лых два. С разных сторон. И вновь ненадолго. Мотострелки ответили плотным огнем, и пулеметчики умолкли. Трижды, на звук, выстрелил из своего «калашникова» и оперативник Яковлев. Пулеметчики не отвечали. Или были подавлены «наглухо», или же, как в первом случае, ретировались, признав численное превосходство противника. После скоротечной перестрелки Юра мысленно поздравил самого себя с «боевым крещением». За годы милицейской службы в Яковлева еще ни разу не стреляли. Один раз грабитель-рецидивист выхватил при задержании нож, но Юра вместе с лейтенантом-участковым обезоружили преступника в считаные секунды. Яковлев провел тогда довольно жестокий болевой прием, бандит хоть и оказался в больнице, но выжил и даже инвалидности не получил. Был еще случай, когда один незадачливый каратист-насильник пытался было отмахаться от оперов нунчками, но опять же был быстро скручен. Юра Яковлев был кандидатом в мастера спорта по самбо, тяжелой атлетике и стрельбе. Ну, приходилось иной раз уличную шпану утихомиривать, так это не в счет. Как-то брали серьезную группировку, пришлось пару раз в воздух выстрелить, оказалось достаточно. Преступники тут же подняли руки вверх и выстроились вдоль стены… Из пулемета же по капитану стреляли впервые. Опергруппа готова была двигаться дальше, но тут по рации пришел приказ возвращаться. Оказывается, караван уже был успешно перехвачен «Каскадом», спецгруппой КГБ СССР, сумевшей получить более точную агентурную информацию. Таким был первый и, по большому счету, последний боевой выход капитана Яковлева. Был еще случай, когда двух убийц брали в отдаленном кишлаке. Но тогда капитану даже стрелять не пришлось. Логово бандитов обложили со всех сторон царандоевцы, мотострелки, местные армейцы, бронетехника. Во время осады один из преступников был убит, другой ранен и захвачен живым. Ну, а в остальное время своей афганской командировки Юрий Сергеевич обучал царандоевских оперов розыскным премудростям, планировал оперативные мероприятия. Незадолго до отправки в Союз оперативную машину Царандоя, где был и капитан Яковлев, обстреляли из автоматов, тяжело ранили водителя. Таким образом, вести машину в Кабул пришлось Юрию как единственному умеющему это делать… Вот и вся афганская война Юрия Сергеевича Яковлева. Советников тогда старались беречь. После были и Карабах, и Осетия, и Чечня. Служба в РУБОПе, затем в ГУБОПе, операции по освобождению заложников, захвату террористов и бандгруппировок. Полковник Яковлев был одним из создателей СОБРов – специальных отрядов быстрого реагирования, ныне переименованных, но не распущенных. Вместе с молодыми собровцами уже почти совсем седой и с чуть потяжелевший фигурой Яковлев прыгал с парашютом, тренировался в рукопашном бою, проходил «обкатку бронетехникой» на армейских полигонах. В конце девяностых Юрий Сергеевич вынужден был уйти из МВД. Это было связано с задержанием двух боевиков из группировки, курируемой Альфредом Степановичем Сторожевым. Тогда Яковлеву удалось не просто взять бандитов с поличным при подготовке к заказному убийству, но еще и убедить их дать показания против Сторожева. Однако ордер на арест Альфреда Степановича никто не выдал. Бандиты отказались от данных ранее показаний. На следователя, ведущего дело, был совершен автонаезд, и тот скончался в «Скорой»… После всего этого полковник подал рапорт об увольнении. Пару лет проработал консультантом по безопасности в одном из столичных банков, купил иномарку, квартиру дочери. Но в начале 2004 года вернулся в органы. Под его руководством было ликвидировано сразу несколько крупнейших преступных сообществ, ему не раз и не два угрожали…
И вот вчера он ОТСТУПИЛ. Отступил? Струсил? Сегодня, сейчас у полковника счастливая возможность реабилитировать себя. Не мог добраться до Сторожева полковник Яковлев, долгие годы не мог, а вот сейчас ехал арестовывать зловещего Угря. В автобусе рядом с ним сидели бойцы милицейского спецназа в черном камуфляже «ночь», закованные в кевларовые латы-броню, вооруженные автоматами, снайперскими винтовками и светошумовыми гранатами… Однако заварилась вся эта каша с подачи этого беглеца Богданова, гвардии рядового запаса. Долгое время со Сторожевым-Угрем ничего не могли поделать ни МВД, ни прокуратура, а этот Максим Богданов сумел-таки бросить ему вызов. И не безуспешно!
– Как себя чувствуете, Юрий Сергеевич? – отвлек полковника от терзающих совесть размышлений молодой подчиненный Никита Воробьев.
– Все в порядке, – улыбнулся Яковлев. – Ты сам-то как?
– Так же, как и вы, – ответил Никита. – А почему не проверили коттеджный поселок? Я ведь лично докладывал о необходимости…
– А сам как думаешь? – неожиданно для самого себя вопросом на вопрос ответил Юрий Сергеевич.
Ему нравился этот молодой, спортивного телосложения и при этом неплохого интеллекта майор. В двадцать девять лет Никита уже был старшим опером по особо важным делам и служил под началом самого Яковлева.
– Извините за неуместный вопрос, – тут же сдал назад Никита.
«И молодой отступать научился… И я…» – вновь невесело подумал полковник.
