– Парень, ты только не уходи от нас, если хочешь, оксибутирата мы тебе нальем, на тебя же его и спишем. У нас оксибутират почище, чем та дрянь, которую вам разливают на дискотеках во флакончики от «Актимеля». Мы тебе еще дел найдем, дел тебе еще предстоит невпроворот. Ты думаешь, у нас один терапевт такой?
Очень не хочется такого ценного кадра переводить из реанимации. Начмед вызвал на консультацию психиатра. Тот осмотрел пациента, написал, что психоза нет и больной может быть переведен на общее отделение. Но отдавать не хотелось, пусть у нас будет свой маленький Минотавр, для острастки дежурных терапевтов. Психиатра пришлось запугать, пользуясь его молодостью. А вдруг у него замедленный метаболизм и оксибутират будет еще долго бродить по его венам? А вдруг он на отделении сотворит еще что-нибудь ужасное, а вы написали, что он не опасен? Придется вам отвечать, не нам. Одумайтесь. В нашем деле риск должен быть минимизирован. Психиатр переписал свою запись в истории, рекомендовал пригласить его завтра, когда вся химия наверняка выветрится. Пригласить на следующий день якобы забыли, потом подошли выходные, в общем, товарища удалось продержать у себя четыре дня. Он лежал тихо, думая, что заведут на него уголовное дело. Но дело заводить не собирался никто. Терапевт не думал писать заявление правоохранителям, на записи с камеры было видно, что конфликт спровоцировал он сам. Пока клиент спал, он пытался растолкать его носком своего ботинка. Это нормально, но не делай этого при наличии видеонаблюдения. Главный врач отдал устное распоряжение, оно в основном касалось тех, кто имел право выписать больничный. Было приказано больничного терапевту не давать ни под каким предлогом. Для остальных было уточнение, что если его принесут на носилках, пусть даже в коме, с анизокорией и проломленным черепом – собрать консилиум. Выяснить, не косит ли он. Не будет ли пытаться получить какую-то компенсацию за производственную травму? За то, что он давно заслужил.
Приказ вышел вовремя, терапевт уже был в поликлинике и стучался во все кабинеты. Окулисту пытался втереть, что после удара в лицо ослаб зрением, неврологу – о том, что появились головокружения. Дошел и до уролога, хотя по яйцам его не били. Так, обойдя всех врачей поликлиники, кроме дерматолога, и не встретив сочувствия и понимания, отправился к секретарю главврача и оставил у нее на столе заявление с просьбой уволить по собственному желанию. Просьбу удовлетворили молниеносно.
Последствия ДТП. Тяжелая черепно-мозговая травма.
Два санитара бреют голову пострадавшему.
– Чего возимся? Давно уже в операционной ждут.
– Да тут вот сложно побрить. У него две макушки.
– А, значит, счастливый…
Вручили пригласительный билет на конференцию анестезиологов в городе Петрозаводске. Конференция называется: «Школа Зильбера: Открытый форум». Время проведения с 11 по 14 октября. Ознакомился с прилагаемым планом. Подкупает и слегка настораживает культурная программа конференции. Особенно в сочетании с планируемым празднованием дня анестезиолога.
Цитата:
«Культурная программа соответствует традиционным октябрьским «зильберятникам» и проводится на берегу Онежского озера в едином комплексе, включающем три отеля, Республиканский наркологический диспансер, управление Петрозаводской и Карельской епархии РПЦ и местное отделение полиции».
Предусмотрительно. «Единый комплекс» составлен грамотно. Чувствуется, организаторы знают, как привлечь участников. И знают, кого привлекают. Перебравших полиция повяжет на берегу озера, их полечат в наркологическом диспансере, а затем отпустят грехи. Или отслужат панихиду, если лечение не приведет к успеху. Ну а если кто и сможет самостоятельно передвигаться, до какого-нибудь отеля доползет.
Если кто сомневается, что в наше время возможна такая забота о людях, может убедиться, посмотрев на сайте. Надо ехать. Придется на машине, будет повод не принимать участия в банкете. Хорошо, осень. Последний раз пришлось ехать зимой, под Новый год. Было смешно.
Ночевать в Петрозаводске не хотелось. Решил, что справлюсь за один день. Туда и обратно. Хотя дни и короткие. Дорога знакомая, казалось, знаю все места, где ГАИшники устраивают засады. Но ошибся. Сразу за КПП при въезде в Карелию остановили. Не спорю, нарушал. 135 км в час. Молодой гаишник показывает радар. Согласен. Спорить не собираюсь. Оформляйте протокол. Принципиально на месте никогда не рассчитываюсь. Гаишник неторопливо разворачивает планшет, достает чистый бланк протокола. Говорит, растягивая слова:
– Вы понимаете, это серьезное превышение скорости…
Я понимаю.
– Ну так ведь тут можно штрафом не ограничиться. Предусматривается лишение…
Хороший психолог. Нарочно тянет время. Видит, что я тороплюсь. Явно ждет встречных предложений. Не дождется.
– Виноват, решайте сами, я же не спорю, что нарушил.
– Вот все вы питерские такие. Нравитесь вы мне. Никогда не спорите, если не правы.
– А чего тут спорить, бесполезно.
– Правильно, бесполезно. А наши любят поспорить, всегда спорят. Даже когда… А вот, смотрите, видите мотоцикл?
