– Слав, ну перегнул я, признаю. У кого не бывает?
– У кого бывает, а у кого не проходит, – ворчит наблюдающий, но голос его теплеет. – Ты что, правда будешь и дальше мне помогать?
– А как же иначе? Мы же команда!
– Команда, – будто нехотя соглашается Славка и как ни в чем не бывало бодро спрашивает: – Ты что-то говорил про кофе?
Я киваю, и мы отправляемся на поиски ближайшей кофейни. Пока мы идем, я размышляю, что дружба – это тоже своего рода магия огня. Этот огонь есть в каждом из нас, но его может затушить один неверный порыв. Однако в наших руках всегда остается возможность возродить эту искру и разжечь из нее пламя.
Марсово поле – площадь в центре Санкт-Петербурга. Это место пользовалось дурной славой уже на самых ранних этапах становления города. Считалось, что здесь водится нечистая сила, а также бесследно пропадают люди.
В 1917 году на Марсовом поле были захоронены погибшие во время уличных боев. В 1919 году на братской могиле был установлен памятник «Борцам революции», который выполнил архитектор Лев Руднев. Любители мистики рассказывают, что Руднев был членом секты, поклонявшейся божеству подземного мира индейцев Центральной Америки. Архитектор будто бы интересовался эзотерическими знаниями, изучал культы мертвых, а в своем монументе воплотил идеи погребальных храмов ацтеков и майя. Считается, что созданное Рудневым надгробие способно накапливать силу мертвых и является своего рода порталом, по которому энергии и сущности из мира мертвых (или потустороннего мира) попадают в мир живых.
В 1957 году на Марсовом поле в центре памятника «Борцам революции» был зажжен Вечный огонь.
Андрюха, у нас… Кицунэ и гончие Аннуна
– Не хочу тебя разочаровывать, но между вами пропасть, – смешливо говорю я, оглядываясь на напарника.
– Какая? – Андрюха перестает пялиться на призывно подмигивающую ему кариатиду и удивленно смотрит на меня.
– Экзистенциальная. Ты – культурный код, она – архитектурный элемент.
– Ты, Славочка, конечно, наблюдающий, но за моей личной жизнью наблюдать не надо. Ты за городом следи.
С одной стороны, он прав. В мои обязанности входит наблюдать за равновесием сил на всех слоях Санкт-Петербурга и, если таковое нарушено, вмешиваться и восстанавливать порядок. С другой стороны, Андрюха сам вызвался мне помогать. Раз он мой добровольный помощник, значит, вместе со мной на боевом посту.
– Личная жизнь у тебя в другом месте, – ворчу я. – Тут у тебя работа. Так что не расслабляйся. У нас какой-то редкий зверь завелся. Будем ловить.
– Надеюсь, не на живца?
– Надеюсь, – отвечаю я и понимаю, что Андрюха отлично вписывается в категорию, интересную зверю.
Все пострадавшие от странного существа (они твердили о встрече с неким мифическим животным, но назвать его конкретно не могли) – это высокие привлекательные мужчины в возрасте от двадцати пяти до сорока лет. Не важно, люди или иные создания вроде эльфов и оборотней, – по итогу они оставались без денег, памяти и энергии.
Я вздыхаю и ускоряю шаг.
– Слав, подожди! – кричит мне в спину напарник, а потом обращается к кому-то еще: – Извиняюсь, не хотел вас задеть.
Я по инерции делаю еще несколько шагов, а когда останавливаюсь и оборачиваюсь, вижу следующую картину: Андрюха с явным интересом разглядывает статную брюнетку в ярком пальто. Судя по бумажному стаканчику в руках, дама выпорхнула из кофейни, мимо которой лежал наш путь.
– Молодой человек, «извиняюсь» означает не «извините меня», а «извиняю себя», – хорошо поставленным голосом говорит брюнетка и смотрит моему напарнику прямо в глаза. – Но вы можете загладить свою вину, если пройдетесь со мной немного.
– С удовольствием, – отвечает Андрюха. Глаза его стекленеют, а лицо приобретает блаженное выражение.
Женщина плотоядно улыбается. Ветер развевает полы ее пальто и колышет юбку, и я понимаю, что под юбкой у нее девять хвостов. Похоже, это и есть наш мифический зверь – кицунэ! Эти лисички издавна слывут обольстительницами, а некоторые из них используют свой дар совсем не в целях создания семьи и укрепления отношений.
– Андрей, – жестко говорю я, – мы при исполнении.
Тот лишь глупо хлопает глазами, а кицунэ бросает на меня презрительный взгляд и велит Андрюхе, стремительно переходя с ним на «ты»:
– Скажи своему дружку – или кто это у тебя? – пусть погуляет.
– Слав, действительно, погуляй, – кивает он. – В зоопарк вон сходи.
Брюнетка прищуривается и щелкает зубами: мол, накось, выкуси! У меня перехватывает дыхание.
– Я, наблюдающий, заявляю о нарушении, – сообщаю я ей. Звучит это жалко.
– Наблюдающий? – усмехается она, хватая Андрюху свободной рукой за локоть. – И что ты мне сделаешь, наблюдающий? Твой приятель пойдет со мной по своей воле. Я ему очень понравилась, правда?
Андрюха снова автоматически кивает.
– Не по своей! – Я сжимаю кулаки.
– Докажи! – хохочет кицунэ.
