зжу в магазин, куплю. И заодно заеду в церковь, яйца освятить. Я вчера поздно покрасил, не успел.
– Не отпущу, лучше в рентгеновский кабинет сходи за снимками, там заодно можешь и яйца свои освятить.
Много чудес во вселенной. Жаль, что я потерял способность удивляться необычному. Последний эпизод, который добил эту способность, был такой.
В вокзальном пикете милиции на полу лежал человек, одетый в новое пальто, костюм-тройку. Все чистое, только из магазина. Даже не все ярлыки еще спороты. Был пьян настолько, что к нему вызвали «Скорую». Вытрезвитель таких не берет, это уже удел токсикологов. Без слов собираюсь забрать клиента в НИИ «Скорой помощи». Прошу сотрудников осмотреть тело и переписать все документы и ценности. Это был очень мудрый поступок, не лазить по карманам самому. Из пальто достается справка об освобождении от вчерашнего числа. Понятно, почему на человеке столь новый гардероб, успел прибарахлиться перед приездом в родной город. Сержант сует руку в карман брюк и замолкает. Медленно достает руку… В общем, вся рука по локоть в блевотине. Немая сцена длилась минут пять. Было слышно, как пальцев вытянутой руки стекают плохо пережеванные макароны и шлепаются на пол. У присутствующих состояние шока. Как? Как можно так аккуратно наблевать в карман брюк и не испачкать одежду снаружи? Предложены две версии. Снять брюки, наблевать в карман, надеть брюки. Не логично, да и надеть в таком состоянии брюки он вряд ли бы смог. Вторая версия – это сделал ему кто-то другой из мести. Типа – плюнуть в тапочки. Фантастично. Этот эпизод заставил меня перестать удивляться чудесам. Теперь, когда мне говорят про НЛО или чудовище озера Лох-Несс, про чудесные примеры исцеления святой водой, мне кажется это настолько обыденным, что не стоит упоминания. Разве это чудеса? Вот я видел чудеса. И вспоминаю блевотину в кармане брюк.
По моей просьбе мужичок приносит мамашину справку. Маменька его – старая пьянь и не помнит, где, когда, от чего и чем лечилась и лечилась ли вообще. Тем более не понятно, чем болеет сейчас. Надеюсь, что прошлогодняя выписка из больницы поможет в этом вопросе разобраться. Читаю. Осмотр гинеколога начинается с парадоксальной фразы: «Влагалище нерожавшей женщины». Интересно. Следов кесарева сечения на животе нет. Спрашиваю у сына: – А вы ее родной сын? Отвечает, что родной, что у нее есть еще двое. Конечно, он не помнит, как появился на свет, естественным путем или с помощью кесарева сечения, но после трех операций рубец на животе остался бы наверняка. Никакая косметика не скроет.
Окружающие коллеги начинают ржать над идиотом-гинекологом. Чего, говорю им, ржете? Человечество в это чудо уже почти две тысячи лет верит, а вы не можете поверить всего один только раз? Погрязли, говорю, в суевериях, верите в сглаз и в черную кошку, в заговоры и гороскопы, а в бесспорный факт поверить не можете? Все отцы и основатели об этом писали, что родился Христос, не повредив родовых путей Богородицы, причем нормальным путем родился, а не вышел из нее каким-то боком, как Будда Шакьямуни. Кому еще верить, как не учителям церкви? Хотя бы Фому Аквинского почитайте, он не только описывает процесс, но и дает гневную отповедь всем усомнившимся.
А потом подумал: «А приходил-то кто? Почему не присмотрелся? Внешность у человека заурядная, вид неприметный, ну а вдруг?» Никак не могу себе простить, всегда горжусь своей наблюдательностью, своим умением не упускать из вида любую мелочь, а тут не догадался обратить внимание на его запястья, нет ли на них каких-нибудь следов. Или на предплечья, точно не могу сказать, куда римляне вбивали гвоздь. Может, не зря на его руке были часы с широким браслетом? Часы почему-то заметил, на правой руке, как у Путина. Пусть его мамаша и пьянь, но кто сказал, что Дева Мария была активистом общества трезвости? Ведь если посмотреть на картину Микеланджело Меризи по прозвищу Караваджо: «Успение Пресвятой Богородицы», в этом засомневаешься. Там, где на картине вопреки всем канонам усопшая Богородица изображена в виде опухшей молодой женщины с раздутым животом, как при циррозе печени, распухшими ногами и с желтой кожей. Пусть, по слухам, она и написана с утопленницы, неизвестной проститутки, выловленной из Тибра. О святости усопшей на картине говорит только узкая полоска нимба над головой, которую сразу и не заметишь. Да еще, пожалуй, те же опухшие ноги, которые, кажется, висят над столом без опоры, или не гнутся от окоченения, или же вознесения тела начинается снизу, с ног. В свое время специально даже сфотографировал фрагмент. Сволочь, конечно, был Караваджо, но в отсутствии образования его не обвинишь. Знал, как надо изображать Богородицу, но рисовал по-своему, как считал нужным. Гению простительно.
Как ни хотелось, но больше с сыном нерожавшей женщины встретиться не удалось, та отошла в иной мир. Была мысль подойти на похороны, посмотреть на него еще раз, но было неудобно.
