— Откуда ты узнал, что я нуждаюсь в твоей помощи? — Внезапно Анджела испытала смущение и стала еще туже обматывать простыню вокруг бедер.
— Ты сама мне сказала, — негромко ответил Брэдфорд, держась на некотором расстоянии от нее. — Я сделал вывод из твоих слов.
— Не понимаю.
— г Это может подождать. Тебе нужно отдохнуть, мне тоже… Поговорим завтра… Она озадаченно посмотрела на него. Неужели он жалеет ее сейчас? Жалость — это то, чего она меньше всего хотела от Мейтленда.
Завтра она, как и планировала, уедет.
— Amigo, это вы так разделали парня, который лежит под лестницей?
Брэдфорд обернулся и увидел появившегося в коридоре Хэнка.
— Какого черта вы здесь околачиваетесь?
Хэнк хмыкнул:
— Это ведь свободная страна, верно? Или вы скупили уже весь Даллас?
— Вы должны были находиться где-то на полпути к Мехико, — сухо напомнил Брэдфорд.
— А я и находился, — пожал плечами Хэнк. — Но немножко везения — : и дальше я поеду не один. Сейчас я жду, когда ко мне присоединится некая обаятельная леди.
— Я ее знаю? — спросил Брэдфорд.
— Полагаю, что знаете, и даже очень хорошо, amigo, — засмеялся Хэнк. — Это совладелица вашего ранчо.
Брэдфорд напрягся.
— Так она по этой причине здесь?
— Как, она здесь? — удивился Хэнк. — А где именно?
— Минутку! Анджела здесь для того, чтобы встретиться с вами? Да или нет?
— Нет, — ответил Хэнк. — Я не видел ее с того времени, как покинул ваше ранчо.
— Я предупреждал, чтобы вы держались подальше от нее, — медленно проговорил Брэдфорд.
— По какому праву? — не моргнув глазом спросил Хэнк. — Она всего лишь совладелица вашего ранчо… Это что — дает вам право говорить за нее? Нет, amigo! Она женщина без мужчины, и я был бы круглым дураком, если бы не предпринял попытки сделать ее своей.
Брэдфорд схватил Хэнка за грудки и толкнул к стене.
— Предупреждаю, что…
Он замолчал, почувствовав упершийся ему в живот ствол револьвера. Брэдфорд отпустил Хэнка, трясясь от бешенства при виде его насмешливой улыбки.
— Вы всегда так действуете, amigo? Избили человека до бесчувствия… И ссадины на вашем лице еще не зажили. Это тоже была драка из-за женщины? А теперь вы, кажется, хотите разнести в клочья меня? — Хэнк покачал головой. — Вы никому не позволяете дотронуться до нее, но и сами не делаете ей предложения. На что это похоже, посудите сами?
У Брэдфорда не было сил притворяться.
— Я не знаю, пожелает ли она видеть меня. Хэнк отвел в сторону револьвер.
— Если она узнает, что вы ее любите, то пожелает… Она вас любит. Конечно, для меня было бы лучше, чтобы вы никогда не образумились… В этом случае у меня оставалась бы надежда… А теперь… ничего не остается… Adios.
Кляня собственное великодушие, Хэнк зашагал по коридору и скрылся из виду. Больше он к ней не вернется. В этом он был уверен.
Глава 49
Два последующих дня Анджела провела в постели. За окнами бушевала гроза.
Несмотря на ее протесты, Брэдфорд послал за доктором, который прописал ей строгий постельный режим. Анджела вынуждена была подчиниться, понимая, что требуется какое-то время, чтобы привести в порядок свои нервы и мысли.
Она еще не видела Брэдфорда, и разговора между ними не было. Анджела узнала о пожаре и радовалась, что Брэдфорд спасся. Бешенство и ужас придали ему сил, он разорвал веревки и успел выскочить из горящего дома.
На второй день после полудня Анджелу посетила Мэри Лу. Она говорила о разных приятных вещах, но развеселить подругу ей так и не удалось.
После ухода Мэри Лу Анджела подошла к окну и долго смотрела в темноту, слушая шум дождя. В комнате было тепло и уютно, в камине тихо потрескивали поленья. Она сняла платье и положила его на стул. Анджела не слышала, как в комнату вошел Брэдфорд, и вздрогнула, услышав его слова:
— Куда ты собираешься, Анджела? Обернувшись, на увидела, что он смотрит на раскрытые, чемоданы возле кровати.
Она подошла к чемоданам и закрыла крышки.
— Собираюсь в Европу… Думаю отправиться завтра.
— У меня сложилось впечатление, что тебе здесь понравилось, — почти шепотом произнес Брэдфорд. Что ж, по крайней мере она не сказала, что едет в Мехико.
В глазах Анджелы застыла тоска, которую она не пыталась скрыть.
— Это верно, но я пробыла здесь слишком долго. Мне хотелось бы попутешествовать, посмотреть новые места, — ответила она и подошла к камину. На фоне пламени ее ночная рубашка казалась прозрачной. — Кстати, ты так и не сказал мне, зачем приехал сюда. И почему твое лицо было в синяках.
Брэдфорд смущенно потрогал подбородок.
— Мы с Грантом выясняли отношения, — пробормотал он.
— У него такой же вид, как и у тебя? Брэдфорд прислонился к кровати, на его губах мелькнуло подобие улыбки.
— Нет, на сей раз он взял надо мной верх. Да я и заслужил это.
— Это верно, заслужил, — согласилась Анджела.
