Проблема, как опасался Болан, вглядываясь в скрытый дождем лес, заключалась в первой части задания. Найти Лаконию было неимоверно трудно. На конях Апокалипсиса сейчас гарцевали ловкие наездники, это он знал абсолютно точно. Ранее всадниками были Голод, Чума, Война и Смерть. Сейчас их место заняли Фанатизм. Революция, Террор и угроза технического Холо-каста.
Кто были эти новые враги? Что мы знали о них?
Немногочисленные по своему составу группки радикальных, фанатичных до безумия элементов обращали свою ненависть против установившихся общественных отношений, которые человечество в течение столетий пыталось воплотить в жизнь для того, чтобы человек мог жить в мире со своими соседями.
В этой борьбе бок о бок с Воланом (и хвала господу богу за это, подумал он) стояли мужчины и женщины, самые верные и преданные друзья, которых он привык любить, как семью, которая взрастила его с младенчества. Люди, которые верили в те же идеалы, что и он сам. Они верили, что мир был создан не для людей, а людьми. Они верили, что, в то время как ответственность за прекрасный по-настоящему мир лежит на каждом, сильные в большей степени отвечают за то, чтобы мир продолжал оставаться таким великолепным, какой он есть. Слабым, не способным защитить себя, нельзя было позволить стать жертвой.
Тяжелый вертолет поднялся с борта авианосца за два часа до рассвета и теперь пересекал воды залива Ураба в Карибском море, направляясь к посадочной площадке к северу от местечка Аканди, расположенного на побережьи Колумбии, вблизи границы с Панамой. С первыми лучами солнца они, выдерживая график полета, летели едва не касаясь верхушек деревьев, вдоль узкой долины, которая вдавалась в восточный склон горы Серрания-дель-Дарьей, курсом на юг, в глубь территории Колумбии. Отвесные скалы, вдоль которых летел вертолет, шли зигзагом и порой суживались до коридора шириной в несколько сотен ярдов, заставляя пилота резко поворачивать на девяносто градусов.
Время от времени Волан мог видеть речку, которая пробивала себе путь в горах, такая узкая, что была почти незаметна сквозь гущу деревьев. Он успел бросить вниз еще один взгляд, когда радист невозмутимо доложил:
— Наблюдаю импульсы на заданной частоте. Похоже, что это приводной маяк.
Синие глаза Волана на какой-то момент встретились с глазами пилота, когда он сразу же после доклада радиста встал и пошел в хвост машины, чтобы подготовиться к выброске. Несколькими секундами позже вертолет почти прижался к верхушкам деревьев, и командир корабля доложил Волану:
— Мы прибыли на место, полковник. Дальше лететь я не могу.
Два вертолетчика в хвосте машины нервно улыбнулись друг другу, в то время как великан в пестрой тропической униформе мягко и бесшумно прошел в грузовой отсек и стал готовиться к предстоящему бою.
— Удачи вам, сэр, — прошептал один из пилотов, когда Болан пристегивался к фалу. Воин ответил взглядом холодных синих глаз и напряженной улыбкой. Затем он вылез наружу и вскоре начал быстро спускаться вниз, стараясь не задевать стволы деревьев.
Снизу поднимался знакомый тошнотворный запах гниющих джунглей, теплая влажность обволакивала его, и внезапно Мак Болан ощутил, что он снова находится в знакомой обстановке, — знаток джунглей вернулся в привычную среду обитания, в которой он родился и вырос, обрел себя как личность и возмужал.
Палач вернулся домой.
Воздух был насыщен особым густым зловонием. Жизнь прямо-таки кишела вокруг. Деревья, кусты, растения были непомерно огромны и стремились к солнечному свету. Обильные дожди пропитали землю. Верхушки пальм, пробковых и красных деревьев, эвкалиптов терялись вверху, их стволы были обвиты толстыми ветвями и лианами; на фоне темной земли яркими пятнами вспыхивали дикие орхидеи и джакаранды.
Но над всем преобладал запах смерти. Умирали и гнили деревья и кусты, небольшие животные, и запах, сопровождавший их разложение, был физически ощутим, неподвижно висел во влажном воздухе.
Для Болана джунгли были тем местом, где он впервые узнал, что такое смерть, как надо убивать, чтобы выжить в этом грубом и безжалостном мире.
Сейчас он снова был предоставлен себе.
Он обязательно найдет Лаконию в этом диком краю. Затем он освободит парня, независимо от того, какая судьба тому уготована. Или же ликвидирует… «с большим нежеланием».
Да, это будет одно из тех проклятых заданий, к которым не лежит душа порядочного человека, но от которых не мог отказаться человек с сильными сердцем и волей.
Похоже, что это будет обычной для Мак Бодана работой.
ГЛАВА 2
Эйприл Роуз подняла светлые глаза на помощника главы Белого Дома по связи Хэла Броньолу.
— Он приземлился, — доложила она безжизненным голосом.
Броньола быстро подошел к принтеру, чтобы самому ознакомиться с сообщением. Он дважды прочитал короткое известие, а затем перекинул потухшую сигару в другой угол рта, прорычав:
— Звучит довольно зловеще.
— Так звучало с самого начала, — пожаловалась Эйприл. — А что еще можно от него ожидать?
