«Прежняя жизнь…» – словно капля лимонного сока попала на язык. Март сплюнул. Так, может, хватит уже бежать от призраков прошлого, что тащатся вслед дурацким неуклюжим хвостом, куда бы он ни пошёл, а просто взять и начать всё с чистого листа? Взять и начать… А ведь какой прекрасный день! Так почему бы не сделать его первым – в новой жизни?!
Да, что ни говори, пафос без удержу пёр через край, однако в этот раз пришедшие на ум строки были самыми что ни на есть подходящими к моменту! И кто бы (даже из прежних – прежних! – учителей) взял на себя смелость оспорить его, Марта, выбор?
«Забавная штука, – подумал Март, наблюдая за едва различимым крылатым силуэтом, застывшем высоко-высоко, – вот, в жизни твоей кавардак и весь мир летит в тартарары, но стоит вдоволь поспать и набить желудок…»
Он улыбнулся солнцу… и вздрогнул: рогатый силуэт заслонил диск!
– Мнэ-э-э… – провозгласил рогатый.
Магуш, выйдя из своего жилища вслед за Мартом, хихикнул.
– На ночь я затаскиваю бездельников на крышу: они предупреждают, если кто-то приближается к хижине. Кроме того, их присутствие отпугивает злых духов. Только потому и держу.
Март уже и сам разглядел на плоском перекрытии лачуги двух козлов. Оба поражали своим диким неухоженным видом. Оба пялились на Марта свысока и, кажется, даже улыбались глумливо. Да, пожалуй, злые духи вполне могли испугаться.
– А не свалятся они оттуда? – поинтересовался Март.
– Что ж они, совсем без мозгов? Хотя если свалятся – горевать не стану: мясо и шкуры лишними не будут. Жёсткое, конечно, мясцо, жёсткое… И воняет к тому же – не то что… э-экх-экх-м-м… – старик закашлялся. – Но привередничать не приходится…
– Мнэ! – требовательно вякнул кто-то из обсуждаемой парочки.
– Жрать просят, – пояснил Магуш. – Запоздал я сегодня… Да! Раз уж ты так удачно здесь оказался, помоги-ка мне…
Вдвоём они кое-как спустили козлов на землю, и те резво потрусили к подножью холма, где росло достаточно кустов и даже немного травы.
Руки в боки, старик ухмылялся вслед возбуждённо задравшим хвосты животным.
– Что за жизнь у этих оболтусов, – хохотнул, – беззаботная, нехлопотливая. Утром тебя с крыши снимут, вечером посадят – и целый день свободен: хочешь – это, хочешь – то… Даже завидно!
– Я бы не позавидовал, – пожал плечами Март. – Для козла, может, здесь и рай земной, предел мечтаний и жизненных стремлений, но для человека… Да чем здесь заняться-то? Считать камни? А ночью – звёзды? С ума сойдёшь.
– Как – «чем заняться»?! Да, здесь много камней и, наверное, столько же звёзд, но разве это недостаток? Прекрасный уединённый уголок, где никто не помешает изучать основы магии, а затем и погружаться в её глубины – вот что это за место! Так!
Март зевнул в ответ и почесал изрядно поросшую жёстким волосом щёку.
– У тебя есть сила, парень, – не глядя на Марта, как бы между делом заметил Магуш. – Покровительствующая тебе сила… Как знать, может, вдвоём нам бы удалось оседлать её? Мои знания и опыт – твой шанс…
– Не думаю, что сейчас я готов… или, вернее, хочу – заняться изучением магии, – нахмурился Март. – Я чувствую, что настало время вернуться домой.
Старый маг промолчал, кривя губы, и продолжил пялиться на подножие холма, где рогатая парочка с жадностью бросилась прореживать и так весьма не густой кустарник.
Спину меж лопаток нестерпимо закололо. Март попробовал дотянуться – не вышло, и он, возмещая неудовлетворённую потребность сторицей, хорошенько поскрёб ногтями начинавшие зудеть плечи.
– Кстати… а где моя куртка?
– Так ведь… это… – уши старика дёрнулись, как у испуганного зайца, и встряхнулся поникший, будто пребывавший в дремоте, тюрбан – однако головы Магуш не повернул. – Ну… как… Пропала! Ага! Изорвалась в клочья одёжка твоя! Эх-э-эх-х… – старик завздыхал сокрушённо.
– Я, кажется, лез в пещеру без куртки…
– Да?.. Э-эм-м… Да… ты оставил её возле входа… но произошёл обвал! Ты слишком громко кричал, парень! Одежду уволокло камнями, засыпало… м-м… Конечно, при этом её изорвало – а как же иначе? И обувка твоя… э-э-эм-м-м… Мы и сами-то еле спаслись! О-о-ох! Разве ты не помнишь?!
Смысл сказанного застрял где-то на подступах к замеревшему рассудку Марта, но руки, будто имели собственный разум, поднялись и схватились за голову – и только затем парализующе-ледяной волной прорвалось-таки осознание: во внутреннем кармане куртки, упрятанные так, чтобы не потерять и не повредить, остались деньги и документы! Да чёрт с ними, с деньгами, но – паспорт!..
И тело ответило вспышкой жара. Лицо запылало.
– Нам… надо вернуться в пещеру… – еле выговорил Март.
– Чего? – Магуш вздрогнул. – Это… Столько переживаний из-за какой-то… как её там? Ку-р-рут-ка? Хэх! Что ж, можешь забрать себе шкуру Максуда, – он барским жестом махнул на нынешнее одеяние Марта. – Ему она больше не понадобится, зато на тебе – как родная. Мало? Возьми и мой кушак в придачу! И можешь не платить, не волнуйся! – старик вроде даже обиделся.
