– Наверняка череп и кости. Якорь, дублоны, русалки... Вижу, тебе дали почитать «Остров сокровищ». Уверена, мы отыщем в книге пару идеек. Когда будешь рисовать, можешь потренироваться на мне. А лучше – на папе, – добавила Марианна с коварной ухмылкой.
– У папы уже есть одна татуировка. На плече, вы не заметили? Она у него с молодости. Мама хотела ему поверх другую тату сделать, стильную, но он не разрешил.
Виола многозначительно хмыкнула, а Марианна густо покраснела и перевела разговор на другое.
– Значит, съездим сюда еще раз? – сказала она с искусственной веселостью, стараясь игнорировать многозначительный взгляд Виолы.
– Обязательно!
– И папу возьмите, – подмигнула Виола.
– Зачем? – скривилась Даша. – Он все равно не захочет.
– Пусть Марианна Георгиевна его уговорит!
–У нас еще полчаса в запасе до приезда твоего папы, – поспешила вмешаться Марианна. – Будем ждать тут или прогуляемся в магазин за колой? Я так думаю, ты заслужила награду.
Идти было недалеко – через дорогу. Большой, новенький торговый центр сверкал хромом и походил на фантастический корабль пришельцев.
Марианна любила бывать в таких магазинах и бродить по отделам, даже если ничего не собиралась покупать. Да и покупать обычно было не на что. Свободных денег у Марианны отродясь не водилось. Но яркие витрины, рекламные плакаты и веселая музыка из динамиков приводили ее в праздничное настроение.
Развеселилась и Даша. Они покатались на эскалаторе, заглянули в зоомагазин, где продавали хомяков и шиншилл, выпили колы в фудкорте (Даша просила бургер, но Марианна напомнила, что Петр Аркадьевич обещал кафе), а потом гуляли по галереям от магазина к магазину.
Марианна купила Даше простенький, но симпатичный браслет-шнурок.
– А ну-ка, давай вспомним, как называются по-английски магазины, – предложила Марианна. – И эти украшения! Какие тебе больше всего нравятся? Опиши-ка! Но по-русски – ни слова! Моя твоя не понимай. Only English please!
Даша с удовольствием включилась в игру. Даже не игру – целый спектакль! Марианна вошла в актерско-педагогический раж. Они ходили от витрины к витрине, разыгрывали сценки и оживленно болтали. Вероятно, чуть громче, чем принято, потому что Марианна ловила на себе удивленные взгляды. Взглянув мимоходом на отражение в зеркале, она решила, что заслужила подобное внимание.
Вид у нее и правда был экзотичный. Неудивительно, что ее принимали за всамделишную заграничную туристку. Возле отдела с разливными напитками за ними увязался мужичок в спортивном костюме. Какое-то время он плелся хвостом, а потом набрался смелости и решил, что должен обязательно познакомиться с «иностранкой». Он кряхтел, мялся, тяжко вздыхал, издавая пивной запах, но не сумел связать и пары слов. Заикаясь, он выдал: «Эй, слушай… да постой, ну че ты! Май нейм из…хэллоу, май лав, короче». Виновато улыбнулся и развел руками.
Она вежливо покивала, изображая непонимание, и быстренько сбежала. Даша смеялась за колонной. Марианна погрозила ей кулаком. Даша показала ей большой палец опять и спряталась за колонной.
Марианна вздохнула и пошла за ней.
– Здравствуйте, Марианна Георгиевна, – сладко произнес знакомый голос, и девушка вздрогнула. Весь ее задор тут же пропал. У входа в парикмахерский салон стояла не кто иная, как подлая Лялечкина. Она неторопливо осмотрела Марианну с ног до головы и улыбнулась, оскалив острые зубки.
– Вижу, у вас все хорошо, – сказала она голосом противной куклы. – Нашли себе другого чужого богатого мужа? Или иначе как-то… перебиваетесь? – она многозначительно приподняла выщипанную бровь. – Вы не забыли рассказать на вашей новой работе о вашем веселом студенческом прошлом? Может, мне им позвонить и рассказать? Ну-ка, куда вы устроились?
Глаза у парикмахерши весело блестели. Она развлекалась на всю катушку.
– Что ж молчите, Марианна Георгиевна? Язык проглотили? Да вы меня боитесь, что ли?
Лялечкина рассыпалась мелким издевательским смехом.
У Марианны заныло в желудке в предчувствии скандала.
– Не о чем нам разговаривать, – она приняла ледяное выражение на лице, задрала подбородок и прошагала мимо, цокая каблуками как можно громче. Недобрый взгляд Лялечкиной царапал спину между лопаток.
Марианна зашла за колонну, выдохнула и разжала кулаки. В ушах у нее шумело, а в животе все сжималось от гнева.
Уффф! Какая неприятная встреча! Подумать только, из-за этой… гадины она лишилась работы, друзей, будущего!
Лишилась работы в школе, зато попала в дом Петра Аркадьевича. И это… и это здорово, вдруг осознала Марианна с удивлением. И как только она это осознала, сразу успокоилась.
«Мне действительно нравится там работать! – размышляла она. – Нравится приходить в старинный особняк. Болтать утром в кухне с поварихой, выслушивать рассказы о жизни поселковых. Втихомолку посмеиваться над едкими репликами Валентины. Играть с Дашей в куклы. Гулять по бору.
… и Петр Аркадьевич мне тоже нравится».
От последней мысли у Марианны щеки обдало жаром. Она мысленно погрозила себе пальцем.
