Она вытащила из куртки блокнот, нарисовала там что-то, затем показала нам страницу.
Я посмотрела на крест магии, который она начертила.
— Магия немного сложнее, чем ваши боги и демоны заставляют вас, ангелов, верить, — сказала она нам.
То есть, они здесь знали о существовании богов и демонов.
— Тёмная и светлая, активная и пассивная. И это образует крест магии, — она постучала пальцем по нарисованной диаграмме. — Некоторые люди называют активную магию «позитивной», а пассивную — «негативной», но мне никогда не нравилось, как это звучит. И все же термины «позитивная» и «негативная» сохраняются. Я лично предпочитаю называть это «активная магия» и «пассивная магия».
Дамиэль взглядом проанализировал её черты.
— А ты не просто какая-то школьница, да?
— Нет, я огненная дева в храме Козерога. Я забочусь о пламени в большом зале. Исполняя свои обязательства, я подслушала много дебатов и дискуссий священников.
— Козерога. Звучит знакомо? — спросил у меня Дамиэль.
— Если я правильно помню, так звали одного из первородных Бессмертных.
Первородные Бессмертные жили здесь за много тысяч лет до богов и демонов, за тысячи лет до начала этой Бессмертной Войны. Они были божествами, намного могущественнее богов или демонов, а потом они внезапно и необъяснимо исчезли.
— Ты правильно помнишь, — ответил Дамиэль. — Козерог был важным божеством. Пока мы не увидели сегодня тот храм, я и не знал, что древних Бессмертных всё ещё почитают. Их нет уже очень давно, — он посмотрел на Фейт в поисках объяснения.
— Священники говорят, что Бессмертные по-прежнему живы, и однажды они вернутся к нам, — сказала она, и её широкая ослепительная улыбка сделалась несколько мечтательной.
Бессмертные отсутствовали так долго, что в данный момент их возвращение казалось маловероятным. Даже невозможным. Ни боги, ни демоны не верили, что Бессмертные когда-нибудь вернутся, поэтому они разделили их империю.
Однако я не верила в невозможное. Может, Пожиратели Магии правы. Может, Бессмертные нас ещё удивят.
— Другие думают, что вы из Улья. Поэтому они на вас напали, — сказала нам Фейт. — Но я говорю, что это невозможно. Солдаты Улья не обладают пассивной магией. Они чистые творцы заклинаний, сосуды активной магии, — она пристально присмотрелась к нам. — Нет, вы двое — нечто иное. Полагаю, вы — те, кто приведёт Бессмертных обратно.
— Это не… — я остановила себя.
— Невозможно? — она выгнула брови. — Я думала, ты не веришь в невозможное.
— Ну, тут ты меня подловила, — призналась я. — Но почему ты думаешь, что мы вернём Бессмертных?
Фейт лизнула свой леденец напоследок, затем выбросила его в мусорную корзину.
— Называй это чутьём, — прижав палец к губам, она добавила торопливым шёпотом: — И моей особенной способностью.
Что она имела в виду? Что было её способностью? И как эта её способность говорила ей, что мы с Дамиэлем вернём первородных Бессмертных?
Фейт вставила ключ в замок нашей тюремной камеры.
— Вы пришли сюда по какой-то причине, — замок щёлкнул, и она распахнула дверь. — Что бы ни привело вас сюда, я знаю, что должна помочь вам дойти до конца. Вы хотели отправиться в храм. Я отведу вас туда прямо сейчас.
Снаружи заснеженные улицы пустовали. Голоса на повышенных тонах доносились из большого дома ниже по улице — кажется, это было что-то вроде места сбора общины.
— Они заняты решением вашей судьбы, — Фейт помахала нам. — Сюда.
Мы последовали за ней из поселения в прилегавший к нему вечнозелёный лес.
— Попасть в храм будет нелегко, — сказала она. — Он усиленно охраняется, особенно после недавних атак Улья.
— Что такое этот Улей? — спросила я у неё.
— Воры, — она нахмурилась. — Они хотят разграбить сокровища нашего храма. Они путешествуют в этот мир через магическое зеркало, раз за разом. Они приходят большими группами, их магия истощает наши защиты.
— Но вы же Разрушители Чар. Разве вы не можете поглотить их заклинания? — спросила я.
— Обычно да. Группа Разрушителей Чар может справиться с более многочисленной группой творцов магии. Но Улей — это другое. У них есть возможность соединять всю свою магию и сражаться как один. Вместе они невероятно могущественны. Они пересилили защиту на многих других храмах нашего мира. Нам повезло, когда они в первый раз пришли сюда. Мы установили кое-какие ловушки, и они в них угодили. В следующий раз нам так не повезёт. Теперь они знают местность и приведут более многочисленную группу.
— Поэтому все такие дёрганые и атакуют всех подряд, — сказала я.
— Да. Улей вернётся. Это лишь вопрос времени. Они уже разрушили несколько других поселений и разграбили их города. Они будут продвигаться от храма к храму, пока не украдут все наши священные сокровища, — она сделала глубокий вдох, а затем с её губ сорвалось облачко пара. — Но ваш приход сюда меняет положение вещей. Вы их остановите.
Фейт с надеждой улыбнулась нам через плечо, затем поспешила вниз по лесной тропе.
Дамиэль поймал меня за руку и затормозил, чтобы создать некоторое расстояние между нами и нашим гидом.
