– Ваня? – в один голос воскликнули все трое.
– Да. Я не знаю, почему он это делает, но хочу сразу заявить, что не имею ничего общего с этими словами. Ничего! – Митятюля развёл руками в обе стороны от себя. Только он закончил, как опять раздался голос тёщи.
– Леночка, давай напишем заявление. Пусть заберут в дурдом. Он же полный псих. Это без очков видно.
– Я тебе покажу дурдом, толстая…
– Видишь, видишь? – тёща вышла вперёд и указала пальцем на Митятюлю, который сидел в трусах с весьма жалким видом и не мог поднять глаз на тёщу. – Видишь, как он со мной говорит. А ведь рта не смел раскрыть…
– Может стукнуть её вазой, чтобы заткнулась…
– Ой, – тёща отскочила в сторону и спрятавшись за спиной доктора закричала, – псих, дегенерат…
Митятюля повернул голову в сторону мальчика. Тот заливался смехом и, по всей видимости, собирался ещё что – то сказать. Митятюля умоляюще сложил руки.
– Не надо Ваня,…прошу тебя не надо,…корова жирная, свинья грязная, кляча старая…я тебе покажу дегенерата…вот выброшу тебя в окно…
– Ой…ой…убивают! – тёща оттолкнув врача, в мгновении ока выскочила из палаты. В коридоре начали раздаваться вопли.
– Спасите,… убивают!
Митятюля, в ужасе от происходящего. А мальчик, то и дело бросает весёлый взгляд на Митятюлю, и заливается хохотом.
Елена Митятюля обратилась к доктору с просьбой оставить их с мужем наедине.
Доктор, предварительно предупредив её о возможной опасности такого решения, покинул палату.
Жена, чуть помедлив, подошла к кровати. Мальчик сразу же спрыгнул с кровати и, встав за её спиной, начал строить гримасы Митятюле. Митятюля переводил растерянный взгляд с мальчика на жену.
– Что с тобой Онаил? – негромко спросила госпожа Митятюля. Она с глубокой озабоченностью смотрела на своего мужа. Прежде чем ответить, Митятюля натянул на себя одеяло.
– Я тебе всё объясню Ленусь. Всё. Дело в том,…села бы на кровать,…поцеловала бы больного мужа…
Митятюля застыл с открытым ртом. Он уже собирался сказать, что это не он, однако,…в это время раздался голос жены.
– Прости Онаил!
Она села на кровать и с нежностью прикоснулась губами к его щеке. Отстранившись, жена заметила, что у мужа удивлённый взгляд и направлен он непонятно на кого. На неё, во всяком случае, он не смотрел.
– Онаил! – одёрнула она его.
– Да, Ленусь! – Митятюля словно очнулся и бросил на неё извиняющий взгляд.
– Ты говорил о том, что собираешься всё объяснить! – напомнила она.
– Да конечно, – Митятюля согласно закивал головой, – видишь ли, это не плод моего воображения. Я понимаю,…вы все меня за сумасшедшего считаете, но,…этот мальчик,…Ваня,…он на самом деле существует. Я не обманываю Ленусь. Я тебя никогда не обманывал.
– Онаил, – мягко начала жена, но он перебил её…
– Я знаю, ты мне не веришь, но я могу доказать. Только как? Как? Как? Вот как! – из груди Митятюли вырвалось радостное восклицание.
– Я знаю, что у тебя в сумке!
Жена посмотрела на сумку, которую она оставила на столе, возле вазы с цветами, а потом перевела удивлённый взгляд на мужа.
– И что там?
– Пирожки с яйцом!
– Ты мог по запаху догадаться! – улыбнулась жена в ответ на эти слова.
– Я могу сказать, сколько там штук. Там семь пирожков…
– Восемь! – поправил Митятюлю мальчик. Тот косо посмотрел на мальчика.
– Так ты меня обманул?
– Хотелось лишний пирожок себе оставить!
– С кем ты разговариваешь? – раздался удивлённый голос жены.
– С Ваней! Он говорит, что у тебя в сумке восемь пирожков…
На лице жены отразилось крайнее изумление. Она оглянулась по сторонам, но так ничего и не заметив, устремила подозрительный взгляд на мужа.
– И что тебе ещё говорил,…этот Ваня? – с некоторой настороженностью спросила она.
– Он ещё говорил, что дети не захотели навестить меня. Они, сказали, что у них какое-то собрание, а на самом деле отправились на тусовку, – скороговоркой ответил Митятюля, следя при этом за выражением лица жены. Жена,…остолбенела. Она снова оглянулась по сторонам, а потом тихо прошептала:
– Онаил, ты не мог знать эти вещи. Что с тобой происходит?
– Я же говорю,…это ангел Ваня. Он мне всё рассказывает!
– Ладно. Ангел так ангел! – жена встала с кровати и как можно мягче произнесла. – Онаил, я хочу тебя попросить об одной, очень важной вещи.
– Конечно Ленусь. Я всё сделаю.
– Не упоминай больше,…об этом ангеле,…Ване. Ты его видишь – хорошо. Можешь с ним говорить сколько хочешь. Только никому не рассказывай. Договорились?
Ваня ткнул пальцем в сторону жены и коротко сказал:
– Она тоже тебя сумасшедшим считает!
– Так что, Онаил?
– Хорошо Ленусь, – покорно ответил Митятюля, – как ты скажешь, так и будет.
– Вот и хорошо, – жена не скрывала своей радости, – а теперь собирайся, поедем домой.
Услышав эти слова, Ваня начал с удовольствием, потирать руки и повторять:
– Едем домой! Едем домой!
