Сергей пришел в себя на диване, заботливо укрытый легким одеялом. Вокруг в живописном беспорядке валялись детали одежды, похожие на павших солдат проигравшей армии. В полосе света из кухни матово светился паркет. Часы показывали десять пятнадцать вечера. Страшно хотелось пить. Опустив ноги на пол, он наклонился, пошарил рукой, нащупывая подаренную бутыль, подтянул ее к себе и жадно припал к горлышку. Теплое вино неприятно царапнуло пересохшее горло.
Поморщившись от вяжущего вкуса, он замер, приводя мысли в порядок. Во всем теле ощущалась приятная усталость. От рук пахло сексом. Он совершенно не помнил, как уснул. Последнее, что он смог достать из памяти — растрепанные волосы Мэд у него на руке. Кажется, она читала ему стихи. Напрягшись, он не смог вспомнить ни строчки.
Интересно, куда она подевалась?
Он отправился на поиски. Мэд обнаружилась в своей спальне. Подмяв под себя подушку, девушка сладко посапывала. Поправив на ней сбившееся одеяло, Сергей прикрыл за собой дверь и тихо спустился вниз.
Ему было хорошо. Впервые за много месяцев он чувствовал себя так, словно оказался дома. Он постоял, оглядывая творящийся в комнате кавардак, затем собрал и разложил на кресле одежду, аккуратно рассортировав при этом свою и чужую. Положил на ручку кресла выпавшую идентификационную карточку Мэд.
Спать не хотелось. Он уселся в кресло напротив визора, поискал пульт, однако не нашел и тихонько похлопал в ладоши перед приемным датчиком, привлекая внимание домашней системы. Управляющая голограмма неожиданно возникла справа. Развернув кресло, он принялся перелистывать список программ.
— Спортивные новости, имперские новости, новости Джорджии, развлекательные программы, спортивные программы, музыкальные программы, голофильмы, — читал Сергей. Ассортимент явно не был рассчитан на требовательного зрителя.
— Выход в межпланетную информационную сеть, — наконец, выбрал он.
— Извините, выход во внешнюю сеть требует дополнительных полномочий. Пожалуйста, проведите по считывателю вашей идентификационной карточкой.
— Тьфу, зараза, — вполголоса выругался Сергей. Заняться было решительно нечем. Он порылся в меню, нашел пункт управления домашней системой, ткнул в него пальцем, собираясь заказать уборку комнаты.
— Извините, управление домашней системой требует дополнительных полномочий. Пожалуйста, проведите по считывателю вашей идентификационной карточкой.
— С ума сошла, жестянка? — удивился он. — С каких это пор для простой уборки нужна авторизация?
Решив, что домашнюю систему программировал какой-то ненормальный перестраховщик, он поднялся, отыскал карточку Мэд и ткнул ею в считыватель.
— Доступ подтвержден, — подтвердил терминал, выводя строчки служебного меню.
— То-то же, жестянка, — усмехнулся Сергей, открывая список функций.
Список оказался странным. Кроме привычных пунктов для уборки и управления климатом дома, меню имело довольно нестандартные «Система внутреннего наблюдения», «Нейтрализация нарушителя» и «Связь с оперативным дежурным». Холодея от неприятного предчувствия, он выбрал систему наблюдения.
«Система наблюдения включена. Активны камеры 3, 8 и 12. Канал передачи в норме. Система записи включена», — поползли строчки сообщений.
Он поводил пальцем, выбирая обзор с активной камеры. В воздухе повисло четкое изображение его спины в кресле перед мерцающим пятном. Он помахал рукой. Человек из голограммы повторил его движение.
— Вот сука-то, — беззлобно выругался Сергей.
Злости не было. Кажется, он вообще ничего не чувствовал, кроме какого-то нездорового любопытства. Он порылся в меню, нашел управление записью, полистал кадры, чередуя ракурсы с различных камер. Запустил воспроизведение. Голограмма послушно продемонстрировала, как они вбежали в дом, побросали вещи, принялись страстно целоваться у входа. Перемотал запись. Полюбовался на обнаженную Мэд, извивавшуюся под натиском его тела.
«Хоть кино снимай», — подумал он с мрачной иронией и остановил воспроизведение. Мерцающая Мэд замерла, раскрыв рот в гримасе страсти.
Он поднялся в ванную и быстро ополоснулся под душем. Не торопясь, оделся и вышел на крыльцо. Постоял, с удовольствием вдыхая прохладный ночной воздух. На улице было тихо, все затаилось, как перед бурей. Вдоль цепочки фонарей, тихонько урча мотором, ползла машина с потушенными фарами. Открыв калитку, он вспомнил про пакет для Тевтона и повернул назад.
За спиной раздался негромкий хлопок, следом, почти без перерыва, еще один. Спину кольнуло. Внезапно подкосились ноги. Пытаясь сохранить равновесие, Сергей взмахнул руками и тяжело упал навзничь, больно ударившись затылком о кирпич дорожки. Дверцы джипа с легким шипением распахнулись. Двое в форме военной полиции вбежали во двор.
Невысокий подтянутый лейтенант посветил в лицо Сергею фонариком, пошевелил ногой бесчувственное тело.
— Готов, красавец. Неплохо стреляешь, Барри.
— Спасибо, сэр. Это у нас запросто, — ответил второй, в форме сержанта.
— Едва успели. Гонялись бы потом за ним по всему городу.
— И не говорите, сэр. Нам повезло.
— Ну что, взяли?
