Вначале был энтузиазм.
Апостол Морли пишет Первое Воззвание с целью унификации футбола и созывает первый Вселенский Футбольный Собор, на котором принимается единый свод правил и создается руководящая и направляющая надстройка — Футбольная Ассоциация Англии.
Деньги не оборачивались в футболе. Фунты и шиллинги крутились в других местах, достаточно удаленных от зеленых газонов (впрочем, первые футболисты играли на любой поверхности: как вы помните — на тренировочной базе и первом поле «Астон Виллы» росли деревья, а после спиливания зеленого массива, оставались пни с основательной корневой системой, выходящей наружу — корням тоже было интересно, что там делают с мячом эти странные люди, — но энтузиазм футбольных первопроходцев был настолько велик, что игроков не останавливали ни пни, ни деревья). Можно сказать, что в те первые романтические годы деньги вытеснялись за пределы футбольного пространства точно так же, как сегодня от стадионов пытаются отдалить алкоголь.
Откуда же возникали средства на приобретение мячей, формы, транспортные расходы? Падали с неба по четвергам?
Нет. В Англии стали создаваться футбольные клубы. Вообще, джентльмены немыслимы без клубов. Назвался джентльменом — будь любезен, немедленно стань членом какого-нибудь клуба. Можно двух или трех. Но уж по крайней мере одного. А на что существует клуб? На ежемесячные взносы его членов. Отсюда и бюджет. Пусть скромный, но на мячи, форму и пару поездок в месяц — хватит.
Когда ежемесячных взносов не хватало, члены футбольного клуба дополнительно скидывались на накладные расходы. Плюс небольшие деньги от продажи недорогих билетов. Других средств к существованию футбол не имел. У тех, кто выходил на поле, была другая работа, которая являлась основным источником существования, а в футбол играли в свободное от работы время. Расклад был именно такой, — и всех все устраивало.
Но жизнь не стоит на месте — не прошло и десяти лет романтического футбола, как ситуация вокруг газона стала меняться.
Через восемь лет после Рождества футбола апостол Олкок, главный по креативу в Футбольной Ассоциации, придумывает первое спортивное соревнование — Кубок Ассоциации, игра на вылет. Матчей, в которых приходится принимать участие, становится гораздо больше, при этом они четко разделяются на товарищеские и официальные (то есть этот самый Кубок). Понятно, что к официальным встречам необходимо более тщательно готовиться, а это требовало от игроков дополнительного времени, при условии что неделя и так была расписана от и до. Напрашивался страшный, мучительный и нелицеприятный вопрос: а не бросить ли ко всем чертям основную работу, не сконцентрироваться ли на футболе, раз уж он такой милый и развивается на всех парах?
Теперь вспомним о том, что уровень жизни в Англии в разных регионах отличался, и порою — радикально. В противовес теплому состоятельному югу существовал голодный север. На севере Англии — а это Шеффилд, Престон и Манчестер с Ливерпулем — в общем, все, что от Бирмингема выше на карте, — у игры в мяч ногами было много поклонников, вот только уровень жизни был невысоким и совсем немногие могли себе позволить бросить основную работу и сконцентрироваться на футболе. Отрабатывать же 12 часов в день на шахте, а потом выдавать феерию на футбольном поле не всегда получалось. Специальный закон о сохранении энергии для играющих в мяч ногами физики еще не открыли.
И при этом Футбольная Ассоциация упорно запрещала выплачивать деньги игрокам. Плохая она в связи с этим или хорошая? Вроде бы стояла на пути прогресса. Но если выпустить денежного джина из бутылки, — считали руководители английской Ассоциации, — то игроки не только начнут играть ради обогащения, но и будут вступать в сговор с букмекерскими конторами. Футбол превратится в алчный нечистоплотный бизнес и закончится, толком не начавшись.
Нельзя не отметить, что чиновники в данном случае лоббировали не личное обогащение — ведь в случае выпускания денежного джина, их благосостояние неминуемо должно было повыситься, — а чистоту и качество футбола. И это не может не вызывать удивления и уважения.
Что же было делать клубам, которые хотели развиваться? Все хотят побеждать, ведь это и есть доблесть. Но чтобы побеждать, надо имеет сильный состав. Лучше — самый сильный. Как же привлечь в клуб хороших, а лучше — лучших игроков?
