– Так что же произошло? – спрашивает он, выждав пару минут.
– Ничего, – распыляя остатки злости, вполголоса бурчу я.
– Ты открыла бардачок в поисках очков и… Какая муха тебя укусила?
Он поворачивается ко мне и несколько секунд внимательно изучает мое лицо, в то время как я стараюсь сбежать от его испытующего взгляда. Но у меня это плохо получается.
– Ты увидела коробку с двумя другими кашпо, и тебя они так расстроили? Ты подумала, я везу их для кого-то еще?
– Каких кашпо?
Я не понимаю, о чем он.
– Нет? Это не причина резкой смены твоего настроения?
Теперь уже я открыто смотрю на него и делаю вывод, что Алексей выглядит слегка озадаченным.
Мы подъезжаем к мини-маркету на углу двух улиц, возле которого и паркуемся. Алексей незамедлительно отстегивается и тянется к бардачку.
– Что ты там такого обнаружила? – не унимается он и шарит в недрах отделения для мелких вещей. Его плечо оказывается у меня перед глазами.
Мне хочется положить на него руку. Или подбородок. Притихнуть, замереть, срастись с ним навечно. Вдохнуть манящий морской аромат, до одурения, до звездочек в глазах, и наполнить его запахом всю себя под завязку.
– Это? – вдруг выпрямляется он и указывает на упаковку презервативов.
И я не знаю, куда деться. Наверное, краснею от макушки до подбородка, потому что Алексей улыбается. Улыбается изумительно, отчего хочется растаять сразу. Ведь очевидно, что он не смеется, не насмехается.
– Они лежат здесь давно. Если ты подумала, что… Черт! – коротко хохотнув, он осекается. – У меня и в мыслях не было ничего такого, поверь! Я просто хотел сделать тебе приятное и пригласил на пикник. И да – твой «парень»… Только ради него! Ничего большего.
– Он не мой парень.
– Хорошо, не твой. Но ты же придумала ему имя.
Да!
– Нет.
– Как нет?
Я украдкой улыбаюсь.
– Нет.
– Тогда, может, назовешь его Красавчиком?
Да!
– Как-то слишком…
– Но он же красавчик!
– Красавчик, – не мешкая, соглашаюсь я. – Ладно, я подумаю. Но что насчет этого?
Киваю в сторону открытого бардачка, потому что хочу знать ответ.
– Э-эм. – Кажется, Алексей тоже слегка смущается. Он подносит руку к лицу и легонько постукивает себя кулаком по лбу. – Не думал, что мне придется тебе об этом рассказывать, – и после короткого смешка принимает серьезный вид. – Ты же знаешь, что это – средства защиты? Видишь ли, я считаю, не стоит ими пренебрегать. И на всякий пожарный они лежат себе здесь. Как и аптечка. Зарядка для телефона. Ручка и блок листов для записей. А там, в багажнике, есть запасное колесо и домкрат. Но если я вожу все эти вещи с собой, совсем не значит, что «пожарный случай» возникает у меня с завидной регулярностью. Я просто привык быть готовым к любой чрезвычайной ситуации. Понимаешь?
Я растерянно улыбаюсь.
– Понимаю.
Понимаю, что он ответственный. Умный. Красивый. Надежный.
Но вообще-то я спрашивала про кашпо.
О каких кашпо, увидев которые я могла бы расстроиться, он говорил?
Глава 22
Что она со мной делает? Еще ни одна девушка не вгоняла меня в краску.
Казалось бы, совершенно ничего такого – упаковка с презервативами… Но мне вдруг стало неудобно и даже совестно, будто меня застали с поличным. Захотелось выкинуть пачку куда подальше, чтобы только не упасть в глазах Лины. Она такая хорошенькая: милая, открытая, наивная до чертиков, неиспорченная, девчонка еще совсем – и что она себе надумала? Неужели на пути ей встречались одни подонки?
Я паркуюсь рядом с «Тойотой» Игоречка, в правой части площадки под навесом, и захожу в бокс. Я не смог выдержать озадаченного взгляда Лины и просто уехал. Уехал, только и успев сказать на прощание, что скоро увидимся. Кажется, мое объяснение смутило Лину не меньше, чем то, что она обнаружила.
– Как дела продвигаются? – спрашиваю я, поздоровавшись с парнями.
– Выхлопная задерживается, – сообщает Игоречек.
А Егор его перебивает:
– Мы-то Барыжманам отдали, рассчитывая, что так быстрее получится, а они там тупят по полной. Лучше б сами все сделали!
– Да ладно. Вроде не к спеху, пусть ковыряются. Лишь бы без косяков!
– Будем ждать, – соглашается Игоречек и выглядывает на улицу. – А пока нам особо делать нечего, может, мы тогда тебе царапину на бампере наконец-то уберем?
– Ну, если вам совсем скучно… – улыбаюсь я. – Давайте, я не против. А вообще я зачем заехал? Хотел отчитаться, что Линнер еще один транш перевел. Закажем то, чего не хватает, а остаток на карту каждому перекину.
– В этом месяце прям живем! Еще бы выходные на недельку, и можно было бы рвануть куда-нибудь на отдых. – Егор приваливается плечом к стене, заводит ногу за ногу и в блаженстве закатывает глаза. – Я с та-а-акой девчулей познакомился…
– Доделаем, и будут всем выходные. Всего ничего осталось, – мягко осаждает его Игоречек. А потом смеется: – Вот если бы Даник с девчонкой познакомился, мы бы его внеурочно на гулеж отпустили.
