Разобравшись с заказом, я снова беру в руки телефон и решаю пройтись по хэштегу «Ангел для кактуса», не уставая в душе́ благодарить всех причастных людей, ведь именно с началом этого флешмоба все и завертелось. Хотя, конечно, завертелось еще раньше…
На самом свежем снимке я задерживаюсь дольше, чем обычно. Мне ни о чем не говорит фотография девушки с ярко-малиновыми губами и дакфейсом, но вот сопровождающая подпись привлекает внимание.
«Как же меня бесит этот детский сад с хэштегом #АнгелДляКактуса – он явно придуман кем-то глупым и недалеким, кто мало думает, раз решил, что на примере какого-то цветочного магазина можно вернуть доверие отца к сыну! Мышиная возня, из-за которой Лешик и вовсе остался на улице. Так что стоит задуматься: кто же на самом деле желает ему добра?»
Я перечитываю это снова и снова, и даже когда в нашу цветочную лавочку заходит очередной посетитель, не сразу отрываюсь от телефона. Отвечаю на вопросы машинально, снимаю с полок кашпо за кашпо, чтобы посетитель смог выбрать подходящее ему тропическое растение, а сама пытаюсь сложить пазл, на первый взгляд простой, но поддающийся с трудом.
Вот гадость!
В моей голове вдруг всплывает диалог, состоявшийся между Катей и Алексеем, про путь «от дерьма к конфетке», и я пытаюсь примерить результат пути на себя. Но он и рядом не встанет с той «конфеткой», которую я своими глазами видела в боксе. Уж если отец Алексея считает никчемным делом реставрацию автомобилей, то про кактусы даже заикаться не стоит… К тому же сам Алексей имеет довольно четкую позицию по этому вопросу и не собирается что-либо кому-либо доказывать. И я ему безоговорочно верю!
Но что означает фраза «и вовсе остался на улице»? Она сильнее остальных тревожит меня. И пока я вежливо киваю потенциальному покупателю, клубок переживаний и растерянности грозит увеличиться вдвое.
Выдав чек и распрощавшись с клиентом, я вновь хватаюсь за смартфон, чтобы, не медля ни секунды, связаться с Алексеем и выяснить все из первых уст. Но бесконечно длинные гудки, безжалостно подпитывающие мое волнение, сменяются бездушным голосом оператора. Раз. Другой. Третий… А через пару часов – десятый…
И я не могу поверить в то, что он намеренно меня игнорирует.
Глава 32
Восстановить сим-карту мне не удалось – я и в выборе мобильной связи оказался однолюбом, как бы смешно это ни звучало. Прошлый номер я получил, когда мне не было и четырнадцати, а значит, в салоне потребовался бы паспорт отца. Да и свой я благополучно оставил в машине. Поэтому пришлось прибегнуть к услугам Егора и временно использовать сим-карту, оформленную на него, а заодно и распрощаться с аккаунтами в социальных сетях. Благо я не пользовался ими фанатично.
Главное, дожить без контактов до завтра, встретиться в универе с Катей, а в среду с утра заехать за Линой, как и договаривались, чтобы отвезти ее на учебу. И все войдет в свою колею.
Я просматриваю объявления, отметая варианты съема квартир у черта на куличках, а заодно и привыкаю к новому телефону, который в ладони лежит гораздо удобнее, чем прошлый айфон. Парни же ковыряются с «Рено» Даника, пытаясь понять, почему его машина вдруг стала расходовать так много бензина.
– Лех, ткнешь кнопку на чайнике? Без кофе болванка совсем не соображает, – почесывает затылок Егор. – С твоего топчана только руку протяни, а мне проблемно даже ногу согнуть. Полночи с брательником по сетке проиграли, я и не помню, как от компа отполз и отрубился. Знаю только, что проснулся на диване в позе «зю», и теперь все мышцы болят, – жалобно скулит он.
– А ты тут как переночевал? – проявляет интерес Игоречек. – Может, сегодня все-таки у нас останешься? Машка моя не против, я с ней поговорил. А у Степана права голоса пока еще нет.
– Вот как раз со Степаном мне меньше всего конфликтовать хочется, – смеюсь я, вспоминая розовощекого пацана, с которым мне не так давно посчастливилось познакомиться. Тогда я впервые взял на руки годовалого ребенка и ощутил себя громадным дядей. А Степан от радости, что оказался так высоко, почти под потолком, пустил слюни счастья мне на пиджак. Опасный тип! – Да все нормально, не заморачивайся! Может, сейчас что-нибудь путное подвернется, прокачусь по паре-тройке адресов. А там, глядишь, уже завтра отметим новоселье.
А если серьезно, то мне совсем не хочется нагружать парней чужими проблемами, а тем более стеснять их своим присутствием еще и на личной территории. Ничего, и здесь можно ночь-другую провести, не переломаюсь.
– Давай я тебя подкину? Все равно дел особенно-то нет. «Догонялку»[7] загнали, но без ока Михайлова начинать не станем. Да и с «Рено» еще повозиться придется, но Егор с Даником справятся и вдвоем. Третьему только мешаться.
– Ну хорошо, давай! – соглашаюсь я.
Закипевший чайник издает громкий щелчок, и все реагируют на него одинаково: дружно потягиваются, разминаются – делают вид, что не так уж и спешат залить в себя дозу кофе. Даже мы с Игоречком будто бы никуда не собираемся ехать – лениво направляемся каждый за своей кружкой, а потом, обжигаясь, мелкими глотками пьем живительный кипяток. И я ненароком вспоминаю о матери.
