Свобода или надзиратели?
С давних времен люди не только задумывались над тем, что такое ум и глупость, но и мечтали о том, что когда-нибудь наступит такое время, в котором не понадобятся ни тюрьмы, ни полицейские, ни какие-либо иные вооруженные до острых зубов формирования. В них просто не будет надобности, потому что, как сон и утренний туман, исчезнут и серийные отморозки, и ловкие воры, и даже мелкие хулиганы.
В начале футбольной эры подумали, что такой территорией любви и справедливости, где нет людей с криминальным будущим, может стать футбольное поле, ведь в поединке джентльменов ничего плохого (и уж точно намеренно плохого) никогда не произойдет. На всякий случай договорились, что капитаны команд будут иметь право выпроваживать за пределы газона футболиста, которому врожденное (или приобретенное) джентльменство неожиданно откажет во время игры — мало ли, всякое бывает: попадет мяч в голову и вынесет растревоженный мозг.
Но футбол очень быстро перестал быть элитным джентльменским клубом, количество выходивших на газон для игры в мяч ногами постоянно увеличивалось и быстро превысило число потенциальных британских джентльменов. Неудивительно, что футболисты слишком часто стали вести себя на поле не по-джентльменски, а следовательно, за их поведением и соблюдением правил необходимо было тщательно следить. Как вы помните — сначала слежение происходило с бровки двумя представителями игравших команд, а затем на трибуну был посажен нейтральный присяжный заседатель, который, в случае неспособности предыдущих инстанций оказать судебно-исполнительную помощь, — выносил окончательный вердикт.
В 1880 году права представителей и заседателей заметно расширились: они получили право выгонять футболиста с поля за систематическое хулиганство и пренебрежение к правилам.
В 1889 году случилось совсем уж радикальное: надзирателям разрешили самостоятельно (то есть по собственной инициативе, не дожидаясь обращения джентльменов с футбольного поля) назначать штрафной удар.
Ну а с 1891 года все решения на поле стал принимать главный арбитр, единственный из надзирателей получивший право находиться на зеленом газоне.
И футболистам оставалось только вспоминать о той прекрасной эпохе, когда на поле царила анархия имени Михаила Бакунина, Петра Кропоткина и Нестора Махно, и порядок игроки наводили своею собственной рукой, без указаний сверху и вмешательства футбольной полиции.
Но анархия — штука сложная, шаткая и вполне может закончиться тиранией, что и произошло на футбольном поле, на котором появился судья — человек со свистком. Как папа римский и армейский старшина, судья всегда прав в течение 90 игровых минут. И что бы теперь ни случилось — судья рассудит. Он такой.
Получив неограниченную власть, судья столкнулся с неожиданной проблемой: сколько бы ты ни упивался властью, а с подсудимыми все равно нужно налаживать коммуникацию. Любое непонимание слов или действий арбитра неминуемо приведет в лучшем случае к задержке игрового времени, а это совсем не то, что нужно зрителям…
Понятно, что когда судья говорит с подсудимым на одном языке — тут хочешь не хочешь, а понимать придется, дурку валять бессмысленно. А если матч международный, и судья иностранными языками не владеет? У футболиста появляется шанс сделать изумленные глаза — моя твоя не понимай — и не подчиниться решению арбитра!
И чем больше проводилось международных матчей, которые должен был судить арбитр из третьей страны, тем яснее становилось, что далеко не все еще в футболе придумано и сделано.
Что-то я тебя, корова, толком не пойму
Окончательная ясность наступила в ходе четвертьфинального матча английского (во всех смыслах) мирового первенства 1966 года между сборными командами Аргентины и Англии, когда капитан аргентинцев Антонио Убальдо Раттин грубо нарушил правила и получил за это от судьи несколько щедрых фраз на немецком языке. На других языках арбитр Рудольф Крайтлян просто не говорил — не сложилось. А горячий аргентинец, напротив, не шпрехал зи дойч. На всякий случай, кивнув судье в ответ на страстную немецкую речь, он не менее страстно стал расспрашивать его по-испански и не получив внятного ответа на родном языке, махнул рукой и продолжил игру. А ведь судья сказал ему: «Я удаляю тебя за этот подкат. Немедленно покинь поле!»
Чем бы закончился этот спектакль — неизвестно, но футболу повезло: в тот день рядом с бровкой в качестве наблюдателя прохаживался английский рефери Кен Астон, который, напротив, тренировал свой мозг изучением иностранных языков, был голоден до практики и знал, чем «но пасаран» отличается от «бесаме мучо» и прочей корриды. Подозвав горячего аргентинца, Кен Астон сумел-таки доходчиво передать ему месседж главного судьи. Аргентинец понял и настолько расстроился, что с поля все-таки ушел.
Интересно, что этот эпизод оказался не единственным курьезом в этой встрече. На следующий день после матча с южноамериканцами игроки сборной Англии Джек и Бобби Чарльтоны (родные братья в свободное от футбола время) за утренним чаем прочитали в местной газете, что оба они, оказывается, былипредупреждены в этом матче.
