Интересный факт. Оказалось, что Н. Е. Жуковский добился, чтобы его ученику смягчили наказание. Срок его «надзора» кончался 6 февраля 1913 года, но, как признавался сам Туполев: «…по ходатайству Николая Егоровича Жуковского, который обо мне не забыл, а продолжал хлопотать, срок мне был изменен, и высылка мне полагалась всего на один год. Но, видимо, чтобы я быстро не возвращался, никаких извещений мне не делалось, и я отбыл все три года. А в училище, где меня восстановили, сообщено было, что Туполев после отбытия года уехал в Петербург, где я никогда не был».
Тут не совсем ясно: кому было выгодно держать Туполева в Пустомазове, ведь его ждали в лаборатории? И почему всплыл какой-то Петербург? Ведь еще в июле 1912 года (исключен он был в мае 1911 года) он пишет прошение на имя директора ИТУ с просьбой о восстановлении в училище. Разрешение на обратное зачисление в училище было дано 10 августа 1912 года, и Андрей Николаевич, видимо, воспользовался этим для сдачи некоторых экзаменов, не приступая к систематическим занятиям. В декабре 1912 года и январе 1913 года он сдал два экзамена.
Подводя итоги «пребывания в ссылке» на родине, стоит сказать, что период этот не был безрезультатным в жизни Андрея Туполева. Напротив, он «разозлил» его, напитал энергией для будущей работы. Вернувшись к учебе и соответственно к работе в лаборатории, Туполев становится еще более целеустремленным, деятельным, амбициозным.
«Андрей Николаевич быстро становится одним из активнейших работников, проявляет разнообразные способности конструктора и научного исследователя и становится ближайшим учеником Николая Егоровича Жуковского, с которым остается неразрывно связанным до смерти Николая Егоровича», – так писал о жизни Туполева академик С. И. Чаплыгин.
Первая мировая война меняет жизнь, судьбу, взгляды на политику у многих людей в России – особенно у молодых, горячих… Впереди у страны две революции – Февральская и Октябрьская. Но в начале Первой мировой народ России с единодушным патриотизмом хотел служить своему Отечеству.
«Я продолжал работать у Николая Егоровича, и в то же время хотелось как-то участвовать в общественной жизни страны… – рассказывал о предреволюционном периоде Андрей Николаевич. – Когда в 1915 году при ИТУ был организован госпиталь, некоторые из нас, студентов, пошли учиться на братьев милосердия… Параллельно со своей работой мы стали трудиться в этом госпитале».
О знакомстве его с будущей супругой в этот период мне уже довелось сообщить. Это стало не просто событием, это был определяющий момент «на всю оставшуюся жизнь».
Исследователь жизни Туполева Н. Бодрихин пишет об этом факте следующее: «Юлия обладала безукоризненными мягкими манерами, врожденным и благоприобретенным очарованием. Фамилия девушки была – Желтикова. Для тверяка, а именно таковым с гордостью числил себя тогда Туполев, в этом имени был скрыт великий сакральный смысл. Желтиков монастырь, основанный еще в XIV веке, был самым почитаемым и видным монастырем Твери. Конечно, совпадение дорогих имен не могло быть не замеченным Туполевым. Возможно, это стало и одной из длинного ряда причин их большой любви».
Этот «сакральный смысл» и упоминание Свято-Успенского Желтикова монастыря навели меня на одно неразрешенное сомнение: был ли Туполев верующим? Да, он был крещен, из русской православной семьи, да еще с дворянскими корнями. Однако мне не удалось выяснить его отношение к церкви, к религии, к вере. На многочисленных фотографиях нигде не высветилась икона или лампадка. Был ли он атеистом, и в какой мере? Возможно, он, а возможно, они – он и его избранница, у которой мама была «вечная учительница», – что-то скрывали от советского атеистического общества. Остались некоторые воспоминания родственников, что в преклонном возрасте Андрей Николаевич стал интересоваться историей религий: христианства, мусульманства, буддизма. Однако о приверженности Туполева духовной вере данных не приведено.
Успенский Желтиков мужской монастырь
2012
[Из открытых источников]
Тут есть еще одна семейная тайна. Юлия Николаевна Желтикова, впоследствии жена А. Н. Туполева, происходила из титулованной дворянской семьи (так пишут некоторые исследователи), окончила частную гимназию Ржевской. Фамилия Желтиковых была достаточно широко распространена на Руси, нередко звучала в исторических документах. К сожалению, об отце Юлии Николаевны ничего не известно: тема эта не поднималась в семейных разговорах.
Не совсем понятно: титулованный дворянский род, а информации не дается? И почему о тесте – ни слова? Впрочем, в задачи данного издания не входит описание семейной и личной жизни А. Н. Туполева, только дается необходимая краткая информация. Родни у великого конструктора осталось много, они наверняка подробнее, в деталях смогут осветить эту сторону жизни Андрея Николаевича.
Начитанная, литературно и музыкально образованная, лично знакомая с некоторыми выдающимися представителями русской советской культуры, Юлия Николаевна отличалась безукоризненным художественным вкусом и в этом отношении значительно обогатила молодого Андрея Николаевича.
