[828]. Оплачивали набор в ополчение и подготовку на местах. Однако расходы на «королевскую армию», набранную короной для службы за границей, в Ирландии или в Англии, как в 1588 году, частично несло казначейство. Когда Непобедимая армада вошла в Ла-Манш, английские войска стояли в четырех местах: солдаты Йоркшира и северных графств охраняли Шотландию и восточное побережье севернее Хариджа; мобильные отряды располагались вдоль южного побережья, следуя за продвижением Непобедимой армады – их силы в целом составляли 27 000 пехотинцев и 2500 кавалеристов; армия из 16 500 человек под командованием Лестера стояла у Тилбери, хотя граф был под подозрением и мало участвовал в подготовке; а знать, тайные советники и епископы собрали 16 000 солдат из своих личных сторонников для охраны Елизаветы. Тем не менее многие в этих войсках были зелеными новобранцами, а их численность была скромной по стандартам Габсбургов[829].
Военно-морской флот Елизаветы в 1559–1560 годах состоял из 27 кораблей, плюс семь находились в сухих доках, ожидая реконструкции или ремонта. Тогда же на королевской службе состояло семь торговых судов[830]. Тайный совет продолжал выполнять военно-морскую программу королевы Марии до 1564 года, к тому времени в состав флота вошли 13 новых кораблей в дополнение к отремонтированным судам, но старые корабли были списаны, и общее количество равнялось 24. В 1575 году военно-морской флот призвал на военную службу 23 человека, хотя Совет полагал, что в критической ситуации можно будет реквизировать 135 торговых судов водоизмещением больше 100 тонн и 656 кораблей водоизмещением от 40 до 100 тонн[831]. Когда убили Вильгельма Оранского и в 1584 году замаячила война, сначала к плаванию подготовили четыре новых корабля, потом еще 14 и в 1590-е еще 19. К 1603 году Елизавета имела 42 корабля, однако же эта цифра ненамного превышает численность флота Генриха V, располагавшего 37 военными кораблями[832].
19 июля 1588 года Непобедимая армада прошла острова Силли. Она вступила в Ла-Манш полумесяцем, крылья прикрывали транспорты и суда снабжения: целью было устрашить и уничтожить все встреченные по пути английские корабли, чтобы осталось сразиться только с основным флотом. Англичане, однако, задумали атаку двумя колоннами, организованными в эскадры. 90 кораблей, включая большую часть королевских военных судов, под командованием лорд-адмирала Чарльза Говарда Эффингема и Фрэнсиса Дрейка в качестве вице-адмирала, сформировали западный контингент у берегов Плимута, а лорд Генри Сеймур командовал примерно 50 барками и полубаркасами, охраняющими Даунс[833] и устье Темзы. Тут собралось куда больше английских кораблей, чем ожидал Медина-Сидония; они обрушили шквал огня на испанские крылья, «выщипывая им перья», как выразился Говард. Тем не менее всего два испанских судна оказались в руках англичан до того, как Говард и Дрейк присоединились к Сеймуру у Дувра, чтобы сформировать полный флот, лучше оснащенный пушками, чем Непобедимая армада. Решающим элементом сражения стала артиллерия. Непобедимая армада несла только 19–20 больших пушек, а ее 173 орудия средне-крупного и среднего калибра были неэффективны – некоторые даже взрывались во время выстрела, что наталкивало на мысль, что в мастерских Лиссабона и Малаги продукцию плохо испытывали. Если Непобедимая армада имела всего 21 кулеврину (дальнобойное железное орудие), то английский флот – 153; если у испанцев была 151 полукулеврина, то у англичан – 344[834].
Соединение неповрежденных английских кораблей окружило флот Медины-Сидонии на рейде порта Кале. Поскольку английские пушки не допускали ближнего боя, в котором 17 000 испанских солдат могли бы одержать победу, 27 июля он поставил Непобедимую армаду на якорь возле Кале. Там он ждал, что Парма прорвется и попытается пересечь Ла-Манш, но небольшие маневренные суда голландцев контролировали берега и отмели фламандского побережья и сорвали три попытки испанцев погрузиться на корабли. Когда вечером 28 июля англичане пустили на Непобедимую армаду у Кале горящие корабли, Медина-Сидония решил, что это смертельно опасные брандеры. Он приказал своим кораблям сняться с якоря, при необходимости перерубив канаты. Потеря 120 якорей впоследствии создала серьезные проблемы. 29 июля началось главное сражение при Гравлине[835] у фламандского побережья. Приливы и отливы смещали боевые действия то на юг, то на север. Англичане наилучшим образом использовали мощную артиллерию: многие вражеские корабли получили пробоины, гибли команды, хотя затонул только один галеон, а два в бедственном состоянии взяли курс на Нидерланды. Перемена направления ветра прервала сражение и позволила Медине-Сидонии бежать на северо-запад, по ходу движения собирая рассеянные транспортные суда и корабли снабжения. Погоня англичан могла быть лишь номинальной, потому что у них закончились ядра и припасы. Сэр Томас Хенидж жаловался, что лорду Говарду пришлось есть бобы, а его людям пить собственную мочу. По общему мнению, больше английских моряков погибло от лишений, чем от испанского оружия, что впоследствии привело к ожесточенным поискам виноватого. Когда Непобедимая армада миновала залив Ферт-оф-Форт[836], за ней следовала только пара английских кораблей. 10 августа испанцы обогнули Оркнейские острова. Штормы Атлантики и отсутствие якорей довершили разгром. Лишь половина потрепанных кораблей доплелась до Испании вдоль западного побережья Ирландии; испанские потери в данном регионе оценивались в 5500 человек[837].
