Этот образ значительно страшнее стандартного голливудского, согласно которому в России живут четыре типа людей: красавица со сложной судьбой, жестокий мафиози с холодным взглядом и демоническим хохотом, партократ-кагэбэшник, он же любитель классической музыки и литературы, плохой, но восприимчивый к добру, и, наконец, солдат Иван в шапке-ушанке, несмотря на жару.
Голливудские русские настолько «манговые», что их никто не воспринимает всерьез. Русские из Peaky Blinders – живые, хуже того, они похожи на героев газетных полос, которые судятся за миллиардные активы (находящиеся в далекой России) в Лондонском суде, выворачивая наружу все черное от грязи белье российских олигархических игр; они напоминают о реальных убийствах советскими и уже теперь – российскими агентами жителей Британии; их попытки не заплатить и обмануть отсылают к широко освещавшимся в Британии делам Браудера и Калви; их стремление нелегально купить вооружения и переправить за границу отсылает к российским ЧВК; их драгоценности в подвалах соответствуют рассказам о нынешних беглых чиновниках из России, хранящих «черные» деньги в банках оффшорных юрисдикций. Насколько такие образы влияют на сознание англичан, сказать сложно, но недавно мою коллегу из юридической компании муж не хотел отпускать на встречу со мной в ресторан «Новиков» – для английского уха эта знаменитая фамилия и слово «новичок» звучат сходно до степени смешения.
Так или иначе, Russian все больше становится is the new black, и потенциальное движение Russian lives matter не лишено причин для создания. В конце концов, как сказал мне один товарищ: «Славяне тоже столетиями были рабами, даже слова slave и славянин однокоренные – почему бы европейцам по этому поводу не вставать на одно колено перед нами?»
Рассказ о жителях Лондона был бы, конечно, неполным, если бы он ограничился их двуногими бескрылыми представителями. Лондон наполнен разнообразной живностью, которая по большей части удивительна для москвича.
По всему Лондону скачут жирные сороки и вороны, летают стаи дроздов, а в бесконечных кустах палисадников чирикают не воробьи (они тоже есть, но их немного), а маленькие рыжегрудые птички, которых в России называют малиновками. Малиновка по-английски Robin – это открытие удивительным образом меняет представление о самом известном британском народном герое. В российских детских мозгах победитель шерифа из Ноттингема – силач, альфа-самец, типичный предводитель шайки разбойников. В реальности он – птичка в колпаке (Robin Hood), фигура более близкая к современным хакерам с их бледными лицами и субтильным телосложением: он стреляет из лука, потому что лук (как и полковник Кольт в Америке) уравнивает в правах сильных и слабых – в отличие от меча.
Но основная масса пернатых Лондона научилась плавать лучше, чем летать. В реках, каналах, прудах, озерах Лондона живут стаи, толпы, сборища куликов, цапель, уток всевозможных видов, гусей и лебедей. Гуси в Риджент-парке ходят армиями по 100 особей, иногда нападая на прохожих. На берегах туристы и дети кормят водоплавающих хлебом, а местные реактивные чайки и голуби перехватывают летящие крошки в воздухе. В Сент-Джеймс-парке давным-давно появился пеликан – подарок Лондону от российского посла (тут должен стоять недоуменный смайлик – при чем тут Россия и пеликаны?). Пеликан не только прижился, но, видимо, вызвал к себе родственников: сегодня в парке живут несколько десятков этих птиц, а в память о их появлении установлена мемориальная табличка.
Есть еще в Лондоне группа пернатых, которых плавать не заставишь, да и летающими их можно увидеть редко, разве что вечером и ночью – это летучие мыши. В городе обитает как минимум девять видов летучих мышей: от микро-мышек размером 4 см до вполне приличных с размахом крыльев до 40 см. Проявляя удивительную способность к выбору жилья, летучие мыши обитают исключительно на западе Лондона, в дорогих районах. Город в ответ заботится о летучих мышах: если вы купите дом в Лондоне и захотите перестраивать чердак или крышу, вам нужно будет заручиться справкой, что летучие мыши там не живут. В противном случае любые работы можно будет делать только летом, в теплое время года мыши могут поменять место жительства.
Вполне себе тропическая растительность Лондона, в котором пальмы перемежаются березками, а под платанами растут рододендроны, соответствует пестроте местной фауны. Если вас похитили и привезли в совершенно незнакомое вам место, и все, что вы видите из узкого окна, это пальма, а на ней зеленый попугай, не решайте слету что вы в плену у террористов с Ближнего Востока – вполне возможно, что вы находитесь в Белсайз-парке или Ноттинг-Хилле. Зеленые попугаи здесь живут большими стаями. В садах и мелких парках они с криками объедают все имеющиеся плоды; в Гайд-парке они позируют для японских туристов, а если ты поднимешь руку – садятся на нее, ожидая что в твоей руке есть чем поживиться.
В Риджент-парке я видел даже двух ар. Однако я не уверен, что они дикие – говорят рядом с парком, живет их владелец, который выпускает их полетать.
