– Я тебе не друг, Влад. – Алексею было неприятно это говорить, но иного выхода просто не существовало. Влад под воздействием гипноза и психотропных средств, одно из которых чувствительно предрасполагало к гипнотическому воздействию, – он не согласится мирным путем. – Я детектив, – продолжал Кис. – И я веду следствие в связи с покушениями на жену твоего друга, на Люлю Филипченко. Я за это расследование бабки получил и отрабатываю их. Понял? И мне нужно, чтобы ты позвонил на работу. А потом поехал со мной. Если ты этого не сделаешь, я тебя убью, Влад.
Не сказать чтобы Кис был мастером гипноза, но, видимо, мозг Влада, восприимчивый к любому внушению, поддался на блеф детектива. Влад испуганно косился на его пистолет. В лице его отразился простодушный детский страх перед черным кусочком металла под названием «пистолет».
– Пошли! – скомандовал Кис.
Влад послушно вернулся к дому.
– Чего говорить-то? – спросил он, открывая дверь квартиры.
Кис повторил инструкцию. Он вошел вслед за Владом в квартиру, держа его на мушке. Влад, опасливо косясь на пистолет, набрал свой рабочий номер и сообщил Мите, что берет отпуск на три дня.
Три рабочих дня плюс выходные. Кис очень надеялся, что пяти дней хватит, чтобы вызвать память Влада из небытия.
Митя, судя по разговору, пустился в расспросы. Влад уклончиво ответил, что расскажет, когда придет на работу, – в понедельник то есть.
Все. Теперь Влад был в распоряжении детектива.
Он махнул пистолетом к выходу. И Влад послушно вышел. Кис, подхватив Дуреху на поводок, последовал за ним.
Они приехали на Смоленку.
– Вот здесь ты будешь ночевать, – показал детектив Владу комнату.
Он решил ему уступить свою, а сам намеревался спать в кабинете. Дуреха же сама нашла себе место: быстро освоилась под столом на кухне.
– Алеха, зачем это все?
Влад, казалось, никак не воспринял пистолет, вернее, он его воспринял как надо, но на Алексея почему-то не обиделся, как если бы пистолет был отдельным живым существом, никак не связанным с рукой, его державшей.
– Влад, я тебе потом расскажу, ладно? Мне нужно, чтобы ты пожил у меня. Мне очень скучно одному. Ты же сам говорил: хреново, когда не с кем разделить трапезу! Вот, поживем, поделим…
– А работа? Меня же там ждут?
– Уже не ждут, Влад. Ты ведь позвонил и сказал насчет тети!
– Ты чего-то крутишь, а?
– Влад, ты принял утром свои таблетки?
– Да… Погоди-ка, ведь я их не взял с собой! Алеха, надо за ними съездить!
– Обязательно. Не беспокойся, я съезжу!
Кис и впрямь за ними съездил. Для того, чтобы принять участие в официальном протоколе изъятия медикаментов из квартиры Влада Филиппова. Для этого Алексею пришлось не только задействовать свои связи на Петровке, но и поделиться гипотезами со следствием…
Кис страсть как не любил делиться гипотезами раньше времени, но угроза того, что таблетки исчезнут из квартиры Влада, если Митя что-то заподозрит, существовала. Пришлось делиться – все в этом мире так: баш на баш…
Заодно он прихватил собачий корм, о котором не подумал раньше.
Он проморочил Владу голову разными историями остаток дня и два последующих: то пробки на дорогах, то ключи забыл, то лекарства не нашел…
Влад верил. Алексею даже стало стыдно: все равно как обманывать ребенка. Но дело того требовало. Этот ход должен, просто обязан себя оправдать!
И он начал себя оправдывать на следующий же день. Влад стал вспоминать. Потихонечку, полегонечку, но память принялась делать маленькие подарки. Сначала шли лирические воспоминания о том, как они с Владькой… Видимо, это были самые сильные, самые счастливые воспоминания в его жизни.
Потом стал прорисовываться контур семьи, жены и дочери.
Это стоило детективу нескольких душераздирающих сцен: Влад каялся в своей нелюбви к семье, в ее нелюбви к нему, в том, что был за рулем разбившейся машины, в том, что выжил, в том, что жил…
Алексей утешал Влада, как мог. Вера предупредила, что к подобным лекарствам наступает привыкание, как к наркотику, и первое время Влад будет испытывать сильное беспокойство, раздражительность, вплоть до повышенной плаксивости, физического недомогания и неумеренной жалости к себе и ко всему миру.
Так оно и было. Влад плакал, каялся, винил себя во всем на свете и требовал таблеток. Кис под разными предлогами уклонялся, как мог, обещая их вот-вот, сегодня же, через час… К счастью, Влад время от времени о них забывал, давая детективу передышку в поисках бесконечных предлогов, под которыми Влад не получал свои таблетки.
Через три дня Кис счел, что он успешно прошел экзамен на сестру милосердия, психиатра, духовника и санитара в психушке.
А на четвертый день воспоминания посыпались из Влада, как гравий с самосвала: тяжело и одновременно.
– Переехали они, должно быть, пока я в коме лежал, – рассуждал Влад. – И теперь Митя сел на мое место. Конечно, с моими провалами в памяти это понятно. Я это время не мог руководить фирмой. Но пора мне взяться за дела! Вот вернусь, погоню Митьку! Слышь, Алеха, а ведь лекарства ты мне так и не привез! Хотя я и без них видишь как здорово стал все вспоминать? Этот профессор, Емельянов, – мне говорили, что он гений. И видишь, вправду гений – результаты налицо!
