«Беляков разбудил командира, и они вдвоем, забравшись на резервный маслобак, перегнулись через мое сиденье – один слева, другой справа, – и мы стали судить и рядить, что же делать дальше. – Чеши, Егор, прямо в пекло, тебе не привыкать… – и мы врезались в темные шевелящиеся пары жидкости с температурой минус 30 градусов.
Бедный наш старенький, горевший, много раз ломанный “АНТ-25” вздрагивал от сильных восходящих и нисходящих потоков циклонической массы и, просаживаясь, терял высоту. – Нельзя дальше так лететь! – с трудом прокричал мне Чкалов. Я и сам вижу, что за час полета образовался толстый слой льда, который ухудшает профиль крыла и сильно перегружает самолет.
К тому же антиобледенительная жидкость винта кончилась, и самолет угрожающе стал вибрировать от носа до хвоста. – Пойдем вниз!»
Запись в ШБЖ 19 июня:
«12.3 °Cнижение. Внизу земля с озерами и заливами. Лопнула водяная трубка. Замерзла пароотводная трубка, и после накопления пара в расшир. бачке (указ. до отказа…) последовало выбрасывание воды из расширительного бачка через редукционный клапан и понижение водомера до нуля. Некоторое время думали, что лопнул расширительный бачок».
Байдуков:
«Тем временем погода начинает ухудшаться… С каждой минутой обстановка обостряется. Циклон над горами, вершины которых достигают уже 4 километров, не позволит в случае обледенения уйти вниз, в теплые слои воздуха, перепрыгнуть же через высокую облачность мы не сможем. Антиобледенительная жидкость для винта закончилась. Запасы кислорода иссякают… Я зову к себе командира и штурмана. Мы обсуждаем, как действовать дальше… Штурман принес карту со вторым вариантом маршрута, который был нами предусмотрен перед вылетом. Его основная идея – пересечь Скалистые горы поперек и достичь Тихого океана до наступления ночи, а затем снизиться и следовать вдоль берега темное время суток, держа курс на Сиэтл, Сан-Франциско».
Запись в ШБЖ 19 июня:
«22.20–23.55 …внизу горы без снежные и частично со снегом. Над ними мощные CuNb [Cumulonimbus – кучево-дождевые облака] 8–10 б. (баллов), слева циклон, облачность до 7000 м. Еле переваливаем облака на высоте 5300 м. Кислород на исходе, у меня осталось 20 атмосфер, т. е. на 1 час… высота 6000, бреем поверх облаков, просветов нет, еще надо идти почти 1 час, чтобы выйти на побережье. Высота 6100 м. Но облака еще выше. Начался слепой полет Байдукова».
Запись в ШБЖ 20 июня:
«0.40–1.00 Продолжается слепой полет Байдукова, КК = 100°, высота 6000 м, температура –20°. Кончился кислород. Начинаем пробивать облачность вниз с 6000 м, закончили на Н = 4000 м. Вышли на море, берега не видно. Всего находимся в воздухе 48 часов».
Байдуков:
«Мы уже подходим к городу Юджину. Скоро Сан-Франциско. Но вот оказия – в расходном бензиновом баке началось понижение. Куда же лететь? Дальше на юг? Или сесть в Юджине? Или вернуться в Портленд? Или дотянуть до Сан-Франциско?.. Решаем быстро-быстро вернуться в Портленд, где недавно своими глазами видели метеорологическую обстановку. Отворачивая от моста вправо в сторону Портленда, я на высоте метров пятьдесят подхожу к аэропорту с бетонной полосой. Делаю над ним круг и вижу… тысячи людей, махающих руками и шляпами.
– Ягор[52]! Не надо садиться сюда! Распотрошат самолет на сувениры… Пойдем на другой берег!
– Куда?
– В Ванкувере есть военный аэродром!
…Я осторожно развернулся над Портлендом… полетел к мосту… увидел справа вдоль реки зеленую полосу и высокие ангары с надписью, говорящей о принадлежности их ВВС США.
– Садимся без разговора! – кричит Валерий. Я закладываю над верхушками деревьев вираж и еще раз прохожу вдоль полосы. Захожу с открытой стороны и сбавляю обороты мотору… Подтягиваю штурвал на себя, и вот самолет плавно коснулся американской земли. Самолет заканчивает бег.
Валерий говорит:
– Ну, Егор, трехжильный: после десяти часов и так посадил. Век не забуду!»
Запись в ШБЖ 20 июня:
«16.20 Посадка в Ванкувере. Всего были в воздухе 63 часа 16 мин. Израсходовано горючего 7933 литра = 5658 кгр. Должно остаться 77 кгр.»
В. П. Чкалов, Г. М. Байдуков, А. В. Беляков в США
1937
[Из открытых источников]
А. Н. Туполев, А. В. Беляков, В. П. Чкалов, Г. Ф. Байдуков
1937
[Из открытых источников]
Байдуков:
«А вскоре подскочили корреспонденты “Сан-Франциско Кроникл”, “Лос-Анджелес Таймс”, “Колорадо-Ньюс”. Они расспрашивали об этапах полета, о рационе питания, об одежде, об обледенении, о “полюсе неприступности” и еще о многом, как это умеют делать предприимчивые представители американской печати. Они просят сказать несколько слов американским гражданам».
