Ангелы и демоны — страница 204 из 232

We've got less than two minutes!" Langdon shouted, holding up the canister.- Осталось меньше двух минут! - крикнул американец, поднимая ловушку."I can see them!- Я уже вижу карьеры!La Cava Romana!La Cava Romana!A couple of miles north!В паре миль к северу!We don't have-"Нам нужно..."No," the camerlegno said.- Нет, - ответил камерарий."It's far too dangerous.- Это слишком опасно.I'm sorry." As the chopper continued to claw heavenward, the camerlegno turned and gave Langdon a mournful smile. "I wish you had not come, my friend.- Пока вертолет продолжал карабкаться в небо, клирик повернулся лицом к ученому и с печальной улыбкой произнес: - Я очень сожалею, мой друг, что вы решили присоединиться ко мне.You have made the ultimate sacrifice."Ведь тем самым вы принесли себя в жертву.Langdon looked in the camerlegno's exhausted eyes and suddenly understood.Лэнгдон взглянул в бесконечно усталые глаза камерария и все понял.His blood turned to ice.Кровь застыла в его жилах."But... there must be somewhere we can go!"- Но... но ведь должны же мы куда-нибудь лететь!"Up," the camerlegno replied, his voice resigned.- Только вверх, - отрешенно ответил камерарий."It's the only guarantee."- Только это может гарантировать безопасность.Langdon could barely think.Мозг Лэнгдона отказывался ему служить.He had entirely misinterpreted the camerlegno's plan.Выходит, он абсолютно неверно истолковал намерения священнослужителя. Так вот что означали его слова:Look to the heavens!"Обрати свой взор в небеса!"Heaven, Langdon now realized, was literally where he was headed.Небеса, как теперь понимал Лэнгдон, были буквально тем местом, куда они направлялись.The camerlegno had never intended to drop the antimatter.Камерарий с самого начала не собирался выбрасывать ловушку.He was simply getting it as far away from Vatican City as humanly possible.Он просто хотел увезти ее как можно дальше от Ватикана.This was a one way trip.Это был полет в один конец.123Глава 123In St. Peter's Square, Vittoria Vetra stared upward.Виттория Ветра, стоя на площади Святого Петра, неотрывно смотрела в небо.The helicopter was a speck now, the media lights no longer reaching it.Вертолет казался едва заметной точкой, поскольку лучи прожекторов прессы до него уже почти не доставали.Even the pounding of the rotors had faded to a distant hum.Даже рев его мотора превратился в отдаленное гудение.
It seemed, in that instant, that the entire world was focused upward, silenced in anticipation, necks craned to the heavens... all peoples, all faiths... all hearts beating as one.Казалось, что все люди, вне зависимости от их вероисповедания, затаив дыхание, в напряженном ожидании смотрят в небо. Сердца всех жителей земли в этот момент бились в унисон.
Vittoria's emotions were a cyclone of twisting agonies.В душе девушки бушевал ураган эмоций.
As the helicopter disappeared from sight, she pictured Robert's face, rising above her.Когда вертолет скрылся из виду, перед ее мысленным взором снова возникло лицо сидящего в кабине Лэнгдона.
What had he been thinking?О чем он думал в тот момент?
Didn't he understand?Неужели он так все до конца и не понял?
Around the square, television cameras probed the darkness, waiting.Все телевизионные камеры на площади смотрели в темное небо.
A sea of faces stared heavenward, united in a silent countdown.Взоры людей также были обращены в небеса.
The media screens all flickered the same tranquil scene... a Roman sky illuminated with brilliant stars.И журналисты, и зрители вели про себя обратный отсчет секунд. На всех огромных экранах была одна и та же благостная картинка: ясное римское небо с алмазной россыпью звезд.
Vittoria felt the tears begin to well.Виттория почувствовала, что ее глаза наполняются слезами.
Behind her on the marble escarpment, 161 cardinals stared up in silent awe.Позади нее на мраморном возвышении в благоговейном молчании стояли спасенные кардиналы.
