и. Больше ей ухватиться было не за что. Лера ничего не чувствовало, ничего не слышала, она потеряла ощущение времени, или даже не так… она вообще утратила такое понятие как время. Она была вне времени.
«Или не была?»
А потом ей показалось, что вот оно. Что-то проскользнуло рядом, пытаясь пробиться к ней. Ее понесло навстречу этому. Это была ее боль. Боль утраты, с которой долгое время не могла, не желала смириться. Она вернулась к ней и на фоне того страха и тревоги показалась такой родной. Лера легко пошла у нее на поводу, а через какое-то время, поняла, что темень уже не такая глухая, что вокруг что-то меняется.
— Максим!!! — узнала его силуэт даже в этой темноте. От звука ее голоса он обернулся и замер. — Максим…
Лера бросилась в его объятья.
— Лера? Что ты тут делаешь?
— Я… я не знаю, Максим, здесь темно и страшно, не оставляй меня больше? — ее голос был по-детски обиженным и просящим. — Ты, ведь не сделаешь этого?
— Лерочка, милая, — Максим целовал ее глаза, щеки, по которым потекли слезы, губы и по его тону, по его глазам Лера поняла, что она совершенно случайно нашла его и снова теряет, — я ничего не понимаю! Тебя не должно быть здесь! Ты должна быть там!
Лера неистово замахала головой.
— Максим, не говори так, я прошу тебя! Мне плохо. Мне очень плохо без тебя. Я не хочу так больше. Я не могу больше быть… Внутри все заржавело и требует любви, понимаешь?.. Ты нужен мне, нужен как воздух. Я хочу остаться здесь, я хочу остаться с тобой, я хочу снова начать чувствовать и чувствовать нечто большее, чем просто боль.
— Ты сама не понимаешь, что говоришь! Здесь нет любви, здесь нет счастья, здесь пустота, здесь нет чувств. Здесь вообще ничего нет! Все чувства и переживания — они там. Это атрибуты твоего мира. Да и потом, я не нужен тебе больше. Теперь уже не нужен. У тебя есть все, ты слышишь меня, все, чтобы снова дышать полной грудью. Ты не одинока.
— Максим…
— Послушай меня! Ты не одна там!
— Да. Я знаю. Я знаю, что у нас есть дочь, что у нее осталась только я. Ты говорил мне это сотни раз, только…
Боль. Эта ее боль захлестывала с новой силой. Из груди уже вырывались рыдания, а она не желала останавливаться. Максим просто ждал.
— Глупенькая. Ну неужели ты не понимаешь? Ты свободна! Я тебе уже не нужен. Дело вовсе не в Лизе.
— Не говори так! — прорвалось сквозь рыдание. — Я не верю. Я не хочу этому верить.
— Ты знаешь это, как и я, а теперь — поверь!
— Я вообще ничего не знаю! Не исчезай! Не бросай меня снова! — в истерике просила Лера.
— Лера, мне пора. Тебе пора… Иди к себе… Я забираю твою боль… Она не вернется к тебе больше… Ты свободна от нее и от меня… Прощай.
Вот она снова одна. А вокруг пустота и ничто не хочет заполнить ее. Казалось, что и впрямь он отобрал у нее нечто очень ценное и значимое, а на его место пока ничто не пришло. Уже давно стихли ее рыдания и высохли слезы, а она просто была в этой пустоте. Здесь не было страха или тревоги, здесь вообще была только она — безликая и бесчувственная, и чем больше она здесь находилась, тем больше это ей нравилось (только здесь нет эмоций). Ничто не болело, ничто не волновало, ничто не приводило в смятение. Маятник замер на месте, не неся с собой ни радости, ни грусти. Можно было больше ни о чем не думать и это было… наверное, там у себя она бы сказала хорошо, а здесь нет эмоций.
«А где я?» Произошло нечто вроде попытки осмотреться. Странное место. Лера поняла, что нечто изменилось. Ее состояние качнулось и она снова стала собой. Тут же появилась куча вопросов. «Нет! Ну вот что нарушило эту ее невесомость?» Попыталась понять и разобраться со своими чувствами. Где она вообще? Послышался голос. Кто-то звал ее по имени.
Голос шел откуда-то издалека и был на удивление знакомым. Он кружился рядом, но в то же время не приближался.
«Олег!»
Нет, ну, действительно, кто же еще мог нарушить ее спокойствие и безмятежность? Почему он так легко проникает в ее сны и начинает хозяйничать в них? И вообще, она только из-за него попала в эту аварию! Если бы он не выбежал во двор в своем халате и босиком, она бы уж точно не отвлеклась.
«Стоп! Авария!»
Она же попала в аварию. Что произошло? Она что…? Нет! Нет. Нет. Нет. Такого не может быть. Выходит, все это и не сон вовсе?!
Как бы там ни было, ей надо срочно вернуться! Лера стала делать над собой какие-то усилия, только не могла понять, как же это делается. Как обычно просыпаются? Внутрь снова стал закрадываться страх. Она должна вернуться! Ей надо вернуться! У нее дочурка маленькая, она нужна ей, она не может оставаться здесь, она не хочет оставаться здесь. Лера металась, пытаясь найти саму себя, пытаясь прорваться сквозь эту темноту и вернуться.
— Лера!
«Олег! Боже, как хорошо, что он здесь!»
— Олег!
Она метнулась в ту сторону, откуда слышался голос. Движения были медленными, казалось, что что-то не пускает и тянет ее назад.
