| Pristine. Cruel. | Слово чистое и жестокое. |
| She forced it away. And yet the word echoed. Again she drove it back. | Девушка гнала его прочь, но оно возвращалось вновь и вновь. |
| The pain was too great. | Боль, которую испытывала Виттория, казалось, нельзя было вынести. |
| She tried to lose herself in the images that blazed in other's minds... antimatter's mind boggling power... the Vatican's deliverance... the camerlegno... feats of bravery... miracles... selflessness. | Она пыталась прогнать ее словами, которые заполняли сознание всех других людей... потрясающая мощь антивещества... спасение Ватикана... камерарий... мужество... чудо... самопожертвование... |
| And still the word echoed... tolling through the chaos with a stinging loneliness. | Но слово не желало уходить. Оно звучало в ее голове нескончаемым эхом, пробиваясь сквозь хаос мыслей и чувств. |
| Robert. | Роберт. |
| He had come for her at Castle St. Angelo. | Он примчался к ней в замок Святого ангела. |
| He had saved her. | Он спас ее. |
| And now he had been destroyed by her creation. | А она убила его делом своих рук. |
| As Cardinal Mortati prayed, he wondered if he too would hear God's voice as the camerlegno had. | *** Кардинал Мортати возносил молитву и одновременно думал, не услышит ли он слов Божиих так же, как услышал их камерарий. |
| Does one need to believe in miracles to experience them? | "Может быть, для того, чтобы испытать чудо, в чудеса надо просто верить?" - спрашивал он себя. |
| Mortati was a modern man in an ancient faith. Miracles had never played a part in his belief. | Мортати был современным человеком, и чудеса никогда не были для него важной частью древней религии, приверженцем которой он был. |
| Certainly his faith spoke of miracles... bleeding palms, ascensions from the dead, imprints on shrouds... and yet, Mortati's rational mind had always justified these accounts as part of the myth. | Церковь, конечно, твердила о разного рода чудесах... кровоточащих ладонях... воскрешении из мертвых... отпечатках на плащанице... но рациональный ум Мортати всегда причислял эти явления к мифам. |
| They were simply the result of man's greatest weakness-his need for proof. | Все они, по его мнению, были проявлением одной из величайших слабостей человека - стремления всему найти доказательства. |
| Miracles were nothing but stories we all clung to because we wished they were true. | Чудеса, как он полагал, были всего лишь легендами. А люди верят в них только потому, что хотят верить. |
| And yet... | И все же... |
| Am I so modern that I cannot accept what my eyes have just witnessed? | Неужели он настолько осовременился, что не способен принять то, что только что видел собственными глазами? |
| It was a miracle, was it not? | Ведь это было чудо. Разве не так? |
| Yes! | Да, именно так! |
| God, with a few whispered words in the camerlegno's ear, had intervened and saved this church. | Г осподь, прошептав несколько слов в ухо камерария, спас церковь. |
| Why was this so hard to believe? | Но почему в это так трудно поверить? |
| What would it say about God if God had done nothing? | Что сказали бы люди о Боге, если бы тот промолчал? |
| That the Almighty did not care? | Что Всемогущему на все плевать? |
| That He was powerless to stop it? | Или что у него просто нет сил, чтобы предотвратить несчастье? |
| A miracle was the only possible response! | Явление чуда с Его стороны было единственным возможным ответом! |
| As Mortati knelt in wonder, he prayed for the camerlegno's soul. | Стоя на коленях, Мортати молился за душу камерария. |
| He gave thanks to the young chamberlain who, even in his youthful years, had opened this old man's eyes to the miracles of unquestioning faith. | Он благодарил Карло Вентреску за то, что тот сумел показать ему, старику, чудо, явившееся результатом беззаветной веры. |
| Incredibly, though, Mortati never suspected the extent to which his faith was about to be tested... | Как ни странно, Мортати не подозревал, какому испытанию еще предстоит подвергнуться его вере... |
| The silence of St. Peter's Square broke with a ripple at first. | По толпе на площади Святого Петра прокатился какой-то шелест. |
| The ripple grew to a murmur. And then, suddenly, to a roar. Without warning, the multitudes were crying out as one. | Шелест превратился в негромкий гул голосов, который, в свою очередь, перерос в оглушительный рев. Вся толпа в один голос закричала: |
| "Look! | - Смотрите! |
| Look!" | Смотрите! |
| Mortati opened his eyes and turned to the crowd. | Мортати открыл глаза и посмотрел на людей. |
| Everyone was pointing behind him, toward the front of St. Peter's Basilica. | Все показывали пальцем в одну расположенную за его спиной точку, в направлении собора Святого Петра. |
| Their faces were white. | Лица некоторых людей побледнели. |
| Some fell to their knees. | Многие упали на колени. |
| Some fainted. | Кое-кто от волнения потерял сознание. |
| Some burst into uncontrollable sobs. | А часть толпы содрогалась в конвульсивных рыданиях. |
| "Look! | - Смотрите! |
| Look!" | Смотрите! |
| Mortati turned, bewildered, following their outstretched hands. | Ничего не понимающий Мортати обернулся и посмотрел туда, куда показывали воздетые руки. |
| They were pointing to the uppermost level of the basilica, the rooftop terrace, where huge statues of Christ and his apostles watched over the crowd. | А они показывали на самый верхний уровень здания, на террасу под крышей, откуда на толпу взирали гигантские фигуры Христа и Его апостолов. |
| There, on the right of Jesus, arms outstretched to the world... stood Camerlegno Carlo Ventresca. | Там, справа от Иисуса, протянув руки к людям Земли... стоял камерарий Карло Вентреска. |
| 125 | Глава 125 |
| Robert Langdon was no longer falling. | Роберт Лэнгдон уже не падал. |
| There was no more terror. | Ощущение ужаса покинуло его. |
| No pain. | Он не испытывал боли. |