Лавина жарких поцелуев мужа обрушилась на моё дрожащее тело, становилась более откровенной и поглощающей, вынуждала терять над собой контроль. Мягко прислоняясь губами к шее, Дима нежно прикусывал бешено колотящуюся сонную артерию. Я встрепенулась и выдохнула стон удовольствия. Взамен он лишь довольно хмыкнул и принялся ставить печати на коже мягкими губами, как будто клеймил её раскалёнными поцелуями, прокладывая дорожку от шеи к тоненьким ключицам, а затем уверенно опускался к ложбинке между грудями. В порыве умопомрачительной страсти не разобрала, в какой миг ладони мужа накрыли мой небольшой бюст и легонько сжали, при этом, я так и продолжала неумело ласкать ладошкой изнывающий мужской орган, и лишь глухой стон Демона подсказал мне о том, насколько приятны для него были мои первые прикосновения, которые скользили по всей его длине.
Томный взгляд бесстыдно блуждает по моему обнажённому, бархатному телу, поедает наготу. За наше короткое знакомство я хорошо изучила пронзительный взор любимого мужчины, пробуждающий во мне женщину. Руки Дмитрия с нежностью гладят плечи, грудь, мою упругую попу и спинку, тянуться к бёдрам и к низу живота…
— Я хочу тебя… — еле уловимо шепчу, отрываясь от проникновенного, глубокого поцелуя. Внутри всё настолько сильно напряглось, что требовало незамедлительной разрядки. Пальцы мужа едва коснулись твёрдых от возбуждения половых губ и аккуратно раскрыли их, лаская каждый миллиметр интимной частички моего естества. Обезумевшая, цепляюсь с силой в напряженные мужские плечи, вонзая в них небольшой маникюр и протяжно стону, насаживаясь на его фаланги, потому что колени подкашиваются сами по себе от бешеного восторга, и устоять на ногах практически невозможно.
— Нетерпеливая… — прохрипел, обводя кончиком горячего языка мою маленькую ушную раковину. Свободная рука Демона сжимала упругую попку, удерживая моё дрожащее тело. — Моя любимая девочка! Как же долго ты ко мне шла…
Я всхлипнула, резко втянув воздух до предела, когда Дима проник глубоко в меня средним пальцем. Руки судорожно вцепились ему в предплечье, как только ощутила лёгкое жжение и неприятную тянущую боль. Уткнувшись носом ему в грудь, глухо простонала, попыталась свести колени и выровнять дыхание.
— Ты моё чудо, Ангелина… — обласкал меня пристальным взглядом и утешительно заверил, избавляя моё жаркое и влажное лоно от причинённого им дискомфорта. Его восторженный вид заставил сердце бешено колотиться о рёбра. Счастливые глаза мужа затянулись томной поволокой, в то время, как мои блуждали в растерянности по его лицу.
— Забудь о страхе. Я позабочусь о том, чтобы ты не разочаровалась в своём первом сексуальном опыте. Буду любить тебя нежно и бережно, запомни это!
С этими словами Дима поднял меня на руки и отнёс в кровать…
Дмитрий.
Она не привиделась мне… Хрупкая, юная девочка, распластанная передо мною на светлых простынях, такая яркая на фоне этого весеннего, ненавязчивого, цветочного принта. Её кожа искрилась при тёплом сиянии зеркальной подсветки. В тоненьких, пушистых волосках на золотистом обнажённом теле играли переломленные лучики света. Божественно прекрасна!.. Моя!.. Непорочный Ангел без своих запоминающихся сногсшибательных сценических крыльев… Я бы с огромным удовольствием её трахнул на них! И я это сделаю, но позже…
От Лины исходят неуловимые флюиды, которые я чувствую по-настоящему на подсознательном уровне всеми органами чувств. Вид возбуждённой и растерянной девочки доставляет мне потрясающее наслаждение. Моё желание мгновенно рождается глубоко в душе, проникает в голову, в мои мысли, в поры кожи, просачивается в тонкие вены, подступает к пенису вместе с бурлящей кровью, напрягая его до невозможного величия, сжигает нервы в ожидании, в предвкушении близости с любимой девочкой. Заниматься с ней любовью, наслаждаясь абсолютно обнаженным девичьим телом — всё, о чём я так долго мечтал. Моё влечение к ней уже является для меня упоительным чувством, сводит с ума…
— Смотри на меня, малыш… — стою у её кровати. Мой хриплый голос привлёк её внимание. Лина приподняла пушистые ресницы, открывая затуманенные страстью глаза. — Хочу, чтобы ты изучила моё тело до последнего волоска, также, как и я твоё!
Оттягиваю резинку боксеров, припуская их, открывая её взору свой идеальный член: ровный, гладкий, бархатистый, приличного размера, как и положено для настоящего мужчины, с правильной огранкой и гармонической формой. Матушка-природа наградила меня сполна и претензий к ней не имею. Розовая головка поблёскивала от вязкой влаги. Неуёмное желание переполняло её, выталкивая капельки прозрачной слизи наружу, распирало вместе с членом, исписанным множеством пульсирующих, тёмных венок. Кровь закипала внутри, вдалбливалась в стенки, жгла, и от этой пульсации его мышцы сокращались, передёргивая переодически ствол. Тянусь к нему рукой, поглаживаю, пытаясь унять, будто успокаивал вздыбленного жеребца.