На какой-то момент во взгляде Броньолы мелькнула симпатия, которая затем уступила место холодной официальности.
— Все остальные собрались здесь? — тихо спросил он.
Она утвердительно кивнула.
— За исключением Гримальди. Он должен прибыть сегодня вечером. Остальные ждут в Военном кабинете.
Улыбаясь, без малейшего намека на юмор, он сказал:
— Тогда пошли говорить о войне.
Эйприл чуть заколебалась, глядя на принтер, затем извиняюще улыбнулась человеку из Белого Дома и нехотя направилась к двери.
— С ним ничего не случится, — обнадежил ее Броньола.
— Я в этом уверена, — тихо ответила Эйприл.
Помещенные в каком-нибудь голливудском журнале фотографии этих двух людей никак не могли бы дать ключ к пониманию их подлинных профессий. Девушка была высокой и удивительно красивой — фотомодель или кинозвезда — прекрасной в самом настоящем смысле этого слова. Причем без каких-либо усилий со своей стороны. Она получила докторскую степень в области физики твердого тела и сейчас занимала весьма высокий пост в управлении борьбы с преступностью Министерства юстиции США, а в последнее время работала вместе с Мак Воланом, участвуя в последнем этапе его войны с мафией.
Броньола внешне являл собой образцового представителя корпоративной столичной Америки — тип хорошо вышколенного чиновника с маникюром на ногтях; это был человек средних лет, привлекательной наружности, который тратил, вероятно, всю свою энергию на поле для игры в ручной мяч. И снова осечка. Хэл Броньола был американцем в третьем поколении, хорошо знакомым с изнанкой жизни. Он сам пробил себе дорогу, закончив юридический факультет, затем через Академию ФБР предложил свои услуги правительству США и работал в качестве полевого агента, а позднее переместился в более высокие и интересные сферы — секцию тайных операций Министерства юстиции — и был включен в состав ударного подразделения по борьбе с организованной преступностью. Именно в этой ипостаси он впервые встретился с Мак Воланом. Остальное уже было достоянием истории. Объединенными усилиями этих двух людей, один из которых работал в Белом Доме, а второй поднимал на воздух подземные лабиринты преступного мира, не имея на это какого-либо официального разрешения, обладающие реальной властью штаб-квартиры преступного мира разрушались, как карточные домики.
Болан получил карт-бланш на выбор и вербовку подчиненных ему людей, а также на выполнение поставленных перед ним задач тем способом, который он сочтет нужным. В функции Броньолы входило позаботиться о том, чтобы карт-бланш признавалось там, где распространялось официальное влияние правительства США.
Официально Мак Болан больше не существовал. В правительственных компьютерах он числился как некий Джон Маклин Феникс, полковник армии США в отставке. И вся программа «ФЕНИКС» являлась тайной операцией, не зарегистрированной официально и навечно похороненной в неизведанных бюрократических анналах. Только «Стоуни Мэн Фарм», штаб-квартира операций в горах к западу от Вашингтона, была официально зарегистрирована в качестве правительственной собственности, да и то она числилась в ведении ЦРУ под названием «Тихий Дом» и для ее охраны были приняты самые жесткие меры.
Занимая примерно сто шестьдесят акров федеральной территории в районе Блю Ридгпиз, штат Вирджиния, эта «ферма» в действительности служила в качестве учебного центра ЦРУ в начальный период «холодной войны» и с тех пор находилась на балансе тайных служб. Все здания были великолепно отремонтированы. Имелись казармы для двухсот человек, спортивный зал, клуб, спортивные площадки и средства коммуникации, которые сейчас имели выход на спутниковые системы связи и, кроме того, прямой выход на компьютеры в Вашингтоне. И все-таки это был просто учебный центр. Главным фактором для данной операции являлись люди, и каждый из них был лично подобран Воланом.
Карл Лайонз был первым, кто прибыл сюда, хотя в это время Волан уже совершал перелет на реактивном самолете на борт авианосца, находившегося в Карибском море. Когда-то Лайонз был полицейским в Лос-Анджелесе. Именно тогда по воле судьбы в первый раз пересекся его жизненный путь с подобным молнии воином в черном. Совершенно случайно Лайонз и Броньола принимали участие в полицейской операции «остановить Волана», когда они оба решили, что должны, по крайней мере скрытно, поддержать этого парня вместо того, чтобы ударить его по голове мешком с песком. Лайонз был несколько раз обязан жизнью Мак Волану, но никогда великан не предъявлял счет к оплате. Вызов на «Стоуни Мэн Фарм» имел форму приглашения, а не приказа. Ответ Лайонза был характерным для взаимоотношений двух мужчин: он прибыл незамедлительно, без всяких вопросов.
Вскоре должен был прибыть Джек Гримальди. Это был пилот вьетнамской эпохи «летай — куда — хочешь», работавший на толпу, когда Волан впервые ворвался в его жизнь и предложил ему вторично испытать свое мужество. Гримальди раздумывал над предложением не более пяти секунд. С тех пор это была не жизнь, а сплошная заморочка. Жить в мире Мака Волана было всегда трудно, но никаких жалоб со стороны бывшего пилота мафии не было. Он мог доставить Мака Волана в любую точку, по любому поводу, без всякого предварительного уведомления.