— Взяли…
Сергея подхватили под мышки, потащили к дому. Ноги безвольно волочились по дорожке, цепляясь каблуками за стыки кирпичей.
— Вы кто, сволочи? — с трудом шевеля губами, спросил он.
— Смотри-ка, крепкий попался, — удивился лейтенант. — Две иголки в спине, а он еще разговаривает.
— Видать, много выпил, — отозвался сержант. — На пьяных парализатор действует хуже.
Бережно, как дорогую куклу, они втащили его в дом, лицом вверх положили на диван.
— Хорошо погулял, солдатик, — засмеялся лейтенант, толкнув ногой почти пустую бутыль.
— Да, Мэд та еще конфетка, — согласился сержант, с завистью глядя на разложенную на кресле женскую одежду.
Наверху открылась дверь спальни. Хозяйка дома вышла на площадку, спросонья щурясь, оглядела собравшихся.
— Привет, мальчики, — она поправила волосы, спускаясь по лестнице. Прозрачный пеньюар струился по ее телу. — Что, опять я прокололась?
— Барри, побудь в машине. Доложи там, что мы успели. Я тут пока подчищу. Скажешь, скоро будем, — приказал невысокий.
— Есть, сэр! — мазнув по Мэд похотливым взглядом, сержант вышел из дома.
— Здравствуй, красавица, — сказал лейтенант.
— Здравствуйте, сэр, — она ткнула пальцем в голограмму, отключая систему наблюдения.
Сергей изо всех сил скосил глаза, но ничего не смог разглядеть, кроме светлого пятна на лестнице. От напряжения глаза заслезились. Он прикрыл веки. Слышно, однако, было отлично.
— Что-то часто ты стала прокалываться, крошка, — задумчиво протянул лейтенант. — Месяца не прошло, как гоняли твоего прошлого гостя, переполошили весь квартал. Сейчас этот любопытный русский… Кстати, едва не ушел, перехватили уже на выходе. Представь, добрался бы до казармы, начал бы болтать. Понимаешь, каких сил стоило бы потом все подчистить? А вояки сильно не любят, когда СБ вламывается в их огород. Что, сержант, захотелось перевода в массажный салон?
— Я все поняла, сэр, больше такого не повторится, — тихо ответила Мэд. Она подошла к лейтенанту, поймала его взгляд. — Бен, я просто расслабилась.
Лжеполицейский бросил взгляд на ее одежду в кресле и едко усмехнулся.
— Что случилось с нашей недотрогой Мэдди? Неужто какой-то сопляк смог растопить ее ледяное сердце?
— Бен, — она взяла лейтенанта за руку. — Бен, я умею отдавать долги. Не подавай рапорт. Пожалуйста.
Он с интересом посмотрел на ее рельефную грудь под прозрачной тканью.
— Что, даже его не постесняешься?
— Не будь скотиной. Я не собираюсь расплачиваться с тобой как какая-нибудь шлюха.
— Попробовать-то стоило, — ухмыльнулся лейтенант. — Но я все равно не смогу тебя прикрыть. Нас вызвал оперативный дежурный. Сигнал от системы слежения попал на его монитор.
— Значит, я крепко влипла?
— Да, Мэд. Крепче некуда, — серьезно ответил лейтенант.
Она молча наблюдала как он достает из небольшой походной сумки и крепит на голову Сергея присоски датчиков.
— Послушай, — сказала она. — Дай мне пару минут. Я хочу с ним попрощаться.
— Ты что, Мэд, совсем съехала? Это же простой солдат. Совсем сопляк. Такие проходили через тебя пачками!
— Да, Бен. Ты прав. Я быстро. Хочешь вина?
Он сочувственно посмотрел на нее.
— Обойдусь. Две минуты, Мэд. Я схожу к машине, — и вышел, громко хлопнув дверью.
Сергей почувствовал на лице ее теплую ладонь.
— Зачем ты это сделал? — тихо, почти шепотом, спросила Мэд.
Он с трудом разлепил веки.
— Случайно. Хотел сделать уборку. — промычал он непослушными губами.
— Понятно, — она помолчала. — Ты не бойся. Это не больно и практически безвредно. Тебе сотрут последние несколько часов и все.
— И что потом?
— Потом ты будешь служить дальше. Тебя снова будут выпускать в увольнение. Ты будешь приходить ко мне. Я буду расспрашивать тебя, а ты — болтать на камеру. Это если мне повезет. Если не повезет — будешь приходить к кому-нибудь другому. И тоже болтать. Всех надо слушать. Такое уж это место. Император никогда не оставляет своих солдат без присмотра.
Она провела кончиками пальцев ему по щеке. Легонько прикоснулась к губам. У него не было сил отвернуться.
— А как же Бронски? — некстати спросил он.
— А, этот, — она зло усмехнулась. — Специально приходил. Надо же было как-то выкрутиться. Вот и прибежал. Болтал, как бы откровенничал. Диктовал. Следователю поди докажи, что ни при чем. А тут — пожалуйста, оперативная съемка. Отмазался. Вместо него расстреляли какого-то стрелочника.
— Марта тоже из ваших?
— Штатная сотрудница со стажем. Ловит на живца. Шустрая старушка. Не знаю, чем ты ее привлек, нам не сообщают деталей. Но она никогда ничего не делает просто так.
На крыльце послышались шаги. Лицо Мэд приблизилось. Он ощутил ее дыхание.
— Прости меня, Серж, — прошептала она. — Если бы ты знал, как мне жаль. Но такая у меня работа. Да и у тебя тоже. Делаем, что прикажут. Прощай.