– Меня уже тошнит от твоей вонючей шкуры! – гаркнул Март. – И кушак твой – повеситься только! Документы остались в куртке, понимаешь ты?! Я не смогу вернуться без документов!
Старик испуганно отступил и теперь смотрел неотрывно на Марта, словно боялся упустить момент, когда тот бросится него с кулаками. Зрачки мага расширились настолько, что глаза его, и так тёмные, стали совсем как два колодца – в похожий Март спускался прошедшей ночью.
– Вообще-то, вход в пещеру завален… Намертво завален… – пролепетал старик.
Март, и сам немало удивлённый вспышкой ярости, сбавил тон:
– Ну… А если кто-нибудь поможет?.. Пастухи! Конечно, пастухи! Они…
– Они?! Малик и Максуд?! Ушли давно – ты всё проспал! Я даже не знаю в какую сторону погнали они стадо! Но… всё поправимо: ты можешь дождаться их здесь!
Март перевёл дух – от сердца немного отлегло.
– Как скоро они вернутся?
– В прошлый раз они проходили мимо… хэм-м… с месяц назад! Так!
«Месяц?! – взорвалось в голове у Марта – и рассыпалось внутри груди жгучей шрапнелью. – Как же долго!.. Ну… видимо, придётся потерпеть».
– А до того – ещё месяца три… – добавил старик, наблюдая за Мартом так, словно в ране нащупывал застрявший осколок. – Можно, конечно, попросить помощи в посёлке, однако это пустая трата времени: вряд ли кто-нибудь, кроме бывалых пастухов (а из них через эти места гоняют стадо только Малик с братом), согласится сунуть нос в то самое урочище, а тем более – в пещеру. Да и сами-то братья – после всего случившегося… хэм-м-м… – он покачал головой.
Март опустился на землю и, не замечая рези в ладонях, с силой растёр лицо. Пятна сукровицы размазались, смешались с румянцем.
«Прежде всего – взять себя в руки…»
Открыл покрасневшие глаза. Выдохнул длинно сквозь зубы – словно полоснул себя клинком с оттягом, болью заглушая боль, или вынул-таки из тела давешний осколок.
«Итак, вариантов всего два: дождаться пастухов и с их помощью попытаться откопать куртку (что, как утверждает старик, невозможно) или не терять понапрасну время и уходить прямо сейчас, а уж там – решать проблемы по мере их поступления. Вот так. Ну а если…»
Март почувствовал, что лёгкая, как омертвевшая ветка, ручонка коснулась плеча.
– Ты можешь остаться и научиться чему-то, – услышал он шелестящий сохлой листвой голос старого мага, – либо уйти и потерять всё. Уйти и получить знание одновременно – даже не надейся. Никому ещё не удалось одной рукой выдоить сразу двух коз…
7
…– Ну, значит, держи направление во-он на тот камень, – Магуш вытянул руку, указывая на выступавший из желтоватой дымки чуть накренившийся мегалит. – Остальные вехи запомнил? Иди чётко от одной к другой, не выпуская каждую следующую из поля зрения. К ночи, если поторопишься, увидишь огни селения. Да не пялься по сторонам и не смотри слишком пристально под ноги… – проворчал вдобавок.
Март кивнул, поправил на плече ремень своей новой, подаренной Магушем, дорожной торбы, куда щедрый хозяин сложил флягу и свёрток с едой (собственная его, Марта, сумка куда-то запропастилась, хотя многие вещи из неё нашлись довольно быстро), и пошёл, не говоря ни слова и не оглядываясь. Прощаться? Он уже всё сказал, и добавить было нечего. Если старик обиделся – это его проблемы. У каждого человека свои цели, и что же делать, если не у всех они совпадают…
– Ищ-щ… Ищ-щ… – послышалось за спиной, и вроде потянуло пылью.
И правда, небольшое серое облачко обогнало Марта и растаяло в паре шагов перед ним.
Оборачиваться не было желания, но любопытство пересилило, и Март, будто споткнувшись и при этом случайно глянув через плечо, успел заметить, как старик бросил ему вслед щепоть подножного праха: «Ищ-щ…» Старый болван!
Март поднялся на соседнюю возвышенность и, достигнув, как ему показалось, самой высокой точки, остановился перевести дух. Посмотрел по сторонам, оглянулся назад: много ли прошёл? Холм, увенчанный заскорузлым прыщом в виде жалкой пародии на жилище, сооружённой из подручных материалов то ли отшельником, то ли вообще неизвестно кем, лежал как на ладони. Самого хозяина прыща видно не было: наверное, убрался к себе в лачугу. Два козла – крохотные рогатые фигурки – всё так же паслись в низине, только переместились глубже в заросли.
«Вот и всё, что можно здесь встретить живого, – подумал, глядя на них, Март. – Змеи, пауки, скорпионы и дряхлые маги – не в счёт. Вокруг только горы, скалы и камни…»
Горы, скалы, камни… И над этим мёртвым, разваливающимся на большие и малые обломки миром раскинулась безраздельная, чистейшая и прозрачнейшая, совершенная и нерушимая синева!
«Когда-нибудь всё, что мы знаем, рассыплется в прах. Мы сами рассыплемся в прах. Останется лишь небо. Ищ-щ…»
Солнце всё так же слепило глаза, однако заметно сползло с зенита, и тени, робкие лазутчики ночи, почуяли слабость сияющего господина: выросли и удлинились, обрели глубину, отчётливо проявив малейшие детали рельефа омертвелой, как кожа прокажённого, земли.