— Грант рассказал мне то, что я с ослиным упрямством не желал слушать.
— Что ты… имеешь в виду? — чувствуя внезапную слабость, спросила она.
— То, что ты сбежала вовсе не с ним и что вы никогда не были любовниками.
— Почему же ты не верил мне, когда я говорила то же самое?
— Потому что я видел вас в постели, Анджела. Это было в Накогдочесе. Ты целовала Гранта, а тело твое было обмотало простыней. Я приехал за тобой, чтобы вернуть в «Золотые дубы», но, когда открыл дверь в твою комнату и увидел вас вместе, я подумал самое худшее. А что еще я мог думать? Я и до сих пор не могу понять, как вы могли оказаться в постели, если не были любовниками.
Анджела выслушала его спокойно и так же спокойно объяснила:
— Грант ввалился в мою комнату пьяный. Я вскочила с постели, не успев одеться. Поскольку он не держался на ногах, я подтащила его к кровати. Он еще раньше просил меня выйти за него замуж, но я ответила отказом. А в этот раз он умолял поцеловать его, прежде чем я уйду. Я не увидела в этом ничего крамольного. Остаток ночи я провела в другой комнате. Вот и вся история.
Брэдфорд пересек комнату и остановился перед Анджелой.
— Я понимаю, насколько гадко вел себя, Анджела. Но все же, почему ты уехала из «Золотых дубов», никому не сказав ни слова? Ты способна представить, что я пережил? Поэтому я и решил, что ты убежала с Грантом. Это едва не сгубило меня… Почему ты это сделала?
— Я случайно оказалась в коридоре в то утро, когда Кристал читала тебе письмо. Я слышала его от начала до конца, Брэдфорд. И я всему поверила. Поверила, что ты мой единокровный брат. Я решила, что должна бежать, потому что видеть тебя было выше моих сил. Я верила этой лжи до тех пор, пока меня не разыскал Джим Маклолин и не вручил письмо Джекоба.
— Но почему ты никогда об этом не говорила?
— Да потому, что ты не давал мне такой возможности!
Теперь все становилось на свои места, все было ясно. Кроме одного. Не убил ли он любовь этой женщины своей необузданной ревностью и жестокостью?
— Я понимаю, что ты чувствовала. Когда Кристал заявила, что ты моя единокровная сестра, мир для меня внезапно стал черным и пустынным… Ты испытала то же самое? — тихо и печально спросил Брэдфорд. Сейчас он думал не о себе, а о ней.
— Да… Даже когда я узнала о приезде твоей невесты… это почти не имело значения, ведь я считала, что ты никогда не будешь моим.
Брэдфорд застонал. Он напрочь забыл о том, что сказал ей не правду. Смиряя свою гордость, он смущенно произнес:
— Я не женат, Анджела.
— Я знаю, — усмехнулась она. — Кендиз прислала телеграмму, когда ты был в отъезде. Она по твоему совету вышла замуж.
— Я непременно сказал бы ей о тебе! — горячо заверил Анджелу Брэдфорд. — Я просил ее стать моей женой, потому что хотел сделать приятное своему отцу, а она дала согласие, чтобы порадовать своего старика… Хотя любила совсем Другого… Но потом я встретил тебя и понял, что такое счастье. Она приехала в «Золотые дубы», и я разорвал помолвку до того, как бросился вдогонку за тобой. Она не меньше моего радовалась нашему разрыву.
— Значит, ты сказал, что женат, лишь для того, чтобы причинить мне боль?
— Я… понимаешь, я хотел показать, что ты мне безразлична… Но ведь я не думал, что причиню Тебе боль и заставлю страдать, как страдал сам, потому что считал, что ты меня не любишь. — Он заглянул ей в глаза. — Почему ты собралась уезжать из Техаса, Ангел?
— Потому что не могу больше смотреть, как ты исходишь ненавистью ко мне. Он обхватил руками ее лицо.
— Я люблю тебя, Анджела! К ее глазам подступили слезы.
— Не надо говорить такие слова, Брэдфорд… Если в душе ты так не считаешь…
Он улыбнулся:
— Я не виню тебя за то, что ты не веришь мне. Раз я сумел убедить самого себя в том, что ненавижу тебя, то, должно быть, сумел убедить и тебя… Но это объясняется лишь одним — я слишком люблю тебя! Моя любовь так велика, что одна только мысль о том, что я потерял тебя, чуть не свела меня с ума.
. — Я никогда не переставала любить тебя, Брэдфорд.
Нежно и ласково он привлек Анджелу к себе.
— Такому упрямому ослу очень непросто просить прощения. Я знаю, что вел себя отвратительно. Многие слова и поступки были нацелены на одно — сделать тебе больно, доказать, что ты для меня ничто. Я тысячу раз клял себя за эту жестокость! Мы оба страдали из-за моей дурацкой ревности… Ты можешь простить меня, Ангел? Я знаю, что не имею права даже просить об этом.
— Я уже простила, — тихо ответила Анджела. Брэдфорд поднял ее на руки и осыпал поцелуями.
— Никогда впредь я не обижу тебя недоверием! — прошептал он. — Клянусь тебе! Я знаю свои недостатки… Знаю, что стоит мне увидеть возле тебя мужчину, как я прихожу в ярость. Ничего не могу с этим поделать. Но отныне я не дам выхода своему гневу… Ангел мой, это объясняется только моей сумасшедшей любовью к тебе!
В глазах его горело золотое сияние, когда он нес Анджелу к кровати. Он с гордостью повторял про себя: «Эта женщина — моя!"