Недовольно и в какой-то степени озадаченно нахмурившись, всё же открыла глаза, думая, что парень в последнюю секунду остановился и теперь тихо корчился от смеха в сторонке, с удовольствием наблюдая за идиоткой ведьмой, но нет, ничего подобного и в помине не было.
Видимо, дверь, ведущая вовнутрь церкви, оказалась с магическим секретом, потому что мы с Проводником беспрепятственно прошли сквозь неё. Отлепившись от горячего бока молодого человека, с каким-то садистским удовольствием и нездоровым любопытством — правильно, ведь всего лишь раз в жизни попадают на суд Святой Инквизиции — принялась вертеть головой, стараясь рассмотреть и запомнить как можно больше. Вдруг мой неадекватный дух далёкие потомки вызовут из загробного мира, а я им в красках опишу, как выглядел зал заседаний, оперативно и не безуспешно стилизованный под неоднократно реставрированную церковь.
Моё скромное представление о "дряхлом, полуразрушенном, отсыревшем и затянутом паутиной молитвенном доме" быстро развеялись, стоило только мозговому калькулятору подсчитать стоимость всей этой красоты.
Огромное, двадцатиметровое помещение было наполнено тёплым, но неярким светом толстых свечей, горящих в высоких старинных канделябрах. Резные антикварные деревянные лавочки для посетителей храма стояли по всему периметру комнаты, а возле дальней стены возвышалась вполне-таки современная длинная и высокая трибуна, к которой были придвинуты громоздкие красно-золотистые кресла с высокими и изогнутыми спинками. Прямо перед местами, отведёнными специально для глав Инквизиции, сиротливо стояла всего одна трибуна — видимо, предназначенная для преступника.
— Проходите, — властно разнеслось под потолком, отчего я, уже успевшая отойти на достаточное расстояние от Проводника, в три прыжка оказалась за его надёжной спиной, — нас ждёт длинный и тяжёлый разговор.
— Всего лишь разговор? — удивлённо вскинув брови, послушно последовала за рыжеволосым, мёртвой хваткой вцепившись в его футболку.
— Помолчи лучше, — еле слышно прошипел парень, явно симпатизируя и волнуясь за меня. — Постарайся сделать так, чтобы тебе не вынесли смертельный приговор!
— Каким образом?
Удивлённая сверх всякой меры, совершенно не протестовала против того, что меня подтолкнули к одиноко стоящей трибуне и каменным изваянием замерли за спиной, что основательно нервировало и заставляло ждать незапланированного нападения с тыла.
— Выкручивайся ведьма, иначе…
Чем именно мне так страшно грозились было уже совершенно неинтересно, потому что в креслах бесшумно материализовались главы Святой Инквизиции — семь фигур, закутанных в тёмные плащи с накинутыми на голову глубокими капюшонами. Испуганно вцепившись вмиг похолодевшими пальцами в высокие бортики своей трибуны, только сейчас до конца поняла, в какой переплёт угодила по собственной дурости. Как-то до сего момента всё казалось каким-то нереальным и зыбким, будто я спала и стоит только прозвучать противному сигналу будильника, как всё развеется, словно страшный кошмар, а теперь… Теперь пришло осознание того, что обратного пути уже нет, и самое главное и правильное, что могу сделать при сложившихся обстоятельствах — не подставить Габриеля, Рафаила, Асуку и, конечно же, родителей, потому что за свою никчёмную жизнь я уже и гроша ломаного не дам!
— Доброй ночи, Василиса, — пока довольно доброжелательно пророкотало снова под сводчатым потолком, а у меня аж волосы от ужаса на затылке зашевелились — настолько голос говорившего был пропитан силой и могуществом. — Не стоит от нас ничего скрывать… И бояться нас тоже не стоит, мы ничего плохого тебе не сделаем.
Бросив затравленный взгляд на нахмурившегося Проводника, который, видимо, тоже не совсем понимал, что происходит, согласно кивнула, так и не выдавив из перехваченного спазмами горла слов приветствия.
— Итак, Василиса, ты урождённая ведьма из семьи Ласкиных? — теперь для разнообразия голос был женский, но всё также не было возможности разобрать, какому именно из балахонов он принадлежит. Получив согласный кивок, говорившая продолжила дальше. — Значит, ты должна была знать, что не имеешь права заменять одного из Ангелов Смерти. Наказание за такой проступок — смерть, но… — Выждав для порядка пару томительно-долгих секунд, женщина процедила "заманчивое" предложение. — Но если ты сообщишь имя Ангела Смерти, нарушившего закон, то сможешь, наверное, сохранить свою никчёмную жизнь.
— Простите, но я не понимаю, о чём вы говорите… — прокашлявшись, чтобы голос не был похож на карканье больной вороны, попыталась перетащить всю вину на себя, и это не было геройством. Нет, просто мне хоть так, хоть эдак, придётся идти на костёр — всё ж таки я слишком многое узнала о магических тайнах за прошедший год, а вот вытащить из выгребной ямы Габриеля было ещё вполне реально. — Я сама искала встречи с Ангелом Смерти, и даже подбила на участие своего бывшего кавалера — Сергея…
— Ах, да, — как бы нехотя промурлыкал чарующий баритон с лёгкой хрипотцой, — самый перспективный демон Печали за последние десять веков. Хорошее приобретение для Сатаны, но вернёмся к нашему Ангелу Смерти. Итак, кто он?
