— И зачем это им? — удивился я.
— С обучением — это как эксперимент, по поводу интеграции в социум магов разумных существ. У нас также проводили подобные, — поморщился дед, — не сказать чтобы успешно. Вдобавок, мусье де ля Кур довольно влиятельный алтарщик Франции, пожелал чтобы его наследница потрясла мир, — ехидно добавил дед.
— Наследница? — охерел я, — вейла? — на что Дамблдор кивнул, — директор, простите, но лягушатники ёбнутые, — поставил диагноз я.
— Там достаточно непростая ситуация, я не вникал, но вроде бы причины были, — навел тень на плетень Дамблдор, — а главное, министерство магической Франции ждет, что мисс Кур не переживет турнир.
— А нам то что за дело до расчетов этих мусьё? — уточнил я.
— Ну, — лукаво ухмыльнулся дед, — часть алтарщиков Франции рассчитывает после гибели мисс Кур официально оказать поддержку Тому. На государственном уровне, — уточнил дед, — впрочем, тут они просчитались, реформисты Франции подготовились к такому ходу. При этом выходит, что мисс Кур одни хотят смерти, а другим на неё плевать.
— Даже не знаю, — протянул я, — можно сказать что и жалко её, невзирая на ряд особенностей.
— Это хорошо, Гарри, — стал капать на мозги дед, — что ты не очерствел сердцем и думаешь о других. Впрочем, погибнуть чемпионы на территории Хогвартса не могут, — подмигнув добавил он, — перенастроенная система защиты, плюс моя личная разработка. Безусловно, всех так не обережешь, но трех молодых людей на время турнира — источник Хогвартса вполне выдержит. Ну и вытащит, в случае смертельной опасности, — добавил дед.
— Контроль, диагностика состояния чемпионов и домовики как способ эвакуации? — уточнил я.
— Вообще–то, связка с маховиками, на полсекунды вперед, — открыл любопытный момент дед, — на такой отрезок времени, изменения без катастрофических последствий, вполне возможны.
— Да уж, — прикинул я потребное количество магии, на основании мне известного, — как источник–то вытягивает даже туры?
— А посылается не маг, а домовик, — ответил хитрый директор, — его, скорее всего, развоплотит после возможного вмешательства, — развел руками дед, — но вас он от смерти убережет и вернётся в Хаос.
— Один? — уточнил я.
— Один, — подтвердил дед, — и так на фактически непрерывную работу маховика уходит одиннадцать двенадцатых мощности источника Хогвартса.
После этого я распрощался, ну а у себя пытался осмыслить озвученное. Дед жжет напалмом, по другому не скажешь. Любые изменения с помощью маховика, как я понял из изученного, стирали изменяющего. Возможно, перекидывали в параллельные реальности, а возможно и в жопу — не вернулся еще никто, чтобы просветить. Однако, исследователи допускали возможность некоего «люфта». Точнее, как я понял, только один, общественно признанный идиотом. То есть, ссылки на работы этого неназванного исследователя я находил в книгах, в которых его выкладки подвергались осмеянию.
Ну, а дед взял, да и осуществил. Да, чертовски ограничено, если брать примерными мерками мира людей — вся суточная энергия нескольких мегаполисов была пущена только на то, чтобы час оберегать жизни двух балбесов и одной паразитки. Но все же, рабочая схема работы со временем, осуществленная в реальности… В общем, жжет дед, как не посмотри.
Озадачил гарем Джинни вопросом кто идет с ценным мной на бал. Ну и, признаться, получил массу удовольствия от процесса принятия решения. Собственно, дамы были синхронизированы друг с другом: то дружно предлагали пойти друг–дружке, то не менее дружно утверждали «нет, я пойду!».
В итоге пришлось волевым усилием засадить дам за «Схватку». Потому как все это весело, однако святочный бал приближался, ну а звать в последнюю минуту какую–нибудь там Паркинсон у меня желания не было. Ну, как минимум, потому что хрен она со мной на бал пойдет.
В Схватке победила Луна, причем, по–моему, она пыталась проиграть столь экзотично, что аж выиграла. Звучит абсурдно, но это Луна, она и не такое может.
Ну, а по результатам тяжелой баталии на святочный бал явились мы с блондинкой. Рыжую, впрочем, также пригласили, причем на удивление, некий болгарин, обзываемый Яромир Тарановский. Вот было у меня сомнение, что этот тип болгарин, наверное замаскированный неболгарин.
Впрочем, вроде бы, никаких гадостей он не замышлял, собственно несколько приглашений его было встречено отказом, после чего Браун отловила неболгарина и предложила Джинни, благо то, что я шел на бал с Луной, Лаванда знала. В общем, вроде, не диверсант и не ухажер.
Бал, в отличие от читаного мной в фиках, начался не с каких–то там открытий танцем. Вообще, назвать его балом, как по мне было слишком громко. То ли банкет, то ли прием. В общем, для начала в большом зале пребывали как раз банкетные столы. С металлической, чтоб её, посудой.
Я, конечно, все понимаю, однако суповая тарелка и кофейная чашечка из золота — это, по моему, сродни золотому унитазу. Вопрос не в традициях — это, блин, банально неудобно, в смысле горячо.