«Конечно, нравится! Он интересный мужчина. Хоть и с причудами. Ну причуды – это ерунда, это даже забавно. Мне же не жить с ним, не замуж за него выходить!»
Она выглянула из-за колонны и проводила Лялечкину взглядом. Та шла не оборачиваясь, лишь на миг остановилась у блестящей стойки и что-то сказала охраннику. Охранник тупо посмотрел на Лялечкину, потом перевел взгляд на монитор. Посидел немного, по-бульдожьи наморщив лоб. Взял рацию.
Марианна улыбнулась его гримасам и зверскому виду и пошла искать Дашу.
Девочка отыскалась в магазине косметики. Она брала с полок флаконы с духами и брызгала на себя из каждого. И при этом пританцовывала под рекламные песенки.
Марианна тронула Дашу за плечо:
– Нам пора. Скоро приедет твой папа.
– Он прислал сообщение, что задерживается! Можно еще погулять. Вам нравится эта туалетная вода? Мама такой пользуется.
Даша сунула ей под нос руку, благоухавшую ядреной смесью ароматов.
– Очень, – Марианна чихнула. – Идем, подождем на улице. А то он рассердится, что мы без спроса тут ходим…
– Марианна Георгиевна, почему вы не пользуетесь косметикой? Хотя бы помадой? Смотрите, этот цвет вам пойдет.
Даша протянула ей пробник. Марианна не удержалась: взяла в руки, покрутила. Она действительно не пользовалась косметикой, когда приходила в дом Петра Аркадьевича. Он же потребовал скромную гувернантку! Вот она и боялась вызвать его недовольство. Решит, еще, что размалеванная учительница – плохой пример для дочери...
А как хочется купить вот эту помаду, дорогую, французскую, которая не скатывается на губах и имеет тонкий вкус роскоши!
Они двинулись вдоль рядов. Раскручивали золотые тюбики, пробовали на сгибе руки оттенки…
– Для вашей кожи сложно пудру подобрать! – удивилась Даша. – Вы темная, как шоколадка.
Марианна не любила, когда ее называли шоколадкой – фу, «мулатка-шоколадка», так пошло, избито! – но в ответ на Дашину реплику улыбнулась.
Они перешли к другому стеллажу, и тут Марианна заметила, что за ними как приклеенный ходит охранник. Тот самый, бульдогообразный, который десять минут назад сидел за стойкой. Он не отводил от них пустого взгляда и время от времени что-то говорил в рацию. Марианне стало неприятно от такого внимания.
– Пойдем отсюда, – сказала она по-английски.
Они почти дошли до железной рамочки у касс, но им преградили путь.
– Сумку открой.
– Что? – Марианна не сразу поняла, что охранник обращается именно к ней. Даже оглянулась – не стоит ли кто за ее спиной?
– Сумку, говорю, открой, – он сказал это так напористо, что у нее послушно дернулась рука – выполнить требование – но тут Марианна спохватилась.
– На каком основании? – возмутилась она.
– На таком.
– Что вы себе позволяете? Почему вы мне тыкаете?
– А что тебе, выкать, что ли? – удивился охранник.
Вокруг них начала собираться толпа. У Марианны задрожали ноги. Ей было ужасно стыдно и страшно. Даша смотрела растерянно и часто дышала.
– Вы не имеете права требовать, чтобы я вам что-то показывала, – Марианна спрятала сумку за спину. Грубость пробудила в ней страх, но и упрямство.
– Сумку открой, – повторил охранник, как очень тупой робот. – Показывай, чего ты туда накидала.
– Коля, что тут у тебя? – сквозь толпу пробилась недовольная тетка с квадратным лицом, одетая в жилет магазинного работника.
– Да вот, цыганка ходит по отделам и тащит, что плохо лежит, – сообщил охранник. – Шмара какая! С девчонкой… их в таборе приучают с малолетства тырить.
Марианна только ахнула. Ее еще никогда в жизни не называли… шмарой. И она не привыкла, что с ней обращаются так, как будто она никто… грязь под ногами! Господи, что происходит? И на глазах у ребенка, у Даши!
– Цыганка? – тетка с сомнением осмотрела Марианну. – Непохожа.
– Да похожа, похожа! – вступила в разговор тетка в халате уборщицы. – Вишь, смуглявая, и платье цветастое! Они все так одеваются, ромалы.
– Хоть негритянка, хоть цыганка… какое вы имеете право меня оскорблять? – выкрикнула Марианна. – Вызовите полицию!
– Ага, разбежалась, – отрезал охранник. – Буду я ради тебя наряд беспокоить. Открывай сумку и выкладывай, что стибрила.
– Марианна Георгиевна, что нам делать? – отчаянно прошептала Даша. – Они … нас арестовать хотят?
– Все в порядке, – Марианна улыбнулась ей успокаивающе. – Это ошибка. Сейчас разберемся. Бывает! Маленькое приключение. Форс-мажор. Everything’s under control*.
– Вот, слышишь, она по-цыгански ей сказала. Девчонку тоже обыскать нужно, – предложила уборщица, радуясь скандальному развлечению. – Я точно видела, она помаду в карман сунула.
Даша крепче вцепилась в руку Марианны. Марианне казалось, что она попала в кошмарный сон.
– Как вам не стыдно, девушки! – укорила их интеллигентная дама из толпы. – Продавцы ведь сами возмещают украденное! У них из зарплаты вычитают!