– Ты не поедешь, – Митятюля отрицательно покачал головой, – ни за что…
– Ошибаешься, я теперь тебя,…ни за что не оставлю…
– Кто не поедет? – раздался удивлённый голос жены, – ты не хочешь, чтобы я поехала домой?
– Конечно же, хочу Ленусь. Очень хочу! – поспешно ответил Митятюля, бросая взгляд на Ваню. Тот подмигнул ему и насмешливо сказал:
– Я так и знал, что ты меня попросишь об этом!
Глава 5
Детей дома не оказалось. Они, всё ещё находились в школе. Жена помогла Митятюле раздеться. А потом проводила в зал и, усадив на диван, включила телевизор. После всего этого, она пошла, переоделась, и отправилась на кухню готовить обед. Митятюля разлёгся на диване, и стал смотреть какой-то фильм, время от времени прислушиваясь к звукам, доносившимся из кухни.
– Улёгся? Не рановато ли? – раздался возле него насмешливый голос. Митятюля обеспокоено оглянулся по сторонам в поисках ангела Вани. Его нигде не было видно. Митятюля повернулся лицом к телевизору,… и едва не подпрыгнул на диване. Ваня сидел на телевизоре и болтал ногами, взад-вперёд.
– Ну почему бы тебе не оставить меня в покое? – Жалобно спросил Митятюля.
Ваня в ответ заговорил суровым голосом:
– Ещё чего. Ты оглянись по сторонам. Посмотри, как живёшь,…дом старый, крыша скоро провалится под снегом. Двор не ухожен. Везде беспорядок. А в самом доме что? Ванная крохотная. Кухня ещё меньше. Две спальни и зал, который и кладовкой назвать язык не поворачивается. Мебель вся разваливается. Стены в ободранных обоях. В комнате детей беспорядок. А в спальне что творится? Я не нашёл в шкафу ни одного приличного платья твоей жены. Я уж не говорю о твоей одежде. Ей лет не меньше, чем этому дому…
– Ты что копался в вещах моей жены?
– Да чего там копаться, – Ваня махнул рукой, – старьё одно. И не стыдно тебе смотреть, как она в эти обноски одевается? А этот телевизор? – Ваня ткнул ногой в экран и продолжил говорить суровым голосом, – старьё которому место на свалке. Нет,…я ни за что не останусь здесь жить. Ни за что.
– Ну и хорошо, – Митятюля обрадовался, – сам видишь, как тяжело живётся. Куда ещё ангела на шею вешать…
– Правильно Онаил, правильно, – неожиданно поддержал его Ваня, – это всё никуда не годится. Поэтому,…надо купить новый дом… красивый и большой.
– Купить новый дом…красивый и большой, – передразнил Митятюля Ваню, – у вас там наверху имеют представление, сколько в Москве жильё стоит? Малосемейку то купить жизни не хватит, а ты про дом толкуешь. Размечтался…
– Дом и хорошую машину. А лучше две, – Ваня, не слушая его, пояснил, – люблю с удобствами путешествовать. Купим престижную машину, и будешь меня возить по красивым местам.
– А ты Ваня что, летать совсем не умеешь? Вроде ангел…
– Летать надоело. Хочется в хорошей машине покататься,…с ветерком. И чтобы все вокруг пальцем показывали и говорили: – Вон Митятюля с сыном едет. Хотя нет,…лучше пусть говорят так: – вон Ваня с отцом едет! – чуть подумав поправил себя Ваня и тут же широко заулыбался.
Митятюля, услышав эти слова, изумлённо уставился на Ваню.
– Что значит «с сыном»?
– Ну, ты же меня усыновишь?
– С чего это вдруг? И где это видано, чтобы ангела усыновляли? Нет, нет – Митятюля отрицательно затряс головой, – я не…
– Конечно, усыновишь, – перебил его Ваня, – а что не усыновляли,…ерунда. Ты станешь первым отцом, который это сделает.
– А что я жене скажу?
– А зачем ей, что-то говорить? Она же меня не видит!
– Я не смогу её обманывать. Это будет нечестно с моей стороны. А если я скажу правду, она не то подумает или маме скажет. А тёща отправит меня в психушку.
– Вот поэтому лучше не говори. Всё хватит разговоров. Пора жизнь устраивать.
Ваня пнул ногой в кнопку выключателя. Экран телевизора погас. В эту минуту, в зале появилась жена Митятюли. Она удивлённо посмотрела на него, потом на выключенный телевизор, а после негромко спросила:
– Онаил, зачем ты выключил телевизор?
– Ленусь, это не я. Это Ваня выключил,…честно, – выговаривая эти слова, Митятюля с надеждой смотрел на жену. Может на этот раз поверит. Однако его надеждам не суждено было сбыться.
– Ваня, значит, выключил? – в голосе жены появилось едва сдержанное раздражение.
– Да. И он ещё хочет, чтобы я усыновил его, но…я отказался. Отказался Ленусь. Он ни за что не сможет меня уговорить. Я не поддамся…
– Значит, ангел просил тебя усыновить его?
– Да. Совсем совести нет у человека,…я хотел сказать у ангела, – быстро поправился Митятюля. Жена собиралась ему ответить, когда снова раздался голос Митятюли.
– Куда? Нет,…даже не проси. Я не пойду туда. Чем я расплачиваться буду? Чем? Что,… вот так просто приду и скажу, ребята дайте мне машину? Да ты не знаешь,…знаешь? А вот я не знаю! Откуда мне знать? А тебе, откуда знать? С чего ты взял, будто так получится? Уже делал? Ничего себе,…интересно, когда это ты успел? Как это неважно?