Лина повиновалась, не отвела взгляда. Он был настолько тёплый, ласкающий и заинтересованный, источающий желание, такой, который мгновенно и запросто вызывал во мне бурю эмоций. Лавина мурашек прошествовала вдоль позвоночника, скручивая чувства внутри в тугой узел. Живот сладко заныл. Покалывало в пояснице. Яйца наливались свинцом.
Снимаю с себя боксеры и подхожу к краю кровати. Ангелина устроилась среди мягких подушек, наслаждаясь кратковременным затишьем. Маленькие ладошки комкали хлопковую ткань, которую малышка натянула на низ живота, пытаясь прикрыть ею лакомый кусочек своего соблазнительного тела.
— Плохая идея! — сообщаю игривым тоном и, улыбаясь, грациозно тянусь к простыне, чтобы избавиться от раздражающей меня детали. Рывок, и тонкая ткань отброшена к её стопам. — У тебя завораживающий вид! Перед своим мужчиной женщина должна находиться обнаженной, Ангел!
Лина залилась в очередной раз румянцем, опустила взгляд на сведённые вместе бёдра и снова затрепетала, не проронив ни слова. Я замираю на мгновенье. Невинный, бестелесный контакт взглядов должен когда-то закончиться. Острое желание прикоснуться к любимой взяло верх. Взбираюсь на кровать и опускаюсь рядом с ней на колени, от чего девочка попыталась привстать и поджать под себя ноги, но опередив её движения, ловлю обеими руками за тоненькие лодыжки и притягиваю к себе, будто лёгкую пушинку, не прилагая особых усилий.
— Расслабься…, — шепчу ей, — ты слишком напряжена.
Пытаюсь успокоить нас обоих, так как и мои руки дрожали, сомкнувшись на её стройных ножках. Девочка задыхалась от того, что не могла предугадать мои дальнейшие действия. Её пульс ощутимо бился под моими пальцами. Я ликовал, прикасаясь к любимой женщине. Каждый участок моего тела испытывал удовольствие и возбуждение. Манящая фигура супруги вызывала желание скользить по её коже, путешествовать, лепить шедевр, чувствовать его под пальцами, трогать ладонями плоский живот, соблазнительную грудь, огибать в движении талию, спинку, бёдра…
Беру в ладони аккуратную ступню жены и целую поочерёдно пальцы на ножке, нежно зажимаю между зубов каждый из них, обхватывая губами. Опираясь на локти, Ангелина прикрыла глаза от удовольствия, запрокинула голову назад. На втором пальчике надето тоненькое серебряное колечко с витиеватыми узорами и меня почему-то сильно заводит эта маленькая деталь. Отпускаю из плена ножку Ангела на постель. Я мог бы руками и сам расположить перед собой её тело так, как мне этого хочется, но подчинять её волю своим голосом намного приятнее и захватывающе. Взыграл азарт. Адреналин зашкаливал в висках, расходился по венам. Я стою перед ней на коленях.
— Иди ко мне… — наклоняюсь к ней и притягиваю к себе, обхватив за тонкий изгиб спины. Лина оседлала мои бёдра не касаясь разгоряченного ствола своим сладким нутром. Обняла за плечи. Прильнула, уткнувшись носом мне в шею.
— Ты околдовала меня своими танцами, довела до исступления моё тело и сбежала в родительский дом. Играешь не по правилам, Ангелина!
Сжимаю в ладонях нежную кожу на тонкой талии, освобождаясь от всех навалившихся на меня за день проблем, наслаждаюсь её телом. Пальцам хочется впиться под тоненькие рёбра и я с трудом себя сдерживаю, стараясь не причинить ей боли. Ничего в мире для нас двоих больше не существовало. Есть только этот момент и наша страсть, желание изучать друг друга, любить до последнего стона и вздоха, слиться в единое целое, погрузиться в экстаз, заполнить души до краев тихим, непомерным счастьем…
— Прикоснись ко мне… — слышу свой хрип, отсчитывая в голове удары сердца за минуту. Ожидание хуже смерти. — Прошу… Не бойся, Лина! Дотронься к нему. Почувствуй, насколько сильно я тебя хочу.
Девчонка неуверенно опустила ладонь на изнывающую плоть у самого основания. Приняв упругий член в свои нежные пальчики, сжала его, совершив скользящее движение к головке пениса.
Я вздрогнул всем телом, ощутив пронзающий меня ток. Приятное послевкусие от покалывания в коже запечатлелось в памяти. Грудной стон удовольствия смешанный с тихим рычанием вырвался на волю из моего горла. Лина довольно отреагировала и ещё сильнее зажала волшебные тиски у основания головки, размазывая большим пальчиком по чувствительной поверхности вязкую капельку, наслаждаясь процессом, закусила нижнюю губку.
— Остановись! — прорычал, врываясь пятерней в густую чёлку своих волос. Судорожно сжимаю их в кулак до боли, до дрожи в руке, до выступивших слёз. Стараюсь успокоить накатившую волну взрыва. Терпеть действие сладостного яда невыносимо. Эти пальцы и дьявола сведут с ума. Глубокий вдох и медленный выдох возвращают меня в реальность. Восторг накатывает в тысячу раз сильнее, когда ты любишь. Раньше я не испытывал чувств к партнёрше. Открытый сезон траханья с едва знакомыми женщинами не приносил морального удовлетворения, лишь на время гасил похоть, заканчиваясь очередным обычным оргазмом. Я обезумел, разрывая сдерживающие меня цепи морали.