– Слав, – внезапно обращается ко мне Андрюха, – может, хотя бы узнаем, чего гражданочке надо?
Я не понимаю, притворяется он или на него вновь оказывает влияние опасная природа кицунэ. Сама же роковая брюнетка радостно выпаливает:
– Твой друг дело говорит! Ты бы хоть меня выслушал, наблюдающий!
– Рассказывай, – нехотя соглашаюсь я. – Только быстро и по существу.
– Мне нужен золотой гребень, – четко сообщает кицунэ. – Он дарит молодость и долголетие, а также привлекает внимание царственных особ. Если ты спросишь, зачем это мне, я отвечу. Во-первых, кицунэ не бессмертны и тоже стареют, просто намного медленнее. Во-вторых, принцев мало и на всех их не хватает, а я подумываю устроить себе долгую счастливую жизнь с наследником какого-нибудь престола. Скажешь, я меркантильная, но это в моей природе. Я хочу для себя всего самого лучшего, а гребень Матильды поможет мне в этом.
– Все с тобой ясно, – тоскливо отвечаю я.
С одной стороны, эту кицунэ нужно привлекать к ответственности. Проникать ночью в чужой особняк – уже противозаконно. Такое не относится напрямую к моей епархии, но я могу вызвать тех, кто этим занимается. С другой стороны, не скрою, мне становится любопытно: какие они, сокровища Матильды?
– Я бы посмотрел на эти сокровища, – будто опять читая мои мысли, мечтательно говорит Андрюха.
– Найдете мне гребень – и на сокровища посмотрите! – поддерживает его кицунэ.
Я тяжело вздыхаю и иду на условную сделку с собственной совестью. Начнем игру по предложенным правилам, а дальше война план покажет.
– Хорошо, – киваю я, – раз три голоса из трех за поиск сокровищ, значит, будем искать сокровища.
– Как будем искать? – интересуется у меня напарник, когда мы втроем входим в очередной зал особняка.
– На слои делится не только город. На слои можно поделить любое пространство. Например, можно выделить слой, на котором лежат сокровища, и перейти на него. Но учти, это не совсем законно, и за таким бдит специальный отдел, – объясняю я и провожу рукой по воздуху, открывая нужный слой особняка. – Впрочем, договариваться с потенциальным преступником тоже незаконно.
– Я не преступник, – обиженно тянет кицунэ, – а жертва! Современный мир суров к красивым самостоятельным женщинам, поэтому выживаю как могу! Я поищу на втором этаже. Если что-то найдете, зовите. Надеюсь, вы меня не обманете, а то все только и норовят обидеть беззащитную одинокую женщину.
– Слав, я кое-что нашел, – минут через десять сообщает Андрюха и протягивает мне конверт, подписанный: «Искателю сокровищ Матильды лично в руки».
– Сейчас посмотрим. – Я вскрываю конверт, пробегаюсь по строчкам глазами и возмущаюсь: – Что за привычка вместо ценностей записки оставлять! Это что-то сугубо питерское, да?
– Чего там такое?!
– На! Читай!
– «Балерина в Париже, сокровища в Стрельне, картофель в мундире, игла в яйце, поющие в терновнике, орущие в крыжовнике, Земля в иллюминаторе. Искренне ваш, И. О. Сусанин, Отдел по борьбе с незаконным поиском сокровищ», – вслух читает он и добавляет: – Может, и питерское. Я не в курсе. Я же до тебя с такими делами не сталкивался.
Нечто подобное, а именно опись артефактов на предъявителя (причем куда и кому предъявлять документ, сказано не было), мы уже видели в Михайловском замке.
– Кажется, мне пора плотно пообщаться с руководством. – Я отнимаю у Андрюхи бумагу и вкладываю ее обратно в конверт. – Пойди туда, не знаю куда, принеси то, чего там нет.
– Славочка, они, скорее всего, в курсе, что ничего там нет. Им же не материальные ценности нужны. В прошлый раз надо было убрать сундук из замка. В этот – найти того, кто ищет сокровища.
– Нашли?! – Кицунэ мгновенно материализуется рядом с нами.
– Нашли. Нашли информацию о том, что сокровищ Матильды Кшесинской в особняке Матильды Кшесинской нет, а значит, сделка не состоится, – уверенно говорю я и резко бросаю ей под ноги конверт. – Силой моего слова назначаю этот конверт границей города Санкт-Петербурга со всеми имеющимися в нем слоями реальности. Я перед ней, ты за ней. Ты остаешься за этой границей до конца своего текущего воплощения. Слово мое сказано. Слово мое услышано.
– Но как?! – изумляется брюнетка, начиная истончаться и исчезать.
– Я – мастер всякого слова, – улыбаюсь ей я. – Удачи за границей!
Кицунэ пропадает из питерских реалий. Я поднимаю конверт и кладу его в карман куртки.
– Мне ее немного жаль. – Андрюха некоторое время смотрит туда, где стояла кицунэ.
– Это все личное обаяние подозреваемого, – уверяю его я. – Не жалей. Там, где она вольна находиться, она устроится. Глядишь, и принца своего встретит. Вот его, если честно, мне действительно жалко.
– Да ладно тебе. Самые лучшие жены сам знаешь из кого получаются.
– Надеюсь, это ты не на личном опыте говоришь, – хитро прищурившись, отвечаю я.
Утверждают, что по особняку на Петроградской стороне порой бродит призрак Матильды Кшесинской. Сегодня нам с Андрюхой было не суждено с ней встретиться, поскольку мы явно спугнули ее своим безудержным смехом.
