Конор притормозил сразу, как только выехал за ворота. Он настоял на том, чтобы они ехали на карете скорой помощи, а не на трамвае, уверяя Уну, что все кучера пользуются каретами скорой помощи и в личных целях.
– Доедем с ветерком! – сказал он с ухмылкой, которая не внушала Уне доверия. Но она не стала спорить.
Уна глубоко вдохнула и пошла навстречу Конору. Тот, завидев ее, спрыгнул с облучка. Вид у него был серьезный, и он постоянно озирался.
– Вы сказали мисс Перкинс или еще кому-то в больнице?
Уна покачала головой.
– Не хотела никого беспокоить раньше времени.
– Хорошо, – отозвался Конор, не переставая озираться. Солнце уже село, но фонари еще не зажгли, и на улице было темно. Конор немного успокоился и помог Уне забраться в карету скорой помощи через заднюю дверь. Шторки на окнах кареты были опущены и привязаны к нижним крючкам, поэтому там было еще темнее, чем на улице. Уна споткнулась о медицинскую сумку и только потом на ощупь нашла скамейку и села, стараясь сохранять спокойствие, когда Конор захлопнул дверь.
Карета тронулась, и Уна вцепилась в скамейку, чтобы не упасть. Еще есть время отказаться от этого плана. Просто выпрыгнуть и… И что? Снова жить на улице и оставить Дрю и прочих пациентов и персонал Бельвью в опасности? В школе при больнице Уна узнала, что значит жить, а не просто выживать, и каково это – заботиться не только о себе, но и о других. Да, в итоге она опять осталась одна. Но виновата в этом только она сама. Не сестра Хэтфилд. И не Эдвин.
Но сейчас не время горевать и дрожать от страха. Сейчас нужно сосредоточиться и быть предельно внимательной. Они удалялись от реки, и улицы становились все оживленнее. Конор лавировал между трамваями, каретами и повозками, то и дело ударяя в гонг, чтобы ему уступили дорогу. И вот они свернули с Третьей авеню на более тихую улицу. За ними свернула лакированная богатая карета и потрепанный двухколесный кеб, но они не могли угнаться за Конором.
Карета скорой помощи несколько раз повернула, но Уна заметила, что кеб все еще едет за ними, правда на довольно большом расстоянии. За ними что – следят?
Уна сдвинулась к краю скамейки и попыталась разглядеть пассажира кеба. Зажглись фонари, отбрасывая пятна света на мостовые. Но даже в свете фонарей на таком расстоянии Уна могла различить только силуэт.
Колесо попало в рытвину, и карету тряхнуло так, что Уну сбросило со скамейки, и она чуть не вылетела наружу.
– Простите, мисс Келли, – крикнул Конор с облучка. – Все в порядке?
– Да! – крикнула она, пытаясь перекричать стук колес и снова усаживаясь на скамейку. Выглянув из окна, Уна обнаружила, что кеба уже не видно. Глупо было думать, что за ними следят. Только Барни знал о том, куда она едет. Уна искренне надеялась, что он уже на месте и успел спрятаться в шкафу за фальшивой стенкой.
Через пару минут они остановились у дома с меблированными комнатами: старый деревянный дом в четыре этажа, зажатый между двумя более высокими кирпичными зданиями. Из салуна в полуподвале доносился приглушенный шум.
– Вы уверены? – спросил Конор, открывая заднюю дверь кареты.
– Бакстер-стрит, сто сорок четыре. Именно этот адрес она мне назвала.
Конор еще раз покосился на вход в салун, около которого официант вытряхивал урну.
– Не пристало леди появляться в таких заведениях…
– Не забывайте, что в больнице я видела и не такое!
– Может, я пойду один? Посмотрю, все ли там в порядке? С этой публикой осторожность не помешает.
– А я останусь здесь одна? Мне будет куда спокойнее рядом с вами!
Сказав это, Уна лучезарно улыбнулась и протянула руку Конору, чтобы он помог ей выйти.
– К тому же я сомневаюсь, что она что-то расскажет без меня.
Как только Уна вышла из кареты, Конор запрыгнул в нее снова и завозился с замком на ящике с лекарствами.
– Вообще вряд ли кому в голову придет красть из кареты скорой помощи, – пояснил он, – но от этих голодранцев можно ожидать чего угодно!
Выходя, он заметил медицинскую сумку, о которую споткнулась Уна.
– Проклятье! Думал, я оставил ее в больнице.
– Ее там хватятся?
– Да у нас их полно. И все же я не могу оставить ее тут. Эти крысы утащат ее, пока мы будем искать нужную комнату. Придется взять с собой…
С этими словами он схватил сумку и спрыгнул.
Уну бросило в жар от страха. Она ни на секунду не верила в то, что Конор прихватил сумку с собой случайно. Тем более что она знала, что внутри – ведь среди прочего там и резиновый жгут!
Они прошли мимо двери в салун, обходя плевки жевательного табака, и поднялись по деревянной лестнице к парадному входу. Открыв дверь, они попали в крошечную прихожую, откуда длинный узкий коридор вел к темной лестнице. В прихожей стоял маленький столик, за которым сидела женщина средних лет.
– У нас здесь назначена встреча. С молодой дамой по имени мисс Бин.
Женщина подняла глаза от своего вязания при тусклой свече и тонко икнула.
– Как вы сказали? Мисс Бин?
И снова икнула.
