– Спасибо, – кивнул я и положил в карман подарок, – непременно воспользуюсь.
Сергей кивнул и, продолжая тяжело дышать, пошел в свой кабинет. Я отыскал дверь с цифрой «8», постучал, не услышал ничего в ответ и заглянул внутрь.
В небольшом помещении стояло несколько столов. Около одного, заваленного бумагами и украшенного плюшевыми игрушками, не было никого, другой радовал глаз идеальной пустотой, а за третьим сидела Наташа Капустина.
– Еще раз добрый день, – заулыбался я.
Девица кивнула.
– Теперь мы с вами соседи, – решил я продолжить беседу.
Наташа равнодушно пожала плечами.
– Где можно устроиться? – Я упорно пытался завязать разговор.
– Там, – односложно сообщила журналистка и вновь уставилась в компьютер.
– Читаете нечто интересное? – сделал я еще одну попытку к сближению.
– «Желтую правду» просматриваю, – неожиданно пояснила Капустина.
– Зачем? – удивился я.
– Надо знать, о чем пишут конкуренты! В основном, конечно, врут, но иногда прикольные статьи печатают, – вдруг засмеялась Капустина, – вот, например. В городе Екатеринбурге судили воровку, некую Нину Суржикову, она украла в магазине с прилавка серебряный молочник. Полная дура! Стырила вещицу на глазах у продавщицы и двух покупательниц. Суржикову тут же задержали и через некоторое время отправили на скамью подсудимых. Дело совершенно ясное, три свидетельницы преступления, да еще камера наблюдения четко зафиксировала факт кражи. А Суржикова отделалась условным сроком, ее отпустили. Знаешь почему?
– Нет, а действительно, почему? – заинтересовался я.
– Адвокат прикольный попался, – усмехнулась Капустина. – Заявил в своей речи: «Мой клиент не виноват. Подзащитный преступил закон помимо своей воли, его принудили участвовать в воровстве, он даже не знал, что совершает гадкий поступок, и поэтому не может нести наказание!» И бах! Положил перед судьей на стол фото воришки. В результате – условный срок.
– Невероятно, – воскликнул я, – свидетели, камера… и Суржикова не виновата? А! Сообразил! Она клептоманка!
– Серебряный молочник – вещь дорогая, клептоманы же тырят фигню, – фыркнула Наталья, – нет, ответ другой!
– Какой?
– Не дошло? – усмехнулась Наташа.
– Нет, – растерянно ответил я, – воров было двое? Но тогда это называется преступной группой, и срок им светит больше, чем одиночке! Можно я прочитаю статью?
– Нет, – тоном вредной учительницы заявила Капустина и снова схватила «мышку», – сам догадайся, в чем там было дело! Я сразу поняла, но у меня замечательный ум и редкая сообразительность!
Я постарался удержать на лице милую улыбку. Не знаю, как в отношении ума и сообразительности, но вот вредность и полнейшее отсутствие хорошего воспитания налицо! Если бы я на самом деле пришел на работу в «Час пик», то после разговора с этой неприятной во всех отношениях девицей постарался бы больше с ней не общаться. Но должен выполнить поручение Митяева, поэтому следует предпринять еще одну попытку подружиться с Капустиной. Я заулыбался еще шире и воскликнул:
– Какие милые игрушки, вы их собираете?
– Я похожа на дуру? – фыркнула Капустина. – Это Светкино дерьмо.
– А кто она?
– Послушай, – оторвалась от компьютера Наташа, – мне некогда трепаться! Потом разберешься ху из ху!
Дверь противно заскрипела, в нос ударил сильный запах французской парфюмерии, он показался мне знакомым.
– Вот и Светик, – хмыкнула Капустина, – у нее про плюшевых дегенератов и спрашивай.
Я обернулся и вздрогнул. На пороге стояла симпатичная белокурая девочка с огромными голубыми глазами, над пухлой верхней губой виднелась намечающаяся морщинка. Блондинка отвела изящной рукой прядь волос и нежным голосом спросила:
– Летучка была?
– Нет, – ответила Наташа, не отрывая взора от компьютера.
– Фу! Успела! – выдохнула Светик. – Я думала, что опоздала. В парикмахерскую заскакивала.
– Иди в кабинет к главному, – посоветовала Капустина. – Небось сейчас начнут.
– Ага, – засуетилась девчонка, – только мордочку освежу!
Легкой тенью Светик проскользнула мимо меня, плюхнулась в вертящееся кресло, начала рыться в сумке, потом, чертыхаясь, перевернула торбу и вывалила ее содержимое в гору бумаг. Расческа, мятные конфетки, бумажные носовые платки, куча смятых чеков, два презерватива, золотая зажигалка с инкрустированной зелеными камушками буквой «S», ингалятор…
– Ну где же помада? – причитала Светик.
– Может, она осталась лежать у педали тормоза? – злорадно спросил я.
Светик подняла глаза, в небесных очах не появилось ни малейшего смущения.
– Где? – спросила она.
– У вас есть машина? – задал я вопрос.
– Да, – подтвердила нахалка.
– Красная малолитражка?
– Верно. Откуда вы знаете? – с потрясающе разыгранным изумлением ахнула Светик.
Капустина оторвала взгляд от монитора и с любопытством принялась слушать нашу беседу.
– Вы уже успели исправить бампер? – ядовито улыбнулся я.
– Чей? – вытаращила глаза девица.