– Пятиминутная готовность, бойцы! – скомандовал своим подчиненным старший силового подразделения.
В самом деле, милицейский транспорт был уже совсем рядом с подмосковной резиденцией Альфреда Степановича Сторожева.
«Не так страшен Угорь, как его малюют», – мысленно произнес банальную фразу полковник, тем не менее именно это изречение окончательно настроило Яковлева на боевой лад, штурмовую атаку, исключающую отступление.
9
– Мои поздравления, мусорка отыгралась! Надевай шмотье! – торжественно воскликнула Княжна, помахав картами, точно веером.
Возможность созерцания жопы прапорщицы-блондинки для наблюдателя и его руководства таким образом закончилась. Наблюдатель уныло вздохнул и переглянулся с генералом. Генерал докурил сигарету, швырнул ее в пепельницу. Только что он получил сообщение от полковника Яковлева о прибытии на объект, «загородную виллу» Сторожева-Угря. Закурив новую сигарету, генерал вышел из штабного помещения, сделал вид, что хочет побыть на свежем воздухе. Сам же, уединившись, быстро достал запасной мобильник.
– Генрих, что ты видишь сейчас из окна? – спросил генерал, набрав нужный номер.
– То, что ты обещал, – спокойно ответил невидимый собеседник.
– Ты готов? – уточнил генерал.
– И я, и Альфред Степанович…
– И Каляев, – твердо, по-командному закончил генерал МВД.
– Будет выполнено, – отозвался Генрих.
Генерал отключил мобильник, убрал его в карман. Дело почти сделано. Генрих не подведет, за этим «мясником» не одна успешно проведенная акция. Теперь не должен подвести сам генерал и его подчиненные. Войдя в штабное помещение, генерал обратился к командиру спецназа.
– Начинайте штурм! – распорядился он. – Под мою ответственность.
Командир ничего не стал уточнять, но тут же связался с собственной штурмовой группой, которая только и ждала соответствующей команды.
Карина, как и Руслан, обладала потрясающей интуицией. Вот и сейчас невесть отчего ее охватило тревожное состояние, чувство опасности нарастало с каждой минутой. Да, она была уверена и в себе, и в Руслане, но буквально сию минуту эта уверенность ее покинула. Что делать дальше? Ждать своей участи? Это было не в правилах Крымчанки. Сказать что-либо Княжне и остальным подельницам? А вдруг те психанут, дадут лишний повод для мгновенного штурма? Если будет штурм, ее, Карину, не пощадят. Как носительницу информации. Сделают все, чтобы она оказалась мертвой. Спасать Княжну и остальных возможности уже нет, а вот себя можно попытаться.
– Эй, мусорка, ну-ка подальше от окна отползи! – скомандовала одной из заложниц Карина. – А теперь снимай юбку, китель, пилотку! Быстро!!!
– Чего такое? – поинтересовалась Княжна.
– Сейчас… – только и произнесла в ответ Карина и стала быстро натягивать на себя форменную одежду прапорщицы.
Одевалась Карина на полусогнутых, чтобы в окно никто не мог разглядеть что она делает. Длинные темные волосы Карина как могла спрятала под пилотку и пожалела, что в кабинете режимника нет зеркала. Хотя и так понятно, что на цыричку-прапорщицу, здоровенную блондинистую девицу с поросячьими глазками, Карина не похожа. Впрочем, в суматохе штурма ее вряд ли будут пристально разглядывать. Главное…
Додумать это «главное» Крымчанка не успела. Сперва раздались два оглушительных взрыва, потом дверь кабинета слетела с петель, и сквозь дымовое «марево» Карина разглядела огромные мужские фигуры. От взрыва заложило уши, она ничего не слышала и лишь с воплем бросилась навстречу штурмующим:
– Ребята! Спасите!!!
Рукой она удерживала на голове пилотку, чтобы длинные волосы не растрепались. Спецназовец умелым движением отбросил ее за свою спину, второй боец сделал то же самое. Как она и расчитывала, ее приняли за заложницу и теперь в темпе «уводили» с места операции. Третий боец без особого почтения выкинул ее в коридор. Карина прокусила губу и исхитрилась вымазать лицо кровью.
– Я ранена! – застонала она, падая на руки какому-то парню в зеленой форме, принявшему ее в коридоре.
Пилотка упала на лицо, закрыв его. Парню помог кто-то еще, и Карину потащили на воздух. Со стороны кабинета режимной части слышались крики, женские стоны и визги.
Оказавшись в машине «Скорой помощи», Крымчанка боковым зрением отметила, что шофера на месте нет, а ворота для проезда машин не заперты, но рядом стоит милицейское оцепление. Немолодой врач нагнулся на ней, чтобы внимательно осмотреть «бесчувственную прапорщицу», но в то же мгновение получил сильнейший удар ногой, от которого вылетел из салона «Скорой». Карина же мгновенно оказалась на водительском месте, и через секунду машина вылетела из ворот, едва не сбив двух милицейских автоматчиков.
– Товарищ генерал! Операция прошла успешно – заложницы освобождены, террористки обезврежены, в результате применения шоко-шумовых взрывных устройств пострадавших нет… – докладывал генералу командир спецназа. – Но произошла накладка… Не по нашей вине… Хотя по нашей, признаю, – командир окончательно сбился.