Правда. 21 июня:
«БЛЕСТЯЩАЯ ПОБЕДА СОВЕТСКОЙ АВИАЦИИ. Вчера в 19 час. 30 мин. по московскому времени самолет “АНТ-25” совершил посадку на аэродроме Баракс, близ Портланда (штат Вашингтон)».
Около месяца советские летчики Чкалов, Байдуков, Беляков путешествовали по Америке. 28 июня героический экипаж был принят президентом США Франклином Рузвельтом. Были организованы многочисленные пресс-конференции, доклады, выступления на радио. Ванкувер, Портленд, Сан-Франциско, Чикаго, Вашингтон, Нью-Йорк – вот путь почета советских летчиков. Клуб исследователей и Русско-американский институт культуры устроили в честь русских авиаторов прием. На нем В. П. Чкалов в своей речи сказал: «Примите от ста семидесяти миллионов советских людей привет и дружбу, которую мы вам принесли на своих крыльях».
Всему миру был продемонстрирован возросший уровень советской техники, в частности самолетостроения. Была проложена новая трасса, наикратчайшим путем соединявшая два континента. И, что самое главное, – было положено начало взаимопониманию между советским и американским народами, что в конце 1930-х годов было очень важным.
14 июля экипаж Чкалова из Нью-Йорка на трансатлантическом лайнере «Нормандия» отправился во Францию. В Париже летчики посетили международную выставку, а 24 июля поездом выехали в Советский Союз. Торжественная встреча героев в Москве состоялась 26 июля на Белорусском вокзале. Затем был триумфальный проезд экипажа Чкалова в автомобилях по Москве.
В Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца состоялся прием, на котором чествовали героев-летчиков первые лица страны – И. В. Сталин, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов и другие.
Встреча чкаловского экипажа в Москве
Июль 1937
[Из открытых источников]
9 августа ЦИК СССР постановил наградить В. П. Чкалова, Г. Ф. Байдукова и А. В. Белякова орденами Красного Знамени и выдать единовременную денежную награду в размере 30 тысяч рублей каждому.
Теперь слово М. М. Громову. Он, конечно, был обижен. Ведь летел следом за Чкаловым, а значит – второй…
«На испытаниях АНТ-25 были возможны случаи аварийных посадок, и поэтому строился второй экземпляр самолета с запозданием на один год. Зимой 1934/1935 года было уже два самолета, практически полностью испытанных и годных для официального установления мирового рекорда дальности полета по прямой без посадки. В то время это был самый почетный и практически самый важный рекорд. Многие летчики, в том числе и я, вынашивали желание перелететь через Северный полюс в США с установлением мирового рекорда дальности полета по прямой…
Весной 1937 года я находился две недели в госпитале для профилактики и там узнал, что В. П. Чкалов подал заявление И. В. Сталину с просьбой разрешить полет через Северный полюс в Америку и получил согласие. Выйдя из госпиталя, я в тот же день тоже подал заявление, в котором просил о разрешении полета через Северный полюс в Америку. Самолетов АНТ-25 было два.
На следующий же день я был вызван в Кремль. В присутствии всего ЦК ВКП(б), А. Н. Туполева с несколькими инженерами его КБ, Я. И. Алксниса с представителями ВВС В. М. Молотов открыл совещание.
И. В. Сталин, в хорошем расположении духа, сначала прохаживался по кабинету. Молотов задал мне вопрос:
– Почему вы тоже хотите лететь через полюс? Чкалов храбр, и мы это знаем, а зачем вам нужно лететь?
Я ответил:
– Я хочу лететь потому, что испытывал этот самолет от начала до конца, и убежден, что сделаю такой перелет не хуже, а лучше, чем кто-либо.
– Так это – только ваше самолюбие!
Тут вставил реплику К. Е. Ворошилов:
– И правильно, а как же?!
Я был готов обнять его за такую поддержку. Тогда Сталин задал мне вопрос:
– А почему – через полюс? А почему бы не через Гренландию, например, или еще каким-либо маршрутом?
Я ответил, что это наиболее короткий путь между нами и Америкой, а в будущем – перспективная трасса воздушного сообщения. И, кроме того, я обосновал свое желание тем, что полет из Москвы через Северный полюс является по условиям тем маршрутом, который даст возможность сесть в районе Лос-Анджелеса и установить мировой рекорд дальности. Я попросил, чтобы мы полетели почти одновременно, оба экипажа.
– И как же вы думаете это осуществить? – спросил Сталин.
– Очень просто: Чкалов взлетит, а мой самолет после этого будет поставлен на дорожку, и не более чем через полчаса я смогу взлететь.
– Ну хорошо… – так было мне сказано, но… вышло потом не так.
Туполев и Алкснис поддержали меня. Как сейчас вижу, Сталин поднял руку и с улыбкой произнес:
– Я – за!
Я засиял: теперь все решено…
Испытания подходили к концу. Но в одно далеко не прекрасное утро, войдя в ангар, мы увидели, что наш самолет стоит без мотора: его, оказывается, переставили на самолет Чкалова. Так нам сказали, но так ли это? Откуда шло такое разрешение, мы так и не узнали до сего времени. О причинах можно догадываться: очевидно, их тройка [имеется в виду экипаж В. П. Чкалова. – Е. Ш.