– Ну ладно, ладно, что теперь-то, не плачьте, а то чувствую себя, как на собственных похоронах… Тьфу, тьфу, тьфу… Подам как-нибудь весточку, – Анна и сама готова была пролить слезу. – Закончились мои космические будни, а ваши только начинаются.
Она по очереди поцеловала Селину и меченосцев, попросив обнять за нее Каина. Лию близость двух Правителей, которые стояли неподалеку рука об руку, и брат в форме капитана, смущал, она краснела и заикалась, стараясь выглядеть взрослой и серьезной.
– Аня! – Лия уткнулась в ее грудь. – Ты про меня не забудешь?
– Вот еще глупости! Нет, конечно! Лорку береги…
– Спасибо тебе… За все! За то, что спасла меня!
– Прощай, – прошептала бледная Селина. – Если останусь жить, надеюсь, мы встретимся!
Бледнеть она начала еще у входа во дворец. Теперь зубы у нее стучали, как от холода, она едва держалась на ослабевших ногах, вцепившись в Камиля.
– Последний день моей жизни… – неслышно выдавила она, с мукой взглянув на Анну.
– Не забудь протянуть руку демону Карсада, мы с Даем во всем признались! Да не переживай ты так! Исполнились все твои мечты, самое время уйти на ту сторону! – пошутила Анна.
– Не все! – чуть не прослезилась Селина. – Я еще себе памятник не поставила!
– Посадила на планете жизнь, родила народ, построила цивилизацию – поставят! – успокоила ее Анна, обворожительно улыбнувшись грозной Правительнице Катрин, которая старательно делала вид, что гости ее не интересуют. – Ну, открывайте вашу дверцу. Надеюсь, вы ею не ошиблись, а то буду вечным застывшим напоминанием где-нибудь в космосе.
– Нам незачем рассматривать космический мусор! – так же мило улыбнулась ей в ответ Правительница Катрин и поманила к себе, взяв за руки и проведя пальцем по запястьям – сняла браслет защиты и аэлран.
Анна тяжело вздохнула, сникнув, провожая исчезнувшие в руках Катрин полезные вещички.
– Ну вот, – пожаловалась она, упрекнув ее. – Лишилась последней надежды остаться вечно молодой и жить долго и счастливо. Я так привыкла к дополнительным мозгам! Я же уже считала их своими!
– Мы рады, что хоть кто-то принес нам весть о нашей дочери, – не удержалась Правительница Катрин от усмешки, взглянув снисходительно.
– Но я же о ней ничего не знаю! – изумилась Анна.
– Вы живете на той планете. И если она там, то все еще жива. Нашу силу и меч несете в себе, – она наиграно смахнула слезу платочком и махнула аморфам, которые готовили портал.
– Откуда столько сырости?! – проворчала Анна, отворачиваясь. – Селина, плакать надо чаще – и вода появится! – полушутя, полусерьезно поддержала она ее, проходя мимо, заметив, что Селина вот-вот лишится последних сил. Теперь она была почти зеленой.
Бедняжка…
Посреди залы от четырех столбов загорелся столб синего холодного огня. Когда до него остался шаг, Анна оглянулась. Демон парил рядом, закрыв вид на Краса, Лию, Правителей Карсад и Катрин. Ну что ж, лето она провела замечательно. Анна кивнула Селина. И не говоря больше ни слова, подхватила сумку и ступила в огонь…
– Разве ты не гордишься собой? – усмехнулся голос.
– Нет, я боюсь будущего… Черт… я сейчас образом лечу, или всем своим материализмом?
– Нехорошо чертыхаться перед Господом! – укорил ее голос. – Дорога дальняя!
– Куда лечу?! Зачем лечу?! – в мыслях произошел какой-то переворот.
– У тебя много друзей, которые всегда будут рады видеть тебя снова. Все дороги твои, надо только верить. В будущее, а будущее – это ты!
– И врагов… Забери меня! – простонала Анна, вспомнив, насколько неправильная на Земле жизнь, испугавшись, что демон остался где-то там.
– Сильными без врагов не становятся. Мой враг много больше, а ты кирпичик, который закрывает меня и несет мои меч и силу. Твое время здесь и сейчас.
– А ты на меня не сердишься? За то, что я не смогла остановить Маришу?
– Она будет нести этот крест до конца своих дней! Я рад, что ты поняла, что каждая жизнь во Вселенной бесценна! Ну, кроме тех, которые могут уничтожить больше. Ты – Правитель, и должна помнить, что кроме тебя защищать слабых некому. А косяк свой уже не исправишь.
– Вот интересно, – принялась рассуждать Анна, – если уйти к тебе, это же благо?!
– Хм, почему же тогда ты не можешь смириться с тем, что ко мне уходят другие? Твой отец, твоя мать, твои друзья? И радуешься, когда уходят враги?
– Не знаю…
– Помни. Я – Смерть. Живи!
Глава 19
Анну бесшумно выбросило из подпространства с характерным свечением. Она приземлилась чуть выше уровня пола, едва удержавшись на ногах. Глаза к темноте привыкли быстро.
Как будто и не улетала никуда…
Ничего не изменилось. Странно, диван не расправлен, а где мать?! Бросила сумку, не зажигая света, вышла на кухню. И вздрогнула, заметив темный неподвижный силуэт на фоне темного окна. Мать смотрела в окно и не обернулась, очевидно, не обратив внимания на вспышку. В ночное время квартиру часто освещали всполохи, когда машины выезжали со двора. Видимо, плакала – рука ее застыла на щеке.
– Мама? – Анна нащупала выключатель и включила свет. – Ты почему не спишь?