А мужики-то не знали…
Желтый — цвет предупредительный
Осознав, что мировые и европейские первенства — это классический Вавилон, где футболисты и арбитры будут всегда разговаривать на разных языках, функционеры ФИФА пришли к выводу о необходимости нахождения нового универсального средства коммуникации между судьями и подсудимыми.
И вот ведь удивительно, новое средство придумал все тот же неугомонный английский судья Кен Астон, который решил вопрос с удалением горячего аргентинского парня. Недаром же человек тренировал свой мозг!
Кен Астон подъехал как-то раз к перекрестку, притормозил, но решил все-таки проскочить, благо горел зеленый свет. Однако, не успел он нажать на педаль газа, как загорелся желтый, предупреждая Астона о возможных последствиях его действий. Астон резко остановился. Ну а когда после этого на светофоре загорелся красный — мозг Астона закипел и простая до гениальности мысль осветила ему разум. Теперь он знал, как решить проблемы общения между рефери и игроками на футбольном поле.
Игроку надо показывать что-нибудь желтое в качестве предупреждения. А если арбитр-светофор во второй раз загорится в адрес футболиста желтым цветом или футболист совершит на поле откровенно грубое нарушение правил, следует показывать нечто красное, например — тряпку, после чего провинившийся, сгорая от стыда, должен будет немедленно покинуть поле. Просто и гениально. И знания иностранных языков не потребуется (Кен Астон был на выдумку горазд — он придумал еще и резервного арбитра, который сможет, случись что, заменить основного, и то, что во время замен нужны таблички с номерами, чтоб все сразу видели кто на кого меняется…)!
Как бы подоступнее выглядеть?
Как же должно выглядеть предупреждение? Вспомним классику предупреждений:
— Я ничего плохого не делал, сэр. Я только посветил свечкой в окно.
И тут я понял, что это был условный знак. Я поднес свечку к окну и стал всматриваться во мрак ночи. И вдруг увидел маленький огонек, который пробивался в ночной темноте.
— Это сигнал. Признавайтесь, кто ваш сообщник? («Собака Баскервилей», Артур Конан Дойл)
Скорей всего, Международная Футбольная Ассоциация не рассматривала в качестве формы предупреждения движение свечкой: судье ведь надо время, чтобы ее зажечь, плюс ветер может свести на нет все символические усилия арбитра. Далее — чиновники от футбола забраковали лист бумаги и игральную карту. Не взяли за основу и форму знака ПДД, предупреждающего об опасности (треугольник или ромб).
Карточка нынешнего футбольного предупреждения примерно соответствуют размерам фотографии из популярной в народе песни — высота цветного прямоугольника колеблется от десяти с половиной до двенадцати, а ширина — от семи с половиной до девяти сантиметров. Короче, девять на двенадцать.
И не будем забывать, что желтый и красный — это не только предупреждающий и запрещающий цвета сигналов светофора. Художник Василий Кандинский видел в «охлажденном» желтом «красочное выражение безумия». И один из величайших художников всех времен и народов, Ван Гог, предпочитал желтый всем другим. При этом сам Ван Гог был, как известно, психически неуравновешен: с ножом по улицам бегал, пугая консервативных соседей, и ухо мог отрезать от отчаяния…
Красный также связан с галлюцинациями и бредом. Но, кроме того, еще и с яростью, гневом и агрессией. Правда другой известный художник, Анри Матисс, так не считал и, в свою очередь, больше всех других цветов любил именно красный — помните его огромную картину, где танцуют красные люди?
Таким образом, правило перехода предупреждений в удаление можно сформулировать живописно: за двух Ван Гогов одного Матисса дают.
Первые предупрежденные
В 1970 году простая и гениальная идея английского судьи была принята ФИФА. В том же году на мексиканском чемпионате мира судьи стали выходить на поле с желтыми и красными карточками в карманах. Первое официальное предупреждение получил от немецкого рефери Курта Ченшера полузащитник сборной СССР Кахи Асатиани. Можно сказать, что вся первая тройка футболистов, которым впервые в истории были показаны желтые карточки, — наша, советская: Кахи Асатиани, Гиви Нодия, Евгений Ловчев.
Всего на этом турнире было показано 50 желтых карточек. А вот с удалениями пришлось подождать до следующего, немецкого мундиаля: впервые в истории финальных турниров чемпионатов мира красная карточка была показана только в 1974 году турецким арбитром Доганом Бабаджаном, который рискнул удалить с поля знаменитого нападающего сборной Чили Карлоса Кассели в матче против хозяев турнира (Кассели был единственным футболистом сборной, избежавшим рукопожатия с диктатором Пиночетом, который напутствовал игроков перед отлетом в Германию на чемпионат мира).
Кстати, в самой Англии арбитры стали пользоваться карточками лишь с 1976 года…
Ну а первыми ввели карточки как сигнал-предупреждение все-таки не футболисты.
