ецелесообразности посещения мероприятия. У американцев есть поговорка: «А купили бы вы у этого человека подержанный автомобиль?» То есть внушает ли его лицо доверие или нет? Судя по портретам на плакатах, я бы ни у одного из кандидатов ни купил бы даже велосипеда.
И главное: в списке ни одной знакомой фамилии. В былые годы главврач ЦРБ автоматически избирался в районный совет вместе с секретарями райкома и директорами основных предприятий. Остальные депутатские места по разнарядке занимали представители нерушимого блока коммунистов и беспартийных. Но времена иные, за депутатское кресло даже поселкового уровня приходится вступать в жесткую схватку с соперниками. Надеемся, на этот раз обойдется без стрельбы и поджогов. Тут чисто шкурный интерес, работу свою мы любим, но лишняя нам не нужна.
Где-то в конце 90-х годов один из наших бывших главврачей решил пойти на выборы в местный совет. Но допустил ошибку, не заручившись поддержкой партии и даже своего ближайшего окружения. Поговаривали, что его больше интересовал вопрос получения депутатской неприкосновенности, но это все гнусные слухи, не имеющие под собой никаких оснований. Каждому было известно, что уголовное дело против него было сфабриковано конкурентами по политической борьбе. Как независимый кандидат главный врач начал предвыборную кампанию, напечатал листовки, лично раздавал календарики. На плакатах он изображался в белом халате, внимательно выслушивающим что-то в груди у пятилетней девочки. Подпись под фотографией говорила о какой-то вечной доброте. Правда, девчушка была в одежде, но это мелочь. Рядовой избиратель интересовался, порой спрашивая: «А что, разве наш главный врач – педиатр? При чем здесь ребенок на картинке?» Всем казалось, что он хирург. Приходилось отвечать, что да, по забытой врачебной специальности он хирург, и не просто хирург, а уролог. Естественно, в народе возникли пожелания увидеть изображение кандидата за родным делом, например при цистоскопии или при проведении иной урологической процедуры. И написать соответствующий лозунг. Выборы закончились для нашего главврача бесславно. Набрав три голоса, видимо, за него свой голос отдал, кроме жены, еще и шурин, директор местного кладбища, он отказался от дальнейшей политической борьбы и сосредоточился исключительно на административно-хозяйственной деятельности. За что и был вскоре снят с должности. Нет, не за какие-то финансовые нарушения, боже упаси, скорее за креативный подход к решению финансовых проблем больницы. Кормить больных надо, а в то время на каждого пациента в день выдавались два стакана кипятка и одна порция лапши «Доширак». Тогда один из этажей больницы, где находится ныне наша реанимация, был переоборудован в цех по производству пельменей. Говорят, пельмени были хорошие, не знаю, не пробовал. Больные тоже. Сейчас бывший главврач вынужден ездить на работу в город, в центр, где руководит весьма солидной конторой, часто мелькая в новостях по телевизору. Административный опыт оказался полезен, помог сохранить положительную плавучесть даже среди окружающей не тонущей субстанции.
Разговор в курилке, медсестры уговаривают свою подругу:
– Ну брось ты наконец этого козла, ну неужели не видишь, что он полный мудак. Толку от него, не работает, сама говоришь, раз в месяц придет, вялого погоняет и всё. А ты корми его, вари ему бульончик.
– Зато он хороший, не бьет…
Странно, думаю, обидно. Мужикам морды бить приходилось, порой даже увлекался, но в жизни не ударил ни одной женщины. Даже если она того заслуживала. И ни одна сволочь никогда про меня не сказала, что я хороший человек.
Порой читаешь в новостях о коррупции в здравоохранении, становится не по себе. Еще год-два, и тебе будет стыдно признаться, что ты тоже работаешь в медицине. За одно упоминание того, что ты врач и где-то еще работаешь, легко можно будет получить в морду. Придется скрывать, кто ты по профессии. Опыт у меня есть, опыт приобретен давно.
Вспоминаю начало 90-х, конец мая, утро. Еду в трамвае с работы. После дежурства приняли с коллегой по 150 миллилитров «Зубровки», отлакировали пивком. Мысль в голове одна – доехать до дома. Трамвай полупустой, мест много, но не сажусь, боюсь заснуть. Повис локтями на поручне, вокруг кисти намотал ремень от сумки, если засну стоя, сразу не свалюсь. Смотрю, сидит внизу девчушка, на вид лет 25, плачет. И такое горе у человека, что слез не скрывает. После Зубровки показалась очень даже симпатичной, покрашенных волос я сразу не заметил. Ну как тут не заговорить, я бываю добрый, а когда выпью, так даже очень. Опустился на сиденье спереди.
– Могу помочь?
– Нет, не можете.
– Не давайте попробую, хотите – поговорим? Могу развеселить. Я ушами шевелить умею, могу каждым по отдельности.
– Отстаньте от меня, о чем тут можно говорить?
– Ну не знаю, наверное, о чем-то можно.
Смотрю, в сумке у нее лежит солидная книга на французском, но догадаться не сложно, о чем. Что-то историческое, о средневековье. На обложке изображен средневековый замок, рыцарь с гоблинской внешностью, напоминающий Жана Рено в роли графа Годфруа де Монмирая из кинофильма «Пришельцы».
– Ну давайте поговорим о каролингах или меровингах, кто вам интереснее?
Смотрю, в глазах появился интерес, сопли прошли.