Однажды едва не поверил в шаманизм. Был такой случай. Лежит в реанимации очень тяжелый пациент, молодой мужик. Инсульт. Родня пытается хоть чем-то помочь. Семья из Красноярского края, из коренных сибиряков. Из тех сибиряков, которые жили там еще до покорения Сибири Ермаком. Объясняю им, что все, что в человеческих силах, на данный момент сделано. Остается молиться и надеяться на чудо. Пожалуйста – церковь напротив. Дочка пациента оказывается врачом и оценивает ситуацию трезво: шансов на выздоровление, даже на частичное восстановление подвижности, нет. Однако родня приводит священника. Тот, почитав молитву, уходит. Эффекта никакого. Жена спрашивает, а можно еще одного привести? Есть у них один знакомый служитель культа, должен завтра приехать. Да ради бога, вреда не будет. Пусть заходит.
На следующий день приходит настоящий шаман. Стоит перед дверьми в каком-то, даже не в шубе, не в малице, а в огромном меховом халате, в шапке с волчьим хвостом, в рубашке из кожи, весь обвешанный ленточками и амулетами. Притащил огромную сумку с реквизитом, бутылками воды, якобы из озера Байкал. Бубна с ним вроде не было. Ну кому что. Только попросил снять шубу, если можно, в реанимацию в шубе нельзя. Под шубой оказался щупленький мужичок в тельняшке, с зоновскими татуировками на предплечьях. Ритуал был недолгим. Что-то пропев на своем языке и бросив на кровать пару костяшек, шаман вдруг на чистом русском языке спросил, а когда он умрет? Тут я удивился. Смертельный исход в тот момент был маловероятен. Скорее всего, больного ждала долгая вегетативная жизнь.
– Да нет, – ответил шаман, – умрет он обязательно скоро. Только я не вижу – когда, через неделю или две? Не знаю, что сказать родне.
Ответить я не смог, но через неделю больной резко ухудшился и на десятый день тихо переселился в долину предков. В чем тут дело – для меня загадка.
Один из постоянных посетителей нашей фабрики здоровья – Слава, мужик лет сорока, священник из Первопрестольной, который пытается по семейным обстоятельствам найти работу в Питере. Пока на подхвате, в местной церкви в штат не зачислен. Иногда проводит там службы, замещая заболевших батюшек. Не отказывается ни от одной, как он говорит, халтурки. Если кому из отцов лень ехать в ночи, соборовать умирающего, Слава всегда готов. Как-то я его встретил перед Пасхой, освящающим куличи в гипермаркете «Карусель». Иногда Слава попадает в больницу. При этом порой явно косит, но всегда просит аккуратно выписать больничный. Видимо, у них в небесной канцелярии учет поставлен строго. Из уважения к сану на его закосы обычно закрываем глаза, пусть полежит. Зато есть время с ним побеседовать о вопросах теологии, рассказывает он интересно:
– Ты хочешь знать, в чем тут отличие от католицизма? А я сам не знаю. Это все блаженный Августин, не читал его? И не надо. Шизофреник он был отъявленный. Это он все так запутал. Что до сих пор разобраться не можем.
И в отделении старается вовсю. С палатой, в которой он лежит, проблем обычно нет. К обходу все больные на месте, ждут. При входе врача святой отец командует:
– Быстро оторвали свои жопы от кроватей, врач пришел. Лишних вопросов никому не задавать, врачу некогда, для вас, грешников, он нынче у господа заместитель.
В качестве бонуса за правильное поведение имеет свободный выход. Иногда просто погулять. Летом частенько приносит мешок белых грибов. На вопрос, где взял, объясняет:
– Да я, помолясь, обошел вокруг больницы, набрал.
Иногда отпускал его на 2–3 дня. Если честно, признается в причине отлучки:
– Доктор, есть халтурка. Один состоятельный клиент заказал соборование жены, в долгу не останусь. Не обманывает.
Не настаивает, чтоб ты приходил в церковь. Просто советует:
– Заходите, посмотреть. Это храм XXI века. Дом для паломников открыли.
В храме добротный евроремонт. Итальянский кафель.
– А с каких это пор у нас центр православия? Откуда паломники возьмутся? Население у нас в округе наполовину финское. Тут чудеса нужны. А то у нас, кроме алкоголизма, никаких чудес.
– Чудеса будут, – уверенно отвечает Слава, – за чудесами дело не станет. Вот нам одна старушка принесла две иконки. Старые, потемневшие. Никто разобрать не мог, что за иконы, чей лик написан. Мы их отдали в сумасшедший дом. Там больные так истово молились на них, что лик просветлел, оказалось – архистратиг Михаил, покровитель наш небесный. Я сам по образованию реставратор, могу точно утверждать, что это чудо.
Церковь кстати и называется «Архистратига Михаила и всех небесных сил бесплотных». На ближайшей автобусной остановке стоял ларек с указателем: «Приход церкви архистратига Михаила и т. д.». В ларьке, чтобы скрасить ожидание автобуса, продавали водку. Одно время торговал ее, кстати, некий Аркадий, тоже священник из местной церкви. Само собой, в свободное от службы время. У многих приход от его водки был очень даже неплохой.
Жаль, что Слава действительно болен. Цирроз печени. Пока компенсирован, но шутить бы не стоило.