Я задумалась. Уже жалела, что погорячилась. На то, что Роман Львович Беляев – мой отец, указывает много совпадений. Но категорично, со стопроцентной уверенностью я этого сказать не могла. Являлась ли я дочерью Маргариты? Снова все указывает: да! Внешнее сходство, дочь, отданная ей в детский дом, имя "Анечка". Но по документам я Анна Головина. Тамара Николаевна не скрывала от меня правды. Мои родители, Надежда и Алексей Головины, погибли при пожаре. Родственников не нашлось. Меня передали в детский дом. Прежде, чем делать выводы и строить дальнейшие планы, нужно все выяснить. Найти эту чертову правду! Носом рыть, вытащить скелеты из всех шкафов, но отыскать истину. Я вернусь в особняк. Соскучилась по Инночке, Сереже и любимчику Максимке. Да и где лучше всего можно максимально узнать о женщине, что могла быть моей матерью, как не в ее доме.
– Да. Рома, едем домой, – ответила я. – Прости за истерику, но мне в самом деле нужна пауза…
Сероглазый обрадовался:
– Вот и славно, девочка моя! И пауза тебе будет. Я завтра в Англию улетаю. На несколько дней. Филиал там открываем. Хотел тебя с собой взять. Но теперь понимаю, лучше будет, если ты дома останешься.
Сердце защемилось от боли. Я не увижу Сероглазого так долго. Но с другой стороны, так лучше для меня, для него, для.. всех.
В машине ехали молча. Я изредка бросала взгляды на Сероглазого и готова была зареветь. Исчезла теплота из глаз, лицо суровое. Передо мной был снова бизнесмен Беляев, жесткий, ранимый, не доверяющий никому на свете. Я понимала, где-то внутри его подсознания включился защитный механизм равнодушия. Возможно, наигранного, или даже пусть настоящего. Но факт оставался фактом. Второй раз в жизни Роман полюбил сильно, и в обоих случая страдания, горечь, разочарование. Ужинать ни я, ни он не стали. Разошлись по своим комнатам. Весь дом уже спал, чему я порадовалась. К общению с детьми не была морально готова. Когда уезжала утром – все было замечательно. Инна, Сергей, Максимка – мои подопечные. Я их обожаю, они меня тоже. Все было просто несколько часов назад. И все так сложно сейчас. Получается, троица безобразников – мои братья и сестра! С одной стороны, этот факт в душе бывшей детдомовки вызывал ощущение счастья. Как я мечтала о брате или сестре. И вот два братишки и сестричка. Так хочется их обнять!! И тут же боль пронзает душу – к ним еще прилагается отец, наш отец, мой тоже. И сегодня мы… Трясу головой, пытаюсь прогнать прочь воспоминания о том, что было в отеле. Но ничего не получается. Утыкаюсь в подушку и плачу, тихонько поскуливая, словно раненый зверь.
Утром открыла глаза с трудом. Надо вставать. Я не только жертва обстоятельств, несчастная сирота, на чью голову лавиной валятся беды и несчастья, но и няня трех замечательных ребят.
За завтраком Романа не было. Уехал ни свет, ни заря. Зоя Семеновна передала, что не вернется, сразу отбудет в командировку. Старушка хотела меня порадовать, шепнула: "Ромочка тебе денег оставил. Целую кучу! Сказал, чтобы ты долги гасить начла. И не вздумай отказаться. Зарплата у тебя хорошая, рассчитаешься. Уж лучше Роме будешь должна, чем банкам-грабителям!"
Добрый жест порадовал. Возможность решить финансовые проблемы – луч света во всей этой темной истории. Опять же рядом с ребятней буду и постараюсь выяснить тайну своего прошлого. Убеждая себя, что все те не так плохо, собрала детей, проверила, все ли взяли, тепло ли оделись. Вместе с охранником Эдуардом отвезла их в школу и садик. Вернулись назад. Заняться мне было нечем. Дома Зоя Семеновна, вся в заботах и хлопотах. А еще Юлия и Кирилл. Мне же хотелось пообщаться хоть с кем-то, отвлечься от грустных мыслей. Леон! Очаровательный повар подходил для этой цели лучше всего. Теперь у меня есть мобильник. Нашла визитку Лео. Тот обрадовался, узнав, кто звонит. Сказал, что хозяева в отъезде, он бездельничает и готов встретиться со мной хоть сейчас. Сходить в кафе, в кино, куда угодно… Но я отказалась. Возвращаться в город не хотелось. Лео подумал и пригласил меня к себе домой.
Дом Лео, хоть и старый, но впечатлял. Большой, из трех этажей. По большей части деревянный. Ремонт шел полным ходом. Часть здания уже приняла современный вид снаружи.
– Первый этаж почти весь готов! – сказал Лео. – Даже жить можно. Но я пока у Зиновьевых остаюсь.
На первом этаже внутренняя отделка была завершена. Современная кухня, библиотека, ванные, две комнаты. Небольшой зал с настоящим камином. Даже у Романа Львовича такого не было. Возле камина мы и расположились. Лео принес кусок пирога и чашку шоколада. Мы удобно устроились в креслах. Я в восхищении смотрела на огонь, пила горячий шоколад и болтала с Лео ни о чем.
– Хорошо сидим! – заметил мой новый друг. – Но ты ведь не просто так пришла. Чувствую, что-то случилось. Забыться хочешь? Давай уже остывший шоколад настоящим горячительным заменим.
– Давай, – согласилась я. – Только я алкоголь не очень люблю
– Есть вино, хорошее, многолетней выдержки, еще от деда осталось.