При этом банкет был вполне сносен, а приглашенные музыканты — на удивление уместны. Я, признаться, думал что будет какая–то дичь, увидев на сцене в углу большого зала поклонников вокально–инструментальной группы поцелуй. В тертой коже и гриме.
Однако, невзирая на внешний вид, «Ведуньи», как обзывались эти идолы, лабали на удивление пристойную музыку. Этакий фолк–рок, причем больше фолк, нежели рок. То есть, магические аналоги электроинструментов добавляли определенный антураж волынкам, скрипкам и клавесинам, не более.
В общем, по окончании банкета, столы раздвинули, лабухи принялись бренчать плясовые, ну и я в очередной раз убедился, что святочный бал нихрена не бал. Потому как его «не открывали».
Например, Мариныч (кстати, нацепивший на себя гусарский мундир и боярскую, правда коричневого, а не черного, как по прибытии, меха шапку) отодвинулся в сторону вместе с банкетным столом и предавался безудержному веселью. Спутница его ускакала танцевать с кем–то там, что настоящему болгарину ничуть не испортило аппетит.
Де ля паразитка, обзаведшись новой, истинно английской ногой, отплясывала с каким–то типом с Рейвенкло. Тип был явно прибит её шармом, пускал слюни и пугал бараньим взглядом. Впрочем, судя по поведению окружающих, паразитка локализовала свое воздействие спутником.
Дед с мадам Максим так же отплясывали. Причем, на удивление, смотрелись не комично, несмотря на почти двойную разницу в росте: дед вальсировал в открытой позиции, что не только избавило (ну или огорчило) от необходимости обнимать корму партнерши и тыкаться носом в её бюст, но даже позволило ему вести.
Ну и я с Луной решил отдать дань танцулькам. Точнее, я отдать дань, а сама Луна танцевать любила, да и в партнере для танцев нуждалась весьма условно — как я понял, ей составляли пару её эксклюзивные краказябры.
В принципе, невзирая на мои потуги, потанцевать у нас получилось. Луна коварно убирала ножки из–под моих ласт, так что танец испортить у меня не вышло. Не то, чтобы я особо старался, однако опыта танцев у меня было мало, ну и наблюдение за окружающими съедало большую часть внимания.
А по возвращению к банкетным столам нас ожидала пренеприятная картина. Спутник рыжей, неболгарин, общался с каким–то полузнакомым барсуком. Вдруг гадкий неболгарин повернулся к рыжей и зарядил ей сильную пощечину. Не хлопок, а полноценный удар, пусть и ладонью.
Честно говоря, думать у меня в этот момент выходило никак. Просто подскочил к неболгарину и от души зарядил ему тростью по рылу. С хрустом и соответствующей реакцией от земного тяготения.
В общем, навернулся этот распускатель рук и стал кровью течь из дырок на голове. Вроде бы, только естественных, впрочем, мне было на него похер, помрет — не жалко. Джинни была относительно цела, в сознании, ну а наливающаяся гематома дело поправимое простейшими зельями.
Только я собирался разинуть пасть и поинтересоваться у мира вообще и присутствующих в частности, какого хера тут происходит, как ко мне подскочила очередная болгарская рожа.
Рожа эта состроила морду возмущенную и оскорбленную и выдала, медленно и с паузами:
— Я, Урмас Лукксепп, из благородного рода Лукксепп, — с четверть минуты произносил этот тип, — вызываю тебя, Гарри Поттер, на дуэль до смерти, без ограничений. Причиной же вызова является подлое и беспричинное нападение на господина Тарановского, моего товарища, — где–то полторы минуты выговаривал он.
А передо мной встала дилемма: можно было послать этого ме–е–е-едленного. «Беспричинность» существовала исключительно в его заторможенном воображении. Однако, существовала проблема. Мне, как главе клана этого делать не стоило, как раз после удара по неболгарской роже.
Как только ударил — принял на себя все последствия, соответственно, если я откажусь — то я либо трус, либо хреновый руководитель, что несет массу негатива не столько для меня, сколько именно для нашей группы товарищей.
Ну и стоял я сейчас, стоит признать, в позе «зю». На вызов надо отвечать, принятием или отказом. Вариант «ты, морда неприличная, подожди, а мне надо подумать–посоветоваться», чуть ли не худший, чем со слезами просить «не бей меня дяденька».
Так что раскрыл я пасть и выдал:
— Я, Гарри Поттер, принимаю вызов. Бой проведем завтра, на рассвете, в замке Хогвартс, — выдал я.
Ну, может быть, не выспится этот тип. А мне спать, конечно, не светит, однако перенесу я это без негативных последствий.
Собственно, после озвученного я сопровождая рыжую и блондинку удалился, а вслед за мной потянулись сокланы. Браун, еще на полдороге, выдав рыжей некую мазь, скороговоркой выдала уже мне:
— Еще перед ударом поляка, за минуту до него, Каркаров шептал что–то на ухо этому Льюкфеппу, — выдала она, — на Джинни и тебя посматривали, хоть и старались не демонстрировать, — доложила она до кучи.
Хм, выходит это даже не провокация, а конкретная попытка меня прибить. Произведенная, судя по всему именно Каркаровым. Вот только фигня выходит: ежели он правоверный пожиранец, то ему меня, очевидно, надо не убивать, а тырить кровь. На мертвом враге ритуал не построишь. А ежели он предатель пожиранцев, тогда, на кой хрен ему меня убивать?