— Олег! Помоги мне!
Лера сделала новый рывок.
«Да пустите же меня!»
Продвинулась еще на несколько шагов.
— Лера, пусти меня к себе, — его голос был совсем рядом, но она Олега не видела. — Ухватись за что-нибудь во мне! Злость, раздражение, досада… что угодно!
Блин! Олег как всегда в своем репертуаре. Ей сейчас помощь нужна, а он… да ну его! И сама справится. Лера в очередной раз рванулась вперед.
И тут поняла, что пришла в себя. Страх и паника отступили.
Лера открыла глаза и увидела, что она в больнице. Сразу же стала проверять, где болит. Руки — целы, двигать ими могла. Ноги — целы, аналогично. Покрутила головой — нормально. Вроде бы ничего не болело.
«Слава богу!»
Осмотрелась по сторонам. Комната чистая, сразу видно, что свежеотремонтированная. Кровать удобная, не сетчатая. Напротив кровати у стены был встроенный шкаф. Правда, в палате была не одна. Возле стенки напротив стояла еще одна и на ней кто-то спал, повернувшись спиной.
Лера возмутилась. Неужели в ее кошельке не нашлось достаточного количества денег для того, чтобы они выделили ей отдельную палату?! И где вообще, хоть кто-нибудь?
Лера попыталась сесть и поняла, что на нее нацепили кучу всяких проводочков, присосок, капельницу какую-то, короче говоря, деньги они все-таки нашли и начали лечить.
«От чего?»
Она стала снимать с себя присоски.
— Понацепляли, всякого…
Видно, сказала это достаточно громко, потому что соседка по палате шевельнулась, поднялась и оказалось вовсе не соседкой, а Олегом.
«Нормальные вообще?»
У них что еще и палаты смешанные? А его от чего лечат? От глубокого дебилизма?
— Лера, а ну-ка ложись! Ты что это уже себе удумала? — Олег подскочил с кровати как ошпаренный и попытался уложить ее назад.
Нет. Вот почему на него ничего не нацепили? Таких вообще надо в смирительную рубаху закутывать, чтобы люди из-за них в аварии не попадали!
— Олег, позови кого-нибудь, пожалуйста. Я капельницу сама боюсь снимать.
Придется ей воспользоваться его свободой.
— Лера, ложись. Какую капельницу ты уже снимать собралась? Тебе лежать надо!
— Мне некогда лежать! У меня встреча назначена. Сколько времени? Где мои вещи? Дай мне мой мобильный, — она протянула к нему руку так, как будто была совершенно уверена в том, что ее телефон у него. Только это не помогло.
— Лера, ты что не слышишь меня? Тебе нельзя вставать.
Олег навис над ней все в том же своем полосатом халате, правда в тапочках, видно в больнице дали, и настойчиво положил ее на подушку. Лера не собиралась с ним спорить. Будить больше было некого, поэтому она закричала на всю палату:
— Медсестра! — крик вышел звонким, прям-таки пронзительным, даже сама не ожидала. Олег отпрянул.
— Ты точно ненормальная! Чего орать-то?
— А ты по-другому не понимаешь!
Дверь открылась, зашла девушка в желтом, чистом, аккуратно выглаженном халате.
— Валерия Александровна, вы уже очнулись, это хорошо. Как вы себя чувствуете?
— Я хорошо себя чувствую. Объясните мне, пожалуйста, почему меня положили в одну палату с мужчиной?
Глаза у медсестры удивленно полезли вверх, она глянула сначала на Олега, потом на Леру.
— Но… ваш муж, он сам попросился, чтобы быть рядом, когда вы придете в себя.
Теперь уже Лера выразительно глянула на Олега.
«Муж, значит, да?!»
Олег был непроницаем. Правда, усмехнулся ей в ответ.
Ладно. Неважно. С мужем она потом разберется. А сейчас главное — это уйти отсюда поскорее.
— Девушка, снимите мне эту капельницу, мне пора идти.
— Валерия Александровна, вы только не волнуйтесь, я не могу вам снять ее без предписания врача, — она подошла к ней и поправила подушку, потом опять стала цеплять ей те присоски. — Может, вам поднять верх немного, так вы будете вроде как сидеть и обзор лучше. Если хотите.
— Я уйти хочу, и поскорее. У меня назначена важная встреча на сегодня.
— Хорошо, я поняла. Бегу за врачом. Только, пожалуйста, не снимайте датчики.
Дождавшись, когда Лера кивнула, девушка вышла.
Глянула на Олега. Он изобразил на лице заботу и спросил:
— Ты как?
— Нормально, — буркнула Лера. Она все еще сердилась на него.
— Упрямая!
— Чего ты ломанулся за мной?
— Хотел убедить ехать на такси.
— И это я упрямая?
— Ты еще скажи, что я был неправ, когда говорил, чтобы такси брала. Садиться в таком состоянии за руль было равносильно самоубийству.
Лера засмеялась.
— Олег, неужели ты так и не понял? Если бы я смотрела на дорогу, а не на тебя, то и не врезалась бы ни в кого. Кстати, что там с тем водителем? Вы ГАИ вызывали? У меня страховка.
— С ним все нормально. Он, в отличие от некоторых, пристегнулся, прежде чем трогаться. С машинами тоже. Ему поцарапала, себе фару разбила. Там Саша остался. Сказал, что все решит. Так что лежи, отдыхай. Ничем не забивай себе голову.
— Точно. Объясни мне, зачем ты наговорил им тут?