К примеру, одной из подруг Юлии была Марина Цветаева. И под ее влиянием Юлия увлеклась искусством: театром, концертами, литературными диспутами. В ее доме собиралась молодежь, дискутировала о путях «нового искусства». Юлия в такие вечера пела, играла на пианино…
Андрей Туполев был далек от искусства, но Юлия, вероятно, почувствовала силу характера ухажера, и знакомство, затем увлечение переросло в глубокое чувство. На всю жизнь! Это был счастливый брак, заключенный ими в 1921 году. Выходит, немало пришлось поухаживать Андрею Николаевичу за невестой. Правда, в 1920 году у них родилась дочка Юлия.
Женившись на Юлии Николаевне, простоватый с виду Андрей Туполев, одетый не по моде, к удивлению ее матери – Енафы Дмитриевны, сразу показал себя нежным и заботливым семьянином. Переехав в квартиру жены – на Долгоруковскую улицу (с 1924-го по 1992-й – Каляевская), он – умелец в бытовых делах – оборудовал дом новой печкой, обзавелся необходимой мебелью, наладил водопровод и т. д. Молодая жена Юлия и ее матушка поняли, какой клад им достался…
В 1914 году А. Н. Туполев значительно продвигается на пути познания авиации. В этом ему помогают и способствуют новые участники Воздухоплавательного кружка, мало того – родственники Н. Е. Жуковского – Борис Стечкин и Александр Микулин.
По воспоминаниям А. А. Микулина, А. Н. Туполев однажды спас ему жизнь. В годы Первой мировой войны «кружковцы» для конкурса, объявленного Н. Е. Жуковским, делали авиабомбу, Микулин собирался запаять уже собранную бомбу, взялся за паяльник. Кто-то схватил его за руку:
А. А. Микулин (второй справа) с коллективом инженеров у мотора АМ-34
1936
[Из открытых источников]
«– Вы что, с ума сошли! Ведь порох-то от паяльника вспыхивает! Давайте покажу! – И насыпал кучку пороха, поджег – порох взорвался.
– Вы спасли мне жизнь, – благодарил его Микулин.
– Пустяки! Давайте знакомиться! – Протянул руку: – Туполев. Андрей».
«В кружке Жуковского каждый из нас имел свое прозвище, – вспоминал Туполев. – Так вот про Стечкина Николай Егорович сказал: “Это наша голова!”»
Содружество этих конструкторов принесло огромную, неоценимую пользу советской авиации.
Тем временем шла мировая война. На вооружении русской армии находились и самолеты. Аэродинамическая лаборатория стала выполнять работу для нужд армии.
Из автобиографии Туполева: «В 1915 году разработал и выполнил рабочие чертежи аэродинамической трубы замкнутого типа системы А. Н. Туполева». Эта «система Туполева» была полностью загружена. Мало того, испытательные работы, проводимые аэродинамической лабораторией, требовали создания настоящего научного центра. Инициативу Н. Е. Жуковского по созданию такого центра поддержали военные. В июле 1916 года в России было организовано авиационное Расчетно-испытательное бюро (РИБ). Во главе его стал профессор Н. Е. Жуковский, один из его помощников был студент А. Н. Туполев (диплом он пока не защитил). Вместе с ним пришли в РИБ бывшие кружковцы А. А. Архангельский, В. П. Ветчинкин, К. А. Ушаков, А. А. Микулин, Б. С. Стечкин и другие.
Еще один поучительный, важный урок получает А. Н. Туполев в эти годы.
В 1916 году, учась в ИТУ и работая в РИБ, Андрей Николаевич некоторое время заведовал гидропланным отделом завода «Дукс». Там он руководил проектированием гидроплана. «Думаю, что по рекомендации Николая Егоровича Жуковского, – вспоминал Туполев, – когда предприниматель по постройке самолетов (а в это время уже начали строить самолеты, в основном по заграничным лицензиям) решил строить гидросамолет, я стал работать по проектированию и по постройке гидросамолета на заводе “Дукс”. Конечно, опыт у меня был ничтожен, но охота была очень большая. Ну, понемножку создалось конструкторское бюро. Большинство людей было совершенно новых, но были несколько человек, которые уже раньше работали в конструкторских бюро…
Начали строить гидросамолет. В это время технический директор “Дукса” приехал из Франции и привез патент на постройку французского гидросамолета. Меня даже не вызвали, не сказали, что не будут строить спроектированный мною самолет, а просто через третьих лиц стало известно, что строить будут заграничный, по привезенным чертежам, а нашу работу делать не будут. Я был молодой, обиделся, забрал свои чертежики и вернулся обратно, в Техническое училище. Так кончилась моя первая самостоятельная работа по авиации в старое время».
«Чертежики» между тем очень пригодились. Эта работа Туполева стала основной частью дипломного проекта.
Наступал 1917 год. Военное, предреволюционное время летело быстро, с чередой грандиозных событий. Они касались всех, всей России – от простого крестьянина до титулованного академика и царя-батюшки.