– Бампер вашего автомобиля слегка пострадал, когда вы съехали в кювет. Правда, вам повезло намного больше, чем мне, вы быстро умчались с места спровоцированной вами аварии, а я остался там надолго.
Светик беспомощно посмотрела на Капустину.
– Натка, он псих?
– Нет, – отозвалась коллега, – новый сотрудник, зовут Иван Павлович.
– Давайте без отчества, – предложил я, – и на «ты».
– Неудобно как-то со стариком по-простому, – без всякой издевки отметила Наташа. – Вам небось хорошо за сорок.
– Он дурак? – вопрошала Светик. – Чего несет? Какая авария?
Самообладание блондинки удивляло меня, ее актерские данные вызывали восхищение. Похоже, Светик ошиблась в выборе ремесла, по ней плачут театральные подмостки. Другая бы смутилась, испугалась, а этой море по колено, изображает полнейшую невинность.
– Вчера утром на проселочной дороге вы устроили ДТП, слава богу, дело обошлось гнутыми железками, – резко сказал я, – а потом удрали, вышвырнув из окна сто долларов.
– Круто! – восхитилась Наташа. – Всем известно, что Светик – золотая молодежь. Че ей стольник? Как мне на трамвае проехать!
– Я весь день сидела дома, – закричала Светик, – носа не высовывала! И ваще ни про какую аварию не знаю! Никогда ни о чем не слышала! Ваще! Не вылезала из квартиры!
– Кто-то может это подтвердить? – спросил я.
– Нет, – протянула Светик, – я голову мыла, маску делала, эпиляцию… Зачем мне зрители? Одна была! Не слышала про ДТП!
– Че тогда дергаешься? – внезапно зло спросила Наташа.
– Сейчас вы на машине приехали? – задал я вопрос.
– Конечно, – сказала Светик.
– Давайте спустимся и вместе осмотрим ваш автомобиль, – предложил я.
– Я на летучку тороплюсь, – мигом отбоярилась Светик.
– Собрание закончилось!
– Но… Натка… сказала, – растерялась блондинка.
– Шутка! – заржала Капустина. – Эх, жаль, ты к Сереге в кабинет не ворвалась! То-то наслушалась бы эпитетов!
Огромные невинные глаза наполнились влагой, большая слеза медленно поползла по румяной щеке.
– Вы меня ненавидите, – зашептала Светик. – Ну почему? Я ведь не виновата в своем богатстве! Никак его не демонстрирую, нос не задираю, пытаюсь всем угодить… За что же так? Ната, тебе будет приятно узнать, что Серега на меня наорал?
Капустина молча уткнулась в экран, Светик вскочила и подбежала к коллеге.
– Нет уж, ответь!
– Отвянь, – буркнула Наташа.
– Ты мне завидуешь!
– Было бы чему!
– У меня кавалеров полно.
– Зато я ни от кого не завишу, – равнодушно парировала Капустина.
– Одеваешься в секонд-хенде, – выложила свой козырь Светик.
– Там то же, что и в бутиках, вон моя сумка висит, розовая, ручка из камушков, фирменная, а за десятую часть цены досталась. Только гламурные дуры платят по пятьсот баксов за вещь, которой цена копейка, – огрызнулась Наташа.
Светик шмыгнула носом и нашла убойный аргумент:
– Николаша меня выбрал! С тобой он даже здороваться не захочет.
– Ясное дело, – кивнула Наташа, – зачем ему нормальная девушка? Я привыкла, чтобы за мной молодые парни ухаживали, а не мумии египетские. Может, лет через двадцать, когда я стану сумасшедшей сорокалетней старухой, соглашусь с каким-нибудь пыльным мешком встречаться. Твоему Николаше скока годков? Пятьдесят? Шестьдесят? Небось красавец! Жаль, никогда не встречались!
Пухлые щечки Светика вытянулись, брови изогнулись домиком, уголки рта поплыли вниз.
На столе у Наташи затрезвонил мобильный.
– Да, – резко ответила Капустина, – вы ошиблись!
– Затравили, волки, – всхлипнула Светик.
– Николаше пожалуйся, он мне козью морду оформит, – посоветовала Наташа и снова схватила сотовый. – Идиот, я уже сказала тебе, не туда попал.
– Ну почему, почему, почему, – заныла Светик.
– Господи, – прошипела Капустина, поднося телефон к уху, – чудила болотная! Смотри на кнопки! Не знаю, почему тебя со мной соединяет! Нет тут Вани! Нету! Усек?
Внезапно меня осенило, я вынул из кармана мобильный и набрал свой собственный номер.
– Да!!! – заорала Ната. – Кто там?
– Предлагаю совершить обмен, – ответил я.
Капустина растерянно глянула в мою сторону, потом уже нормальным голосом поинтересовалась:
– Откуда ты знаешь мой номер?
Я рассмеялся:
– У нас одинаковые аппараты, я помог тебе отключить звук на совещании и машинально положил трубку на столик, ты взяла потом мой телефон, а я – твой. Звонки у нас с тобой самые обычные, не мелодия, стандартный вариант. Странно, что тебе такой понравился.
– Прикольно, – протянула Ната, и мы обменялись трубками.
– Да, – согласился я, – чем дольше нахожусь в редакции, тем прикольней кажется ситуация. Кто сейчас меня искал?
– Он не представился, – пожала плечами Наташа, – загавкал, как Полкан: «Ваня, иди скорей, список принесли».
– Ясно, – кивнул я и вышел из кабинета.
В кабинете Сергея сильно пахло коньяком.