Водорезов затаил дыхание. Конечно, он дорого отдал бы, чтобы разузнать, что задумали бандит-профессионал и не меньший профессионал из родной разведки ВДВ. Но времени на это не было. Ко всему прочему, Кизил сам ускорил развитие событий. Он отворил дверь и вышел из комнаты. Николая он не заметил, так как подполковник благополучно замаскировался возле причудливого, золотыми нитями вышитого кресла и деревянной африканской скульптуры. Николай выстрелил, не поднимаясь из своего укрытия…
5
Кизил не был бы Кизилом, его в очередной раз выручила потрясающая, животная реакция. Он заметил-таки Николая на какую-то долю секунды раньше, чем тот выстрелил. Руслан сумел уклониться, пуля достала его, но лишь слегка царапнула ухо. А в следующее мгновение Кизил обезоружил Водорезова, ногою выбив пистолет. Николай не мог пожаловаться на плохую реакцию, хоть и лишился оружия, но сумел поймать атакующую ногу и провести прием, в результате которого Кизил потерял равновесие и оказался на полу. Следующий удар был нанесен в голову, в результате Руслан на некоторое время отключился. «Ну вот, теперь в расчете: один – один!» – мысленно отметил Николай, помня, что их предыдущая схватка завершилась в пользу Водорезова исключительно благодаря вмешательству Любы.
– Максим, не стреляй! Это Водорезов! – отступив назад и уйдя таким образом с линии огневого поражения, крикнул Николай.
Из комнаты некоторое время никто не отвечал и не показывался.
– Максим, ответь мне! – продолжил Водорезов, на всякий случай вновь укрывшись за креслом и скульптурой.
– Командир! Подними руки, встань в полный рост и не делай лишних движений! – послышалось наконец со стороны комнаты.
– Максим…
– Выполняй, что я говорю, иначе дом будет взорван!
Николай поднял руки и вышел из укрытия. Отметил, что через минуту, самое большое полторы, Кизил непременно придет в себя, башка у уголовника была крепка.
– Командир, я не шучу и на долгий разговор у меня нет времени!
Богданов появился, наконец, в коридоре. В одной руке у него был пистолет, в другой дистанционный взрыватель.
– Я больше не твой командир, – усмехнулся Водорезов. – Ты теперь в другой армии, у тебя свой фельдмаршал.
Николай вяло кивнул в сторону зашевелившегося Кизила.
– Можешь считать как тебе угодно. Но и у тебя новый генералиссимус, – невесело усмехнулся в ответ Максим.
– Угорь? – уточнил Николай.
– Угорь, Каляев. Ведь по их просьбе ты здесь?
С ответом Николай не торопился. Формально Максим очень точно охарактеризовал водорезовскую миссию. Формально все верно.
– Максим, как насчет того, чтобы не стрелять в своих?
– Это верно, паскуда, в своих не надо, в чужих сколько угодно, – послышался голос пришедшего в себя Руслана. – Вот ты для меня совсем чужой, так что не обессудь!
С этими словами Руслан поднял пистолет Водорезова и направил его на подполковника.
– Стоп, Руслан, – спокойным голосом сказал Максим. – Пара вопросов у меня… К командиру.
Полковник Яковлев молча сидел перед генералом МВД. Генерал был лет на семь, если не больше, моложе полковника, в свою очередь не торопился со словами. Оба только что выслушали последние сообщения о захвате заложников в женском корпусе областного СИЗО. К лучшему ситуация не менялась и вряд ли могла измениться в ближайшее время. Уголовницы весьма удобно расположились в кабинете начальника режимной части. Их хорошо было видно наблюдателям, но снайперы не могли открыть огня.
– Среди этих террористок две беременны! – нарушил молчание генерал. – Бывает же такое…
– Наверное, впервые за всю историю мирового терроризма, – как ни в чем не бывало кивнул Юрий Сергеевич.
– Это означает, что по закону мы не имеем права в них стрелять и применять спецсредства! – изрек генерал.
В ответ полковник лишь молча развел руками. Стрелять в беременных женщин закон запрещал, а вот спецсредства в исключительных случаях были дозволены. Только было не совсем ясно – в данный момент этот исключительный случай наступил или нет?! Ведь террористки никого не убили и серьезно не искалечили.
– Товарищ генерал! – в штабное помещение без стука заглянул офицер связи. – С вами хотят говорить!
– Кто? – переспросил генерал.
– Крымшамхалова.
С этими словами офицер связи протянул генералу МВД переговорное устройство. Тот взял его, но, услышав первые слова, вышел из штабного.
Максим выслушал подробный рассказ Николая о происшедших за пределами коттеджа событиях и задал всего один вопрос:
– Каляев сейчас рядом?
– Рядом, – кивнул Водорезов.
– Это единственный свидетель! – с нескрываемым возбуждением заговорил Максим. – Он может дать показания вместо убитого Мятликова. И про то, как против меня сфабриковали дело, и про рефрижераторы, про «Долгострой», про Угря! У нас в руках его семья! Он немедленно должен быть здесь! Это мой шанс!
– Наш шанс! – поправил Максима Кизил. – Что ж, поддерживаю обеими руками! Спецслужбист нам лишним не будет. Делаем так. Ты, Максим, остаешься здесь. Контролируешь обстановку и, главным образом, своего дружка-командира. Я пойду за генералом.