В продолжение классики предупреждений: сначала Билли Бонсу, а потом и капитану Сильверу вручают черную метку в виде небольшого листка бумаги с нарисованным сажей черным пятном. Это означало, в лучшем случае, что человека не хотят здесь видеть, а в худшем — что дни его сочтены. Билли Бонс так распереживался, получив предупреждение, что умер от инсульта. Значит, первыми карточки-предупреждения придумали пираты («Остров сокровищ», Роберт Стивенсон).
Весьма неприятным предупреждением был и туз пик — тот, кто смотрел фильм об удивительных приключениях принца Флоризеля, хорошо это помнит: лучше было данную карту не получать.
Рекорды и рекордсмены
Мы впереди планеты всей не только как первые получившие желтые карточки. Наш арбитр, Валентин Иванов, вывел нас вперед еще в одной номинации. На чемпионате мира 2006 года Валентин Валентинович судил матч одной восьмой финала между голландцами и португальцами и был настроен весьма решительно: 4 удаления и 16 предупреждений. Рекордная судейская результативность!
Но это рекорд чемпионатов мира. А вот до рекорда матчей национальных первенств Валентин Иванов не доработал.
За 3 минуты до конца матча команд второй испанской лиги «Сан Исидро» и «Олимпико Карранте» игроки обеих команд, недовольные судейством, окружили арбитра, пытаясь обучить его в сжатые сроки правилам игры в мяч ногами. Гнев, крик и ярость нарастали. Кто-то для ускоренного взаимопонимания перешел к легкому рукоприкладству. Куда бедному арбитру податься? Не полицию же вызывать… Судья, сохраняя, как учил Карлсон, который живет на крыше, спокойствие, — достал красную карточку и предъявил ее поочередно всем двадцати двум участникам матча! На том и разошлись.
Но даже этот случай не стал рекордным…
Аргентинский арбитр Дамиан Рубио умудрился показать 36 красных карточек за один матч. В поединке между командами одного из низших аргентинских дивизионов «Клейполе» и «Аурелиано Аренас» (обратите внимание, что рекордсменами в данном разделе являются в большинстве своем представители испаноговорящих стран) страсти сначала накалились до предела, а затем и вышли за этот самый предел. Пока судья безуспешно призывал горячих аргентинских парней жить дружно, началась массовая драка, которая оказалась настолько заразительной, что участие в ней приняли болельщики, медицинский персонал и тренеры обоих клубов. Чтобы не быть сторонним наблюдателем, Дамиан Рубио стал оперативно показывать дерущимся карточки — красные, разумеется. Таким образом, обладателями карточек стали не только футболисты, но и другие участники потасовки. Рука Дамиана показывать карточки устала, а люди тем временем вошли в историю. Стоило драться. И покалечиться стоило…
А вот рекорды оперативности получения красной карточки: Дэвид Прэтт из «Чиппенхэма» уже на третьей секунде врезался с невиданной силой в игрока «Бэшли» Криса Ноулза, за что и был немедленно удален. Не иначе как Дэвид заранее готовился к рекорду.
Экзотические красные карточки
Прэтт думал, что отныне и навеки он вписан в историю… Прэтт ошибался.
Ли Тодд из «Кросс Фарм Парк Селтика» был направлен в раздевалку уже на второй секунде. В тот день у судьи был очень громкий свисток — видимо, он хорошо его прочистил. А Ли Тодд этого не знал и встал рядом с арбитром у центрального круга, предвкушая интересный и напряженный матч. Свисток к началу игры был настолько неожиданным и оглушительным для Тодда, что он непроизвольно и смачно выругался. И тут же получил красную карточку…
И все-таки самый удивительный случай с карточкой произошел в Южной Англии в 1998 году. Хоть это и была игра любительской лиги, а встречались «Саутгемптон Армз» и «Херстборн Таррант», но страсти на поле кипели самые что ни на есть профессиональные. Одному из футболистов, Ричарду Керду, очень не понравился судья матча, Мелвин Сильвестр. То ли он на соседа его был похож, то ли голосовал за лейбористов. Но на протяжении всей игры Керд доставал арбитра как мог. И в спину подтолкнет. И обзовет. И в лицо посмеется. 42-летний Мелвин Сильвестр хранил гордое терпенье, но на последних минутах не сдержался. После очередной хамской выходки Керда Мелвин отвел душу: сначала ударил парня в район солнечного сплетения, а затем апперкотом в челюсть отправил его в глубокий нокаут. После чего арбитр достал красную карточку, демонстративно показал ее сам себе и торжественно удалился с поля.
Это как если бы палач, завершив свою работу, со словами «Я этого достоин не меньше, чем они!» отрезал бы себе голову. Такого удивительного финала вы не встретите даже у Шекспира — подумаешь, влюбленные несинхронно отравились или, там, безумный принц смертельно порезался.
Нет, настоящие страсти сегодня кипят здесь, на футбольных полях.