[2].
— У этих людей странное чувство юмора, — заметила я, обращаясь к Дамиэлю, пока мы входили в бар.
Внутри были деревянные полы, барная стойка и столы тоже из дерева. За скоплением круглых столиков находилась мишень для дартса, нечто похожее на бильярдный стол, и несколько других игр. Здесь ничего не работало на магии — ни освещение, ни массивный музыкальный автомат в углу.
Существовали разные способы допросить кого-либо. Дамиэль поступил правильно, придя сюда за информацией. Бары — это место, где люди пили алкоголь и расслаблялись. А когда люди расслаблялись, из них проще вытащить информацию. А если они пьяны, то реже замечали, когда ты начинал задавать им странные вопросы.
— Вон те люди, — я взглянула на вероятных кандидаток — женщины пили разноцветную жидкость из стопок и играли в игру, которая предусматривала бросание маленьких шариков в дырки на стене.
Дамиэль кивнул.
— Хороший выбор. Они постепенно пьянеют, но ещё сохраняют неплохую координацию в игре. Это означает, что они ещё не слишком опьянели. Если люди слишком пьяны, они несут бред. А если они недостаточно пьяны, то с меньшей вероятностью ответят на вопросы незнакомцев.
— Идеальный баланс, — я широко улыбнулась ему. — Совсем как учил меня отец.
Дамиэль бросил на меня любопытствующий взгляд.
— Я рассказал тебе про своё прошлое. Ты не ответила тем же.
— Я тру спинку тебе, ты трёшь спинку мне? — спросила я, приподняв брови.
— Я понятия не имел, что надо ещё и спинку тереть, но да, это можно организовать.
— Как ты умудряешься заставлять любую фразу звучать неприлично?
— Трение зачастую неприлично, за исключением случаев, когда оно очень, очень приличное, — он подмигнул мне.
— Ты опять это делаешь.
— Это?
— Заставляешь всё звучать пошло. Как ты это делаешь?
— Может, всё дело в том, что я приподнимаю брови вот так.
Он выгнул брови.
— Или опускаю взгляд вот так.
Его глаза пробежались по моему телу, как река растопленного мёда — жарко, плавно и соблазнительно как сам грех.
— Или улыбаюсь вот так.
Его губы изогнулись в тёмной, дьявольской улыбке.
— Прекрати, — я рассмеялась.
— Как пожелаешь, — как по щелчку переключателя, его лицо мгновенно сделалось холодным и профессиональным.
— Нет, подожди, не прекращай.
— Прекрати, не прекращай — определись, а?
— Не прекращай. Ты смешишь меня.
— Рад служить, принцесса, — он взял мою ладонь и поцеловал тыльную сторону.
Я захихикала.
— Уверен, генерал Сильверстар учил тебя, что «ангелы не издают таких неподобающих и недостойных звуков», — последние несколько слов Дамиэль произнёс, весьма убедительно подражая моему отцу.
Я хрюкнула.
— Или таких звуков, — сурово произнёс он.
Я взяла его под руку. Вот только я хохотала так сильно, что согнулась пополам, и моё тело сотрясалось на его руке.
— Будь здорова.
— Я не чихала, — сообщила я ему.
— Меня ты почти одурачила.
Я снова захохотала.
— Хорошо, что здесь нет никого из Легиона. Представляешь лицо Никс, если она увидит, как легкомысленно мы себя ведём и хохочем как парочка придурков? Она не понимает, что иногда так приятно просто подурачиться.
— Даже когда судьба нашего мира висит на волоске?
— Особенно когда судьба нашего мира висит на волоске, — сказала я ему. — Без смеха, без счастья куда сложнее сохранять оптимизм. Но когда ты смеёшься, обременяющие тебя печали просто скатываются с твоих плеч, и ты знаешь, что всё будет хорошо. Попробуй, Дамиэль. Ты почувствуешь себя намного лучше.
Он сделал глубокий вдох, затем остановился и посмотрел на меня.
— Что случилось? — спросила я.
— Я боюсь, что если позволю печалям скатиться с моих плеч, они ударят тебя по голове.
Я усмехнулась.
— Хотелось бы мне, чтобы ты всегда был таким, Дамиэль.
Его улыбка померкла, лицо сделалось серьёзным.
— Я не могу, ты же знаешь.
Я вздохнула.
— Полагаю, смех не вяжется с образом Дознавателя.
— Ужасное сочетание.
— Разве что это маниакальный хохот.
Его губы изогнулись в медленной, порочной улыбке.
— Я приберегаю маниакальный хохот для особенных случаев.
— Это похоже на то, когда надеваешь любимую униформу.
— Именно, — сказал он. — Но если будешь хорошо себя вести, я могу попозже вознаградить тебя маниакальным хохотом.
— А если я не буду вести себя хорошо?
Его глубокие и серьезные глаза посмотрели в мои. Ни один из нас не произносил ни слова. Мы просто пристально смотрели друг на друга, и воздух трещал от наэлектризованного напряжения. Дамиэль сократил расстояние между нами.
— Приветик.
Я обернулась через плечо. Позади нас стояла женщина с тёмными глазами и короткими хвостиками, выкрашенными в ярко-синий оттенок. Она держала в руках поднос, заставленный стопками.
— Могу я протиснуться мимо вас? — спросила она у нас.
