. До прибытия в Будапешт 24 октября 1956 г. председателя КГБ И. А. Серова их взаимодействие с Андроповым было особенно тесным.
Деятельность советского посла в Будапеште Ю. В. Андропова получала одобрение министра иностранных дел В. М. Молотова, в связи с чем он, в числе немногих послов, был приглашен, в качестве гостя, в Москву на XX съезд КПСС. Начавший свою работу в Большом Кремлевском дворце 14 февраля 1956 г. XX съезд Коммунистической партии Советского Союза, в силу целого ряда причин, действительно стал эпохальным событием мирового значения. Равно как и «секретный» доклад Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева о культе личности Сталина и его последствиях делегатам съезда 25 февраля, вызвавший раскол в советском обществе, а затем — и в международном коммунистическом движении[23].
Международное значение XX съезда КПСС определяется тем, что на нем были обнародованы новые принципы и приоритеты внешней политики СССР. Принцип мирного сосуществования государств с различным социально-политическим устройством был конкретизирован констатацией возможности отказа от войн, возможности их предотвращения. В то же время была отмечена неизбежность острой идеологической борьбы между двумя социальными системами — миром социализма и миром капитализма.
Немалое внимание в решениях съезда также было уделено вопросам сотрудничества с социалистическими странами и государствами, избравшими некапиталистический путь развития.
Следует особо подчеркнуть, что одобренные съездом основы внешней политики СССР не остались лишь политическими декларациями, а последовательно реализовывались в дипломатических и политических акциях советского правительства.
В отчетном докладе ЦК КПСС съезду критика культа личности И. В. Сталина прозвучала лишь в третьей части доклада, да и то достаточно обтекаемо:
— Опыт показывает, что малейшее ослабление социалистической законности враги Советского государства пытаются использовать для своей подлой, подрывной работы. Так действовала разоблаченная партией банда Берия[24], которая пыталась вывести органы государственной безопасности из-под контроля партии и Советской власти, поставить их над Партией и Правительством, создать в этих органах обстановку беззакония и произвола. Во враждебных целях эта шайка фабриковала лживые обвинительные материалы на честных руководящих работников и рядовых советских граждан…
Для молодых читателей следует пояснить, что после ареста на заседании Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953 г. Л. П. Берии, и снятия его с постов первого заместителя председателя Совета министров и министра внутренних дел СССР, в органы прокуратуры и ЦК КПСС поступили многочисленные заявления и жалобы осужденных и их родственников по поводу пересмотра уголовных дел. Их объем был столь велик, что уже в мае 1954 г. по решению Президиума ЦК КПСС (Президиум ЦК КПСС — высший партийный орган, руководивший работой ЦК между его пленумами, учрежден в соответствии с Уставом КПСС, принятом в октябре 1952 г.), была образована Центральная комиссия по рассмотрению жалоб граждан, осужденных за «контрреволюционные» преступления (статья 58 УК РСФСР 1926 г. Данная статья включала 10 частей — различных составов преступлений — от шпионажа, диверсии, вредительства, терроризма до антисоветской агитации и пропаганды).
В конце 1955 г. в ЦК КПСС для оценки деятельности органов НКВД-НКГБ-МГБ-МВД СССР в 30–50-е годы также была образована специальная Комиссия во главе с секретарями ЦК КПСС П. Н. Поспеловым и А. Б. Аристовым[25].
В соответствии с Постановлением ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему укреплению социалистической законности и усилению прокурорского надзора» от 19 января 1955 г. было разработано Положение о прокурорском надзоре в СССР, утвержденное Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1955 г. Для осуществления надзора за следствием в органах КГБ при СМ СССР в Прокуратуре СССР был создан специальный отдел.
Таким образом, процесс реабилитации необоснованно осужденных граждан начался задолго до XX съезда КПСС и его решений по преодолению последствий культа личности.
Продолжим цитирование отчетного доклада ЦК XX съезду партии: «ЦК принял меры к тому, чтобы восстановить справедливость. По предложению Центрального Комитета невинно осужденные люди были реабилитированы.
Из всего этого ЦК сделал серьезные выводы. Установлен надлежащий контроль Партии и Правительства за работой органов госбезопасности. Проведена значительная работа по укреплению проверенными кадрами органов госбезопасности, суда и прокуратуры. Полностью восстановлен в своих правах и усилен прокурорский надзор.
Необходимо, чтобы наши партийные, государственные, профсоюзные организации бдительно стояли на страже советских законов, разоблачали и выводили на чистую воду всякого, кто посягнет на социалистический правопорядок и права советских граждан, сурово пресекать малейшее проявление беззакония и произвола.