— Я не понимаю, о чём вы говорите, — по второму заходу включила дурочку. — Говорю же, что сама хотела…
— Поэтому ты, практически умерев, смогла увидеть Ангела Смерти, и уговорить его на противозаконную сделку? — Не знаю отчего, но сейчас мне казалось, будто говоривший улыбается. — Интересно, чем же ты его соблазнили на клятвоотступничество?
— Выдающимися способностями?! — то ли вопросительно, то ли утвердительно прокукарекала, моментально вспоминая неосторожные слова фамильяра о том, что у Габриеля руки прочно связаны множеством священных клятв — значит, одну он всё-таки в своё время нарушил.
— Смешно, даже очень, — снова сердито проговорил уже знакомый женский голос. — Не боишься, что мы и сами сможем узнать имя предателя?
— Каким образом-то? — самоуверенно хмыкнула, чувствуя, как начинает болеть грудной отдел и рёбра, не дай Бог, Сергей мне их сломал.
— Приведите в зал заседаний… архангела Александра, — монотонно приказал один из глав бесцветным голосом.
Господи, как я могла забыть о том, что Рафаил бросился в погоню за этим предателем, когда они разнесли ко всем чертям собачьим мою милую и некогда уютную гостиную, и, наверное, буквально силком приволок сопротивляющегося архангела к главам Инквизиции. Скорее всего, те долго думать не стали, и быстро организовали судебное заседание, на котором узнали много нового и жутко интересного о скромной ведьме Ласкиной и Палаче. Странно, почему они не приговорили Смотрителя Врат за предательство к смертной казни или эта привилегированная честь достаётся только ведьмам и колдунам?..
Пока я нервными движениями пыталась стереть в порошок боковую стенку трибуны, и буквально насиловала мозги на предмет спасительного выхода из сложнейшей ситуации, в зал заседания вошли двое. Незнакомый мне мужчина, одетый в охотничий плащ и высокие сапоги на толстой подошве, и архангел Александр собственной потрёпанной персоной.
Бросив быстрый взгляд на незнакомца, пришла к неутешительному выводу — где-то в недрах церкви прячется целый полк Охотников. Этот серьёзный дядечка был явно из их когорты, о чём недвусмысленно свидетельствовала винтовка, покоившаяся в прикреплённой к спине кобуре, поэтому мысль о побеге можно даже не рассматривать. На предателя даже смотреть не захотела — только душу себе травить нереализуемым желанием плюнуть в его надменную рожу.
— Итак, архангел Александр, проходите к нам поближе, — высокое женское контрольно неприятно резануло слух, а когда в паре метров от меня материализовалась ещё одна трибуна, нервы сдали окончательно. — Стоящая рядом с вами девушка и есть Василиса Ласкина, незаконная помощница Ангела Смерти?
Повернувшись лицом к архангелу, уже морально приготовилась услышать согласный ответ, буквально выплюнутый этим предателем, как была жестоко шокирована: бывший Смотритель Врат лишь скромно кивнул на поставленный вопрос, но рта так и не раскрыл. Видимо, на моём грязном лице отразилось не только презрение, разбавленное здоровым женским любопытством, но и жалость к сломленному божьему служителю, потому что один из семёрки снизошёл до пояснения.
— Рафаил немного перестарался, и при схватке, завязавшейся между архангелом и рагнаром, Александр потерял способность говорить — неудачное шейное ранение. Но, как видите, мы нашли выход из, казалось бы, сложной ситуации, Александр всё изложил на бумаге, скрашивая наш досуг приятным и вмеру увлекательным чтивом.
"Ага, как же," — довольно потёр ручки маленький дьяволёнок, сидящий где-то глубоко во мне, — "случайное ранение" да ещё и в одном предложении со словом "рагнар" просто не сочетаются!"
— И что же интересного было там написано? — постаравшись, чтобы голос предательски не дрожал, попыталась осторожно прощупать зыбкую почву.
— Например, то, что Ангел Смерти, которого ты так усиленно покрываешь, зовётся Палачом, — якобы шокировал меня своей осведомленностью средний балахон, недовольно качнув головой — первое проявление хоть каких-то чувств за всё время разговора. — Так же нам стало известно и о твоём, Василиса, занимательном фамильяре — бывшем прислужнике Сатаны… И стоит отметить — его любимце!
— К-какой такой ф-фамильяр? — каюсь, попытка разыграть изумление скончалась под натиском растерянности и страха за жизнь хвостатика.
— Тот, благодаря которому у тебя на плече появился знак хозяйки, — ехидно последовало в ответ.
Наверное, мы бы ещё долго могли препираться с главами Инквизиции, но тут, словно по волшебству, а точнее после хорошего и уверенного пинка, открылась одна из боковых дверей, гулко ударившись о стену. Все, включая и невозмутимые балахоны, синхронно повернулись в сторону источника шума, которым оказался никто иной, как разгневанный и жутко чем-то недовольный Рафаил.
Осунувшееся лицо, глубокие морщины вокруг рта, тёмные круги под глазами, растрёпанные волосы и разбитая нижняя губа ясно свидетельствовали о том, что высший демон не спал уже несколько ночей, явно занимаясь каким-то другими, более важными и первостепенными делами, нежели отдых.