Особняк Кшесинской (ул. Куйбышева, д. 2–4 / Кронверкский пр-т, д. 1) построен в 1904–1906 годах в стиле «северный модерн» для балерины Матильды Кшесинской. Во время Февральской революции Кшесинская в спешке покинула особняк. Поговаривают, что балерина не взяла с собой большую часть сокровищ, которыми на тот момент располагала, и они до сих пор остаются в тайниках особняка. Считается, что среди сокровищ есть настоящие предметы силы, ведь поклонников у Кшесинской было много, и они дарили ей редкие вещицы, в том числе и с весьма необычными свойствами.
Кроме того, согласно городским легендам, в особняке и его окрестностях время от времени замечают призрак Матильды Кшесинской. Даже после смерти балерина приходит проведать свой дом, который она так любила и где ей не суждено было встретить старость.
В настоящее время в особняке находится Государственный музей политической истории России. По нему также водят экскурсии, на которые может попасть любой желающий.
Андрюха, у нас… Библиотека запретных заклинаний
– Ты чего такой кислый? – спрашивает Славка и придвигает ко мне чашку кофе. – Андрей, я тебя спрашиваю!
– Не выспался, – невпопад отвечаю я.
Когда наблюдающий задает мне вопрос, я изучаю наряженную елку, прикрепленную к потолку макушкой вниз. Мы сидим в кафе на втором этаже Анненкирхе – лютеранской церкви, которая некогда была кинотеатром и рок-клубом, а теперь снова стала церковью, правда, весьма своеобразной: один декор чего стоит. Я уже не говорю о наличии в церкви кафе. Причем существует оно не только на тонких слоях Санкт-Петербурга, но и на том уровне, который называют человеческой реальностью.
– Очень смешно, – хмыкает Славка. – Ты вроде как видишь большую часть наших приключений во сне. Как ты мог не выспаться, если спишь прямо сейчас?
– Легенда не выдержала проверки, – усмехаюсь я и поворачиваюсь к нему. – Что у нас сегодня на повестке дня?
– Мне нужно, чтобы ты сходил со мной в одно… кхм… специфическое место.
– Лежка эльфийских снайперов? Явочная квартира толстых троллей? Ставка диванных войск? – перечисляю я, пытаясь поднять настроение и себе, и наблюдающему. – Понял: гнездо бабок у подъезда! Всем известно, бабки у подъезда – страшная сила! Одним своим словом они способны превратить человека в наркомана…
– У парадной, – смешливо поправляет Славка. – Мы же в Питере. Значит, бабки у парадной.
– Нет, Славочка, – возражаю я с абсолютно серьезным лицом, – бабки, они именно у подъезда. Это неотъемлемая часть российского культурного кода. Это я тебе как другая его неотъемлемая часть заявляю!
– Уговорил, – соглашается он и сообщает: – Мне нужно в библиотеку.
Я фыркаю и давлюсь кофе. Наблюдающий ждет, пока я откашляюсь, после чего невинно поясняет:
– В Библиотеку запретных заклинаний.
– Понимаю, тебе, как мастеру всякого слова, нужно запретное заклинание, но я-то тут при чем?
– Мне нужна Книга обратного действия, а Библиотека запретных заклинаний – это такое место, куда в одиночку лучше не ходить.
– Тогда допиваем кофе и идем, – нарочито бодро говорю я, хотя идти мне никуда не хочется. – Куда, кстати?
– Вниз по лестнице, – прозаически изрекает Славка. – Один из входов в Библиотеку расположен здесь, на первом этаже. Так что да, сейчас допьем и пойдем.
Библиотека запретных заклинаний поражает размерами. Вперед и вверх тянутся монументальные деревянные стеллажи с книгами, и им нет конца. Проходы между ними выглядят как улочки города-крепости. Под высоченными арочными сводами царит полумрак, в котором, кажется, тонут все звуки. В какой-то момент я ощущаю, как под солнечным сплетением начинает закручиваться тугой узел, сотканный из этой бесконечной череды стеллажей.
– Почему тут никого нет? – тихо спрашиваю я, когда от узла отделяется комок и подкатывает к горлу.
– Есть, – обычным голосом отвечает Славка, – просто мы их не видим. У Библиотеки, как и у города, много слоев, но если в городе мы много с кем пересекаемся в рамках одного слоя, то тут каждый читатель находится на своем уровне.
На моем горле сжимаются незримые пальцы, а в желудке ворочается кофе. Я судорожно оглядываюсь, но никого не вижу. Как это так, не может вместить мой мозг, мы со Славкой тут одни, но при этом не одни. Вокруг нас сотни, а может, сотни тысяч – судя по размерам библиотеки – существ, но при этом нет никого.
– Слав, – торопливо шепчу я, – нам еще далеко?
– Почти пришли, – уверенно отвечает он.
Наконец у одного из стеллажей Славка останавливается и внимательно смотрит на полки.
– Бери уже, и идем обратно, – нетерпеливо говорю я.
– Подожди. Нельзя так просто взять… и взять Книгу обратного действия. Сначала нужно отдать обратно то, что однажды было тебе дано.
С этими словами наблюдающий достает из кармана увесистый металлический амулет на цепочке и протягивает его на раскрытых ладонях в сторону полки, на которой стоит книга. Я в этот момент пытаюсь угадать, какой же из фолиантов – Книга обратного действия. Славка некоторое время стоит с протянутыми руками, но ничего не происходит.