Если в Лондонском парке не только поднять руку, но и сесть на лавочку, то с большой вероятностью в дополнение к зеленому попугаю вам на плечо усядется белка. Белки в Лондоне жирные, наглые и веселые; они есть везде, их много, они собираются небольшими группами даже во дворах жилых домов, перебегают улицы, заглядывают в окна с платанов. Они – единственные дневные млекопитающие города: за все это время я не видел ни одной бродячей собаки, а бесчисленные домашние, гуляющие на поводках по району или без поводка в парках, не считаются.
В Лондоне есть кошки, но в отличие от моего любимого Кипра, где кошки живут сами по себе на правах граждан, в Лондоне они практически не выходят за пределы своего дома и встретить кошку на улице сложно. Однако если вы опрометчиво выставите на улицу пакет с мусором на ночь – можете быть уверены, что к утру он будет разорван в клочья, а мусор разнесен по всей улице: это дело рук (зубов и когтей?) многочисленных лис, которые в Лондоне с успехом заменяют и бродячих кошек, и собак.
Лисы Лондона – животные ночные, поэтому увидеть лису днем непросто (хотя случается). Но если вы по какой-то причине не спите в предрассветный час, возьмите чашку кофе, сядьте у окна, и пока вы пьете ваш итальянский эспрессо мимо вас по пустынной улице в утреннем тумане наверняка пройдет пара английских лис. Лисы, для которых английский климат является, видимо, идеальным, а изобилие грызунов – отличной кормовой базой, когда-то были предметом излюбленного развлечения «настоящих англичан» – лисьей охоты. В рамках всеобщей борьбы за толерантность (которая только русских иммигрантов пока не касается), лисья охота была запрещена, и не просто запрещена – было запрещено вообще причинять лисам какой-либо вред, в том числе прогонять их из своих дворов, даже если они решили там жить и размножаться. Лисы Лондона ходят теперь по ночным улицам, разоряют помойки, гоняют случайных кошек и сонных белок. Весной и летом они устраивают душераздирающие концерты (видимо эротического содержания), в остальное время они просто громко тявкают по ночам под окнами. Коренные жители смотрят на лис без эмоций (они на все смотрят без эмоций), а я пока продолжаю восхищаться таким зоопарком на дому и отношу лис к достопримечательностям Лондона. Со временем это пройдет.
Кстати, о достопримечательностях Лондона, вернее – о его культурной жизни в глазах вновь прибывшего. Я плохой рассказчик о культуре, меня лучше спрашивать о науке или экономике, поэтому на одну главу я передам слово своей жене. Ольга, в отличие от меня, специалист даже и с искусствоведческим образованием за спиной (была в ее жизни такая короткая история в молодости) и потому ее слова будут иметь вес. Встречайте – Ольга Мовчан, впечатления новичка от культурной жизни Лондона.
Глава 20Культура Лондона
Мой взгляд неофита и дилетанта на лондонскую культурную жизнь восторженный и довольно поверхностный. Но и его достаточно для нескольких простых выводов. Во-первых, культурная жизнь столицы Британии очень активна и плотна, в нее хочется все дальше и дальше погружаться. Во-вторых, видны неожиданные отличия этой части лондонской жизни по сравнению с Москвой, которая так же претендует на роль мировой культурной столицы и плотность культурной жизни, в которой так же высока.
Банально, но точно – в Лондоне потрясающие музеи и галереи. Нигде и никогда я не встречала такого разнообразия и богатства представленных работ и школ, Лондон богаче Нью-Йорка и Парижа. В городе счастливыми останутся и любители Веласкеса, и поклонники Херста. Лондон хорош для случайного гуляния – плотность музеев такова, что наверняка пройдешь мимо какого-нибудь, и, если, проходя мимо, заглянуть в какой-нибудь серьезный музей, непременно не только найдешь что-то чудесно новое в постоянной экспозиции, но и наткнешься на какую-нибудь прекрасную временную выставку. Мы так случайно обнаружили Davida Hochney, потом Paulu Rego. А если уж искать специально, здесь можно найти все, что душе угодно, и не просто найти, а зачерпывать большой ложкой и не бояться, что оно закончится.
Есть у лондонских музеев и галерей и еще одна особенность, не вполне привычная для московского любителя искусств. В музее можно пить и есть – даже жевать бургер из 5Guys и вытирать жирную бороду салфеткой прямо напротив картины Рафаэля или рисунка Бэнкси, запивая пепси-колой из литрового стакана; можно фотографировать и срисовывать; можно подходить, подносить нос на два сантиметра к шедевру и рассматривать (и обнюхивать); можно лечь или сесть в углу на пол и смотреть часами или заснуть; можно бегать и кричать, пускать по залам машинки, играть в шарики, громко задавать вопросы маме и папе. В залах, как правило, находятся служители музея – они в среднем в три раза младше московских коллег, и я никогда не видела, чтобы они кому-нибудь сделали замечание.
Кстати, за деньги, потраченные на искусство, можете не беспокоиться. Вход на основную экспозицию почти во все музеи Лондона бесплатный. Справедливости ради,