– Алло, мам? Привет! – Выхожу на улицу, чтобы поговорить нормально. – Да, это я… У меня все в порядке… Я хочу извиниться за вчерашнее. Не принимай, пожалуйста, все это на личный счет. Я не собираюсь вас избегать и даже с отцом не намерен прекращать общение. Просто дальше буду двигаться сам… Я заскочу завтра, чтобы забрать документы. Я уже снял квартиру, остались формальности. Не переживай! Отец тебе, наверное, из-за меня уже все нервы вытрепал. Нет? Молчит? – Смеюсь. – Странно. Ну ладно… Не обижайся на меня. И не скучай, пожалуйста. Пока!
Сажусь к Игоречку в машину.
В бокс мы возвращаемся в половине седьмого.
Весь город вдоль и поперек исколесили: сначала однушку на Плехановской смотрел, потом по другому адресу поехали, перекусили по-быстрому, еще с двумя хозяевами договорился – повезло, что оба в районе цирка. Студию в микрорайоне «Роща» как увидел – сразу отмел. Я хоть и без особых претензий, но в пустые стены въезжать совсем не мой вариант. В итоге пришлось в центр возвращаться, к первой квартире. Заодно по пути купил себе поло на сменку. А с остальным потом разберусь. Главное, что с жильем определился.
– Эх, народ! Вы такой концерт пропустили! – с хохмами встречает нас Егор. – Сольный дебют Даника на самой большой сцене города! Выехал он, значит, из бокса на своей каталажке…
На что Игоречек миролюбиво отзывается:
– Ты б сначала Леху с новосельем поздравил, а потом уже байки свои травил.
– Да что там новоселье! – с воодушевлением обрубает его Егор и широко улыбается. – Есть еще кое-что!
Он облокачивается на капот «Рено» и заводит ногу за ногу, намеренно растягивая интригу.
– Нам нежданно-негаданно такая перспектива подвалила…
– Ну и? Не томи! – решаю подыграть ему.
Егор довольно прищелкивает языком и отлипает от машины Даника. Но от таящейся в нем информации не может устоять на месте. Радуется, как второклассник, получивший разрешение сходить за мелом посреди урока.
– Короче! Пока вас не было, а мы с этим безбашенным типом ковырялись в недрах его старушки и Даник не собирался делать сольный выход наружу, к нам заглянул какой-то солидный перец в галстуке. Я поднапрягся сначала, когда он по-деловому стал расхаживать тут и рассматривать все вокруг, а потом понял, что это он оценивает, стоит ли с нами связываться…
– Ну и? Оценил? Что он хотел? – не выдерживает Игоречек.
– Сначала ничего. Говорю ж: рассматривал бокс, скептически хмыкая, а потом… позвал второго мужика, с кем приехал. Водителя, может, или еще кого из подчиненных, потому что разговаривал он с ним бесцеремонно. Хотя… скорее всего, он так со всеми разговаривает.
– Давай ближе к финалу!
– В общем, он сделал нам предложение, – хохотнув, повинуется Егор, и его рассказ становится чрезмерно лаконичным.
– Надеюсь, ты не дал скоропалительных обещаний?
– Я не настолько идиот, чтобы не давать скоропалительных обещаний в подобных случаях! – продолжает ликовать Егор и, кажется, заражает всех своим уверенным настроением. – Такое предложение бывает только раз за всю жизнь, и ты хочешь, чтобы я жевал сопли? Нет, я согласился за нас за всех. Извините, парни, за то, что обеспечил вам стабильный заработок.
– И на что ты подписался? – спрашиваю я.
Егор принимает серьезный вид и пытается пересказать нам состоявшийся диалог чужим голосом:
– «Так, – с хрипотцой произносит он в нос, – в нашей компании пара десятков машин. Меня интересует их годовое обслуживание». И протягивает мне сложенный вчетверо лист, который ему заблаговременно передал его прислужник. «По этим вин-кодам у вас должны быть в наличии все расходники. Все! В любое время дня и ночи! А начнем с первых трех, они будут тестовыми. Посмотрим, как вы работаете». Ну? И что я, по-вашему, должен был ответить? «Нет, мы не справимся, простите нас, мы рукожопые»? Ничего ж сверхъестественного: свечки, фильтра́, колодки…
– Ну да, хорошая перспектива, – кивает Игорек, пока я утопаю в своих размышлениях. Меня терзают смутные догадки насчет «бесцеремонного перца в галстуке» и его приказного стиля общения, но пока я отмалчиваюсь. – И когда пригоняют?
– Завтра после обеда. И да, вот номер телефона финансового отдела или отдела снабжения – я так толком и не понял. В общем, надо связаться.
Егор протягивает Игоречку визитку, но я ее перехватываю.
В ту же секунду меня как простреливает: это же «дочка» отца! И первое, что я испытываю, – колкая злость, подобравшаяся к горлу. Потому что подозревал, потому что догадывался! Но отметал все навязчивые мысли прочь.
Какого черта?!
Но злость не успевает впиться в меня, сдавить в своих тисках, затруднить дыхание – я вижу воодушевление парней, их надежды, ликование. Подобное предложение могло бы открыть нам новые горизонты, выход на следующий уровень, серьезный и перспективный. И я запоздало осознаю произошедшее.