Мотоцикл я уже видел. Не обратить внимание на него было невозможно. Местный байкер в хоккейном шлеме и в костюме Деда Мороза спускался с горки. Борода болталась сзади как гюйс. Мотоциклу явно не хватало дороги. От падения в кювет спасала только широкая обочина. Заехав на гравий, от тряски пилот просыпался и выравнивал траекторию.
– Вот смотрите. Я его сейчас останавливаю, и, если он не будет спорить, что он пьян, я вас отпускаю. Если будет спорить – выписываю штраф.
Я ничего не теряю, соглашаюсь на условия. Становится интересно.
Гаишник выходит из машины, машет жезлом. Чудо, но мотоциклист останавливается. Мотоцикл теряет стабильность и падает на бок, придавливая седока. Я тоже выскочил из машины. Профессиональная деформация личности. Надо посмотреть, нет ли травм. Но оказалось, что дедушка уже спокойно заснул. Никто ни о чем не спорил.
– Отдавайте права, – говорю. – Вы проиграли.
– Проиграл, проиграл, а только хер ли мне теперь с ним делать? «Скорую» вызывать? До Петрозаводска больше сотни, пока доедут, он тут у меня на снегу окочурится.
Проблема не моя. Клади к себе в машину. Не надо было останавливать. Может, и доехал бы.
– Слушай, друг, ты все равно в ту сторону едешь, давай его к тебе погрузим. До больницы довезешь. Я позвоню, предупрежу, что Деда Мороза привезут. У меня только смена началась.
Я, конечно, человек добрый. Но до предела. На это мы не договаривались. Напомнил, что спор был на другую тему. Сказал, что в Петрозаводск заезжать не собираюсь (соврал), а крюк в сторону от шоссе километров на 30 в мои планы не входит. Тем более с таким пассажиром. Ваши же коллеги случайно проверят, объясняй им, откуда у тебя грязный полутруп Деда Мороза в багажнике. У меня хетчбэк, багажник пустой. Не грузить же его в салон.
Гаишник оказался человеком порядочным. Поняв, что попросил глупость, отдал права. Посоветовал больше не нарушать, а я ему – больше не спорить.
На счет странного костюма мотоциклиста я нисколько не удивился. Во-первых – Новый год, а во-вторых, правилами не запрещено. Был бы шлем, а шлем на нем был, пусть даже хоккейный. А я видел разные наряды. По Питеру много людей гуляет. Кто просто голышом, кто – в медвежьей шкуре. Однажды, еще работал в «Скорой», вызвали к пьяному. Того просто сморило на солнышке, и он спал в тенечке под кустиком. Когда разбудили, он быстро убежал. Звоню диспетчеру, докладываю. Лежал пьяный, от медпомощи отказался. Убежал, не представился. Стал перечислять одежду, так положено у неизвестных. Диктую: темно синий фрак, синие брюки, черные лакированные ботинки. Рубашка белая с кружевами. Не успел добавить цилиндр, синий, как из трубки понесся поток мата в мой адрес. Ну а я то в чем виноват? Ну ходят у нас так люди. Под кустиками спят. Может быть, из театра вышел, Мариинка рядом, может в гости шел.
На обратном пути решили заехать в Старую Ладогу, просто так, без какой-то цели. Подумали, что туристов и паломников будет мало. Будний день, не сезон. Никто не помешает спокойно погулять по поселку. Если удастся – посмотреть пещеры, пока нет народа. Просто нравится это место. Не важно, была ли Старая Ладога первой столицей Руси или не была. Местные твердо уверены, что была.
В соборе Рождества Иоанна Предтечи у входа стойкий запах кошачьей мочи. Текст на одном надгробии говорит, что здесь в 1848 году похоронен бывший послушник Староладожского Никольского монастыря Александр Васильевич Лосев, взявший на себя подвиг добровольного юродства. Местный блаженный, почитаемый в Старой Ладоге. Над могилой стоит группа паломников. Экскурсовод с восторгом рассказывает о житии и деяниях святого, добровольно принявшего подвиг юродства. Остановился послушать. Отходить уже было неудобно. Вот ее рассказ:
– История донесла до наших дней подвиг одного из послушников Никольской обители Александра Васильевича Лосева, юродством Христа ради шествовавшего к блаженной вечности.
История действительно замечательная, хотя с подобными судьбами почти все мы сталкиваемся ежедневно. Я чаще многих. Не потеряла актуальности за прошедшие века. Сколько безвестных блаженных и юродивых и в наши дни бродит по России, не сосчитать. А северо-запад России во все века был особенно ими богат. Если пересказать житие современным языком, получается примерно следующее.
Жил в Старой Ладоге купец, выходец из Ростова. Преуспевал. Торговля шла успешно, богател. Тихвин, Ладога в те времена были богатейшими городами России. Не скупился на благотворительность. Спонсировал строительство храма. Богатый дом, семья, бизнес – все было прекрасно. Но однажды по непонятной причине в душе у купца произошел надлом. То ли видение было, то ли видение было после, но, короче, запил. Пил, видно, по-черному, раз память об этом запое хранится почти два столетия. Пропил все, лавку, бизнес, дом. Остался Александр без средств, без жилья, без семьи. Не раз попадал в психушку. Когда перестал быть опасен – выпустили на волю. Нищенствовал. Побирался Христа ради. Как-то селяне быстро забыли его благие дела, подавать стали скудно. Пригрелся при монастыре, как часто бывает и в наши дни. Стал бродяжничать. В поисках милостыни не раз добирался до Новгорода. Но среди нищих конкуренция была уже в те времена. Хлебные места строго поделены. Гастролеров не терпят. Проломили блаженному ч