал под определение «политически неблагонадежный». И это не прошло даром. 14 марта 1911 года его арестовали за то, что по его адресу якобы собирались студенты для организации забастовок.
Из документа Московского охранного отделения от 8 марта 1911 года: «Получив сведения, дающие основания подозревать Туполева в политической неблагонадежности, произвести обыск, задержать, независимо от результата обыска». После первого обыска он был арестован, но в этот же день освобожден. При повторном обыске 13 марта Туполева дома не оказалось, но в протоколе обыска говорилось: «При входе в общежитие у почтальона было взято письмо на его имя с протоколом общего собрания коалиционного комитета». На конверте было написано не Туполеву, а Тупулеву, но номер квартиры по улице Коровий Брод указан тот (№ 33), где жил Андрей Николаевич. Ему было предписано явиться в полицейский участок. 14 марта он был посажен в Арбатский полицейский дом, обвинен в предоставлении своего адреса «для сношений городских коалиционных комитетов высших учебных заведений в Петербурге и Москве в целях объединения этих заведений в проведении забастовок». Вот так-то.
А. Н. Туполев в полете. Фотография была помещена в первом номере журнала «Бюллетени Московского общества воздухоплавания»
1910
[Из открытых источников]
Обложка дела, заведенного на А. Н. Туполева по обвинению в участии в революционной деятельности
1911
[Из открытых источников]
И все-таки в чем-то же Андрей Туполев провинился. Оказывается, вот в чем: «Услуга, которую я мог оказать товарищам, показалась мне настолько пустяшной, что я согласился. Меня попросили разрешить использовать мой адрес для переписки с другими студенческими организациями». Андрей Туполев разрешил. Полиция быстро вычислила адрес запрещенной переписки и… Тут вот и началось…
Изумленный Н. Е. Жуковский стал бить тревогу, написал в охранное отделение: «Студент ИТУ Туполев весь академический год занимался у меня в аэродинамической лаборатории. С середины января ему была поручена установка круглой всасывающей трубы. Каждый день он проводил время с 7 час. утра до 7 час. вечера в аэродинамической лаборатории и в учебной мастерской на этой работе». Н. Е. Жуковский говорит о том, что времени на «посторонние» занятия у студента Туполева фактически не было.
«За все время пребывания своего студентом Училища Туполев ни в чем предосудительном в стенах Училища замечен не был, – писал директор ИМТУ А. Гавриленко на имя градоначальника генерал-майора А. А. Адрианова. – Позволяю себе покорнейше просить Ваше Превосходительство о распоряжении освободить студента Туполева из-под стражи».
Несмотря на все ходатайства, Андрей Туполев был освобожден из-под стражи только 21 апреля для участия в похоронах своего умершего 19 апреля 1911 года отца Николая Ивановича.
28 мая 1911 года А. Н. Туполев был на год исключен из ИМТУ.
«Мне сказали, что в обе столицы въезд мне будет воспрещен в течение трех лет, – вспоминал Андрей Николаевич. – И я вернулся в Корчеву… Мне выпала тяжелая обязанность похоронить отца… Дела наши шли не очень хорошо. Но я был молод и силен. Я хорошо обработал землю, произвел посадку овощей, и дела начали постепенно выправляться, материальное положение семьи стало быстро улучшаться…
Помню один случай. Как-то я сказал маме, Анне Васильевне, что сохой пахать плохо. Давай купим плуг. Плуг стоит 4 рубля 50 копеек – рязанский. Хозяйство вести будет гораздо лучше. Тогда деньги были золотые, 5 рублей для нее были большие деньги, и мама была в нерешительности, давать ли деньги на плуг или на расходы в семье… Я если закрою глаза, то и сейчас вижу ее маленькую руку, в которой она держит эти пять рублей. Но она решилась, отдала, и я купил плуг. С этого началось восстановление нашего хозяйства».
Почти два с половиной года Туполев провел в Пустомазове, занимаясь сельскими трудами. И не только. Он много внимания уделяет самообразованию. Читает учебники, художественную литературу. Особенно зимой, когда сельхозработы не проводятся. Более всего ему нравятся книги Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Писарева. Критики в общем-то, публицисты, философы. Они и повлияют на его нравственные и эстетические ценности. В этот период, когда физическая работа: ремонт дома, кладка печи, кузнечные дела, крестьянский труд на земле – перемежается с самообразованием, формируются у Андрея Туполева характер, целеустремленность, чувство ответственности за других людей.