Уна кивнула. По их уговору Барни должен был хорошо заплатить этой женщине не только за комнату с фальшивым шкафом, но и за то, чтобы она провела Уну и Конора именно в эту комнату, как только они спросят о мисс Бин. Но стеклянный взгляд женщины и запах перегара из ее рта не внушали Уне доверия. Женщина молча смотрела то на Уну, то на Конора, стоявшего чуть поодаль. Потом, наконец, сказала:
– Я лишь повторю вам то же, что сказала тому парню: если что-то будет сломано, вы за это платите. Ну а если нагрянут копы, – она снова икнула, – то каждый сам за себя!
Уну бросило в жар. Оставалось только надеяться, что Конор примет это за смущение, а не за панику.
– Мы пришли сюда встретиться с юной леди, не с джентльменом. У нас встреча с мисс Бин!
Женщина поджала тонкие губы.
– Правила для всех одинаковые. Третий этаж. Вторая дверь справа.
Уна поспешила к лестнице прежде, чем женщина успела раскрыть рот и ляпнуть что-нибудь еще. Конор последовал за ней. На первой же лестничной площадке Уна зашарила по карманам в поисках спичек. Лестница была такой же темной и грязной, как на ее старой квартире. Она зажгла спичку и протянула ее Конору.
Его глаза на миг сузились от резкой вспышки света, но потом он взял спичку. Уна зажгла вторую спичку для себя, и они стали подниматься на третий этаж. У нужной двери Уна остановилась и постучала. Она постучала несколько раз, притворяясь, что ждет ответа. На самом деле она давала время Барни хорошенько спрятаться в фальшивом шкафу. Ответа не последовало. Уна слегка нажала на ручку. Незапертая дверь отворилась, как они и договаривались с Барни.
Уна слегка приоткрыла дверь и осторожно спросила:
– Можно войти?
Ответа не последовало.
Уна распахнула дверь и вошла. В комнате была только одна настенная лампа с грязным и обсиженным мухами абажуром. В углу стояла деревянная кровать. Протертый почти до дыр ковер, кресло с вытертой кожаной обивкой и простенький платяной шкаф – вот и вся меблировка. Напротив двери узенькое окно, выходящее на улицу.
– Похоже, мисс Бин вышла, – задумчиво произнесла Уна, отступая в глубь комнаты, чтобы Конор зашел и убедился, что в ней никого нет. – Думаю, она сейчас вернется. Подождем ее здесь?
Конор кивнул и вошел в комнату, плотно закрыв дверь. Кивком головы он указал Уне на кресло, положил медицинскую сумку на кровать, но сам садиться не стал. Ведь если бы он сел на кровать, Уна могла бы воспринять это как грязный намек. «Какой благородный убийца», – подумала Уна, но эта мысль не помогла ей успокоиться.
Она искоса наблюдала, как Конор осматривает комнату. Он подошел к окну, выглянул на улицу, потом закрыл его и подошел к шкафу. Уна затаила дыхание, когда он распахнул дверцы и заглянул внутрь. В правой половине шкафа были полки и ящики. Вторая половина, высокое отделение для платьев и плащей, была пустой, за исключением нескольких ржавых крючков. Шкаф был так похож на обычный старый платяной шкаф, что Уна уже начала думать, что консьержка указала им не ту комнату. Но тут она услышала тихий скрип. Затем еще один – чуть погромче. Похоже, это хрустели суставы Барни, скрючившегося за фальшивой задней стенкой. Уна вздрогнула. Он там, бедняга, согнулся пополам… Он же высокий… Да и не очень худой…
– Крысы – они здесь повсюду! – сказала Уна и делано хихикнула.
– Это точно! – поддакнул Конор, закрыв дверцы шкафа, засунул руки в карманы и прислонился к стене. Сейчас он уже не выглядел таким взволнованным, как при выезде из Бельвью. Румянец пропал, и поза стала более расслабленной. – Так вы говорите, ее зовут мисс Бин?
– Она просила меня называть ее так, но я сомневаюсь, что это ее настоящая фамилия.
Конор задумчиво кивнул.
– Спасибо, что согласились пойти со мной, – произнесла Уна. – Мне спокойнее оттого, что вы со мной. Вы сомневаетесь в том, что такое вообще может быть, я понимаю. Убийца в нашем Бельвью! Мне и самой не верится.
Уна оправила юбку и посмотрела на Конора в упор, сцепив руки на груди. Теперь надо как-то заставить его во всем сознаться. У мистера По это было так легко… Но то в литературе… А здесь, лицом к лицу с настоящим убийцей, это казалось намного сложнее. Уна сделала глубокий вдох.
– Если убийца действительно существует, как вы думаете, как он выглядит?
Конор пожал плечами.
– Понятия не имею.
– А я вот думаю, что он маленький. Почти что карлик. И ординарный такой. Не урод, но совсем непримечательный. Такой, который легко может затеряться в толпе. На которого взглянешь – и тут же забудешь.
Глаза Конора снова забегали. Похоже, Уна на верном пути.
– И еще я думаю, что он туповатый. Иначе как обычная женщина из трущоб могла раскусить его?
– Может, мисс Бин на самом деле знает не так уж много, как ей кажется? – ответил Конор. Он слегка покраснел, и в голосе его зазвучал ирландский акцент. – Или вообще ничего не знает? Все-таки, чтобы совершить несколько убийств и остаться вне подозрений, надо быть довольно хитрым.