— Васька, ты чего в такую рань припёрлась? — Всклокоченная и в домашнем халате Елена Викторовна выглядела так же, как и десять лет назад, когда я, мелкая и егозливая, ещё жила с родителями. — Проходи, чай будешь?
— Буду, я не успела позавтракать, и вообще, уже второй час, — честно созналась, гадая, знает ли родительница о фамильяре дочери или у меня появился такой замечательный шанс хоть чем-то удивить прожженную ведьму со стажем.
— А разве Асуке не вменяется в обязанности следить за своей хозяйкой? — мама на корню сломала такую замечательную идею.
— Откуда ты про него знаешь? — Не, а что такого, может квадратные глаза и отвисшая челюсть сейчас в моде.
— Ох, горюшко ты моё, — заливисто рассмеялась Елена Викторовна и потрепала меня по волосам, совсем как в детстве. — И ты, и твои гости, любите плотно покушать, поэтому я к тебе и забегала раз в неделю, забивая холодильник деликатесами и домашней стряпнёй. А примерно с месяц назад наткнулась на кухне на демона, профессионально шинковавшего капусту. Он тебе разве ничего не рассказывал?
— Нет, он у меня, знаешь ли, немного скрытный, — скрипнув зубами, признала безоговорочное поражение. — Так что там произошло-то?
Пока мы говорили, мама успела заварить чай с бергамотом и теперь шарилась по кухонным шкафчикам в поисках печенья. На столе, словно по волшебству, материализовались мясная нарезка, свежие тосты, салат из морепродуктов и запечённый картофель в кляре. Так и не найдя искомый пакетик с плюшками, Елена Викторовна плюнула на сие неблагородное занятие и удивлённо уставилась на меня.
— А чего там рассказывать-то? — положив три клубня на тарелку, мама пододвинула к оголодавшей дщери миску с салатом. — Стоило только увидеть хвост, рога, уши и клыки твоего сожителя, как сразу же стало понятно, что он — ярый прислужник Сатаны. А как любая уважающая себя ведьма поступит в такой ситуации? Естественно, кинет уничтожающее заклинание в нежить.
— Господи, да вы же мне кухню могли разнести к чёртовой бабушке, — представив столь "обнадёживающую" перспективу, подавилось креветкой.
— Твой Асука среагировал раньше, — снова рассмеялась родительница. — Упал на карачки, и оперативно залез под стол, стыдливо прикрывшись разделочной доской.
Плавали, знаем данную способность трусливого фамильяра…
— Так почему дочка вспомнила про родителей-то? — моментально вогнали меня в краску, недвусмысленно намекая на такой прискорбный факт, как полное игнорирование своего дочернего долга.
— Понимаешь, тут такое дело…
Отложив вилку в сторону, пустилась в подробное повествование о поглощении фамильяром сомнительного качества "коктейля", попутно не забыв упомянуть и про странную метаморфозу с лицом Вероники Николаевны. Говорила я долго, прочувствованно и постоянно путаясь, но стоит отдать должное родительнице, ибо она ни разу не перебила, а по прошествии двадцати с лишним минут не стала орать и топать ногами на болбесину-дочь, а лишь спокойно уточнила некоторые детали.
— У кого ты покупала ингредиенты для варки косметической продукции?
Я что, так на самоубийцу похожа? Ведь стоит только маме узнать нужную информацию, как меня тонким слоем по стенке за идиотизм и завышенное самомнение размажут!..
Нахмуренные брови и плотно сжатые губы оппонентки наглядно ответили на мой мысленный вопрос и недвусмысленно намекнули на правоту всего мыслительного процесса в целом.
— У fairy… — мне же нужен совет, а не очередная тайна, поэтому придётся пойти на риск.
— Дочь, ты идио… — неожиданно мама замолчала, понимая, что обижаться я не стану, но родительский авторитет таким способом подорвать можно и очень быстро. — Как тебя угораздило-то связаться с ними?
— Как-как, — не знаю почему, но мне стало обидно как за себя любимую, сумевшую договориться с маленьким народцем, так и за fairy, активно пытающихся наладить хорошие отношения с людьми. — Просто вызвала одну малютку и обрисовала возникшую ситуацию. Мам, это не они крем испортили!
— Ну да, — скептически изогнула бровь Елена Викторовна, и потёрла виски пальцами, — он сам прокис в виду истечения срока годности. Ты же помнишь определения термина "фея"?
— Существо метафизической природы, обладающее необъяснимыми, сверхъестественными способностями, ведущее скрытый образ жизни. Имеет свойство вмешиваться в повседневную жизнь человека под видом добрых намерений, но нередко причиняет только вред, — словно школьник-зубрила, продемонстрировала свои скудные познания в данной области. — Мам, я ознакомилась с научной литературой, прежде чем читать заклинание призыва.
— Видимо, ты читала через строчку, — моментально окрысилась авторитетная ведьма. — Иначе ты бы заострила внимание на таком моменте, как "феи якобы дружелюбные и приносящие удачу существа, но чаще — лукавые и мстительные, склонные к злым шуткам и похищениям — прежде всего, младенцев". Быстро вспоминай, что у тебя пропало из квартиры? — количество металла в голосе родительницы откровенно пугало.
