— Но вы же его враг, я читал о судебных процессах, вы даже собственного сына не пожалели! — несколько наиграно, но с искренним интересом воскликнул я.
— Не пожалел… — задумчиво протянул Крауч, — Этот старый пидор два года продержал меня в Азкабане!!! — вдруг завизжал он, — а потом, десять, десять ёбаных лет поил зельями и ломал волю!!!
Так, ларчик–то и открылся, видимо. Гнусный коррупционер и чернильная душа Крауч, пафосно всех пересажал, а сам как истинный чиновник, вытащил под шумок сынульку из тюряги. Но будучи гнусным, еще более чем их братия, не спрятал, а поил дрянью или еще как надругивался, причем и вправду «десять ёбанных лет», иначе и не скажешь.
Причем сынулька, сцуко, полный тезка Крауча, и когда старики–разбойники пытали прибывших на турнир, этот деятель, скорее всего под обороткой от папашки, на голубом глазу клялся что он Барти, мать его, Крауч. Пиздец семейка, обоих в биореактор, если по уму.
Ну а пока я обдумывал нюансы эпического лажания Великого Светлого и Великого Параноика, Крауч материл в три этажа папашку, чуть ли не исповедуясь, как он мучился и страдал, не имея возможности чмокнуть в зад Томного лорда.
При этом, творил некий ритуал, точнее не некий, а очень даже конкретный. Котел, ингредиенты — как раз тот самый кровь–плоть–кость, вычитанный мной как раз в библиотеке Блэков.
Причем, сцуко, вечерело, а пребывали мы на кладбище. И блин неподалеку от котла, рядом с которым шаманил Крауч было надгробие, на котором было выбито «Том Риддл, 1905–1943».
Судя по всему, папашка володьейморды. Вообще, я херею от креативности и вариабельность подбора имен некоторыми нетоварищами. Ладно, хрен бы с ним, видимо Томми всё–таки совсем дурак и ритуал будет прям щас и прям тут.
Но его чой–то невидно. Поднимающаяся луна, понимаешь, озаряет холодным светом моё распростертое, но мужественное тело, болвана-Крауча, копошащегося с ритуалом. Домовуху с молотком, в конце концов, надгробья всяческие. А водеморды нет ни в каком виде.
Если Крауч, от папашкиной любви и заботы терминально протёк крышей, а сейчас творит ритуал для воображаемого друга Томми, это будет легендарный по фееричности облом, всем обломам облом и вообще.
И вот, когда я было совсем погрузился в пучины обломства, за надгробием неподалёку что–то зашевелилось, упало и заматерилось. Голосом надышавшегося гелием мультяшки, блин.
А из упавшего саквояжа выбрался… Блин, только не ржать, только не ржать… заклинал я себя. Не, фигня появившаяся из сумки, при ближайшем рассмотрении была довольно отвратна и вполне крипова. Мерзкая перекошенная рожа, выпученные огромные глаза, выражение человеконелюбия на противной, асимметричной морде.
Беда в том, что пропорциями появившаяся хрень была чибиком. Японской фигней, с гипертрофированными детскими чертами. Башка в половину туловища, причем туловище, хоть и мелкое, но относительно себя пропорциональное.
Чибик–де–морт, внутренне ржал я. Впрочем, настроение быстро вернулось к деловому. Несмотря на частично комичную внешность, Томми был гадом, скотом, садистом и так далее и тому подобное. Комичность его теперешнего вместилища позволяет немного позлорадствовать, особенно когда его лордство, под причитания Крауча, пару раз навернулось из–за перевешивающей башки.
Только это все равно, скотина, убийца, садист и мой, стоит признать, кровник. Который пока вымещал свои свежие, недомерочные, комплексы на Крауче. Впрочем, милостиво дозволил тому продолжать подготовку к ритуалу, спустя пару минут. А сам заныкался за надгробие.
Так, ладно, а теперь к сути. Кровь у меня взяли, Томми её получит и это хорошо. А вот убивать или убегать эти деятели не собираются, так что, похоже, ритуал будет реально сейчас и томный лорд, из собственных ручек, будет меня убивать.
Что нихера не хорошо. При всех прочих равных, даже ослабленный после ритуала, этот хрен общепризнанно лютый боевой маг, алтарь для которого лишь часть могущества, потому как, так же общепризнанно, учился томный долго, много и с самоотдачей.
В общем, если я что–то умное не придумаю, то мне пиздец. Ну, или прямо сейчас валить, с визгами и писками, сломав молоток головой.
Так, искусный маг, бла–бла, это все понятно и не радужно. Однако, даже учитывая «пиковые» характеристики, обещанные ритуалом кровь–плоть–кость, какое–то время свежесозданные ядро и каналы будут оттдупляться, то есть выходить на рабочий режим. Соответственно Уд честно писал, два года. В общем, против меня будет, возможно и лютый, но сильно ослабленный тип. В общем, решил я, что долбану его взрывным посильнее, до треска каналов. В то, что прибью — нихера не верю, но щит от взрывного, наложенного от души, он просто не осилит.
Дальше, Крауч. Ну, его прирежу, хлыстом крови. Собственно, он либо изначально дебил, либо его папашкина любовь довела до маразма. Я этого деятеля уже втихаря проклял на расстройство желудка, головную боль и запор. Так, чисто проверки ради. Ну и ни он, ни домовуха, даже не почесались.