– Результатами ты обязан не Емельянову, Влад, – мягко проговорил Кис. – А ровно наоборот: тому, что ты не принимаешь прописанные им лекарства!
– То есть как это?!
– Сколько дней ты у меня, Влад?
– Четыре.
– Все эти четыре дня ты не принимаешь лекарства. Вывод сделаешь или помочь?
– Ты хочешь сказать… он неправильно выписал мне лекарства?!
– Нет, Влад, я не это хочу сказать. Лекарства он тебе назначил совершенно правильно: для того, чтобы ты все на свете забыл!
Влад долго не понимал. Но слушал детектива внимательно, не споря. И когда понял, то коротко спросил:
– Зачем?
– Вот в этом ты и должен помочь мне разобраться. Пока ясно одно: тебя надо было сместить с директорского кресла, но при этом сохранить твою подпись. И занял твое место Митя. Через вашу фирму шли крупные суммы, и он наверняка решил организовать тебе «амнезию», с тем чтобы завернуть деньги в свой карман… Скажи мне, чем вы торговали?
– Компьютерными программами, – не сразу ответил Влад.
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Память вернулась к Владу в полном комплекте, вместе с его секретами, с его «мифами и легендами Древней Греции».
– Они у вас в каратах измеряются, ваши программы?
– Я не могу тебе сказать!
Кис перевернулся на кухонном табурете, привалился спиной к стене, сплел руки на груди и демонстративно уставился в потолок.
– Это не мой личный секрет… – добавил Влад немного виновато, глядя на профиль детектива.
– Ты помнишь, как я тебя из петли вытащил? – произнес Кис, все так же глядя в потолок.
– Ну…
– А за эти дни, сражаясь с твоими капризами и сопливыми мольбами дать лекарства, я вернул тебе память. В подарочной упаковке, можно сказать! С розовым бантиком!
– Ну…
– Как ты думаешь, ты мне за это что-нибудь должен?
– Должен, – серьезно ответил Влад. – Много должен! Проси что хочешь! Но только не это. Пойми ты… Если бы это был только мой бизнес… Я просто не имею права.
Кис резко перевернулся на табурете.
– Я у тебя что, милостыню выпрашиваю? – заорал он. – Я от нечего делать сую нос в твои дела? Я ночи не сплю, пожрать не успеваю от непомерного любопытства? Он мне нужен, твой дерьмовый бизнес?!
Влад смотрел на него растерянно, с некоторым недоумением. Алексей помолчал, потом добавил мягче:
– Извини, Влад, я не с того начал. Скорей всего, ты плохо представляешь себе, что происходило в течение этих двух месяцев, в которые тебя пичкали психотропными средствами. Я тебе сейчас расскажу… Тебе о чем-нибудь говорят имена: Люля, Женя, Лев, Вова? Кто эти люди, что ты о них помнишь?
– Люля, Владькина жена. Что я о ней помню? Она другая, как инопланетянка. Она вызывает у меня какой-то трепет, почти священный. Я такую женщину не смог бы любить, такой можно только поклоняться… Или избегать. Но Владька ее любил, как мужик любил, нормально… Дальше. Женя, моя любовница. Мы с ней расстались незадолго до моей автокатастрофы, повздорили…
– Ты взял к себе ее собаку, ты помнишь, Дуреху?
– «Дуреху»? Женька звала собаку Магдой… Женька… Не помню, из-за чего мы поссорились. А жалко, она хорошая баба. С ней было просто, легко…
– Вот и отлично. А Льва помнишь?
– Ленкин парикмахер. Вообще нормальный мужик, знаешь… Он к нам часто на дом приходил прическу ей делать, а потом иногда засиживался… Ленка, бывало, свалит куда-то, а мы с ним по пивку…
– Ты ему одалживал деньги?
– Было такое… Он хотел собственную парикмахерскую открыть.
– А потом ты неожиданно потребовал вернуть долг раньше срока?
Влад приподнял густые брови.
– А-а-а… Смотри-ка, сколько ты обо мне всего вынюхал! – усмехнулся он. – Я случайно узнал, что он спит с Ленкой. И при этом ходит к нам в дом, пьет со мной и заодно просит у меня денег в долг! Мне плевать, с кем она спит, но, по-моему, это перебор: наставлять мне рога и просить у меня денег! А? Как ты думаешь?..
– Влад, – напомнил Кис, – Лены больше нет.
Влад помолчал.
– Да, я знаю. Просто у меня все еще немного путается в голове…
– А Вову помнишь?
Влад теперь помнил и Вову, и Кис удостоился нескольких подробностей из жизни Вовы.
– Так вот, Влад, они все убиты. Вова, Лева… И Женя тоже – теперь я знаю это точно. Так что можешь считать Магду своей собакой.
Влад вскинул глаза на детектива и, казалось, хотел что-то воскликнуть, но промолчал.
– Все… – проговорил он через некоторое время. – Почему все? Что это значит?! А Люля?!
– Ты не так давно ее видел, не помнишь? Она жива.
– Я помню, что видел. Только не знаю, когда это было…
– Люля единственная избежала смерти – чудом, можно сказать. Ее очень старались убить, очень.