Some folded their hands in prayer. Most stood motionless, transfixed.Взоры священнослужителей были обращены вверх. Некоторые из них соединили ладони в молчаливой молитве, но большинство кардиналов словно пребывали в трансе.
Some wept.Несколько человек рыдали.
The seconds ticked past.Число оставшихся до взрыва секунд неумолимо сокращалось.
In homes, bars, businesses, airports, hospitals around the world, souls were joined in universal witness.Во всех концах земли - в жилых домах, барах, конторах, аэропортах, больницах - люди готовились стать свидетелями трагического события.
Men and women locked hands. Others held their children.Мужчины и женщины брались за руки, родители поднимали к небу детей.
Time seemed to hover in limbo, souls suspended in unison. Then, cruelly, the bells of St. Peter's began to toll.Над площадью Святого Петра стояла мертвая тишина. Эту святую тишину взорвали колокола базилики.
Vittoria let the tears come.Виттория дала волю слезам.
Then... with the whole world watching... time ran out.Затем... затем мир замер. Время истекло.
The dead silence of the event was the most terrifying of all.*** Самым страшным в момент взрыва оказалась повисшая над площадью тишина.
High above Vatican City, a pinpoint of light appeared in the sky.Высоко в небе над Ватиканом возникла искра размером с булавочную головку.
For a fleeting instant, a new heavenly body had been born... a speck of light as pure and white as anyone had ever seen.Затем на какую-то долю секунды появилось новое небесное тело... Такого белого и чистого света людям Земли видеть еще не доводилось.
Then it happened. A flash. The point billowed, as if feeding on itself, unraveling across the sky in a dilating radius of blinding white.Еще мгновение, и искра, словно питая саму себя, начала разрастаться в ослепительно белое пятно.
It shot out in all directions, accelerating with incomprehensible speed, gobbling up the dark.Пятно с невообразимой скоростью расширялось во все стороны.
As the sphere of light grew, it intensified, like a burgeoning fiend preparing to consume the entire sky.Одновременно усиливалось сияние, и создавалось впечатление, что это море белого огня вот-вот затопит все небо.
It raced downward, toward them, picking up speed.Стена света, набирая скорость, летела вниз, на людей.
Blinded, the multitudes of starkly lit human faces gasped as one, shielding their eyes, crying out in strangled fear.Мгновенно потерявшие способность видеть люди закричали и в страхе закрыли глаза руками.
As the light roared out in all directions, the unimaginable occurred.Но затем произошло нечто совершенно невообразимое.
As if bound by God's own will, the surging radius seemed to hit a wall.Растекающееся во все стороны море огня, словно повинуясь воле Бога, остановилось, как бы наткнувшись на преграду.
It was as if the explosion were contained somehow in a giant glass sphere.Казалось сверкающий огненный шар был заключен в гигантскую стеклянную сферу.
The light rebounded inward, sharpening, rippling across itself.Отразившись от внутренней стенки невидимого сосуда, световые волны обратились внутрь.
The wave appeared to have reached a predetermined diameter and hovered there.Сияние многократно усилилось. Казалось, что огненный шар, достигнув нужного диаметра, замер.
For that instant, a perfect and silent sphere of light glowed over Rome.Несколько мгновений над Римом висело новое яркое светило правильной шарообразной формы.
Night had become day.Ночь превратилась в день.
Then it hit.Затем сфера взорвалась.
The concussion was deep and hollow-a thunderous shock wave from above.Над площадью пронесся глухой гул, а затем на землю с адской силой обрушилась взрывная волна.
It descended on them like the wrath of hell, shaking the granite foundation of Vatican City, knocking the breath out of people's lungs, sending others stumbling backward.Гранит, на котором стоял Ватикан, содрогнулся. Люди потеряли возможность дышать, а некоторых из них просто швырнуло на землю.
The reverberation circled the colonnade, followed by a sudden torrent of warm air.Окружающая площадь колоннада завибрировала. За ударной волной последовала тепловая.
The wind tore through the square, letting out a sepulchral moan as it whistled through the columns and buffeted the walls.