to pour — лить (ся); прибывать в большом количестве) into the valley (в долину), driving wildly up between the arms of the Mountain (двигаясь беспорядочно между отрогами горы), seeking for the foe (в поисках своего врага). Their banners were countless (их знамена были бессчетными), black and red (черные и красные), and they came on like a tide (и они накатывались, словно прилив; tide — морской прилив и отлив; потоки, течение) in fury and disorder (в ярости и беспорядке; order — порядок, последовательность; disorder — беспорядок, путаница, неупорядоченность).
spur [spǝ: ] multitude [ˈmʋltɪtju: d] vanguard [ˈvænɡɑ: d]
On the Southern spur, in its lower slopes and in the rocks at its feet, the Elves were set; on the Eastern spur were men and dwarves. But Bard and some of the nimblest of men and elves climbed to the height of the Eastern shoulder to gain a view to the North. Soon they could see the lands before the Mountain’s feet black with a hurrying multitude. Ere long the vanguard swirled round the spur’s end and came rushing into Dale. These were the swiftest wolf-riders, and already their cries and howls rent the air afar. A few brave men were strung before them to make a feint of resistance, and many there fell before the rest drew back and fled to either side. As Gandalf had hoped, the goblin army had gathered behind the resisted vanguard, and poured now in rage into the valley, driving wildly up between the arms of the Mountain, seeking for the foe. Their banners were countless, black and red, and they came on like a tide in fury and disorder.
It was a terrible battle (это была ужасная битва). The most dreadful of all Bilbo’s experiences (самое ужасное из всех приключений Бильбо; experience — опыт, случай; впечатление), and the one which at the time he hated most (и такое приключение, которое он в то время больше всего ненавидел) — which is to say (а именно) it was the one he was most proud of (это было такое приключение, которым он больше всего гордился), and most fond of recalling long afterwards (и более всего любил вспоминать в последствии), although he was quite unimportant in it (хотя он и был совершенно незначительным в нем; (un) important — (не) важный, (не) значительный). Actually I must say (на самом-то деле, я должен сказать) he put on his ring early in the business (что он надел свое кольцо в самом начале всего этого дела), and vanished from sight (и скрылся из виду), if not from all danger (если и не от всех опасностей). A magic ring of that sort (волшебное кольцо такого рода) is not a complete protection (не является полной защитой) in a goblin charge (при нападении гоблинов), nor does it stop flying arrows (как не останавливает оно и летящие стрелы) and wild spears (и /беспорядочно летящие/ копья; wild — дикий; неконтролируемый; бурный, неистовый); but it does help (но оно очень даже помогает) in getting out of the way (убраться с пути), and it prevents your head (и предохраняет голову) from being specially chosen (чтобы не быть специально избранной) for a sweeping stroke (для сметающего удара) by a goblin swordsman (гоблином с мечом; swordsman — фехтовальщик, человек, владеющий холодным оружием).
battle [ˈbætl] unimportant [ˌʌnɪmˈpɔ: t (ǝ) nt] protection [prǝˈtekʃ (ǝ) n]
It was a terrible battle. The most dreadful of all Bilbo’s experiences, and the one which at the time he hated most — which is to say it was the one he was most proud of, and most fond of recalling long afterwards, although he was quite unimportant in it. Actually I must say he put on his ring early in the business, and vanished from sight, if not from all danger. A magic ring of that sort is not a complete protection in a goblin charge, nor does it stop flying arrows and wild spears; but it does help in getting out of the way, and it prevents your head from being specially chosen for a sweeping stroke by a goblin swordsman.
The elves were the first to charge (эльфы напали первыми; to charge — зд. воен. атаковать, набрасываться). Their hatred for the goblins (их ненависть к гоблинам) is cold and bitter (холодная и жесточенная: «горькая»). Their spears and swords shone (их копья и мечи сияли; to shine (shone) ) in the gloom (во мраке) with a gleam of chill flame (/с/ блеском холодного пламени), so deadly was the wrath of the hands (такой смертоносной была ярость рук; deadly — смертельный, убийственный) that held them (что держали их; to hold (held) ). As soon as the host of their enemies (как только войско их врагов) was dense in the valley (стало плотно по всей долине), they sent against it a shower of arrows (они направили в: «против» них целый град стрел; shower — ливень), and each flickered (и каждая вспыхивала) as it fled (когда она летела = летя) as if with stinging fire (словно с жалящим огнем). Behind the arrows (за стрелами) a thousand of their spearmen (тысяча их копьеносцев) leapt down and charged (спрыгнула вниз /со склонов отрога/ и напала /на врага/). The yells were deafening (вопли были оглушительными; deaf—глухой; todeafen — оглушать, делать глухим, заглушать). The rocks were stained black (скалы покрылись черными пятнами: «окрасились черным»; stain — пятно; to stain — пятнать, покрывать пятнами; пачкать) with goblin blood (от крови гоблинов). Just as the goblins were recovering from the onslaught (как только гоблины пришли в себя от стремительного натиска; onslaught — стремительная атака, натиск, удар, нападение) and the elf-charge was halted (и атака эльфов была остановлена), there rose from across the valley (через всю долину поднялся) a deep-throated roar (низкий гортанный рев; throat — горло, гортань). With cries of “Moria!” and “Dain, Dain!” (с криками «Мория!» и «Дейн, Дейн!») the dwarves of the Iron Hills plunged in (стремительно продвигались гномы с Железных Холмов; toplunge—нырять, погружать (ся), броситься, рванутьсявперед, ринуться), wielding their mattocks (умело обращаясь своими мотыгами), upon the other side (с другой стороны /отрога горы/); and beside them came the men of the Lake (и рядом с ними приближались и люди с Озера) with long swords (с длинными мечами).
