Его ботинки все еще продолжали дробь на ковре, когда он разразился чередой проклятий. На протяжении нескольких недель Анжелика господствовала в его воображении, пожирала его, словно лихорадка. Однако он знал, что она не любит его и только верность клятве, данной у алтаря, и память о родителях удерживают ее здесь. Он пытался избегать ее, играя с друзьями в карты почти каждый вечер. Всякий раз он здорово проигрывал, потому что, — да будь прокляты ее глаза! — единственное, о чем он мог думать, так это о своей жене-ребенке. Он даже навестил свою давнюю любовницу Каролину, чтобы удовлетворить свой сексуальный аппетит. Видит Бог, как он в этом нуждался! Однако после первого же поцелуя его охватило незнакомое чувство скованности. Это была не Анжелика! Он вынужден был оставить поле битвы, в высшей степени униженный и расстроенный.
Все это время, весь день и особенно ночью он мучался от болей в паху. Один взгляд на нее, на его маленькую соблазнительную жену, заставлял его трепетать, представляя, как он срывает с нее одежды, прижимает в своей постели и зарывается в нее… Но если бы он поступил так, то всю оставшуюся жизнь испытывал бы чувство вины — она была так молода, а он так яростно домогался любовных утех…
Невинное дитя, пламенная искусительница! Она стала для него навязчивой идеей.
Это безумие охватило его еще до того, как она начала петь. А теперь он просто не находил себе места. Боже, как она пела! У нее был голос ангела, он был очарован и загипнотизирован каждой нотой. Его тянуло к ней теперь так сильно, что в последние несколько ночей ему пришлось совершать верховые прогулки, чтобы остыть. И потом сон не приходил, если только он не напивался до бесчувствия.
И ему приходилось с этим мириться. С тем, что она сводила его с ума. Перед его взором все время стояло то обещание страсти, которое читалось в ее глазах во время пения.
А Луиза… Луиза тоже обещала страсть, но только безжалостно дразнила его. Ее соблазнительное кокетство скрывало лишь холодность.
Так почему же сегодня он не взял то, что по праву принадлежало ему? Всего лишь навсего потому, что он не смог. Когда он поцеловал ее вечером, она так сжалась. Да, она отдалась чувству, но только до определенной степени. А это ее замечание об «обязанностях» окончательно выбило его из колеи. Он просто не мог быть в ней уверен. Была ли эта отдаленность результатом девичьей нервности или она просто поддразнивала его? Что же в действительности скрывалось под этим — огонь или лед?
Сейчас он оказался действительно в затруднительном положении. Нет, жить без Анжелики, без ее любви он определенно не мог.
В ярости Ролан отшвырнул пустой стакан, который попал в камин и разлетелся на сотни мелких осколков. И вновь он принялся вышагивать по комнате, в сотый раз проклиная и себя, как последнего дурака, и эту проклятую «обязанность».
А наверху, вслушиваясь в завывания ветра, Анжелика боролась со слезами в своей одинокой постели. Она не понимала этого странного человека. За последние несколько дней они с Роланом в определенной степени сблизились. Она знала, что между ними нарастает взаимное тяготение. Ролан страстно поцеловал ее и возбудил в ней водоворот желаний… И затем в последний момент пошел на попятный и отстранился от нее. И теперь она лежала в одиночестве, сгорая от неисполненного желания. Она так хотела, чтобы его сильные руки крепко обхватили ее, ей не терпелось услышать, как он скажет: «Да, я хочу тебя, я хочу, чтобы ты была со мной».
Сегодня она поборола свою гордость и спросила, ожидает ли он, что она присоединится к нему в постели. Однако его реакция была довольно холодной, жесткой и циничной. Возможно, она выбила его из колеи своими словами об «обязанности». Для нее же «обязанности» в браке ассоциировались со счастливым благословением, ниспосланным Богом. Возможно, он видел это в ином свете.
Она вздохнула и дрожащими руками ухватилась за край одеяла, глядя на мечущиеся на потолке тени. Может быть, он нашел себе другую женщину? Возможно, пришло время, чтобы она признала, что их брак просто несерьезен. В конечном счете, в том, что происходит, виноваты двое. Она пыталась пойти на компромисс, но он презрел ее усилия. Возможно, ей следует отказаться?.. Но совсем отказаться она не могла.
Но одно было ясно, больше она просить его не будет.
15
После того вечера, когда Ролан поцеловал Анжелику у двери и оставил ее, по вечерам в доме он больше не оставался. Временами он верхом уезжал из Бель Элиз ближе к вечеру и даже к ужину не появлялся. Анжелика пыталась не показать, насколько она чувствовала себя опустошенной в результате того, что он ее отверг, но это было крайне тяжело. Ей очень не хотелось признавать, что Ролан тем вечером разбудил ее ожидания, а ей не удалось вызвать в нем ответное желание.
Однажды ближе к вечеру она вышла на балкон чтобы посмотреть, как он скачет на лошади по дубовой аллее прочь от дома. Черт бы его побрал за такое к ней отношение! Как его жена она заслуживала большего уважения!
— Снова Ролан уехал на весь вечер — услышала она женский голос за спиной.
Анжелика резко обернулась и увидела стоявшую рядом, как обычно одетую во все черное Бланш.