Мать повернула голову. Молча, сложив руки на коленях, уставилась на Анну испуганным взглядом. Усталая, осунувшаяся, глаза красные и опухшие. Анна поставила на плиту чайник, заглянула в холодильник. Пусто. Вернее, все осталось так, как было, когда она отправилась в путешествие. Протухший салат покрылся плесенью, позеленели сосиски и хлеб.
– Ты что, не ела ничего?! – рассердилась она.
– Ты?! – тихо воскликнула мать дрогнувшим голосом, растерянно наблюдая за нею. Но лицо ее тут же начало меняться, набежала тень. Туча перед грозою. Наверное, думала: закатить скандал или порадоваться. Анна нахмурилась, чувствуя себя виноватой. Ну да, да, задержалась, пожалуй, надолго. Но от нее ничего не зависело.
– Ты почему ничего не ела?! – строго переспросила она, переводя стрелки. – Нисколько себя не жалеешь! И денег нет, как всегда! Тетя Марина не заплатила?
Анна с сожалением взглянула на ладони. Наверное, там что-то еще осталось, но ары на Земле не котировались, да и не купишь ничего, ночь, до круглосуточных магазинов далековато, разве что в ларьке. Но там вино, пиво, сигареты, снеки, сухарики, чипсы. Сплошная химия, от которой она успела отвыкнуть. Нырнула в подпространство, высыпав на стол сливочно-ореховых и со вкусом грибов моллюсков. Сложила их на блюдо. Чай как раз закипел. Слава богу, заварка и сахар в доме были, даже нетронутая пачка кофе в зернах.
Мать не пошевелилась, оставаясь в той же позе, но лицо у нее слегка вытянулось, а глаза ожили.
– Мам… – Анна поставила перед нею кружку с чаем. – Может, скажешь чего-нибудь?
– Что я должна сказать? – глаза матери поползли вверх, когда она перевела взгляд на раковины.
– Ну, поругай меня, – попросила Анна, раскрыв одну раковину и подвинув к матери. – Попробуй, м-м-м, пальчики оближешь! Это я сама… Дай научил. Я столькому научилась, ты не поверишь!
– Неважно выглядишь, Айра! – на кухню вплыл демон. Люстра оказалась внутри него, едва просвечивая через его мутное тело.
Странно, Анна никогда не обращала внимания на высоту потолков и отсутствие вот таких висячих казусов, пока была в империи. Наверное, их там не было. Она усмехнулась. Демон тоже заметил, что заслонил свет, ужался, шлепнулся на стол, сполз на стул, убирая лишние щупальца под стол.
– Господи! – выдохнула мать едва слышно. Лицо ее вытянулось еще больше, побледнело и застыло в гримасе ужаса.
Анна испугалась: быстро встала, ухватив руки матери и растирая их.
– Мам, все хорошо… Я с тобой, а это мой друг… Ну-ка, вставай! – она помогла ей подняться, отвела в комнату, разложила диван, помогла лечь и накрыла одеялом. Принесла из кухни чай и тарелку с моллюсками, заставив насильно проглотить и то, и другое.
В комнату приполз демон, выплевывая браслеты и аэлраны.
– Фу, как тут у вас грязно! – он пошевелил щупальцами. – В соседнем доме кого-то убили… А нет, побили… только что. Но до полусмерти… А это что? Больной? Да… Какой кошмар! – Дая перекосило, точно побили его самого. – И как вы тут жили?
Он взмыл вверх, завис под потолком, распустив щупальца в стороны, как антенны. Сунул голову в потолок, подглядев за соседями сверху, проверил за стеной напротив. Анна застегнула браслет на руке матери, еще один одела на себя. На всякий случай: микробы у матери получились живучие, никакой отравой их не возьмешь. А может, и не матери, а отца, и, не иначе, никак не могли ужиться с некоторыми творениями матери. Или были занесены полукровками, представляя угрозу всему живому, мутируя, как находили против них лекарство.
Заставила выпить ее зарядное устройство.
Спустя минут десять мать пошевелилась, приподнимаясь.
– Ты где была?! – испуганно спросила она.
– Я много где была. На Мирам, потом в плену, потом на Мааре, где Дая встретила. Долго рассказывать.
– Где-где?! – испугалась мать еще больше. Похоже, мать все еще не пришла в себя.
Анна начала сомневаться, что мать хоть что-то помнит о той своей прежней жизни. Если переходила из тела в тело, возможно, память у нее была человеческая. И как теперь вернуть, если этой памяти никогда не было?
– На Мирам. Система двойной звезды Краас и Ани. Империя Карсад, Олеомское содружество. Ой, мам, там столько всего произошло! – горячо воскликнула она, всплеснув руками. – В империи Карсад теперь больше десяти миллионов звезд! И есть еще желающие присоединиться, со всей галактики просятся в Олеом.
– Где, где?! – перевела она взгляд на демона. Лицо ее перестало быть испуганным, но теперь выражало потрясение и растерянность. Она села, уставившись на Анну округлившимися глазами.
– Империя Карсад, Олеомское содружество… – расстроено повторила Анна, включая телевизор.
На Земле ничего не изменилось. Все те же лица, та же муть и вранье – и мученики. По нескольким каналам народ раздевали лохотронщики, по двум пугали пришельцами, маньяками и нечистой силой. Еще по четырем призывали объединиться вокруг веры в Сына, Царя и Отечество. На двух спорили с пеной у рта, одновременно проклиная проклятое советское наследие, на одном президент раздавал квартиры. Не всем, на всех нефти и газа не хватило бы, что ж самому-то останется? Два канала развлекали зрителей парнушкой, которая для простого народа была под запретом.