Следует сказать, что в связи с пересмотром и отменой ряда дел у некоторых товарищей стало проявляться известное недоверие к работникам органов государственной безопасности. Это, конечно, неправильно и очень вредно. Мы знаем, что кадры наших чекистов в подавляющем своем большинстве состоят из честных, преданных нашему общему делу работников, и доверяем этим кадрам.
Нельзя забывать, что враги всегда пытались и будут пытаться впредь мешать великому делу построения коммунизма. Капиталистическое окружение засылало к нам немало шпионов и диверсантов. Наивным было бы полагать, что теперь враги оставят свои попытки всячески вредить нам. Всем известно, что подрывная деятельность против нашей страны открыто поддерживается и афишируется реакционными кругами ряда капиталистических государств. Достаточно сказать, что США выделяют, начиная с 1951 года, 100 миллионов долларов ежегодно для подрывной деятельности против социалистических стран[26]. Поэтому мы должны всемерно поднимать в советском народе революционную бдительность, укреплять органы государственной безопасности.
В числе важнейших задач по отчетному докладу ЦК КПСС требовал:
„Бдительно следить за происками тех кругов, которые не заинтересованы в смягчении международной напряженности, своевременно разоблачать подрывные действия противников мира и безопасности народов.
Принимать необходимые меры для дальнейшего укрепления оборонной мощи нашего государства, держать нашу оборону на уровне современной военной техники и науки, обеспечивающем безопасность нашего социалистического государства“[27].
Еще одним важным событием и итогом стал специальный доклад Н. С. Хрущева делегатам 25 февраля, уже после окончания работы съезда, предварительно не обозначенный в повестке дня его работы.
Краткое изложение основных положений этого доклада необходимо предварить рядом пояснений. Н. С. Хрущев позднее об этом писал так: „несмотря на то, что я довольно давно сомневался в справедливости обвинений в адрес многих „врагов народа“, в целом у меня не возникало недоверия к Сталину. Я считал, что имели место перегибы, однако в основном все было сделано правильно“[28].
При подготовке текста доклада „О культе личности Сталина“ Н. С. Хрущев опирался на материалы, представленные ему Прокуратурой СССР, КГБ при СМ СССР, Комиссией П. Н. Поспелова и А. Б. Аристова, Комиссией партийного контроля ЦК КПСС. Обращаясь к делегатам съезда 25 февраля 1956 г., Н. С. Хрущев пророчески предрек:
— Сейчас речь идет о вопросе, имеющем огромное значение и для настоящего, и для будущего партии…
Первый секретарь ЦК КПСС подчеркивал необходимость „серьезно разобраться и правильно проанализировать этот вопрос для того, чтобы исключить всякую возможность повторения даже какого-либо подобия того, что имело место при жизни Сталина, который проявлял полную нетерпимость к коллективности в руководстве и работе, допускал грубое насилие над всем, что не только противоречило ему, но казалось ему… противоречащим его установкам“.
Вполне естественно, что на партийном съезде Хрущев говорил о репрессиях против членов ВКП(б), хотя они непосредственно затронули и многих наших беспартийных сограждан. Такая, вполне объяснимая, непоследовательность и недосказанность доклада породили впоследствии немало вопросов, дискуссий и споров.
Для борьбы с „инакомыслием в партии“, продолжал докладчик, мнимыми и подлинными преступлениями была изобретена удобная формулировка, лишенная юридического содержания — „враг народа“. Позволю себе, с сожалением, заметить, что и позднее, при „перестройке“ в 1988–1991 гг. мы вновь встретились с рецидивом этого примитивно-конфронтационного мышления во времена поиска скрытых „врагов перестройки“, „врагов прогресса и демократии“, „консерваторов“.
— Массовые аресты и ссылки тысяч и тысяч, — продолжал Первый секретарь ЦК, — порождали неуверенность в людях, вызывали страх и даже озлобление… Если бы в этой борьбе был проявлен ленинский подход, умелое сочетание партийной принципиальности с чутким и внимательным отношением к людям, желание не оттолкнуть, не потерять людей, а привлечь их на свою сторону, то мы, вероятно, не имели бы такого грубого нарушения революционной законности, применения методов террора в отношении многих тысяч людей…
Хрущев информировал слушателей, что рассмотрение ЦК КПСС в 1953–1955 гг. ряда уголовных дел в отношении репрессированных лиц „обнаружило неприглядную картину грубого произвола, связанного с неправильными действиями Сталина“.
„Репрессии, массовые аресты, — делал вывод докладчик, — нанесли огромный ущерб нашей стране, делу строительства социализма, активизировались всевозможные клеветники и карьеристы