— Бланш, что терзает твоего сводного брата? — спросила она резко — Почему он так ведет себя?
— Думаю, нам пора поговорить, дорогая, — дружелюбно улыбнувшись, ответила Бланш.
Дамы разместились вблизи друг от друга в легких креслах-качалках. Бланш долго молчала, а затем произнесла:
— Думаю, причины поведения Ролана следует искать в его первом браке.
— Ролан прежде был женат? — Анжелика была ошеломлена.
— Да. Но это было так давно. Луиза умерла семь лет назад.
Озадаченная, Анжелика лишь пожала плечами.
— А я и знать не знала, что до женитьбы на мне Ролан был вдовцом.
— Я не удивлена, — ответила Бланш. — Действительно, Ролан и меня просил ничего не говорить тебе о Луизе. Видишь ли, в его первом браке вовсе нечем было гордиться. И он, и Луиза были так молоды, когда их обручили. Во всей этой женитьбе было больше обязанности, чем желания…
— Подожди-ка! — прервала ее Анжелика. Кожу ее покрыли мурашки. — Ты хочешь сказать, что в первый раз он тоже женился по сговору? Как же тогда его родители могли устроить и нашу свадьбу?
Бланш стало неловко, и она постаралась избежать взгляда собеседницы.
— Знаешь, дорогая, прошло семь лет, как с нами нет Луизы. Уверена, что ваша с Роланом помолвка состоялась много позже…
Анжелика была слишком взволнована, чтобы отвечать.
— …В любом случае, Ролан и Луиза не были счастливы вместе. Случилось несколько довольно шумных сцен, и мой брат после них предпочитал проводить время вне дома… — голос Бланш задрожал от тягостных воспоминаний.
— Так же, как поступает и сейчас? — спросила Анжелика.
Бланш только успокоительно дотронулась до руки золовки.
— Мне жаль, дорогая. Знаешь, ты совсем не похожа на Луизу. Она была вспыльчивой и завистливой… Но «о Мертвых — или хорошо, или — ничего»… И все же я должна признать, она могла поступать жестоко. Думаю, Ролан скоро поймет, что в тебе больше доброты и чести, чем в ней.
— Но, возможно, он чувствует, что вновь принужден к женитьбе, которой не желал… Не так ли? — этим вопросом, заданным скорее самой себе, Анжелика приоткрыла завесу над странными выходками мужа.
Бланш ничего не ответила.
Спустя минуту Анжелика спросила:
— А от чего умерла Луиза?
— Это был несчастный случай, — после паузы медленно произнесла Бланш.
— Какой несчастный случай? — голос Анжелики дрогнул.
Помолчав несколько минут, Бланш наконец решилась.
— А почему бы тебе не спросить Ролана? Он был тогда с ней, — не говоря больше ни слова, Бланш поднялась и скрылась в доме, оставив Анжелику в тягостных раздумьях.
Бланш поднялась к себе в комнату совсем расстроенная. Она удивлялась — отчего это вдруг нарушила запрет брата и рассказала его жене о Луизе, отзываясь при этом о ней так резко и неодобрительно. Да, жизнь ее здорово изменилась с тех пор, как Анжелика появилась на плантации! Общество жены брата было вполне приятным, а совместное музицирование весьма сблизило их.
Но в глубине души Бланш все еще кровоточили раны, нанесенные в далеком прошлом. Подозрительная по натуре, она не могла до сих пор поверить, что эта очаровательная юная леди согласится выбрать себе в подруги уродку. Ибо именно так она всегда думала о себе — «чудовище, выродок»! И в некотором роде Бланш подозревала, что Анжелика лишь заигрывает с ней, чтобы побольше разузнать о Ролане.
И все же, несмотря на все терзания, Бланш оставалась ревностной католичкой и боялась согрешить, сделав Анжелике больно своими словами. Однако какой-то демон внутри нее пробуждался изредка, чтобы задеть чувствительную юную душу жены брата. Но несмотря на то, что Ролан по каким-то неизвестным причинам пренебрегал женой, видит Бог, она не имела причины ее сторониться.
— Мы должны поговорить-таки с вами, мсье, наконец!
Эти слова были произнесены утром следующего дня Анжеликой, ворвавшейся в кабинет мужа. Но здесь она заметила господина Юргена и осеклась. Управляющий стоял перед столом, склонившись над какими-то бумагами. Стук открывшейся двери заставил Ролана поднять голову и посмотреть на жену.
— Доброе утро, дорогая, — произнес он скорее равнодушно. Затем сделал вид, что вернулся к работе, но, видимо, передумал.
— Господин Юрген, не будете ли вы столь любезны оставить нас наедине с супругой на минуту?..
— Безусловно, сэр, — заспешил управляющий и откланялся, забрав все бумаги.
Ролан проводил его тяжелым взглядом и плотно прикрыл за ним дверь. Затем раздраженно уставился на жену.
— Дорогая, неужели вас не учили, что невежливо отрывать мужа от дел подобным образом? Ваши манеры оставляют желать лучшего!
— Манеры! — взвизгнула Анжелика. — Как вы смеете говорить о манерах!
— Что случилось, Анжелика? — удивленно спросил Ролан.