Её вообще за одну секунду можно на кровавый кол насадить, благо она рядом, а одежда у меня, на минуточку, из крови. Ну и капельку, грамм на пятьдесят, потихонечку, подведем к Барти. Пользоваться без крайней необходимости не буду, но если надо будет — прибью.
Итак, что мне надо делать. По уму, мне надо драпануть, притом так, чтобы показать себя не слишком умелым магом, но везучим сильно. Причем, сейчас это делать рано, сбегут, проебут кровь, сломают окончательно Барти. В общем испортят все, чисто из вредности и гадства. Надо, чтоб Томми возродился, на моей кровушке и никак иначе. Вот тогда с визгом (не как девчонка, оставлю это Томми) надо драпать.
Соответственно, шкатулка с моим барахлом, великим темным магом Краучем брошена в полутора метрах от меня. Вытащить его — это управление концентратором, который я чувствую даже сейчас, хоть не слишком хорошо. Ну и хлыст крови, чтоб барахло прибрать. А главное, портключ на кубке оставался активен, Крауч его левиосой брал. Значит, с высокой степенью вероятности, портанет он меня куда надо. Хотя, на хер. Свои портключи есть, лучше не рисковать.
Ну а с деятелями типа волдемордина и Крауч, по обстоятельствам. Мне на драп, с учетом колопосаженой домовухи и прочего, секунды с головой хватит.
Хотя, скорее, это план номер два, если подумать. Если я могу сбежать, то схрена я тогда щас валяюсь как гимназистка? Не фиг лишние подозрения и прочее. Буду действовать по обстоятельствам, взрывное в лордячье рыло вполне вариант, как по мне.
Тем временем Барти варево сварил. Варево булькало, пускало по поверхности искры и было не просто колдунским, а соответствующим ритуалу.
— Все готово, Повелитель! — раболепничал Крауч.
— Пора, — с жутким пафосом пропищал чибик.
Вышел он из–за надгробия, предусмотрительно придерживаясь за него, чтобы, очевидно, не навернуться в третий раз. Требовательно помахал Краучу, влез ему на ручки (мой мысленный гогот переродился в мысленную икоту) и был отправлен в котёл.
Надежды на утопление и сварение были, но память и логика их удавили — по ритуалу хрен он там сварится и потопнет. Да и, опять же, напомнил я себе, волдемордина нужна живой.
Тем временем, Крауч принял пафосную позу, и оповестил округу:
— Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына! — из земли выплюнулась какая–то фигулина и плюхнулась в котел.
— Плоть слуги, отданная добровольно оживи своего хозяина! — с этими словами он заклинанием оттяпал себе кусок бедра, плюхнув его в котел же.
Хм, в фиках, в тех немногих, где описывался ритуал, была либо рука, либо крайняя плоть. По самые яйца. Хотя, ритуал требовал именно плоть, кости там явно лишнее. А насчет хера… ну, очевидно, Барти закономерно посчитал, что волдеморда, возрожденная из такого «ингредиента» вылезет из котла бесповоротно охуевшей.
— Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага! — с этими словами Крауч опорожнил в котел кулинарный шприц с моим биоматериалом.
Кстати, вот за что ему, при всех прочих равных, спасибо, так это за лютый шприц. Потому как весь ритуал мог бы пойти по вагине, если бы было моё согласие. Но этим, лютым кулинарным шприцем… Точно насильно, под такое я не подписывался!
Хм, а любопытно себя ведут магические потоки, думал я разглядывая творящееся соответствующим взглядом. Магия создала что–то вроде каналов, по которым, возможно что–то и поступало, но вот хрен знает что и поступало ли — так же знает лишь он. При всем притом, выглядел ритуал, если примерно, как куча труб из магии, подведенных к котлу.
Впрочем, дело это любопытное, но так, чисто умозрительно. А вот котел стал парить, да и магия, до этого момента, упорядоченная в «трубы», начала хаотически двигаться.
Ну а по развиву магии и пара, моим глазам предстал голый, тощий, мокрый, противный мужик педерастического вида. Хочу, блин, это развидеть… Где, блин, чешуя, щели носа и красные глаза?
Вася–пидорас, блин, а не волдеморда.
— Одень меня, — выдал Вася–пидорас высоким, но явно мужским голосом.
— Сию минуту, Повелитель, — пердерастически извивался Крауч перед пидорасом, одевая его.
Впрочем, отойдя немного от охренения, я поправился. Может и не пидарас, просто совершенно дикое смешение черт мужских и женских. Не смазливый, нет, даже несимпатичный скорее. Однако в волдемордьей морде сочетались ярко выраженные как мужские, так и женские черты.
Ну а моё восприятие, сформированное гомосеками, которые как раз пытаются гипертрофировать отсутствующие женские черты, на посконно–мужицкой ряхе, автоматом заставляют воспринимать такие рожи заднеприводными, причем «социально–активными» заднеприводными, которые всегда бесили. Ну спишь ты с мужиком, дело твоё.
Но мля, этим нужно, чтоб все непременно об этом знали, да еще, сцуко, поддерживали и одобряли. То, что кому–то похер на то, кто с кем спит, в их заднеприводное отсутствие мозга не помещается. Все, сцуко, должны знать, одобрять и сочувствовать!
А вспомнив пидорасов изначальных, я пришел к выводу, что, как и Локхарт, Волди у нас тоже пидорас. Гей там или кого и вкуда ложец — похер, но пидарас на 146%.