Стали выплачивать отдельным игрокам черным налом. Понемногу. Особо одаренные футболисты договаривались на фабрике, брали отгул перед игрой, а клуб компенсировал им зарплату за этот день. Но таких «скрытых» английских профессионалов было немного. А если вспомнить, что на юге Англии в футбол действительно играли достаточно состоятельные люди — у них было и свободное время, и источник доходов, который не требовал изнурительного 12-часового труда, как на севере. Если б ничто другое не раскачивало лодку, футбол наверное еще долго пребывал бы в состоянии романтики, уютно законсервировавшись… Но тут в Англию, как белолобые гуси на зимовку, потянулись стаи удивительно талантливых шотландцев — тех самых, умевших играть в пас и переигрывавших англичан на поле. Значит, состав с шотландцами будет сильнее. А тот, кто сильнее — побеждает, значит — доблесть проявит именно он…
Первых шотландцев, получавших зарплату в английских футбольных клубах, вы, конечно, помните: это Ферги Сутер и Джимми Ланг. Поначалу их устраивали на хорошую работу в городе, где играл пригласивший их клуб, и доплачивали за каждый сыгранный матч, скидываясь всем миром — то есть членами данного футбольного клуба. Чтобы быть лучшими. Потом стали выдавать деньги в конверте, оставлять шиллинги в ботинках, конспиративно выплачивать зарплату в заводских офисах — острота головного мозга направлялась не на оттачивание тактики на поле, а на улучшении конспирации в материальном поощрении гастарбайтеров.
Количество шотландцев, игравших в английских клубах, неумолимо увеличивалось: лимита на легионеров еще не придумали. Вы помните — поезда, на которых игроки сборной Шотландии возвращались из Лондона, отыграв с англичанами, становились объектами пиратско-рейдерского захвата.
А потом на футбольной арене появился апостол Саделл.
Уж кто-кто, а Билли Саделл, являясь первым тренером-менеджером (то есть тренером в современном смысле) в истории футбола, так точно — был заточен на победу. Шел, — даже летел на явный риск, поставив на кон свою репутацию, свою судьбу, ну и жизнь в результате. Атаковал без оглядки на собственные ворота. Видимо, понимал, что овчинка стоит выделки.
Один за другим в команде Саделла появлялись пасующие шотландцы. Когда в составе команды на поле стали выходить десять шотландцев, оставив для приличия в качестве капитана англичанина, Фреда Дьюхерста, и при этом команда сплошь и рядом выигрывала, вызывая зависть и раздражение у конкурентов, в адрес Футбольной Ассоциации посыпались доносы на Саделла: проверьте Билли, в его команде профессионалов больше, чем любителей, он нелегально платит своим неудержимым шотландцам, оттого и выигрывает. Сделайте что-нибудь скорее, уравняйте шансы!
Дальше, вы помните, Саделла вызывают на ковер, он неожиданно признается в нелегальных выплатах. В шахматах это называется — пожертвовать коня с последующей прямой атакой на короля.
«Престон» дисквалифицируют, но Саделл идет ва-банк — собрав в Блэкберне 19 клубов, начинает шантажировать Футбольную Ассоциацию: если профессиональный футбол не будет официально признан, мы от вас уйдем и создадим свое сообщество. Когда заявление Саделла поддержал уже 31 клуб, чиновники из Ассоциации вспряли ото сна, и в июле 1885 года на втором Вселенском Футбольном Соборе профессиональный футбол был легализован.
Правда, Футбольная Ассоциация сразу же накладывает ограничения на денежные выплаты футболистам. Первое ограничение касалось не количественного, а территориального принципа и выглядело довольно странно: платить можно было только тем игрокам, которые либо родились, либо прожили два года в радиусе шести миль от стадиона клуба.
И бросились джентльмены отмерять шесть миль.
Второе ограничение — профессиональный футболист не может играть в течение сезона в разных клубах, только в одном, — в противном случае требовалось специальное разрешение Футбольной Ассоциации. Да, и все профессионалы были обязаны зарегистрироваться в Ассоциации.
Саделл сделал свое дело и сел за него в тюрьму — в 1895 году по решению суда он был лишен свободы сроком на три года за растрату чужих денежных средств.
Деньги пришли в футбол.
Теперь футболистам можно было платить на регулярной основе — кстати, не будем забывать, что любительский футбол, каким он был до 1885 года, не запрещал делать разовых выплат игрокам, но препятствовал именно профессионализму, то есть постоянной заработной плате за игру в футбол.
Тем не менее, и вы прекрасно об этом помните, одной легализации профессионализма было недостаточно для функционирования экономики футбола. Оборот денег разрешен, но откуда возьмутся сами деньги, если игры проводятся нерегулярно, больших стадионов нет и аудитория при таких делах просто не может быть приучена приходить на футбол как на мессу.
Недостающий пазл в картину футбольного мира встроил Уильям Макгрегор, который, будучи исполнительным директором (президентом) «Астон Виллы», понял, что для выживания футболу требуется постоянный турнир, а не отдельные товарищеские матчи и кубковые игры на выбывание. Макгрегор пишет Второе Воззвание по спасению футбола и собирает третий Вселенский Футбольный Собор, где представители клубов договариваются о проведении чемпионата Футбольной Лиги, и 8 сентября 1888 года старейший футбольный турнир на первенство Лиги стартовал.
В футболе закрутились деньги.
На счетах клубов стали накапливаться денежные средства (особенно после того, как зарплатные выплаты игрокам были ограничены Футбольной Ассоциацией