— Спокойствие и размеренная жизнь, причём давно и, по всей видимости, навсегда, — устало вздохнула, понимая, что свою версию Елена Викторовна будет отстаивать до победного конца. — Хорошо, я сглупила, и как мне теперь поступить?
— Какого именно fairy ты вызвала?
Сейчас меня точно с балкона выкинут, придав ускорения банальным пинком под тощий зад…
— Понимаешь, — и как в таком признаться-то? — я не видела лица собеседника, появившегося после прочтения заклинания. Знаю, что ты сейчас начнёшь рвать на себе волосы и ругаться на бестолковую дочь, но вначале дослушай до конца.
— Дочь, я уже сегодня хотела сказать, но потом всё-таки передумала, — некультурно перебила меня родительница, — зато теперь точно в этом уверена: ты — идиотка! Ну, как можно было сначала вызвать, затем общаться, а потом уже и сотрудничать с fairy непонятного происхождения?!
— Не правда, — не вижу смысла обижаться на слова мамы, она во всём права… к сожалению, — я вызывала лепрекона!
— Так-так-так… — после моих слов мамулька заметно оживилась и подложила на тарелку чада ещё салатика, словно бы поощряя к откровенности.
Быстро поднявшись из-за стола, родительница сходила к себе в комнату, давая возможность нерадивой дщери набить пузо, и уже буквально через пять минут вернулась назад, держа в руках увесистый том какого-то доисторического учебника по ведовству, передаваемого в нашей семье из поколения в поколение. Полистав странички и, видимо, не найдя искомого фрагмента, мама всё-таки обратилась к оглавлению. Ведя наманикюреным пальчиком по строчкам, грозная ведьма семейства Ласкиных то и дело морщилась и томно вздыхала, явно мечтая о бутылочке со снадобьем от головной боли.
— А где папа? — Решила прервать затянувшееся молчание, да и отца бы не прочь была повидать — соскучилась.
— На работе какой-то аврал случился, вот его в выходной день и вызвали, — не отрываясь от увлекательного занятия, выделили мне горстку информации.
В отличие от мамы, полностью посвятившей себя колдовскому делу и работающей по профессии "Психолог магического народа", у отца — Евгения Витальевича — имеется самая обычная, но довольно высокооплачиваемая работа.
Закончив в своё время местный ВУЗ, папа получил распределение на завод, работающий на гражданскую оборону, да так там и остался, постепенно дорастя до начальника службы безопасности. Естественно, это довольно сильно сказывалось на его магической силе (как-никак практики было маловато), да и выходные дни, посвящённые разгулу магической братии, зачастую приходилось проводить вместе с подчинёнными, корпя над воющей без причины сиреной или изучая новую охранную систему. Но, если родителей всё устраивало, то меня и подавно!
— На, читай, — оторвала меня от размышлений мама, найдя нужный текст, и всучив в руки книгу.
Глаза послушно побежали по строчкам, хотя серое вещество так и не поняло, что же такого экстра-страшного я должна была извлечь из спонтанного урока.
"Принято считать, что fairy подразделяются на два основных класса: "социальный" и "индивидуальный".
Феи первой группы живут сообществами и заняты коллективной деятельностью праздного толка: в основном, танцами, музицированием и участием в роскошных пиршествах. Смертные вполне способны подслушать звуки таких празднеств, для этого достаточно лишь ступить на Курган фей. Угадываются следы таких сборищ по кольцам на траве или на клумбах.
Одинокие феи, напротив, избегают сборищ и презирают необузданное веселье. Они либо присоединяются к человеку и становятся частью жилища (brownie, лепреконы), стараясь помогать хозяевам и приносить удачу, либо населяют открытые пространства (bogey и boggart), представляя в той или иной степени опасность для случайных прохожих.
Если общительные феи своего рода "аристократы", при этом сравнительно добродушные, то их одинокие сородичи — "рабочие". Последним народная молва приписывает особую раздражительность.
Домашние сущности помогают хозяевам мыть посуду, разжигать огонь, но пр о сят, чтобы к ним относились с почтением и вознаграждали чашечкой молока за их заботы. В гневе они способны вызывать эффект напоминающий тот, что сопровождает полтергейст: швыряют камни, пр е пятствуют созреванию пшеницы, задувают свечи, сбрасывают утварь с полок, н а пускают в дом дым и воют по ночам.
В шотландском фольклоре существовала градация морального толка. Считалось, что представители Благого Двора — это добрые феи. Несмотря на обидчивость и мстительность, они готовы оказать человеку поддержку, обратиться к нему за помощью, а потом и щедро отблагодарить за неё. Их антиподы из Неблагого Двора, напротив, готовы причинять вред, причём без всякого к тому повода. Они нападают ночью на путешественника, переносят его в иную местность по воздуху, избивают и заставляют стрелять в домашний скот.
Подобного рода деление никогда не рассматривалось как нечто строгое: так, английский пикси обладает характеристиками существа как социального, так и одинокого. О сущности, известной как Robin Goodfellow, сложилось впечатление как, в равной степени, об озорном шутнике и