– А вы что, историк?
– Нет, я как видите, алкоголик, но почему бы не поговорить. Хотя, может быть, и историк, какую-нибудь веселую историю рассказать. Давайте я вам одну историю расскажу, только сначала вы скажите, что случилось? Почему плачем?
Все оказалось просто, девушка не так молода, как показалось на первый взгляд, а далеко за 30, доктор философских наук, доцент. Преподает философию и историю в военном училище. Зачем офицерам история, я тогда так и не понял. А зачем вообще философия и чем она занимается, кроме собственной истории, не знаю до сих пор. Весна, сессия, стресс не только для студентов.
– Вы представляете, что они мне ответили на экзамене? Что Карл Великий был первым королем Франции и первым, кто принял христианство. Вы можете себе такое представить? А про меровингов они вообще не слышали. Вот вы можете кого-нибудь из меровингов назвать?
– Представить могу. Правда, слышал другое, первым крестился Хлодвиг, он-то как раз из меровингов, жесткий был чувак, все уши в школе прожужжали про его историю с чашкой. Ну кроме него, еще были реальные пацаны, – назвал парочку имен.
Смотрю, слезы прошли, заулыбалась. А мне уже и выходить. Телефон для приличия выпросил, записал. Позвонил через день, встретились. И встречались потом еще лет 10, чисто как приятели, в театр ходили, но не более того. Зубровки, лучшего косметического средства для женщин, перед встречей я больше не применял. Просто интересно было общаться, как с инопланетянином. Удивительные вещи приводили человека в ужас. К примеру:
– Представляете, курс у нас ввели, историю культуры. Не поверите, курсанты по нему шпаргалки пишут! Ужас!
– Так это же здорово. Напишут, что-то запомнят, радуйтесь. Значит интересуются.
– Нет, ну вот посмотрите, что они написали.
Читаю шпаргалку: художник Микки-Ланжело.
– А чего, нормально, ребята привыкли, Микки-Маус, Микки Рурк. Чего тут.
– А вот еще смотрите: Кара Ваджо. Ой, только дайте сюда, а то вы там дальше прочтете, как они маяк на острове Форос обозвали.
– Ну тут догадаться не сложно…
Кстати, так я и не сказал, кто я по профессии, плел, что сантехник, поначалу верила, смеситель даже поменял у нее в ванной. Потом стал шофером-дальнобойщиком, потом кем-то еще. Сам не знаю зачем, просто так. Под конец сказал, что уезжаю в Антарктиду, изучать пингвинов. И про меровингов наврал, что запомнил то, что проходили в школе. Нравилось мне читать книжки по истории, про средневековье, про французских королей. Великая была страна, великие короли. А что сейчас? Психопаты – жандармы, которые боятся толпы больше, чем она их? Которые не могут разогнать кучку протестующих?
Почему-то все считают, что с врачами говорить больше не о чем, как только о своих болезнях. Соберется компания людей старшего среднего возраста, одни разговоры, у кого что болит, всем надо рассказать об интересных клинических случаях:
– А вот соседка моей тети, она ходила по врачам, никто не мог диагноза поставить, пока не пошла к одной бабке…
– А у моей подруги в Турции начался такой понос… И в том же духе. Ну не интересно мне, чем болеет незнакомый мне человек, болеет – пусть идет к врачу. Мне даже не интересно, чем болеют известные люди. В общем, вывод из разговоров один, тупые у нас врачи, безграмотные… Им бы только деньги брать за обследования, а толку с них никакого. Во многом согласен, но все равно бывает обидно. Можете не приходить, мне же легче, я не на сдельщине. А когда узнают кто ты, всем надо сразу рассказать, что происходит с их животом после еды, в какую сторону кружится голова и почему-то начинается кашель при выходе на улицу. И нельзя ли у тебя на работе пройти обследование? Что тебе стоит договориться?
Как-то случайно попал в компанию, где собрались в основном выпускники железнодорожного института. И решил я тогда шутки ради задать вопрос:
– Вот вы все окончили железнодорожный институт. Так ответьте мне, кто изобрел паровоз? Мне очень интересно, я страсть как люблю паровозы.
Обидеть я никого не хотел… Возникла пауза. Только один из всех предположил, что это Черепанов, хотя Черепанов построил свой первый паровоз в тот год, когда настоящий изобретатель умер в нищете. Пришлось рассказать всем, что это был англичанин по фамилии Тревитик. В их оправдание можно сказать, что на этот простой вопрос не ответил экскурсовод в железнодорожном музее на Балтийском вокзале.
Когда меня спросили, откуда я это знаю, ответил, что был у меня один пациент, алкаш с хорошей такой, добротной олигофренией, попросту – дебил. Так вот, после электроимпульсной терапии, а случилась у него остановка сердца после запоя, товарищ вспомнил всё. То есть абсолютно всё. Похоже, разряд тока ударил и по мозгам. Он мог на память дословно пересказать содержание любой статьи из Большой советской энциклопедии. Он в 70-е случайно просмотрел всю ее целиком, когда отдельные тома приходили по подписке. Мог процитировать страницы любой книги из прочитанных за всю жизнь, правда, таких было немного. Но больше всего нас почему-то поразило то, что он помнил, кто изобрел паровоз. Дней пять товарищ служил нам энциклопедией, потом стал тяготиться своими знаниями и уехал в профильную больницу лечить белую горячку.