deaf [def] deafening [ˈdef (ǝ) nɪŋ] dense [dens] onslaught [ˈɔnslɔ: t]
The elves were the first to charge. Their hatred for the goblins is cold and bitter. Their spears and swords shone in the gloom with a gleam of chill flame, so deadly was the wrath of the hands that held them. As soon as the host of their enemies was dense in the valley, they sent against it a shower of arrows, and each flickered as it fled as if with stinging fire. Behind the arrows a thousand of their spearmen leapt down and charged. The yells were deafening. The rocks were stained black with goblin blood. Just as the goblins were recovering from the onslaught and the elf-charge was halted, there rose from across the valley a deep-throated roar. With cries of “Moria!” and “Dain, Dain!” the dwarves of the Iron Hills plunged in, wielding their mattocks, upon the other side; and beside them came the men of the Lake with long swords.
Panic came upon the Goblins (паника охватила Гоблинов); and even as they turned to meet this new attack (и даже когда они повернулись, чтобы встретить эту новую атаку), the elves charged again (эльфы набросились снова) with renewed numbers (с новыми силами: «с возобновленным количеством»; renewed — обновленный, возобновленный; number — число, количество). Already many of the goblins were flying back (уже множество гоблинов спасались бегством; to fly (flew, fled; flown, fled) — лететь; нестись, мчаться, спасаться бегством) down the river (вдоль реки) to escape from the trap (чтобы избежать ловушки): and many of their own wolves (и множество из их собственных же волков) were turning upon them (поворачивались против них) and rending the dead and the wounded (и раздирали мертвых и раненых; to rend (rent) — отдирать, рвать, раздирать). Victory seemed at hand (победа, казалось, уже близка), when a cry rang out on the heights above (когда на /горных/ вершинах /над ними/ раздался крик; to ring (rang, rung) out — прозвучать, раздаться; height — высота, вышина, рост, вершина, холм, возвышенность). Goblins had scaled the Mountain (гоблины взобрались на Гору; to scale — подниматься, взбираться /особ. по приставной лестнице/; перелезать через забор, стену) from the other side (с другой стороны) and already many were on the slopes above the Gate (и уже множество из них были на склонах над Воротами), and others were streaming down recklessly (и другие устремились отчаянно вниз; reckless — безрассудный, дерзкий, отчаянный), heedless of those (не обращая внимание на тех; heed — внимание, забота; осторожность; heedless — не обращающий внимания, беззаботный) that fell screaming from cliff and precipice (что падали, крича, с /крутого/ обрыва в пропасть: «с отвесной скалы и обрыва»; precipice — обрыв, пропасть), to attack the spurs from above (чтобы атаковать отроги сверху). Each of these could be reached (к каждому из них /отрогов/ можно было добраться) by paths that ran down (по тропкам, что вели вниз) from the main mass of the Mountain in the centre (с основной массы Горы, по центру); and the defenders had too few (и защитников было слишком мало) to bar the way for long (чтобы надолго перекрыть путь). Victory now vanished from hope (победа теперь уже исчезла из /их/ надежд). They had only stemmed the first onslaught (они просто выдержали первый натиск; to stem — останавливать, задерживать) of the black tide (этого черного прилива).
panic [ˈpænɪk] recklessly [ˈreklɪslɪ] precipice [ˈpresɪpɪs]
Panic came upon the Goblins; and even as they turned to meet this new attack, the elves charged again with renewed numbers. Already many of the goblins were flying back down the river to escape from the trap: and many of their own wolves were turning upon them and rending the dead and the wounded. Victory seemed at hand, when a cry rang out on the heights above. Goblins had scaled the Mountain from the other side and already many were on the slopes above the Gate, and others were streaming down recklessly, heedless of those that fell screaming from cliff and precipice, to attack the spurs from above. Each of these could be reached by paths that ran down from the main mass of the Mountain in the centre; and the defenders had too few to bar the way for long. Victory now vanished from hope. They had only stemmed the first onslaught of the black tide.