Её голос звучал тихо, поведение тоже в целом было приятным. Улыбка на её лице говорила мне, что с её языка всегда готова была сорваться шутка.
— Вообще-то мы надеялись присоединиться, — сказала я, подвигаясь, чтобы она могла пройти. — В вашей игре найдётся местечко ещё для двоих?
— Что скажете, девочки? — крикнула она двум женщинам, которых Дамиэль выбрал для допроса. — У вас найдётся место ещё для двоих?
Дамы издали подтверждающие вопли.
Синенькая помахала нам.
— Идите сюда, — она поставила поднос с напитками на столик, который ближе всего стоял к игре «шарики-в-стене».
— Вы не местные, да? — спросила её подружка с розовыми хвостиками.
— Откуда вы? — спросила женщина с ярко-жёлтыми хвостиками бананового цвета.
Ни у кого другого в баре не было столь ярких цветов волос, как у этих трёх, но в них не было ничего магического. Должно быть, им просто нравилось выделяться из толпы.
— Мы приехали из другого мира, — сказал Дамиэль нашим новым друзьям, к моему большому удивлению.
Но никто на нас не напал.
— Круто, — сказала Розовенькая, затем взяла маленький серебристый шарик — едва ли крупнее ладони её руки. Она бросила его в дыру в стене, но промахнулась.
Жёлтенькая ногой остановила покатившийся шарик.
— Вы сюда приехали в отпуск?
— В медовый месяц, — сказал Дамиэль.
— Так вы молодожёны. Круто, — Жёлтенькая бросила шар и промазала. Он отскочил от стены.
Синенькая поймала шарик прежде, чем он ударил её по лицу.
— Эта игра сложнее, чем кажется.
— Можно? — Дамиэль протянул руку.
— Конечно, — Синенькая отдала ему шар. — Вы здесь для того, чтобы увидеть святые источники?
— Да, — ответил он. — Я так понимаю, они находятся прямо на окраине города.
Ранее я видела фото этих «святых источников», приклеенное к окну офиса туристической компании. Видимо, Дамиэль его тоже заметил.
— Они чуть дальше западной окраины города, — подтвердила Синенькая. — Но если отправитесь туда, будьте осторожны. Там пропадают туристы.
— Вот как? — Дамиэль бросил шарик в дырку и точно попал в цель.
— Вау, а ты хорош, — сказала Жёлтенькая, широко раскрыв глаза. — Ты уже играл в эту игру?
— В нечто схожее.
Это «схожее» означало отстреливать волоски на загривке дикого кабана с расстояния в сто ярдов на равнинах монстров, одновременно уворачиваясь от вражеского огня разъярённого дракона и избегая гигантских топающих лап динозавра с дурным нравом. Вот это ангел назвал бы хорошей тренировкой.
Я схватила шарик из корзинки на полу и бросила его в дырку поменьше той, в которую попал Дамиэль. Затем я повернулась к нему, с вызовом приподняв брови. Он тут же молниеносно схватил следующий шарик. Он посмотрел на меня, и его губы изогнулись от невысказанных обещаний.
— Так откуда вы, говорите? — спросила Синенькая, когда Дамиэль закинул очередной шарик в дырку в стене.
— Издалека, — сказал он, не отводя взгляда от меня. Он даже не смотрел на дырки, в которые бросал шары. — Вы предупреждали нас по поводу святых источников.
— Точно. Некоторые туристы, отправившиеся к источникам, пропали.
Жёлтенькая кивнула.
— Это мятежники…
— Ш-ш-ш-ш, — перебила Розовенькая.
— Мятежники? — переспросила я.
Розовенькая нахмурилась.
— Мы о них не говорим.
Синенькая с рвением закивала.
— Магический Коллектив заклеймил их как еретиков.
Вот теперь мы добивались кое-какого прогресса.
— Магический Коллектив? — уточнила я.
— Избранные, — ответила Розовенькая.
— Любой, кто обладает магией — это избранный.
— Их забирают, чтобы они учились, жили и служили в величественных замках по всему миру.
То есть, крепости Улья действительно охватывали весь этот мир.
— Быть избранным — это великая честь.
— Но потом Избранных больше никто не видит, — шёпотом произнесла Жёлтенькая. — Они держатся отдельно от нас, отдельно от всех, кто лишён магии.
— В замках есть магия? — спросил Дамиэль.
— О да, — сказала Синенькая. — Вся магия там.
— За пределами замков Магического Коллектива нет магии?
— Конечно, нет, — рассмеялась Розовенькая. — У нас нет никакой магии, так зачем нам понадобится что-нибудь, работающее на магии?
Похоже, Улей идеально всех контролировал, и все карты были в их пользу. Но с другой стороны, против так называемых Избранных назревал мятеж. Должно быть, это произошло недавно. Три женщины едва осмеливались говорить об этих мятежниках, даже в состоянии опьянения. А когда одна из них заговорила об этом восстании, то её подруги быстро её заткнули. Это говорило мне, что люди очень боялись Улья.
— У нас уже несколько дней не было посетителей из другого мира, — сказала Жёлтенькая. — Интересно, почему они перестали приходить. Раньше их было так много.
То есть, обычные люди не в курсе планов Улья. Жаль. Намного проще было бы получить все ответы от этих людей.