Леон принес фрукты, простенькую закуску. Налил в красивые старинные бокалы янтарную жидкость. На вкус вино оказалось приятным. Я почувствовала, что действительно становится легче. Но появилось другое желание – рассказать обо всем, поделиться. Что я и сделала.
Леон слушал внимательно. Когда я, размазывая по щекам слезы, закончила, произнес:
– Ты вот что, подруга, преждевременных выводов не делай. Сама себя изнутри сожрешь и не подавишься.
– И что же мне делать?
Повар улыбнулся:
– Есть два пути, первый – послать к чертям все, забыть, выйти срочно замуж. Например, за меня. Не прокатило?
Я улыбнулась:
– Ты мне нравишься. Леон. Но – нет..
– Тогда второй. Решить чертову головоломку, узнать всю правду. Иначе жизнь под откос пустишь. И не только свою, этого Сероглазого тоже. Выясни, кем ты ему являешься, тогда и решай, как жить дальше будешь.
– Тебе легко говорить. Но как я это сделаю?
– Лапа моя! В 21 веке живем. Неужели про ДНК ничего не слышала.
– Слышала. Только как все выполнить? Ну не могу, Лео, я подойти к нему и сказать: "Рома! Кажется, ты мой папа! Нужно это выяснить" У него же совсем башню сорвет.
– Кстати, это был самый лучший выход. Зря ты Роману Львовичу вчера ничего не сказала, весь груз страданий на свои плечи навесила. Он – мужик! Богатый и взрослый мужик. Разом бы все организовал. А ты додумалась – его чувства беречь. Да ему сейчас в сто раз хуже. Он думает, что вообще отстой.. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю. Только Рома.. уехал.
– Это плохо. Пока его не будет, ты сама изведешься, и меня алкоголиком сделаешь, если каждый раз я в качестве психотерапевта буду. Действовать надо, Аня, не надо ждать твоего Романа. Тем более, судя по откровениям медсестры, у Маргариты тайны от мужа имелись. Если бы он знал о существовании дочери, то первой мыслью, когда тебя увидел, было бы: нашлась потеряшка! Так?
– Так.
– Он же решил, что ты заслана врагами. Значит, наш олигарх и мысли не допускал, что у него дочь быть может.
– Логично. И хорошо тебе говорить. Но, Лео, не набросаешь ли ты подробную инструкцию, что делать бедной Анечке.
– Не только набросаю. Сам помогать стану. Я кроме готовки еще одну страсть имею – всякие загадки и головоломки распутывать. Думаю, мы справимся.
– И с чего начнем?
– С визита в гости.
– Ты про что?
– Меня пригласишь в гости! В особняк к Беляевым. Прямо сейчас. Ты же больше не пленница. Друзей звать можешь?
Я об этом как-то не задумывалась. Но сказала:
– Наверное.
– Так чего сидим? Айда! Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро.. – пропел Леон, и мы вышли из дома.
Хотя было уже не утро, время близилось к обеду, и обитатели особняка бодрствовали. Охрана действительно беспрепятственно пропустила Лео. Правда, предварительно позвонили Зое Семеновне. Старушка даже обрадовалась:
– Леон? Да пускай заходит! Знаю его, конечно. Он мне такой рецепт пирога дал…
Домоправительница вышла нас встречать. Оказалось, Леон уже бывал у Беляевых, помогал пару раз готовить разносолы, когда собирались гости. Зоя Семеновна заставила нас выпить чаю. У меня итак в желудке булькала смесь из шоколада с вином. Но Лео подмигнул: не отказывайся. Вскоре я поняла, почему. Повар начал с рецепта запеченной курицы в особом соусе, продолжил жалобами на ремонт и ловко подвел разговор к теме о Маргарите. Посетовал, что после бабушки и деда осталось много ненужных вещей, которые надо бы выбросить да рука не поднимается. Задумал вот перебрать все, что годное – отдать в добрые руки. Спросил, как они поступили с вещами, что принадлежали жене хозяина. Зоя Семеновна вздохнула:
– Это ты, Леонушка, сам себе хозяин. А надо мной Роман Львович. Рита одиночество любила, у нее своя, отдельная спальня была. Так после смерти жены Рома там часами сидел. Трогать ничего не разрешал. Пришлось даже ремонт затеять, когда он отлучился. Правда, потом серчал больно. Зато больше в ту комнату не заходил, пустая она стала, безликая, я позаботилась, чтобы там ничего больше о ней не напоминало. Потом Рома извинился, сказал, что так, в самом деле, легче стало.
– А куда вы вещи дели, Зоя Семеновна? Выкинули?
– Нет! Рому боялась. Вот Риточкину одежу горничным раздала. Она хоть и родила трех деток, а стройная была, ладная. Вещей у Риты целый магазин имелся. А она все дома в одном ходила, выезжать не любила. Разве что в детские дома. Остальное все, кроме одежды, в коробки сложила, да кладовую велела снести. Личные вещи, фотографии, украшения недорогие, письма. Детки подрастут, о матери знать захотят. Хотя там тоже много лишнего. Как покидала тогда в коробки, второпях, так и стоит годы. Разобрать бы все, ненужное выкинуть, остальное рассортировать аккуратно. Да руки не доходят и, если честно, тяжело морально…
– Может мы с Аней вам поможем? – предложил Лео. – Лишнее можно не выкидывать, а вместе с тем, что у меня есть, отдать кому. У меня часов настенных несколько десятков скопилось. Ценности материальной не имеют, а вот один коллекционер душу за них готов отдать. Нашел по Интернету. На днях заберет.