Олег не спеша приводил дом в порядок. Ему не хотелось, чтобы после его отъезда какая-нибудь уборщица, морща нос, выгребала из-под кровати забытые им грязные носки. День шел своим чередом. Олег уже сделал зарядку, разобрал шкафы и холодильник и приступил к помывке раковины, когда раздался телефонный звонок. Он с удивлением взглянул на дисплей: номер не определился. Олег вытер руки и ответил на вызов.
Это был не Ефим.
– Олег, это Сергей. Мы сейчас подскочим к тебе, завезем пакет, – Сергей был новым водителем Ефима, Олег его почти не знал.
– Какой пакет?
– Не знаю. Он велел доставить его прямо сегодня. Жди! Мы скоро будем.
Олег хотел было спросить – кто «мы», но Сергей уже дал отбой.
Сергей перешел водителем к Ефиму совсем недавно. До этого он работал в службе охраны фонда. Иногда они встречались у Ефима, здоровались. Но никогда ни о чем не говорили. Ефим не любил сводить друг с другом своих людей. И, в общем, правильно делал. Так было лучше для них, так было лучше и для него. То, что он решил послать Сергея к нему домой с пакетом, было странно, но, с другой стороны, Олег через два дня уезжает. Возможно, Ефим решил, что риска уже нет.
В пакете, скорее всего, наличные, Ефим обещал закрыть их расчеты, чтобы Олег до отъезда успел положить эти деньги на имя родителей в банк. Старикам нужна его поддержка.
Олег был хорошим сыном. Не сентиментальным, но – правильным. Ему не требовались частые встречи, задушевные беседы, он вообще был замкнутым человеком, и именно это качество в свое время очень понравилось Ефиму. А еще то, что Олег когда-то служил в Чечне, имел боевой опыт и даже был ранен.
С родителями у Олега отношения были странные. Давным-давно, когда Олегу было семь лет, у него родилась сестра, и мама, не чаявшая души в своем сыночке, вдруг почти перестала его замечать, обращаясь к нему в основном с просьбами – принеси, поколи, затопи. Они жили тогда в загородном доме, отец работал, а мать после рождения второго ребенка с трудом успевала справляться с хозяйством. А отец, вечно усталый, иногда подвыпивший, и раньше-то не особо обращал на сына внимание. Нет, его не обижали, просто не замечали. Как личность, как человеческую единицу. Сперва Олег думал, что это временно, что вот сестренка подрастет, маме станет полегче и все наладится. Но время шло, а ничего не налаживалось. Сестра подросла, и теперь его заставляли сидеть с ней вместо няньки, гулять, иногда укладывать спать. Мать вышла на работу, дел у нее прибавилось. А прибегая домой, она занималась ужином, уборкой и едва успевала спросить, как у него там в школе. А если у нее и появлялось свободное время, она предпочитала возиться с Наташкой. Так звали сестру. Олег постепенно понял, что новый порядок установился навсегда, что, видимо, он уже вырос и стал взрослым мужчиной, и теперь его задача – помогать матери, а все эти розовые сопли с поцелуями – удел девчонок. Да и отец говорил ему то же самое, когда посылал его полоть или таскать воду для поливки, а сам брал на руки маленькую Наташку и качал ее на колене.
Олег не спорил. Раз уж таков порядок, значит, его надо выполнять. Значит, так живут все. Олег порядок любил с самого детства. Таким уж он уродился, даже подумывал, не пойти ли ему после школы в военное училище, но пока раздумывал, его призвали в армию. А после армии ни о каком училище речи уже не было. Наелся он и армией, и службой.
Олег вернулся домой, немного отдохнул, а потом устроился таксистом. Поработал годик-другой, женился, оброс знакомыми, один из них предложил ему поработать водителем в каком-то фонде. Зарплата была хорошей, условия тоже, и Олег согласился, а через пару лет он попал к Ефиму. Естественно, по рекомендации. Ефиму его рекомендовал приятель из службы охраны фонда. Среди водителей тоже ведь есть табель о рангах. Одно дело – курьер за рулем, другое – личный водитель крупной шишки. А Остапенко был крупной шишкой. Олег первое время при нем даже робел. Боялся лишний раз пошевелиться. И, как позже понял, именно этим он Ефиму и приглянулся. Постепенно Олег к новому хозяину привык, стал почти своим в его доме, выполнял мелкие поручения, возил иногда няньку с его детьми на занятия и на прогулки. Когда у Остапенко подросла старшая дочь, он возил ее вечерами на свидания и ждал возле кафе и кинотеатров, исполняя роль дуэньи. Вика его не стеснялась, а он ей не навязывался, излишнего интереса к ее делам не проявлял, но потом обо всем докладывал ее матери.