— Мы не можем ей доверять.
— Если уж на то пошло, это она не может нам доверять. Мы здесь для того, чтобы украсть из храма кинжал, священный артефакт. Совсем как это пытался сделать Улей.
— Это ловушка, — он наблюдал за Фейт, которая всё ещё не заметила, насколько мы от неё отстали. — Она выпустила нас по какой-то причине.
— Мы и так находились в ловушке, Дамиэль, — возразила я. — Без неё мы бы не выбрались.
— Она выпустила нас, переча приказам её же людей. Нельзя доверять предательнице.
Но у Фейт действительно имелась причина. Она думала, что выпуская нас, она помогает своим людям. Она думала, что прокладывает дорогу к возвращению Бессмертных.
— Должно быть, это так утомительно — никогда и никому не доверять, — заметила я.
— Это недоверие — причина, по которой я оставался в живых все эти годы, — парировал Дамиэль. — И кроме того, это моя работа — не доверять никому.
— Даже мне?
Он открыл рот, затем закрыл обратно. На мгновение воцарилось молчание, затем он заявил:
— Ты — это другое.
— Такое недоверие — это ненормально, Дамиэль. Ты как кот, который гоняется за собственным хвостом. Что произойдёт, когда ты его наконец поймаешь и поймёшь, что всё это время это был твой же хвост?
Его глаза оставались суровыми, лицо — пустым.
— Это было обвинение?
— Нет, это было наблюдение. Я пытаюсь тебе помочь, — я вздохнула. — Забудь.
Я перешла на быстрый бег трусцой, догнав Фейт. На это ушло всего несколько секунд. Она остановилась за парой деревьев. За просвечивающими кронами я видела части каменного храма. И по мере того, как я подходила ближе и присматривалась, я начинала различать солдат, окруживших здание.
— Они не из поселения, — заметил Дамиэль. — Они одеты по-другому.
Солдаты, все без исключения одетые в униформу из красной кожи, нас ещё не видели. Их взгляды не отрывались от храма. Один из них ударил телекинетическим импульсом по массивным входным воротам. Двери задрожали, но выстояли.
— Они и не творят магию так, как люди из поселения, — сказала я.
— Это Улей, — лицо Фейт сделалось бледным, как снег. — Они здесь.
Глава 19Реликварий
Громкий рёв рога эхом пронёсся по ночному небу, а затем силы Пожирателей Магии в отороченных мехом плащах ринулись вперёд, на вторгнувшихся солдат, пытаясь отвести их от храма.
Фейт посмотрела на узорчатую рукоятку, торчавшую из ножен на моём бедре.
— У тебя Бриллиантовая Слеза. Я узнаю гравировку.
Я удивилась. С другой стороны, она же прислуживала в храме Бессмертных. А это бессмертное оружие. Здешние люди, наверное, знали о бессмертных сокровищах больше нашего.
— Вы пришли за Сапфировой Слезой, — сказала она.
Несомненно, это название другого кинжала.
Похоже, Фейт не расстроилась, узнав, зачем мы сюда пришли. И она не выглядела так, будто её предали. Нет, она выглядела так, будто испытывала облегчение. И даже обрела надежду.
— Бриллиантовая Слеза привела вас сюда, в этот мир, — сказала она. — Вам суждено было явиться сюда. Помочь нам. Проложить путь для возвращения Бессмертных.
Это объяснение звучало намного лучше, чем то, что мы пришли сюда украсть их сокровища, и мы ничем не лучше Улья.
Сила плотно сжатого комка заклинаний ударила по входным воротам храма. Крошечные частицы пыли и обломков полетели во все стороны, но двери выстояли. Должно быть, они укреплены той же поглощающей магию силой, что и решётки камеры.
— Улей вернулся и привёл слишком много солдат. Оборона храма не продержится долго, — Фейт бросила обеспокоенный взгляд на осаждаемые ворота. — Мы должны спешить.
Дамиэль пробежался взглядом по полю сражения.
— Я не вижу возможности быстро пробраться мимо этих солдат. И Улей, и Пожиратели Магии попытаются остановить нас, если мы туда побежим.
— Нам не нужно бежать, — Фейт посмотрела на Бриллиантовую Слезу. — Этот кинжал обладает силой джинна — способностью к телепортации. Он может переносить кого-либо между мирами или в пределах одного мира. Каденс, ты можешь воспользоваться им, чтобы перенести нас в храм.
— Это звучит определённо лучше, чем пробиваться внутрь силой, — согласилась я, вытаскивая кинжал.
Как только он очутился в моей руке, меня омыло тем же ощущением. Тем же естественным, непринуждённым чувством, что Бриллиантовая Слеза прекрасно знала, чего именно я хотела. В Легионе мне приходилось трудиться ради каждого заклинания, бороться за каждую полученную способность, но управление этим кинжалом было совершенно другим. Мне не нужно было разбираться, как им управлять. Он просто делал так, как мне нужно. В одно мгновение мы стояли в лесах и смотрели на храм, в следующее мы оказались внутри него.
Фейт посмотрела по сторонам.
— Мы в главном фойе храма, — она показала на лестничный пролёт. — Нам нужно спуститься вниз, в Реликварий. Объединив способности Бриллиантовой Слезы и Сапфировой Слезы, вы сумеете победить солдат Улья. Вы можете прогнать их из этого мира.