Даник спокойно улыбается.
– Так, Лех, мы тебе бампер, наверное, снимем, и езжай…
– Да ну! – по-доброму хмыкаю я. – Как ты себе это представляешь? Гонять без бампера я не стану.
– Ну, тогда оставляй свою божью колесницу до завтра. А сегодня езжай в булошную на такси.
Я согласно киваю. Загоняю машину в бокс и вызываю «желтую с шашечками», а когда уже собираюсь уходить, Игоречек вдруг спохватывается:
– Кстати, когда с Линнером в следующий раз связываться будешь, спроси у него, ему ксенон поставить или обычные лампочки. Пусть он выскажется по этому поводу. Я-то лично за ксенон, но вдруг он против.
– Хорошо.
Спустя некоторое время я оказываюсь в своей квартире и почти сразу же заваливаюсь спать. Телефон включаю только наутро – раз Шуша меня страстно желала вчера, то и сегодня так просто не отстанет. И точно – стоит только загрузиться, на меня тут же обрушивается тонна сообщений о пропущенных звонках.
Нет, она даже в половине второго ночи мне названивала!
– Привет, Оль! – вызываю ее на диалог сам, иначе вынесет мне мозг еще и за намеренный игнор. – Прости, был занят, поэтому не смог ответить тебе. Ты что-то хотела?
– Хотела! – Шуша набрасывается на меня сразу же, без прелюдий. – Хотела узнать, чем ты занят! Ты ведь должен быть за городом! – произносит она так, будто я ей чем-то обязан.
– Я не поехал, – отвечаю спокойно, стараясь и ее вернуть в то же русло.
– Ну да! Прикрываться поездками у тебя замечательно получается! У вас обоих замечательно получается! – не на шутку расходится она.
– Я разве говорил тебе, что куда-то поеду?
– Ты – нет! Но Катя говорила!
– А при чем тут Катя? – все тем же ровным тоном спрашиваю я, а сам на долю секунды успеваю усомниться в том, что кое-кто умеет держать язык за зубами. Но тут же одергиваю себя: чересчур громкие претензии вмиг скатываются до истерики, из которой я толком ничего не понимаю, но укрепляюсь в мысли, что Катя ей не докладывалась.
– Не прикидывайся идиотом! Не надо быть гением, чтобы сложить два плюс два! Сделали из меня слепую дуру и радуются!
– Оль, ты о чем? – только и могу вставить.
Но Шуша меня не слушает.
– Она же у тебя сейчас, да? Да-а-а! – И по голосу чувствую, как скалится. – Найди в себе смелость признаться! А впрочем, не надо. И так все ясно! Я это сразу поняла, когда твою машину у торгового центра увидела! Ты… ты… Я даже не знаю, как тебя обозвать… Ничтожество! Вот кто ты! А она? Я думала, она мне подруга! Ха! Тварь лживая, а не подруга!
И эта ее последняя фраза – как лезвием по ушам.
– Слушай, сходи остынь, а? – кидаю ей в трубку и, не медля ни секунды, завершаю вызов.
Она там надралась, что ли? Если так, то хотя бы простительно: не ведает, что несет. Но если реально… С каким цинизмом она на Катю клеймо прилепила! И главное – за что? Совсем с катушек съехала.
После такого даже завтрак в глотку не лезет. Зря тосты поджаривал.
Отставляю в сторону масло и мед, набираю Катю. Может, она прояснит ситуацию? Хотя если Шуша и ей звонила, вряд ли у них получился конструктивный диалог.
– Привет, шеф! – улыбаюсь ей в трубку. – Почему видеозвонок отклонила?
– Привет, Леш! Прости… Я просто не дома.
– Я думал, ты отсыпаешься после поездки. Как все прошло?
– Да никак. Я никуда не ездила.
– В смысле? – зачем-то задаю глупый вопрос, а сам наконец-то начинаю догадываться, в чем заключаются претензии Шуши. Она решила, что я и Катя… Очень смешно!
В общем, Катя отказалась общаться на эту тему по телефону, но предложила пересечься где-нибудь в центре. Договорились посидеть в одном тихом местечке с видом на прилегающий к храму сквер, спрятанный от повседневной суеты за углом оживленной улицы. В голосе Кати я вроде бы уловил нечто печальное, что в принципе странно – за несколько лет тесной дружбы с Шушей она привыкла к подобным выпадам. Эта истерика не должна была выбить ее из колеи. Да и вообще Катя не тот человек, который подвержен апатии или плохому настроению – наоборот, она в любой ситуации обязательно найдет что-нибудь хорошее и сумеет донести это до других.
Расплатившись, я выхожу из такси и в два прыжка преодолеваю расстояние от обочины до знакомых дверей давно полюбившейся кофейни. Одно время мы частенько зависали здесь после каждого успешно сданного экзамена, объедаясь заварными блинчиками и упиваясь ирландским кофе с коньяком, от которого Катя заметно пьянела. Тогда ее речь, без того быстрая и задорная, превращалась в скороговорку, а я смеялся над ней, потому что ни черта не понимал из ее бесперебойного монолога.
Вот и сейчас Катя сидит в углу у окна, грея руки об айриш-бокал, и по ее лицу я понимаю, что дело пахнет жареным.
– Та-а-ак, – минуя приветствие, я устраиваюсь в удобном плетеном кресле напротив нее и придвигаюсь к краю столика максимально близко, чтобы ни одна мелочь не ускользнула от моего внимания. – И что же произошло?