А потом с Олегом случилось несчастье. Вообще-то он никогда не пил за рулем. Потому что не положено. Но в этот вечер он явился домой не вовремя и без предупреждения – и застал жену не одну. Шок, который испытал Олег, не поддавался описанию. Он стоял на пороге комнаты и даже пошевелиться не мог. Просто стоял и как дурак смотрел на чужого мужика, вылезавшего из его собственной кровати. На суетившуюся полуголую жену. Слышал, как она что-то говорит, и пошевелиться не мог. Опомнился лишь, когда мужик уже к двери рванул. Тут уж он его за шиворот поймал и навалял как следует. Кажется, даже пару зубов ему выбил, и все это – молча. Жена прыгала рядом, визжала, просила кого-то милицию вызвать… Но Олег на нее внимания не обращал, просто, выпустив пар, рванул в кухню, схватил из холодильника дежурную бутылку водки, которая стояла там про запас, и выскочил из квартиры. Пить он начал уже в подъезде. Сел в машину. Поехал куда-то. Причем, что удивительно, пьяным себя не чувствовал. Просто одурелым каким-то из-за этого происшествия. Дорогу он видел, но как-то странно, она словно искажалась, плыла, поэтому и отреагировать он правильно не смог, когда на Гатчинском шоссе его подрезал какой-то придурок на черном джипе. Шоссе было узкое. Рядом оказалась остановка, а дальше – все как в дурном сне… Трупы, ДПС, бутылка водки в машине… Следующие несколько дней он помнил плохо. Допросы, адвокат Остапенко, собственная квартира. Жена – вся в слезах. Потом – родители…
А когда он пришел в себя, все уже рассосалось. И сделал это для него Ефим. Жены в квартире уже не было. Она убралась, прихватив лишь свои вещички. Детей они, к счастью, завести не успели. Обвинения в убийстве с него уже сняли, следователя, который вел его дело, срочно отправили в загранкомандировку по обмену опытом, а на его место назначили другого, «правильного». У Олега появился адвокат, и проблемы его исчезли. А уж после суда он и вовсе оказался ни в чем не виновен. Упоминания о бутылке водки, найденной в машине, как-то загадочно исчезли из дела. Зато появились свидетели того, как неопознанный джип выдавил Олега с дороги, буквально вытолкнул его на обочину. Медицинское освидетельствование Олега гласило о его полнейшей вменяемости и трезвом состоянии. Олег лишь диву давался всесилию своего покровителя.
От избытка благодарности к Ефиму он после суда едва не расплакался. А ведь Олег хозяина даже и не просил ни о чем.
К тому же во время аварии пострадала хозяйская машина, да и отмазать Олега стоило недешево. А Остапенко и словом о деньгах не обмолвился. Вот это мужик! За такого можно и в огонь, и в воду! Он своих не бросает. Не то что эта стерва! Со стервой он, кстати, развелся, так же легко, как и выиграл суд. Даже не встречаясь с ней. Остапенко просто передал ему готовое свидетельство о разводе. Теперь Олег действительно обрел своего хозяина, словно верный, преданный пес.
Он был готов бегать по магазинам, выполнять его мелкие поручения, подавать ему кофе в постель и делать все, что хозяину заблагорассудится. Но от него ничего подобного не требовали. Да и вообще ни словом, ни жестом не напоминали о случившемся. Все шло своим чередом. А через полгода Остапенко обратился к нему с просьбой. Точнее, даже не так. Олег вез хозяина вечером домой, тот говорил по телефону, разговор был неприятный, к концу беседы Ефим даже за валидолом полез в карман.
– Ефим Казимирович, вам плохо? Остановить машину? – заволновался Олег.
– Нет, Олежек, спасибо. Просто неприятности. Но крупные. Если ничего не предпринять, будет мне секир башка. Хорошо, если живым останусь. – Сказано это было тихо и проникновенно. И Олег сразу понял – шеф не шутит.
– Что стряслось? – Голос Олега прозвучал так же тихо и собранно.
– Подставить меня хотят. По-крупному. Если вопрос сегодня-завтра не решить, будет поздно. А я даже не представляю, что тут можно поделать.
И Олег понял: вот он, его шанс отблагодарить хозяина за доброту, за помощь. Он накажет обидчиков, покусившихся на благополучие, честь и жизнь Ефима Казимировича! А если это нужно – вот тут Олегу пришлось крепко стиснуть зубы и не дать себе отступить, – то и уничтожит хозяйских недругов.
Убийство человека было страшным делом. Олег помнил всех, у кого он был вынужден отнять жизнь. Но там, в Чечне, у него не было выбора, он очень хотел жить, а значит, должен был убивать. И поскольку Олег всегда был человеком добросовестным и исполнительным, он и умение убивать оттачивал, как и любой другой навык, а следовательно, преуспел в этом и вернулся домой живым.
И вот уже на следующий вечер в модном, шумном, многолюдном ночном клубе во время закрытой вечеринки погиб один бойкий и весьма перспективный молодой журналист, восходящая звезда разоблачительных программ, человек, срывавший расшитые золотом покровы с репутации продажных политиков и чиновников. Любимец народа. Его зарезали прямо во время танцев. Один короткий меткий удар – и все. Парень тихо осел на пол, его даже не сразу и заметили. А когда заметили – сбежалась охрана, перекрыли все выходы, приехала полиция, обыскали гостей и помещение, но ничего и никого не обнаружили. Видеокамеры ничего подозрительного не зафиксировали. Они вообще почему-то заглючили, и как раз в момент убийства. Так что если кто-то и выскользнул из клуба, теперь установить его личность было практически невозможно. Охранники никого толком не запомнили. К тому же в клубе имелось два служебных входа и один ВИП-вход. Все эти входы-выходы должны были бдительно охраняться. Но, кажется, они охранялись лишь от вторжения незваных гостей, на покидавших клуб людей никто особого внимания не обращал.