Таким образом, английский флот превзошел своих противников в маневренности флота и мощности артиллерии и предотвратил вторжение сил герцога Пармы. Он мог погрузить свои войска только во время прилива при хорошей погоде, но когда голландцы организовали блокаду превосходящими военно-морскими силами, условия стали непригодными. Однако поражение Непобедимой армады было лишь началом войны, которая продолжалась до 1604 года. К началу 1620-х годов заговорили, что Елизавета победила Испанию минимальной ценой, потому что избегала союзов с другими странами и полагалась главным образом на королевский флот и вольнонаемные частные вооруженные суда, охотившиеся на торговый флот врагов. Сущая правда, что елизаветинские военно-морские силы обеспечивали ей контроль над береговой линией Британских островов и водами Северо-Западной Европы; правда и то, что английская контрстратегия состояла в самофинансировании военных действий и каперские налеты на побережье Испании и в Атлантике возмещали затраты на сухопутную войну в Европе, хотя на практике война так никогда и не стала самофинансируемой[838].
Представление о том, что война на море была важнее военных действий на суше, не соответствует действительности. Морские сражения были лишь частью битвы, охватившей всю Западную Европу. Центром сопротивления франко-испанской агрессии была гражданская война во Франции. Соответственно, главными театрами военных действий для Англии в 1589–1595 годах послужили Северная Франция и Нидерланды. Если бы Филипп II и Католическая лига в качестве его финансового союзника взяли верх над Генрихом Наваррским, и Англию, и Соединенные провинции тоже ждал бы крах: армия Филиппа во Фландрии раздавила бы голландцев, не опасаясь вмешательства со стороны французов. После смерти архиепископа Руанского, «Карла X» Католической лиги (май 1590 года), у Филиппа[839] возникало искушение заявить права на французский трон для себя или своей дочери Изабеллы, а в этом случае английских военно-морских сил не хватило бы, чтобы перекрыть все возможные пути вторжения с побережья противника – от Бреста до Эмдена. Поскольку Елизавете недоставало сухопутных войск, денег и человеческих ресурсов, чтобы состязаться с Испанией, она была вынуждена помогать Генриху Наваррскому и голландцам. Наиболее сильные позиции Католическая лига имела в Пикардии, Нормандии и Бретани; эти регионы вместе с Нидерландами превратились в постоянную зону военных действий. В 1589–1595 годах Елизавета отправила 20 000 солдат во Францию и 8000 в Нидерланды. Финансовая помощь за эти шесть лет Генриху Наваррскому в целом составила минимум £300 000, а голландцам – £750 000. Английские военно-морские операции того периода, напротив, играли второстепенную роль: плохо организованная экспедиция 1589 года по уничтожению остатков Непобедимой армады стоила королеве £49 000, тогда как £172 259 были вложены в «плавания искателей приключений»[840].
В октябре 1587 года Генрих Наваррский привел гугенотов к победе в сражении с армией Генриха III в битве при Кутра, но в следующем месяце силы немецких наемников, которые двигались на подмогу наваррцу, разбил герцог де Гиз. В Париже экстремистское крыло Католической лиги планировало поднять народное восстание – их целью было безвозвратно привязать к себе Генриха III. Неудавшийся контрпереворот короля спровоцировал «день баррикад»: де Гизу и Парижской лиге пришлось спасать Генриха от толпы (11 мая 1588 года). Он бежал и поначалу уступил требованиям Католической лиги, однако, стремясь отомстить, приказал в Блуа убить де Гиза и его брата кардинала де Гиза[841], а ведущих членов Лиги арестовал (декабрь 1588 года). Когда немедленно взбунтовались католические города, Генрих объединился против Лиги с Генрихом Наваррским (апрель 1589 года), но 22 июля было совершено покушение на него самого. Однако перед смертью он признал Генриха Наваррского своим наследником.