– Слав, ты погуляй, – расслабленно говорит мне напарник. – Погода хорошая. В зоопарке много разных зверей.
– Меня сейчас интересует только один зверь – вот эта дамочка.
– Слава, у тебя профдеформация. Тебе надо отдохнуть.
Я даже не знаю, что ответить. Слов у меня нет, плана действий – тоже.
– Это моя природа, – ласково улыбается мне кицунэ. – Без обид, наблюдающий, но сейчас для тебя лучше всего будет подчиниться и пойти в зоопарк. Посмотришь на зверушек. Кошечки, собачки, лисички – они успокаивают.
Сама того не желая, роковая брюнетка дает мне отличную подсказку.
– Какие могут быть обиды? – Я широко развожу руками, тем самым открывая портал. – Собачки, говоришь? На собачек, лисичка, ты сейчас сама посмотришь.
Брюнетка съеживается, резко отталкивает Андрюху, отбрасывает стакан с кофе и превращается в лисицу с девятью хвостами. Лиса мчится по тротуару, а за ней из портала вылетают пять поджарых белых гончих с красными ушами. Собаки быстро догоняют беглянку и окружают ее.
– Сама уйдешь или приказать им гнать тебя до самой границы миров? – спрашиваю я, неспешно подходя к ним.
– Ты можешь меня изгнать, но ты не изменишь моей природы! – обиженно фыркает кицунэ.
– Я не собираюсь менять твою природу. Мне важно, чтобы ты больше не нарушала равновесие сил в Петербурге.
– За мной придут другие! – визжит она.
Я понимаю, что переговоры бесполезны. Медленно поднимаю руку и резко опускаю ее, давая отмашку гончим. Когда лиса и собаки исчезают из виду, я возвращаюсь к Андрюхе. По пути поднимаю с асфальта стакан и бросаю его в ближайшую урну (нечего мусорить в моем городе!). Напарник стоит соляным столбом и зачарованно смотрит в пустоту на том месте, где раньше была кицунэ. Вдыхаю, выдыхаю и отвешиваю ему пощечину.
– Слава, блин! Ты чего?! – Андрюха хватается за щеку. Взгляд у него становится живым и удивленным.
– Морок снимаю, – с готовностью поясняю я и криво усмехаюсь. – Если ты сейчас что-нибудь скажешь по этому поводу, я тебя еще раз стукну.
– Чтобы я стал фиолетовым в крапинку? – виновато улыбается напарник, потирая лицо.
– Чтобы ты этого больше не повторял! Было же сказано: не расслабляйся! Ты чуть не стал добычей кицунэ!
– Но мы же ее победили? – неуверенно спрашивает он.
– Победили, – соглашаюсь я. Ко мне возвращаются гончие и довольно жмутся к ногам. – Сейчас будут вам вкусняшки.
– А мне что будет, как пострадавшему? – интересуется мой спутник.
– Тебе будет по шее, если не угомонишься.
– Ты, Слав, не перестаешь меня удивлять, – восторженно сообщает Андрюха, когда мы садимся на лавочку напротив зоопарка и я принимаюсь кормить гончих чипсами. – Тебе подвластны псы Аннуна. Только не говори, что ты и в Дикой охоте участвуешь.
Охотничья стая владыки потустороннего мира, которую мне пришлось призвать, чтобы изгнать кицунэ, в народных поверьях считается и сворой Дикой охоты. Разумеется, принято полагать, что подчиняются они водчему или одному из участников охоты.
– Не говорю. Ты не забывай: если равновесие сил нарушено, наблюдающий может делать все, что считает нужным, и обращаться к любой силе. Кицунэ сказала про собак, вот мне и вспомнились гончие Аннуна. Ты-то про них откуда знаешь?
– «Значит, нужные книги ты в детстве читал», – цитирует напарник, и мы дружно смеемся.
Белые гончие с красными ушами радостно молотят хвостами по воздуху и просят добавки.
Ленинградский зоопарк, около которого и разворачивается действие этой серии, – это один из старейших зоологических парков в России и один из самых северных зоопарков в мире. Он расположен в Петроградском районе по адресу Александровский парк, дом 1. За все время своего существования зоопарк не менял местоположения и не прекращал работать даже во время блокады.
Хотя зоопарк и не является каким-то эзотерическим местом силы, он – неотъемлемая часть Санкт-Петербурга, и представить город без него просто невозможно. Вот и наши герои прогуливаются в окрестностях зоопарка, а в нем самом живут диковинные звери, делая его живым и необычайно притягательным на всех слоях города.
Андрюха, у нас… Башня грифонов
– До меня дошло, почему народ хочет снести Башню грифонов, – говорит Славка, пока мы идем к нужному дому на Седьмой линии Васильевского острова.
– Достали потому что, – отвечаю я.
Достали вышеупомянутый народ, разумеется, не грифоны, а толпы любопытных. В человеческой реальности Башня грифонов – никакая не башня, а кирпичная труба котельной, которая расположена во дворе одной из старейших аптек Санкт-Петербурга, принадлежавшей Вильгельму Пелю и его сыновьям. Городская легенда гласит, что аптекарь был великим магом, а его башня может исполнять желания, да и вообще является порталом для связи с неведомым, что и делает ее объектом повышенного внимания. В итоге жильцам дома надоело бесконечное паломничество на их территорию, и они решили обратиться к властям, чтобы те снесли так называемую башню.