Некоторое время все трое молчали. Инициатива вновь перешла к Руслану. Вариант, предлагаемый им, был не из худших. Если оставить наедине Руслана и Николая, не факт, что один из них тут же не попытается уничтожить другого. Отпускать за генералом Каляевым Николая тоже опасно. Вдруг бывший командир на стороне спецслужбиста? Рассуждая таким образом, Максим понял, что Николай должен находиться только под его контролем. А для Руслана добыть генерала проблема не из самых серьезных.
– Хорошо, Руслан. Ну и где можно добыть генерала? – Максим повернулся к Водорезову.
Пульт-взрыватель по-прежнему был у него в руках, и расставаться с ним гвардии рядовой запаса Богданов не собирался.
– Здравствуйте, генерал. Вам привет от некоего Кизила. Помните 96-47?
Именно такими словами начала разговор с милицейским начальником Карина Крымшамхалова.
– Что вы молчите? – продолжила Карина, не услышав ответа. – Язык проглотили? Я повторяю: 96-47.
Генерал МВД вновь не знал, что ответить предводительнице террористок. Он и в самом деле не ожидал услышать от нее эти злосчастные цифры.
– Чего ты хочешь? – спросил, наконец, он.
– Чтобы ты поймал и приготовил одну интересную хитрую рыбу. Длинную такую, на змею похожую.
– Я понял, – с трудом сохраняя спокойствие, продолжил милицейский генерал. – Но на это потребуется время.
– Час, – отозвалась Карина. – По-моему, достаточно.
Спорить с этой женщиной генерал в данную минуту был не способен. Он лишь пообещал, что свяжется с Кариной через пятнадцать минут, и вернулся в штабную комнату.
– Кстати говоря, что там по розыску сбежавшего Кизилова? – спросил генерал полковника Яковлева.
– Пока ничего, – ответил Юрий Сергеевич. – А вы вспомнили, что Крымшамхалова была его любовницей?
– Вспомнил, – кивнул генерал.
Полковник хотел было сказать еще что-то, но в помещение вошли трое – старший группы спецназа, замнач СИЗО по оперработе и офицер связи.
– Мы можем начать штурм, – без лишних вступлений начал старший группы спецназа.
Зам по оперработе убежденно кивнул, дескать, на местном уровне вопрос согласован.
– Учитывая, что заложникам угрожает смертельная опасность, будем применять дозволенные в таких случаях спецсредства, – продолжил офицер спецназа.
Генерал выглянул за окно штабного автобуса. Дозволенные спецсредства были представлены в самом широком ассортименте: резиновые палки в руках бойцов, служебные собаки на поводках, светозвуковые средства отвлекающего воздействия, лежащие на специальных подставках рядом с бронемашинами и водометом.
– Водичкой бы девушек охладить, – вставил свое слово полковник Яковлев.
– Водомет применять не будем, – категорически заявил спецназовец.
– Подожди со штурмом, майор, – жестко бросил генерал. – Я думаю, мы сможем разрешить ситуацию бескровным способом.
– Так мы и сделаем… бескровным, – заметил майор спецназа.
– Разрешения на штурм не даю! – категорически оборвал спецназовца генерал.
Александр Геннадьевич Каляев с трудом сдерживал себя, его все больше и больше охватывало паническое настроение. Исчез Стюард, исчез этот долбаный гвардеец-подполковничек, а дочь и внучка по-прежнему в руках профессиональных головорезов. Каляев, не выходя из машины, курил сигарету за сигаретой и, когда в боковое стекло раздался стук, вздрогнул всем телом. За окном он увидел высокого плотного человека в кепке с широким козырьком, который почти полностью закрывал его лицо. Каляеву этот человек сильно не понравился, на местных не похож (те по-другому одеваются), у охранников несколько иная униформа.
– Уважаемый, сигаретой не угостите? – спросил человек в кепке.
Каляев молча положил руку на табельный пистолет Макарова, быстрым незаметным движением привел его в боевое положение. Затем протянул человеку в кепке начатую пачку сигарет.
– Я вообще-то не курю, – сказал тот, нагнувшись. – Я познакомиться с вами хочу. Вас ведь Александр Геннадьевич зовут?
Каляев в любую секунду готов был выстрелить, контролировал каждое движение некурящего незнакомца. Тот же в свою очередь лишних движений не делал. Руки держал опущенными вниз, но при этом ладонями вверх.
– Что вы молчите? Я Руслан Кизилов. Кизил, – сообщил незнакомец. – Может быть, побеседуем в вашей машине, а то здесь прохладно.
Каляев увидел, как из-под козырька блеснула обаятельная улыбка с парой-другой металлических коронок.
– Значит, ты мою семью не тронешь?
– А зачем она мне? Мне нужны вы, Александр Геннадьевич.
– Но ты хочешь, чтобы я работал против Угря.
– Не совсем. Работать против него не надо. Его надо ликвидировать. А его место займу я.
– Ты в своем уме? Вот что, Руслан, если бы я был волшебник, тогда другое дело…
– Стоп, Александр Геннадьевич! Во-первых, хочу напомнить, что в коттедже вашей дочери сидит законченный, лишенный тормозов отморозок Богданов. Он уже убил охранника и вашего зятя. Без всякого смысла. Я, к сожалению, не успел остановить его. Приступ ярости, знаете ли. И в руках у этого Богданова пульт, после нажатия на кнопку которого коттедж в одну секунду сровняется с землей. А во-вторых – вы убьете Сторожева-Угря, преемников у него нет, так как ваш зять мертв, а самый вероятный наследник – это новый муж вашей дочери. То есть я! Александр Геннадьевич, вам что,